– Почему такое мнение? – задаю я этот нелепый вопрос, пытаясь переключиться с одной своей проблемы на другую.
– Никитос сказал, что хочет поговорить о «целесообразности инвестиций».
– О, как! – вырывается у меня. – Нормальный оборот. С каждой встречей у Никитоса появляются все более отточенные формулировки, тебе не кажется? Может, он работает над словарным запасом с преподавателем?
– Может, и работает. Вот только с нами он, кажется, работать не собирается. Когда Никитос изъясняется такими фразами, жди проблем.
– Ну ладно, погоди, погоди. Он ещё нам ничего не сказал.
В этот момент я вижу, как в зал входит сам Никитос, вращая головой по залу в поисках нас.
– Здорово, Никита.
– Привет, брат. Хорошо выглядишь, – машем мы ему,
– Похудел! В спортзал ходишь?
– С вашей работой похудеешь без спортзала.
– Да ладно! При чём тут наша работа?
– Вот как раз хочу об этом и поговорить.
– А что, есть проблемы какие-то? – картинно развожу я руками, обращаясь к Саше. – А почему мы не знаем?
– А чо, по-твоему их нет? – говорит Никитос.
– Нам кажется, что все по плану идёт, – так же косит под идиота Саша.
– Вот я и хочу поговорить за ваши планы. Время идёт, мы бабки палим, а результатов пока ни хуя нет.
– Может, поесть закажем сначала? – спрашиваю я.
– Жрать неохота. Я только кофе буду, так что давайте сразу о деле.
– Ты лучше скажи, чего злой такой? – улыбается Сашка.
– Я не злой, я нормальный. Времени просто мало.
– Ну, как скажешь.
– А скажу я так… – вероятно, Никита хотел выдержать театральную паузу, которой его кто-то научил, но получилось так, что вместо проникновенного взора, оценивающего нашу реакцию, глаза Никитоса отразили весь мучительный подбор слов, с помощью которых он хотел «сказать так», – …а скажу я так. Мы с партнёрами провели консультации на тему нашего с вами сотрудничества, и решили, что затраты, которые мы на вас затратили, неадекватны времени, которое вы на нас затратили, и результатам, которые мы с вами пока не получили, несмотря на то, что затраты уже…
– Затратили… – осторожно предположил я.
– Да. Затраты-то уже затра… тьфу, блядь. Антон, можно не перебивать, когда я говорю, а? – заорал Никитос, бешено вращая глазами.
– Что ты, что ты, Никита, я не перебиваю. Я просто, как бы, стараюсь поймать твою мысль, – успокаиваю я Никиту.
– Да, мы же хотим быть на одной волне. Мы же партнёры, – вторит мне Сашка.
– Вот и не перебивайте, партнёры, бля. Короче так. Мы с пацанами тут перетёрли и решили – палюбэ выходит, что вы нас кидаете. Мы вам бабки отдали – так? Схему вашу приняли – так? – Никитос начинает демонстративно загибать пальцы. – Братву на завод прислали – так?
– Так, все так, Никита, и…
– А то, что по ходу вырисовывается босый хуй. Вы уже два месяца ебете нам мозги, показываете какие-то статейки в Интернете и газетах, а толку нет. Когда созданная нами, по вашей схеме, компания «Прометей» подъехала, директор ихний сначала вроде кипешнулся акции скидывать, а потом, видать, «Зевс» с ним разрамсил, и он опять в отказке. Вчера троих из нашей братвы, которая братву изображала, менты взяли.
– Постой, постой. Непонятно, кого братва твоя изображала?
– Братву.
– Какую братву она изображала, если она и есть братва? – Саша начинает путаться в дебрях речевых оборотов Никитоса.
– Бля, Сань, ты че, тормозуху по утрам вместо кофе пьёшь? Проснись, нах. По вашей схеме все. Вы сказали, что должны появиться типа беспредельщики, которые вгоняют в ахуй «напильников» на заводе и самого директора. Вот наши ребята, которые этим занимались, и замусорились.
– А…
– Хуй на. Щас есть маза, что «зевсовцы» под «Прометей» начнут копать, чо да как. И спалят, что это не мэрская, а наша структура. Кстати, мы за этот ебаный «Прометей» кучу бабок отдали, чтобы откупить название у одного коммерса.
– А что, другой фирмы нельзя было открыть? – спрашивает Саша.
– Так вы, бля, талдычили про «Прометей», чо нет? Вот мы по схеме и идём.
– Так мы же фигурально…
– Нет, Саша, все правильно Никита говорит. Правильно, что «Прометей» купили, – толкаю я его под столом ногой.
– Мы-то все правильно, да вот вы-то чо-то не чешетесь. А щас я реально хочу послушать, почему результатов нет и что вы сделали за всё это время, – Никита откинулся на спинку кресла и насупился.
– Ок, Саша, давай начнём с документов? – предлагаю я.
