В 1520 году Джованни победил нескольких мятежных маркизов Марки, и его слава как самого способного военачальника распространяется по всей стране. Понтифик посылает его в самые горячие точки, и он со своей «бандой» неизменно выходит победителем. В следующем году Джованни пришел на помощь своей сводной сестре Бьянке Риарио, которая заботилась о нем в то время, когда их мать Катерина Сфорца была пленницей папы в замке Святого Ангела. Кондотьер всегда помнил добро и приходил на помощь тем, кто помогал ему в прошлом.
Бьянка была вдовой и наследницей военачальника Троила де Росси, графа Сан-Секондо. После смерти мужа она подвергалась преследованиям со стороны родственника Бернардо де Росси, епископа Тревизо, который хвастался правами на собственность Сан-Секондо. В 1522 году армия Джованни делле Банде Нере столкнулась в битве с отрядами де Росси, одержала победу, и он вернул графство своей сводной сестре.
В то же самое время он знакомится с бегущим из Рима писателем Пьетро Аретино. Это тот самый критик, которого Микеланджело изобразил в виде святого Варфоломея на фреске «Страшный суд». Аретино с тех пор везде следовал за ним и оставался его другом до самой смерти Джованни. Пьетро был родом из тосканского города Ареццо, расположенного недалеко от Флоренции, отсюда его прозвище Аретино. О его происхождении ничего не известно, скорее всего, он был внебрачный сын местного сапожника. Образования Пьетро никакого не получил, в 14 лет убежал из родного Ареццо и бродяжничал. Сначала он перепробовал множество профессий и остановился на том, что начал писать сатиры и памфлеты. К этому у него был настоящий талант, он настолько зло и остроумно высмеивал разных знатных людей и придворных, что его несколько раз пытались убить. Ему каждый раз удавалось избегать смерти по счастливой случайности и часто приходилось спасаться бегством. В 1516 году Пьетро Аретино приезжает в Рим и привлекает внимание папы Льва X своей сатирой: «Завещание слона». Это произведение было написано после смерти любимого слона папы Ганно и было полно язвительных шуток по поводу папского клира.
Постепенно Аретино становится знаменитым сатириком, публицистом и драматургом, ведущим итальянским автором своего времени и прародителем современной журналистики. Он не боялся высмеивать никого: ни пап, ни королей, ни императора, и благодаря своим насмешкам заработал прозвище «бич государей». Очевидцы писали про Аретино: «Он протискивался вперед настойчиво и энергично, не обращая внимания на то, что его локти порою не совсем деликатно упираются в грудь какому-нибудь почтенному гуманисту. Если его пробовали осадить, он отвечал насмешкой, эпиграммой. Если его обижали, если ему пытались стать на дороге, на другой день появлялся сонет, обнаруживавший что-нибудь такое, о чем все говорили втихомолку, но что боялись сказать громко. Аретино не боялся». Пьетро высмеивал и Льва X, и Адриана VI, и Франциска I, и Карла V, и Климента VII, и многих других.
После нескольких неудачных попыток его убить государи предпочли платить ему деньги и дарить подарки, лишь бы он их не высмеивал. Ему платили и Карл V, и Франциск I, и герцог Козимо I Медичи, и даже султан Сулейман Великолепный и его адмирал Хайреддин Барбаросса слали ему деньги и подарки. Но при папе Адриане VI Аретино был вынужден бежать из Рима, потому что новый понтифик, больно задетый его стишками в дни конклава, угрожал расправиться с ним всерьез. Как раз тогда он по дороге в Мантую и познакомился с Джованни делле Банде Нере. Мужчины сразу же подружились и были почти неразлучны. Аретино сопровождал Джованни во всех военных кампаниях, но сам в них участия не принимал. Скорее всего, он чувствовал себя рядом с военачальником в безопасности после многочисленных попыток его убить. Кроме Джованни большим другом Аретино был венецианский художник Тициан Вечеллио, который написал несколько его портретов. Один из них находится в Палатинской галерее флорентийского дворца Питти.
Папа Лев X в 1521 году заключил союз с Карлом V против французов, и Джованни вскоре принял участие в битве при городке Ваприо д’Адда. Он переправился через бурлящую реку, контролируемую французами, и обратил их в бегство, прокладывая путь в Павию, Милан, Парму и Пьяченцу. Через два года новый папа из династии Медичи, Климент VII, выплачивает Джованни все долги своего кузена Льва X и взамен требует полной преданности. Понтифик велит ему перейти на сторону французов, с которыми он заключил соглашение против императора. Джованни не участвовал в той битве при Павии, когда Франциск I попал в плен. Он был ранен в ногу выстрелом из аркебузы в предыдущем сражении около этого города, и ему пришлось отправиться на лечение в Венецию. Там военачальник провел несколько месяцев и после этого уехал ненадолго в замок Треббио в Муджелло – навестить жену и сына. Но Джованни быстро возвращается на службу, он не может долго жить без войны.
