Жан Гастон – последний герцог Медичи
Жан Гастон, седьмой и последний великий герцог Тосканы из рода Медичи, родился 25 мая 1671 года во дворце Питти. Он был младшим сыном Козимо III и Маргариты Луизы Орлеанской, мальчику было всего четыре года, когда его мать покинула Флоренцию навсегда. Сначала маленький принц писал ей письма, но она практически не отвечала, и эта переписка постепенно прекратилась. Мать ему заменила бабушка Виктория делла Ровере, которая, как обычно, старалась привить ребенку высокую нравственность и религиозное воспитание. Жан Гастон рос одиноко во дворце Питти, он был грустным, молчаливым, очень чувствительным и ранимым ребенком. Говорят, мальчик часто плакал в своей комнате, возможно, уже тогда у него развивалась депрессия. Принц не получил ни материнской, ни отцовской любви и ласки. Его старший брат Фердинанд проводил большую часть времени с их дядей Франческо Марией, отец был занят своими делами, бабушка больше обращала внимание на воспитание внучки. Только сестра Анна Мария Луиза, которая была на четыре года старше брата, немного заботилась о нем и была единственной «материнской» фигурой, которую он узнал. Впоследствии молодой принц сопровождал Анну Марию Луизу в Германию, когда она вышла замуж за курфюрста Пфальцского.
Великий герцог Козимо III был в основном занят воспитанием и карьерой своего первого сына Фердинанда, наследника престола. И своей дочери Анны Марии Луизы, считавшейся драгоценной брачной монетой, которую можно потратить для какого-то выгодного союза. Когда король Португалии Педру II, после неудачных переговоров о браке своей дочери с Фердинандом Медичи, предложил Козимо III выдать замуж Изабеллу Луизу за Жана Гастона – великий герцог даже не стал рассматривать это предложение, настолько ему было наплевать на младшего сына.
Воспитанием Жана Гастона занимался учитель Пьетро Бирингуччи, который был талантливым литератором и членом Академии итальянского языка Круска. Он обучал принца грамматике, риторике и хорошим манерам. Среди других наставников его ранней юности был Валерио Спада, известный в то время художник и гравер, который преподавал ему искусство. Кардинал и исследователь церковной истории Энрико Норис, с которым принц любил проводить большую часть времени, преподавал теологию и религию. Антонио Мальябекки обучал его библиографии, а Антонио Мариано Сальвини преподавал литературу и поэзию. Жан Гастон, чуткий и умный юноша, вскоре посвятил себя научным интересам. Особенно ему нравилась ботаника, любовь к которой он унаследовал от отца, Козимо III Медичи. Жан Гастон стал одним из самых культурных принцев своего времени, помимо всего перечисленного, он изучал языки: греческий, латынь, испанский, французский, немецкий, турецкий и даже английский, который был еще мало изучен среди европейской элиты.
В юности принц нашел понимание только у своего дяди, кардинала Франческо Марии Медичи, у которого, несмотря на церковный сан, был порочный и нонконформистский характер. Он стремился действовать прямо противоположным образом тому, что навязывалось другими людьми, и шел против существующих социальных норм и правил. Со старшим братом отношения не сложились – Фердинанд презирал слабого и меланхоличного Жана Гастона. Очень теплые и дружеские отношения были у принца с невесткой Виолантой Баварской – он поехал встречать ее в Болонье, когда она прибыла в Италию, чтобы вступить в брак с наследником престола Тосканы. И, наконец, очень важным событием в жизни Жана Гастона была встреча с Джулиано Дами – скромным слугой, сыном тосканского крестьянина, «подаренным ему» маркизом Фердинандо Каппони. Тогда он и открыл в себе тягу к мужскому полу и больше уже ничего не мог с собой поделать. Дами будет связан с принцем, а потом и великим герцогом, на всю жизнь. Сначала он будет его любовником, а затем сообщником в его гомосексуальных пристрастиях.
