– Привет! Да, все хорошо уже. Ты смотрел? Та еще переделка, я сама в шоке. Что? Не поняла. Роман, о чем ты? Нет, я ничего тебе не писала. Что значит, уже неделю переписываемся?! Я не получала от тебя ни одного сообщения и тем более не писала ничего в ответ! Первой тоже не писала, ты что?!
Арина почувствовала, как сбилось ее дыхание, и стала глотать окончания слов, стараясь быстрее убедить его в том, что он точно переписывался не с ней, словно это было чем-то ужасно унизительным:
– Рома, у меня нет другого аккаунта. Хотя нет, есть один, резервный, мы его использовали, когда была блокировка. Но я тебе точно говорю, что я с тобой не переписывалась. Пришли мне скрины. Да, всей недельной переписки.
Арина закончила разговор и нахмурилась. В телефоне зажужжали уведомления о новых сообщениях. Арина отключила звук и открыла присланные скрины. Щеки запылали, а кулаки непроизвольно сжались от злости и возмущения. Она не заметила, что Артур уже несколько минут наблюдал за ней, но по-прежнему молчал и вопросов не задавал. Наконец, Арина справилась с собой и вернулась к нему за стол:
– Кто-то отправлял с поддельного аккаунта с моими фотографиями сообщения Роману Орловскому.
– И что пишут?
Щеки Арины пылали, но все же она показала.
– Ого! Довольно откровенно. А ты и вправду могла бы написать что-то в таком роде?
– Нет, конечно, я же не какая-нибудь…
– Верно, это мы уже выяснили. Ты же у нас хорошая девочка, а хорошие девочки так себя не ведут. А Орловский, что? Купился?
Арина снова покраснела:
– Откуда ему знать, что я такого даже под пытками не напишу.
Мировецкий откинулся на спинку стула и расхохотался:
– Я представляю, как радовался этот жиголо.
– Он не жиголо, а нормальный актер.
– Актер может и нормальный, но это ж не мешает ему охотиться за успешными женщинами.
Арина покраснела:
– Слушай, прекрати уже это все. Мы сюда пришли для того, чтобы найти связь между сегодняшним терактом и угрозами, а не чтобы вот эту мерзость читать.
– Ну зачем же ты так? Просто достаточно откровенная переписка мужчины и женщины.
Артур снова расхохотался:
– Ну как можно было купиться на такое? Он что, тебя вообще не знает?
– Да мы виделись пару раз на съемочной площадке и на презентации.
– А из фото в СМИ и твоих сторис следовало совсем другое. Ладно, скорее всего это никак с делом не связано и какая-то красотка просто решила подцепить Орловского. Интересно, в какой момент она бы ему призналась и прислала настоящие фотографии?
– Стой! Арина в ужасе посмотрела на Артура! Твой поезд! Ты же опоздаешь на поезд! Во сколько у тебя?
– Я не поеду сегодня. Нужно разобраться сперва, что происходит.
– А у тебя не будет проблем?
– У меня уже проблемы. Моя команда продула. Поэтому какая собственно разница. А тренироваться и здесь можно.
– А ты что сам тоже тренируешься?
– Бег, велосипед, роллеры и плавание. Этого будет достаточно пока. Останусь на пару дней и предупрежу, что сейчас в Москве веду переговоры с тобой на предмет работы с командой.
– Ты уже озвучил прессе, что я начала работу. Только я в биатлоне вообще не разбираюсь. Все что я знаю про биатлон, так это то, что спортсмены сперва бегут в гонке на лыжах, а потом стреляют из винтовки. На этом мои познания заканчиваются. Твой выбор коуча будет выглядеть очень странно со стороны.
– Все, что я делаю, выглядит странно со стороны, и ничего, живу с этим как-то.
– Надо же… тренер Артур Мировецкий. Я такого и предположить не могла. А зачем тебе самому тренироваться? Ты же готовишь чемпионов, как я поняла. Просто последнее время не очень удачно.
– Потому что я из тех тренеров, что считают, что тренировать других ты имеешь право только если в первую очередь тренируешь себя. Подожди, позвоню в гостиницу и забронирую еще на пару дней номер, пока не разберемся с этими Козьими болотами.
Арина смотрела, как он гуглит номер в телефоне и потом набирает цифры уверенными движениями, что-то говорит в трубку, опирается на каминную полку и машинально переставляет на ней свечи. Как помешивает разгорающееся с новой силой пламя в камине и подбрасывает туда новые поленья. Она смотрела на него и задавалась вопросом, почему человек, которого она увидела впервые в жизни вчера и знакомство с которым началось так плохо – единственный, кто меняет ради нее все свои планы. Почему он не пропустил этих сообщений, как сделали десятки ее друзей, сотни и тысячи знакомых и даже ее семья? Почему она чувствует себя здесь с ним так спокойно и хорошо, словно пришла домой? Она глянула на вибрирующий экран смартфона, который все время высвечивал звонки от знакомых и незнакомых абонентов, но в этот раз звонил Костя.
Арина подняла трубку, заранее обдумывая, что ответит на вопрос мужа о том, как она оказалась на обеде с Мировецким, но Костя больше волновался за ее работу и много ли сеансов пришлось перенести, повлияет ли это на ее решение не работать больше в выходные и сможет ли она остаться дома в эту субботу.