Из Муджелло кондотьер отправляется в Рим, где в 1526 году спасает папу Климента VII. На Ватикан напал отряд Помпео Колонны, злейшего врага Климента, и Джованни со своей армией отразил это нападение. Тем временем Франциск I освобождается из плена и создает Коньякскую лигу против Карла V. Джованни вынужден сражаться на стороне французов по договоренности с папой, но силы неравны, и победителем в сражениях выходит армия императора. Главнокомандующий Коньякской лиги Франческо Мария делла Ровере бросает Милан перед лицом превосходящих сил противника – армии императора во главе с Георгом фон Фрундсбергом. В это время Джованни сумел отразить наступление арьергарда ландскнехтов при слиянии рек По с Минчией. Но вечером 25 ноября 1526 года он был ранен в ногу чуть повыше колена выстрелом из пушки-фальконета в сражении близ маленького городка Говерноло. Его перевозят в Мантую для лечения, но начинается гангрена, и ногу приходится ампутировать. Пьетро Аретино, присутствующий при этих событиях, пишет, что когда Джованни узнал о гангрене, он сам приказал немедленно ампутировать ему ногу. Анестезии не было, и врач привел восемь мужчин, чтобы они держали кондотьера. Но тот заявил, что и двадцати воинов не хватит, чтобы удержать его. Потом он велел принести свечу и сам держал ее над своей ногой, пока ее пилили. Как только закончилась операция, Джованни успокоился. Он решил, что исцелен, и спокойно заснул. Но на следующий день ему стало хуже, гангрена распространялась дальше, и Джованни послал гонца за женой и сыном. Он чувствовал, что ему осталось недолго.
Его сыну Козимо было всего семь лет, и это был один из тех редких случаев, когда он виделся со своим отцом. Джованни обнял сына и попросил присутствующего при этом герцога Урбинского Франческо Мария делла Ровере научить мальчика быть смелым и справедливым. После этого полководец простился со всеми своими друзьями, исповедовался и попросил вынести его на улицу на свежий воздух. Как только носилки с Джованни коснулись земли, он скончался – 29 ноября 1526 года в возрасте 28 лет. Его похоронили в Мантуе прямо в доспехах, а в конце XVII века останки военачальника перевезли во Флоренцию и перезахоронили в церкви Сан-Лоренцо. Будучи уже герцогом Флоренции, Козимо I Медичи заказал памятник отцу своему придворному скульптору Баччо Бандинелли, чтобы увековечить его память. Оригинал этого монумента со статуей самого полководца на пьедестале до сих пор находится на площади перед фасадом базилики Святого Лаврентия.
Джованни делле Банде Нере был рожден для войны и умер на войне. Он был последним кондотьером, который сражался в доспехах – в эпоху артиллерии необходимость в них отпала, доспехи не защищали от пушечных ядер. Их продолжали использовать, но уже только для парадов и турниров.
Пьетро Аретино после смерти друга переехал жить в Венецию, самый удаленный от Папской области город, где он спокойно мог продолжать писать свои сатиры и памфлеты. Там наступил расцвет его творчества, он стал очень популярен благодаря остроумию и язвительности. На него работал целый отряд шпионов, которые доставляли ему самые свежие новости о придворных и государях. Однажды Пьетро заказал медаль, на одной стороне которой был его портрет, а на другой он же изображен сидящим на троне, в длинной императорской мантии, а перед ним толпа владетельных государей, приносящих ему дары. По кругу была выгравирована надпись: «Государи, собирающие дань с народов, приносят дань своему рабу». Его смерть в возрасте 64 лет была случайной и нелепой: говорят, он так сильно захохотал над чьей-то грязной шуткой, что откинулся на спинку стула, упал и ударился головой о каменный пол. Или, по другой версии, упал так неудачно, что сломал себе шею.
Мария Сальвиати после смерти мужа побоялась оставаться одна с малолетним сыном в замке Треббио и отправилась с ним в Венецию. Вместе с ней поехала Мария Содерини, жена Пьерфранческо Медичи, сына Лоренцо Пополано. У Марии Содерини и Пьерфранческо Медичи был сын Лоренцо, названный так в честь дедушки. Мать его ласково называла Лоренцино, позже его будут называть Лоренцаччо, плохой Лоренцо. Мария Содерини была тоже вдовой и жила с детьми на соседней вилле Кафаджоло. Две Марии были подругами, а их сыновья: Козимо и Лоренцино – друзьями детства. Кроме Лоренцо у Марии Содерини был еще один сын, Джулиано, и две дочери: Лаодамия и Магдалина. Лаодамию впоследствии она выдала замуж за маршала Пьетро Строцци, сына Филиппо Строцци и Клариче Медичи и двоюродного брата Екатерины Медичи. У них родилось двое детей, их сын Филиппо тоже был полководцем. Магдалена была замужем за Аламанно Сальвиати, но быстро овдовела. Во второй раз она вышла замуж за Роберто Строцци, еще одного сына Филиппо Строцци и Клариче Медичи. Они с мужем жили сначала во Франции, потом в Риме, от этого брака родилось восемь детей.
В Венеции две Марии с сыновьями гостили во дворце знатной семьи Каппелло, одна из представительниц которой, Бьянка Каппелло, потом сыграет большую роль в истории герцогов Медичи. Их принимали и другие аристократические семьи, к вдове Джованни делле Банде Нере относились очень уважительно. Пока Марии с детьми гостили в Венеции – Медичи были вновь изгнаны из Флоренции. После этого Мария Сальвиати с сыном уехали в Рим, к ее родителям Якопо и Лукреции.