В молодости внешность Жана Гастона была довольно привлекательная. Его портрет написал известный венецианский художник эпохи позднего барокко Никколо Кассана в 1690 году, когда принцу было 19 лет. У Жана Гастона были такие же, как у всех представителей этой династии, темные, выразительные глаза, густые, волнистые темные волосы, но на портрете он изображен в модном парике, брови дугой, овальное лицо и пухлые, сочные губы. Кроме того, он был очень стройным юношей с хорошей, подтянутой фигурой. Но со временем, ближе к зрелому возрасту, у него начнет выпячиваться нижняя челюсть Габсбургов, он располнеет, и от былой красоты ничего не останется – она превратится в откровенное уродство. Так он изображен на портрете польского художника Франца Фердинанда Рихтера, который находится в Палатинской галерее дворца Питти. Если его брат Фердинанд был бисексуален и вступал в половые отношения как с мужчинами, так и с женщинами, то Жан Гастон женщинами откровенно брезговал. Несмотря на это, его отец Козимо III и сестра Анна Мария Луиза принялись за поиски невесты для принца.
Брак Жана Гастона с Анной Марией Франциской Саксен-Лауэнбургской
Невесту Жану Гастону нашла Анна Мария Луиза, и потом он всю жизнь не мог ей этого простить. Сестра предложила женить его на герцогине Анне Марии Франциске Саксен-Лауэнбургской, вдове Филиппа Вильгельма Августа Нейбургского, который был родным братом мужа Анны Марии Луизы. Принцесса считала, что женщина с таким сильным характером, как Анна Мария Франциска, обязательно вытянет ее брата из апатии и депрессии. Но она просчиталась: эта женитьба только усугубила душевное состояние Жана Гастона, и он запил. Идея брака с немецкой принцессой была встречена с энтузиазмом со стороны Козимо III – ему была приятна мысль создать немецкую ветвь Медичи. Поэтому герцог просто вынудил своего младшего сына жениться на Анне Марии Франциске. У саксонской принцессы уже было две дочери от первого брака, но это не было препятствием для герцога Тосканы. Наоборот, это только доказывало, что невеста была фертильна.
То, что брак был неудачным, – это слишком мягко сказано. Для Жана Гастона этот брак оказался просто катастрофой, Анна Мария Франциска оказалась хуже, чем он ожидал. Она была ужасно некрасивой, грубой и неряшливой женщиной огромных размеров, к тому же очень грозная на вид и со свирепым характером. Она привыкла жить в своем запущенном замке в сельской местности, главным ее увлечением были охота, кони, поездки в горы, конные прогулки летом и катание на санях зимой. С самого раннего утра Анна Мария Франциска занималась тем, что сначала обходила свои владения и ругалась с крестьянами, потом шла в конюшню, где проводила много времени, затем выезжала на охоту. Герцогиня была всегда грязной, она не привыкла мыться, и от нее пахло потом, конской мочой и навозом.
В первый раз Анна Мария Франциска вышла замуж в возрасте 18 лет. Из двух дочерей, которые родились в этом браке, старшая умерла в возрасте двух лет. Младшая дочь Анна Мария Каролина благополучно выжила, вышла замуж за баварского принца Фердинанда Марию Инноценца, третьего сына курфюрста Максимилиана II Баварского и принцессы Терезы Кунегунды Польской. Она родила в браке троих детей и прожила 58 лет. Муж Анны Марии Франциски Филипп Вильгельм Август, говорят, запил в браке. Он простудился и скончался в возрасте 24 лет после семи дней пребывания в лихорадке, или после беспробудного пьянства. Ходили даже слухи, что Фердинанд Мария Инноценц покончил жизнь самоубийством из-за брака с такой ужасной женщиной.
Второй раз Анна Мария выходить замуж не собиралась и всячески противилась этому браку. Главной проблемой было то, что она ненавидела Италию и ненавидела лютой ненавистью итальянцев. Герцогиня ни за что не хотела жить в городе, тем более во Флоренции. Ей не нравились искусство и достопримечательности, ее не интересовало образование. Анна Мария Франциска любила только сельскую местность Богемии, где она проживала. Ее даже не интересовала перспектива стать великой герцогиней Тосканской в случае смерти принца Фердинанда. Но она была вынуждена согласиться на этот брак под давлением императора Леопольда I, и Козимо III с Анной Марией Луизой тоже приложили все усилия, чтобы убедить «молодых» пожениться. Для Медичи этот брак был выгоден, поэтому что невеста имела большие доходы. Кроме того, женитьба на Анне Марии Франциске дала бы ее мужу возможность претендовать на герцогство Саксен-Лауэнбургское. Но главная причина была в том, что герцогству Тосканскому был нужен наследник престола. Брак старшего брата Фердинанда так и оставался бездетным.