– За это время мы провели следующую работу: во-первых, в прессе и Интернет-СМИ проведена мощная кампания по дискредитации банка «Зевс». Основной мотив статей – в банке назревает экономический кризис, вызванный проблемами с государственными структурами, которые начали проверку банка на предмет нелегальных финансовых операций. Данные материалы прочитали более трёхсот тысяч человек (вот отчёт о покрытии аудитории), среди которых достаточно много вкладчиков и бизнес-партнёров банка. Проведённые нами фокус-группы с представителями различных социальных слоёв населения доказывают, что за последний месяц доверие к банку неуклонно падает. В частности, аудитории предлагалось оценить десять банков, надёжных, с их точки зрения, для размещения вкладов. В итоге оказалось, что «Зевс» занял в этом списке десятое место. В начале нашего проекта индекс доверия был большим – «Зевс» входил в тройку самых надёжных банков, по мнению участников фокус-групп. Вот отчёты о фокус-группах в начале проекта и результаты двухнедельной давности. – Саша протягивает пачку с цветным графиками и диаграммами Никите, тот механически пролистывает их и смотрит на Сашу, как бы спрашивая «и чо дальше?»
– В качестве полевой кампании мы проделали большую работу с работниками завода, которые являются держателями акций. Нами была в достаточно короткие сроки реализована задача построения негативного имиджа директора завода и его связей с бандитской крышей в лице партнёров-«кавказцев» из «Зевса», которые готовятся скупить народные акции.
Саша прерывается и смотрит на Никиту, который продолжает листать отчёты, не поднимая головы.
– С другой стороны, после появления ваших людей, исполняющих роли конкурирующей криминальной группировки, нами была распространена информация о том, что коллектив завода может стать жертвой банальных бандитских разборок. В районных газетах появился цикл статей о криминальном переделе государственной собственности и готовящемся в мэрии Москвы проекте по защите стратегических оборонных предприятий. Таким образом, была подготовлена почва для появления на сцене компании «Прометей», а директор завода и его партнёры из «Зевса» были окончательно криминализированы в глазах заводчан. Среди людей появились подготовленные нами агитаторы, распространяющие информацию о «бандитском беспределе» в местах досуга работников завода и их семей – парке, барах и школах. В целом, за два месяца нами была проделана часть работы, описанная в первоначальном плане. Я считаю, что достигнутые нами результаты доказывают оптимистичный исход дела.
– Для кого? – Никитос, наконец, оторвался от бумаг и бросил их на стол. – Для кого оптимистичный? Для «Зевса», что ли? Кстати, «зевсовцы», по ходу, купили ваших газетчиков, а агитаторов вычислили. В последние две недели в газете вышло несколько статей, раскрывающих нашу схему и представляющих директора и его крышу белыми и пушистыми, шо твои зайцы. Кстати, агитатора одного напильники отпиздили, а весь завод обклеен листовками, типа «работай со своими, не слушай провокаторов».
– Да, тут есть определённые трудности, – кивнул Саша, – но мы их решаем… постепенно…
– Решалки, бля. Это чо? Все?
– Почему же, – вступил я, – мы договорились с несколькими модераторами, людьми из кругов бизнеса, тусовки и чиновников, которые распространяют информацию о скором отзыве лицензий у «Зевса», таким образом, часть партнёров «Зевса» в скором времени начнёт сомневаться в надёжности банка. Через две недели, максимум месяц, мы ожидаем ухода из «Зевса» нескольких серьёзных корпораций.
– Каких?
– Никита, я пока не могу их назвать, сам понимаешь. Это серьёзные люди. В этой части, могу тебя заверить, мы продвинулись очень далеко. Так что твои опасения я считаю безосновательными. Всё будет хорошо, уверяю тебя, – я улыбаюсь и смотрю на Никитоса взглядом, полным любви.
– Хорошо будет, говоришь? Дай-ка я тебе расскажу за одну тему, Антон. Два года назад любовница одного из наших пацанов, Толяном его звать, захотела стать светской дамой. Ну там, чтобы своей быть в тусовке, типа иметь вес и все дела. И хуй бы с ней, если бы она цацки новые попросила или тачку там, так нет же. Развела она его на деньги, чтобы делать гламурный, бля, журнал. Ну он чего, дал ей, конечно. Наняла она пару умников из этой тусовки и стали они делать журнал. Название придумали «Эпикур», офис в центре сняли, людей набрали, все чичи-гага, секретарша с сиськами сидит, все при бабках и при деле. Тусовки стали модные делать, с названием «балы эпикурейцев». Пацаны её нарисовали нашему Толе бизнес-план, доходы, хуё-моё. Короче, процесс пошёл.
– Интересно, – прокомментировал я.
– Типа того. Короче, проходит полгода, год, ещё полгода, пацан наш тока бабки палит, а дохода ни хуя нет. Ну, тут кто-то присоветовал ему нанять спеца, чтобы он работу тех двух чижиков проверил. Он так и сделал. Вызывает свою телку и её двух менеджеров с отчётом. Они приехали все на понтах – в ушах серьги, на шеях шарфики, под мышкой папки, чистые петухи. Понеслось: графики-шмафики, отчёты всякие, покрытие рынка, имидж журнала, будущее повышение оборота, разработка крупных рекламодателей. В общем, все красиво, базара нет. Только и денег тоже. Я как раз на той сходке с ними сидел. Послушали мы их и начали проверять ихнюю бухгалтерию. И как повскрывались там косяки. По итогу вышло, что всё это время они просто бабки на себя проебывали, а телка эта велась на их базары, про красивый бизнес. Короче, закрыли тот журнал. Чуваков этих с тех пор никто не видел, а телке своей Толян пиздюлей навешал и запретил впредь вести базары за бизнес. Вот как было. Врубаетесь?