Оказалось, что Тань Шошо по дороге из дворца Небесного Спокойствия во дворец Объединения Добродетелей встретила знакомую. Остановились переброситься словечком, потом, рассудив, что Благородная супруга отправилась на послеполуденный отдых и быстро не хватится, а Драгоценной вино и вовсе раньше вечера не понадобится, присели немного поболтать в укромном уголке сада Безмятежности. Кувшин всё время стоял рядом, но поклясться, что приятельница ничего в него не добавила, Шошо не могла.
— Лан Чжаин? — император, снова перехвативший у исправника нить допроса, нахмурился. — Кто эта Лан Чжаин?
— Прислуга супруги Эхуан, ваше величество.
Иочжун нахмурился ещё сильнее и приказал позвать сюда Эхуан вместе с прислугой. Добродетельная супруга открыла было рот, но передумала и промолчала. Тем временем Усин привела моих служанок. Шошо уверенно опознала одну из них, испуганной девушке задали несколько вопросов, узнав лишь, что да, она приняла подарок, поставила на стол и доложила старшей сестре Усин. После этого ей велели отойти в сторонку, остальных служанок отпустили, а в комнату, скромно опустив глаза, вошла супруга Эхуан в сопровождении прислуги и посланного за ними евнуха.
— Эхуан, — император вперил в неё тяжелый взгляд, и супруга заметно съёжилась, — ты знаешь, что здесь произошло?
— Нет, ваше величество. Снаружи шепчутся, что здесь кто-то отравился…
— Ответь мне, Эхуан. Ты хотела навредить Драгоценной супруге?
— Ваше величество, разве я посмела бы?..
— Отвечай. Хотела?
Эхуан замялась.
— Нет, ваше величество, — сказала она наконец.
— И ты не посылала свою слугу добавить что-нибудь ей в вино?
— Нет, ваше величество!
Иочжун шагнул к девушке и пристально посмотрел ей в лицо. В комнате было так тихо, что пролети мошка, и её, наверное, услышали бы все. Я невольно задалась вопросом, сумела ли бы я выдержать этот взгляд и эту тишину. А вот Эхуан выдержки точно не хватило.
— Ваше величество, что бы вам ни наговорили про меня, это всё клевета!
— Клевета, говоришь? — император посмотрел на Тань Шошо и кивнул в сторону скромно стоявшей в шаге за спиной Эхуан служанки. — Это она? Эта, как её, Лан Чжаин?
— Да, ваше величество, — поклонилась Шошо. Лан Чжаин тут же, видимо, на всякий случай, упала на колени и уткнулась лбом в пол.
— Так отвечай мне, Лан Чжаин. Ты сегодня встречала эту женщину?
— Слуга не смеет лгать, ваше величество. Встречала.
— И вы говорили?
— Да, ваше величество.
— И при ней был кувшин вина?
— Да, ваше величество.
— Что ты добавила в этот кувшин?
— Ничего, ваше величество!
— ЛЖЁШЬ! — рявкнул Иочжун, и от этого рыка вздрогнули, кажется, все. — Говори правду!
— Небом клянусь — ничтожная служанка ничего не добавляла в тот кувшин! — Лан Чжаин пробила дрожь, она говорила, не поднимая головы, и я видела, как подрагивают маленькие подвески в относительно скромной причёске.
— Прекрасно, — ноздри императора раздулись. — Раз не хочешь по хорошему… Исправник, в тюрьму её и подвергнуть допросу.
Кажется, император уже назначил виновного, подумала я, лихорадочно прикидывая, стоит ли вмешаться.
— Ваше величество! — Эхуан, в свою очередь, упала на колени, заметно побелев даже под слоем пудры. — Моя служанка ни в чём не виновата! Это всё клевета!..
— Да? А вот это тоже клевета?!
Эхуан проследила за указующим императорским перстом, видимо, только теперь увидев тело под покрывалом — и застыла с открытым ртом.
— Эта девушка умерла, заслонив собой меня и Драгоценную супругу. Я уже был бы мёртв, когда бы не она. Ты покусилась на своего императора, тварь. Ты знаешь, что нет под Небесами преступления страшнее этого? Знаешь, что виновного ждёт казнь Тысячи Порезов?!
— Нет, нет! — Эхуан отчаянно затрясла головой. — Это было не покушение!
— Вот как? Так что же это было?
— Я… Это…
— Ваше величество, — вмешался исправник, — по мнению вашего слуги, здесь было сказано вполне достаточно, чтобы арестовать и подвергнуть допросу и вашу супругу, и её слугу. Соблаговолите дать разрешение.
— Нет! Ваше величество, смилуйтесь! — Эхуан поползла на коленях, по её лицу, оставляя дорожки в пудре, текли слёзы. — Я бы никогда!.. Никогда не посмела причинить вам вред! Я бы скорее умерла! Умоляю, поверьте мне, ваше величество! Я люблю вас, я так верна вам! Вы покинули меня, и я подумала…
— Что надо убить твою старшую сестру Соньши, так?
— Я не хотела никого убивать, клянусь вам! Я только хотела… хотела, чтобы вы увидели, какая она на самом деле! Она оборотень, должно быть, в ней нет ничего, ничего!..
Император замахнулся… но всё же сдержался и не ударил.
— И тогда ты послала служанку дать ей яд, — он отступил в сторону и несильно пнул ногой Лан Чжаин.
— Смилуйтесь, ваше величество, — всхлипнула та. — Слуга сделала лишь то, что ей приказали!
— Это был не яд! — заглушая её, отчаянно закричала Эхуан.