Главным условием Анны Марии Франциски было то, что после свадьбы молодожены переедут жить в ее владения в Богемии. Герцог Козимо III согласился, и 2 июля 1697 года состоялась церемония бракосочетания в Дюссельдорфе, во дворцовой капелле Анны Марии Луизы. Невесте было тогда 25 лет, жениху 26, их обвенчал епископ Оснабрюкский. Свадебные торжества длились три недели на открытом воздухе, Жан Гастон с ужасом и отвращением наблюдал за сельскими плясками крестьян в грубых одеждах и деревянных башмаках – он совсем не привык к таким зрелищам. Его утонченный слух, привыкший к классическим мелодиям, резали голосистое пение и пронзительная музыка. Затем, по требованию супруги, Жан Гастон с Анной Марией Франциской уехали из города и поселились в ее полуразвалившемся замке Плосковиц, недалеко от городка Рейхштадт.
Жизнь в деревенской местности Богемии для принца была невыносимой. Он жил, как в аду, который так хорошо описал его современник Данте Алигьери. Богемия стала для Жана Гастона преддверием могилы. Воспитанный и образованный молодой человек не знал, чем себя занять, и проводил время в праздности и безделье. Он не выносил запах пота и конской мочи, который исходил от его супруги, близость с этой ужасной женщиной его абсолютно не интересовала. Жена тоже, похоже, не была заинтересована исполнять свой супружеский долг с принцем Тосканским – ее больше интересовали кони, ходили слухи о ее склонности к зоофилии. Из-за страстной любви к лошадям ей больше подошла бы роль цирковой всадницы, чем герцогини.
Кроме того, Анна Мария Франциска была капризной, истеричной, властной, безмозглой женщиной в противоположность умному, мягкому и интеллигентному мужу. Писатель Гарольд Астон про нее пишет: «Жена Жана Гастона была не более чем богемной крестьянкой, наряженной для вечеринки. Она ненавидела города, дворы, хорошее общество и не скрывала своего стремления вернуться к свободе и простоте своей маленькой родной долины. Ее главными занятиями всегда были верховая езда и охота, а общение в конюшне с лошадьми было одним из самых приятных ее развлечений».
Замок Анны Марии Франциски совсем не похож на королевский: он был старым, холодным и обветшалым, ветер дул из всех щелей и свистел в ушах. Он разительно отличался от роскоши дворца Питти, к которой привык принц Медичи. Климат в горах сильно отличался от мягкого тосканского: зима была длинной и холодной, а лето – коротким и очень жарким. Жена расхаживала по комнатам в охотничьем костюме и грязных сапогах, ругая последними словами своего мужа. Потом она уезжала охотиться на диких кабанов, уток или фазанов, а Жан Гастон стоял у окна и плакал, как когда-то в детстве. Его и так слабый характер был сломлен окончательно, что впоследствии отразится на его правлении герцогством Тосканским. Грубость и ненависть жены угнетала и ранила его чувствительную душу. Он тоже не любил ее, но никогда не желал зла ни ей, ни кому-либо другому. Недолюбленный в детстве собственной матерью, Жан Гастон искал утешение в объятиях мужчин. Между тем отец Козимо III все чаще спрашивал в письмах о том, когда же у них появятся потомки. На что принц отвечал, что лично он ничего не имеет против появления наследника, но от его жены этого добиться невозможно.
Принц пытался уговорить жену переехать во Флоренцию, но она и слышать об этом не желала. Анна Мария Франциска вбила себе в голову, что все Медичи травят своих жен. Единственным утешением Жана Гастона в этот период был его близкий человек, слуга и любовник Джулиано Дами. Вскоре принц пристрастился к вину и азартным играм, в результате чего проигрывал крупные суммы денег. Он тайком начал ездить в столицу Богемии Прагу, переодевшись простым горожанином, и посещать местные злачные места. Чтобы покрыть свои карточные долги, Жан Гастон тайком брал из шкатулки жены драгоценности, которые она никогда не носила, и закладывал их в ломбардах Праги. Принц проводил много времени в кабаках с местными лакеями и бродягами, напивался вдрызг, научился скандалить и дебоширить. Потом он начал курить табак и жевать под выпивку хлеб с перцем и семенами тмина, как это было принято у немцев. Ссоры между мужем и женой становились все более частыми, и это делало их сосуществование совершенно невыносимым. Тогда Жан Гастон решил совершить путешествие по Европе под вымышленным именем маркиза Сиенского.