Арина подумала, что все-таки приятно оказаться в центре внимания. При всей своей популярности ей никогда не звонило такое количество людей. В чате было сообщение от Жени о том, что они с Игорем места себе не находят, но при этом ужасно гордятся, что их подруга помогла обезвредить террористов. А еще удивлены ее знакомству с Мировецким.
Арина отправила несколько улыбающихся смайликов Жене и не стала отвечать на входящий от Игоря.
Глава 15. Круг подозреваемых или разговоры о жизни
Цыпленок с прованскими травами ушел на ура, и они продолжили пить чай. На столе разместились листы бумаги со схемами, перемежающимися множеством треугольников, которые машинально выводила Арина.
– Давай еще раз по пунктам все, что случилось в твоей жизни месяц или два назад накануне травли.
– Я выступила на конференции психотерапевтов, и это был оглушительный успех. В зале было полторы тысячи именитых специалистов из самых разных городов.
– Теоретически могло взыграть чье-то самолюбие. Но могло ли оно так взыграть, чтобы нанять смм-щиков? Эти комментарии… их же не просто так строчат. Такая работа тоже денег стоит. Могла ли ты своим ярким успехом разозлить кого-то из коллег так, что они бы заплатили кровно заработанные только чтобы навредить тебе?
– Сомнительно, наверное, там большей частью серьезные специалисты были, хотя… мало ли в мире психов.
– Среди психотерапевтов? – вопросительно поднял бровь Артур.
– Проехали, – улыбнулась Арина. – Гипотеза сомнительная.
– Идем дальше.
– Месяц назад меня пригласили экспертом на постоянной основе в телешоу Петра Дягилева на первом канале.
– Здесь уже выбор у нас побольше. Помимо реальных специалистов, можно закинуть в круг подозреваемых целую толпу инфоцыган.
Арина рассмеялась:
– Или охотников за ними. Добавь себя в список. Примерно в это же время ты пришел на сеанс и рассказал о ненависти, которую испытываешь ко мне.
– Я не говорил, что испытываю ее к тебе.
– Артур, я хороший специалист. Мне не надо говорить. Хотя, на самом деле здесь имел место перенос эмоций на более безопасный объект.
– Типа я сам себя убедил, что испытываю столь мощную эмоцию к барышне с сырниками из интернета не только потому что с детства ненавижу сырники и лицемерие, и она загубила своими россказнями свадьбу моего Сокола, а заодно и его победу на чемпионате?
– Точно.
– И к кому же тогда я ее испытываю на самом деле? Только не говори, что к бабушке, которая заставляла меня питаться жареным творогом в детстве.
– Скажешь тоже, – фыркнула Арина, – жареный творог… И бабушка ни при чем, сейчас так модно искать проблемы в детстве только потому, что это еще одна шикарная возможность переложить ответственность с себя на других.
– Нет, у меня была прекрасная бабуля. Я ее обожал просто. А какое у меня детство было в витебских лесах… Мы же там в почти настоящих окопах играли. После войны много всего осталось. Я все каникулы там проводил. Ладно… Там меня и заметили для спорта. Представляешь? Прямо в деревне у бабушки с дедушкой школьный физрук. Отчаянный мужик был. Горел своим делом. На каникулах вроде мог и не заниматься ничем, а он что только не придумывал. Ну и я как-то влился к ним в школьно-дворовую команду еще вместе с несколькими парнями. У меня еще друг был, из России, кстати. Захар тоже на каникулы приезжал. Ох мы с ним там давали жару. А когда пришли отбирать в школу мальчишек тренеры из Минска, то местный физрук не только своих показал, но и всех, кто к нему просто на каникулах приходил. Нас с Захаром сразу и отобрали. Только Захара спорт не особо интересовал, а у меня прямо глаза загорелись. Вот так с восьми лет все и началось с партизанских белорусских лесов, где мы летом устраивали военный штаб и полевой госпиталь, а зимой на лыжах шли тропами и представляли себя разведчиками.
– Хорошее у тебя детство было. А меня одна мама воспитывала.
– У нас большая семья, дружная. А когда все братья двоюродные приезжали, то бабуля с дедом выставляли посреди гостинной комнаты большой стол, потому что мы не помещались на кухне.
– Сейчас встречаетесь?
– Редко. Выросли все. У каждого свои заботы. Да и дом тот давно продали.
– Понятно.
– Так что твоя идея с переносом ненависти с кого-то из близких на незнакомого специалиста, торгующего в сети счастьем, не выдерживает критики при рассмотрении.
– А я и не говорила, что ты эту ненависть с кого-то из близких перенес. Лучше думай, ты же сказал, что сообразительный.
Артур рассмеялся и задумался. И вдруг помрачнел, вытянул губы трубочкой и сокрушенно кивнул головой:
– Я никогда не думал, что так может быть… Да, эту ненавить я с себя на тебя перенес. А потом с тобой познакомился.
– И что?
– И увидел, какая ты.
– Какая?
– Не важно, ты замужем.
– Я помню. Возвращаемся к списку подозреваемых.