— Хочешь сказать, что эту девушку поразило Небо?
— Это было слабительное! Просто слабительное! Я докажу!.. — Эхуан вдруг вскочила и кинулась к столику, где всё ещё стоял злосчастный кувшин с вином. Схватила его и, прежде чем кто-либо успел её остановить, принялась глотать прямо из носика, запрокинув голову. Я невольно дёрнулась вперёд, протягивая руку, исправник и евнухи подбежали к императорской супруге, но лишь затем, чтобы подхватить её, когда Эхуан выронила кувшин и забилась в судорогах, плюясь кровью. Её служанка вскрикнула и ткнулась лицом в пол, я отвернулась.
Снова стало тихо. Евнухи медленно опустили тело, только что бывшее супругой Эхуан, на пол и отступили. Ещё несколько секунд все хранили молчание, потом императрица кашлянула.
— Ваше величество, — с поклоном сказала она, — прошу простить нерадивую. Я плохая хозяйка дворца, раз допустила такое.
— Да, — император не сводил взгляда с мёртвой, — но мы об этом ещё поговорим. Унесите тела.
Евнухи повиновались. Следом вытащили и служанку Эхуан — та, похоже, была без сознания.
— Добродетельная супруга, — Иочжун перевёл взгляд на Чжиу Лихэ, — тебе есть что сказать?
— Нет, ваше величество, — Добродетельная супруга преклонила колени. — Ваша служанка полностью признаёт свою вину. Я не озаботилась воспитанием своей племянницы должным образом. Мне нет оправданий.
— Тогда посиди в своём дворце и подумай об этом, пока я не разрешу тебе выходить. И твоё жалование урезается на треть.
— Благодарю ваше величество за милость, — Добродетельная супруга поклонилась, коснувшись лбом сложенных на полу рук. Я невольно кинула взгляд на Талантливую супругу, но та стояла с каменным лицом.
— Расходитесь.
Зашелестели шелка — дамы с сопровождающими покидали мой новый дом, за ними куда бесшумнее вышли и получившие властный кивок императорские евнухи, унося злополучный кувшин. Мы и его величество остались почти наедине, не считая моих слуг. Император подошёл ко мне, обнял и погладил по голове, как ребёнка.
— Ничего, — тихо сказал он, — не бойся. Всё уже закончилось.
— Ваше величество, моя комнатная девушка вам всё ещё нужна?
— Комнатная девушка? — Я указала на ту из служанок, что приняла вино, Иочжун непонимающе нахмурился, но тут же тряхнул головой. — А, нет, пусть идёт.
Я кивнула Усин, указав взглядом на дверь, и та поманила подруг за собой. Двери закрылись, и теперь мы остались совсем одни.
— Всё уже закончилось, — повторил император. — Признаться, не ждал… Испугалась?
Я кивнула.
— Странная прихоть — поить слуг дарёным вином, но не могу не признать, что тебя она спасла.
— Такова была воля Неба, — универсальный ответ в любой ситуации.
— Конечно, — без тени сомнения кивнул его величество. — Не для того оно привело тебя ко мне, чтобы сразу же и отнять.
Я молча хлопнула глазами.
— Я возмещу тебе за сегодняшнее, — он потянул меня к столику, мягко заставил опуститься на сиденье и сам сел рядом. — Что бы ты хотела получить?
— Ваше величество, а вдруг она говорила правду?
— Кто?
— Сестра Эхуан. Что, если она приказала добавить в кувшин слабительного, а кто-то подменил его на яд?
— Кто? — усмехнулся Иочжун. — Служанка? Откуда бы она взяла яд?
— А откуда его взяла Эхуан?
— Я велю допросить её прислугу, лекарей и всю прочую обслугу дворца. Найдём, не сомневайся. Я понимаю, ты боишься, да и кто бы на твоём месте не боялся… Но этого не повторится. Найти вторую столь же испорченную девицу непросто, и сегодняшнее послужит предостережением всем остальным. Так что бы ты хотела?
Безопасности, мрачно подумала я. Возможности есть и пить, не гадая, не забьюсь ли я в судорогах после следующего глотка. Но как раз этого ты мне обеспечить и не можешь, так упорно отказываясь смотреть в лицо реальности.
— Мне кажется, ваше величество уже принесли мне подарок, — я указала на внушительных размеров ларец, что стоял в углу комнаты. Когда император только появился, евнухи внесли его за ним, да так и оставили.
— Ах да, я и забыл. Это украшения, — в тоне Иочжуна скользнула едва слышная просительная нотка. — Не носи того, что подарил тебе Тайрен. Тебе больше пойдут эти драгоценности.
— Как скажете, ваше величество, — я сложила руки в жесте почтения. — Я отложу подарки его высочества для Лиутар.
Его величество поморщился, но кивнул.
Глава 18
Ствол деревца, если нежен он, гибок, упруг,
Шёлковой нитью покроют и сделают лук.
В том, кто исполнен вниманья к другим и тепла,
Доблесть в таком человеке опору нашла.
Если я мудрого разумом вижу и сам
Тут же его поучаю я добрым словам,
Будет добро он послушно творить до конца;
Если ж случится учить от природы глупца,
Скажет, напротив, такой, что я вовсе не прав:
Каждый в народе имеет свой собственный нрав.
Ши Цзин (III, III, 2)
— Сегодня утром допросили фармацевта И Кошона из отдела врачевания, которого супруга Эхуан посетила после своего выхода из-под ареста, — доложила Усин. — Говорят, он признался, что она и правда обращалась к нему по поводу слабительного. Но при этом рассматривала другие снадобья и