В 1698 году принц отправился во Фландрию, Германию и Францию. В Париже он удостоился чести быть принятым королем Людовиком XIV, который был поражен неординарной личностью, образованностью и манерами своего двоюродного племянника. Но главной целью принца было встретиться со своей матерью Маргаритой Луизой Орлеанской, которая тогда жила в монастыре Сен-Манде. Он решил сделать маме сюрприз и не предупредил заранее о своем приезде. Жан Гастон просто пришел в монастырь и попросил одну из сестер объявить Маргарите Луизе о своем визите. Ответ был коротким и холодным – эгоистичная герцогиня не желала видеть младшего сына. Только под давлением короля Людовика XIV она согласилась на очень короткую и формальную встречу. Французские придворные отнеслись немного с презрением к итальянскому родственнику своего монарха, но при этом осуждали Маргариту Луизу за такое отношение к собственному сыну. Это нанесло еще одну глубокую душевную рану 27-летнему принцу, и он покинул Францию разочарованный.
Когда Козимо III узнал о путешествии Жана Гастона, не получившего на это отцовского разрешения, он пришел в ярость и заставил сына вернуться в Рейхштадт. Принцу пришлось подчиниться воле отца, и он без особой радости вернулся к жене. Но ситуация не наладилась, а наоборот, все больше накалялась. Жан Гастон все чаще уезжал в Прагу, где продолжал предаваться самым гнусным утехам в публичных домах и кабаках, напиваться, сквернословить и дебоширить. В этих поездках его неизменно сопровождал Джулиано Дами, который делал все, чтобы удовлетворить желание своего хозяина. Несмотря на неудачу в браке, Козимо III настаивал на том, чтобы его сын выполнял свои супружеские обязанности с женой. Он уже потерял надежду дождаться внука от больного сифилисом принца Фердинанда и сделал попытку уговорить Анну Марию Франциску переехать вместе с его сыном во Флоренцию.
Возвращение Жана Гастона во Флоренцию
Сначала принц приехал во Флоренцию в 1705 году один, в надежде, что его жена приедет вслед за ним. Но этого не произошло, Анна Мария Франциска не собиралась покидать свою деревню и замок, и Жан Гастон вернулся в Богемию. Он продержался там долгих три года, которые казались бесконечностью. Наконец Жан Гастон не выдержал и в 1708 году вернулся в Тоскану окончательно – один, без жены, которая еще раз наотрез отказалась переезжать. Козимо даже старался оказать давление на невестку через архиепископа Праги Иоганна Йозефа фон Брейнера, своих родственников и через самого папу Климента XI, который призвал Анну Марию Франциску присоединиться к своему мужу во Флоренции. Принцесса пришла в ярость и, ругаясь последними словами, заявила архиепископу Брайнеру, что ее муж – полный импотент, и что нет никакого смысла им больше жить вместе. Больше Жан Гастон никогда не видел жену, чему был несказанно рад. Они не развелись и не аннулировали брак, для них это не играло никакой роли. Принц только хотел, чтобы его оставили в покое и не заставляли жениться снова, а его жену устраивала перспектива не выходить больше никогда ни за кого замуж.
Анна Мария Франциска после смерти Козимо III Медичи стала великой герцогиней Тосканы, но, несмотря на это, продолжала проживать в Рейхштадте. Она пережила мужа на четыре года, успела выдать замуж дочь и увидеть внуков. Великая герцогиня Тосканы Анна Мария Франциска умерла в 1741 году в возрасте 69 лет и была похоронена рядом со своим первым мужем в приходской церкви Рейхштадта.
Когда Жан Гастон вернулся во Флоренцию – его трудно было узнать. Уехал молодой, привлекательный, образованный и утонченный молодой человек с розовыми щеками, блестящими глазами и густыми черными волосами. А вернулся пропахший вином и табаком старик с бледным лицом, потухшим взглядом, поредевшими волосами, грубыми манерами. Принц поселился снова в своих апартаментах в палаццо Питти, где вел простую и замкнутую жизнь. Жан Гастон совершенно отдалился от государственных дел, к которым отец когда-то пытался его приобщить, но он не проявлял никакого интереса. Принц продолжал, как всегда, ненавидеть пышность двора. Он очень часто уединялся и проводил время в садах Боболи, где ставил эксперименты по ботанике: выращивал и скрещивал разные диковинные растения, которые привозили по его заказу из других стран. Его любимое место было Казино дель Кавальере – маленький трехкомнатный домик в самой верхней точке садов Боболи, где когда-то собирал своих друзей – ученых, поэтов и литераторов его двоюродный дед кардинал Леопольд Медичи.
Жан Гастон также занимался коллекционированием антиквариата, в котором он хорошо разбирался и был большим знатоком. Он собрал большую коллекцию старинных камей, интарсий, колец, миниатюрных кулонов и других украшений. В начале XVIII века принц заинтересовался фарфором, секрет изготовления которого как раз открыл немецкий алхимик Иоганн Фридрих Бёттгер в 1708 году. С 1710 года первый европейский фарфор начали производить на фабрике Альбрехтсбург, в резиденции саксонских курфюрстов близ города Мейсена, поэтому его называют мейсенским фарфором. Курфюрст саксонский и король польский Август II Сильный публично объявил об открытии Королевской польской и курфюршеской саксонской фарфоровой мануфактуры 23 января 1710 года, Бёттгер руководил мануфактурой до своей смерти в 1719 году. Ценность изделий из белого полупрозрачного фарфора, привозимых из Китая, была в то время огромной, а секрет производства считался недоступным. Поэтому открыть секрет производства фарфора было не менее ценным, чем найти философский камень, который обращал бы металлы в золото.
Жан Гастон был первым и последним из рода Медичи, кто пополнил семейную коллекцию произведений искусства и драгоценностей мейсенским фарфором. Из его коллекции сохранился чудесный чайный сервиз с чайником, чашками, тарелками, сахарницей, молочником и двумя масленками в виде черепашек. Он находится в Музее фарфора, расположенном как раз в Казино дель Кавальере в садах Боболи. Помимо дворца Питти и садов Боболи Жан Гастон часто уезжал на загородные виллы, где жил неделями вдали от всех. Он посещал ботанические сады Флоренции и Пизы, чтобы изучать и наблюдать за редкими растениями и деревьями, которые там выращивали. Но больше всего Жан Гастон любил тот образ жизни, который он вел в Праге: пьянствовать и дебоширить.
В 1711 году умирает его дядя Франческо Мария после неудачной попытки жениться и произвести на свет наследника. А в 1713 году умирает от сифилиса старший брат Фердинанд Медичи, и Жан Гастон становится наследным принцем герцогства Тосканского. Это его нисколько не обрадовало, он не испытывал абсолютно никакого желания становиться герцогом и управлять государством. Основные европейские державы прекрасно знали об этом и уже при жизни Козимо III начали переговоры между собой, чтобы решить, кто унаследует престол Великого герцогства после смерти Жана Гастона.
Принц все больше предпочитал проводить время в одиночестве или в компании с Джулиано Дами, который искал ему молодых любовников – юношей из обедневших флорентийских семей. Их называли руспанти (ruspanti), от слова ruspi – так называют мелкие монеты, которыми с ними расплачивался Жан Гастон. Он сторонился своего религиозного отца с его нравоучениями, избегал общения с вдовствующей принцессой Виолантой Баварской, несмотря на свое хорошее отношение к ней, потому что она тоже старалась наставить его на путь истинный. Постепенно его апатия перешла в настоящую депрессию: принц больше не выходил из дворца Питти, стал много есть и продолжал пить много алкоголя. В результате он очень сильно располнел и у него появились проблемы со здоровьем: астма и сильная одышка, перебои с сердцем, из-за большого веса он с трудом передвигался и, казалось, мог умереть еще раньше своего отца.
В 1716 году во Флоренцию вернулась его сестра, вдовствующая курфюрстина Анна Мария Луиза. Жан Гастон был до сих пор зол на нее за свой неудачный брак, и у него не было ни малейшего желания общаться с сестрой. Тем более выслушивать ее упреки по поводу его образа жизни. На следующий год Виоланта Баварская, единственная из всей семьи, которую он любил и уважал, уехала в Сиену, и принц остался совсем одиноким. Чаще всего Жан Гастон проводил время в своей спальне во дворце Питти, он мог не выходить оттуда по несколько дней или даже неделями. Слуги приносили ему еду и выпивку, Дами приводил молоденьких руспанти, которые его развлекали, устраивая прямо в спальне веселые спектакли с музыкой и пением. Наследный принц обжирался и напивался прямо в кровати, потом там же развратничал с юношами, пока не засыпал мертвым сном. Так он вел свою никчемную жизнь, пока в 1723 году не умер его отец – великий герцог Тосканы Козимо III Медичи.
Великий герцог Тосканы
Жану Гастону было 52 года, когда он взошел на престол Великого герцогства Тосканского. В те времена Тоскана не только стала товаром великих европейских держав, но и само государство оказалось в жалких условиях из-за плохого правления его отца. Религиозный фанатизм Козимо III довел герцогство до «монашеского» государства, управляемого морализирующими законодательными мерами. Козимо создал густую сеть церковных шпионов, которые должны были контролировать поведение подданных и доносить на них великому герцогу. Большие выплаты денег, которые он делал священнослужителям и тем, кто обратился в католицизм, опустошили полностью государственную казну уже к 1705 году. Чтобы поддерживать роскошь двора, расходы на религиозные шествия и различные мероприятия, Козимо III ввел жесткую налоговую систему, которая ударила по среднему классу и фактически разрушила тосканскую экономику.
Жан Гастон, несмотря на свою лень, в начале своего правления провел несколько полезных либеральных реформ. Первое, что он сделал, – это упразднил религиозное правительство своего отца, изгнал священнослужителей из дворца Питти и отправил их туда, где им положено быть: в церкви и монастыри. Затем в честь своего восшествия на престол он объявил всеобщую амнистию всем заключенным без исключения, запретил публичные смертные казни, отменил антисемитские законы и законы против проституток, которые ввел Козимо III. Новый великий герцог уменьшил власть церковников и обложил их налогами и, наоборот, понизил налоги торговцам и ремесленникам. Он уволил шпионов своего отца, тем самым сэкономил на их зарплате, и отправил нищих на общественные работы. В университетах Пизы и Флоренции Жан Гастон запретил преподавание философии Аристотеля, расширил образовательную программу, позволил использовать работы Галилео Галилея и Никколо Коперника, разрешил создание новых кафедр, таких как теоретическая хирургия, химия, алгебра, нанял новых профессоров и начал строительство астрономической обсерватории.
В 1730 году Жан Гастон помог взойти на Папский престол кардиналу из благородного флорентийского рода Лоренцо Корсини. Когда тот был коронован как понтифик под именем Климент XII, великий герцог Тосканский попросил его об ответной услуге – разрешить похоронить Галилео Галилея непосредственно в базилике Санта-Кроче. Климент XII не смог отказать своему благодетелю и дал разрешение. Так Жан Гастон организовал пышные похороны Галилео Галилея в Санта-Кроче, напротив могилы Микеланджело Буонарроти. Он также заказал его памятник придворному скульптору Медичи Джованни Баттиста Фоджини – тому, что изготовил памятник Святому Франциску Ксаверию в Гоа по заказу Козимо III. На работу над монументом Галилея ушло семь лет, и работа была закончена в 1737 году, незадолго до смерти герцога.
На проведение всех этих реформ, которые Жан Гастон с энтузиазмом начал вводить, требовалось время. Но уже в начале его правления Флоренция начала потихоньку оживать и как-то возрождаться. Флорентийцы, которые боялись и ненавидели предыдущего великого герцога, прониклись большой симпатией к новому. Жан Гастон старался исправить то, что еще можно было исправить после 53 лет деспотичного правления Козимо III. Жители Флоренции давно знали о том, какой он ведет образ жизни, но после всех проведенных реформ перестали его осуждать. В городе начала оживать торговля, вновь открылись когда-то закрытые из-за непосильных налогов мастерские и магазины. Сельское хозяйство тоже постепенно возрождалось, крестьяне начали распахивать и засеивать пустоши. Были отремонтированы некоторые дома и мостовая, поросшая сорняками в эпоху Козимо III. Вновь организовывали праздники, которые отменил Козимо III: карнавалы, кортеж волхвов, гонки на колесницах, футбольные матчи, красивые шествия и рыцарские турниры на площади Санта-Кроче. Жан Гастон упразднил все те лишние религиозные праздники, которые ввели его отец и бабушка Виктория делла Ровере. Герцог увлекался не только изучением иностранных языков, но и итальянского – тогда это все еще был тосканский диалект. Поэтому он возродил Академию делла Круска, которая зачахла в годы правления его отца.
Но на этом энтузиазм великого герцога Жана Гастона угас, он подобрал себе хороших министров, которые управляли вместо него герцогством и проводили его реформы, а сам вернулся к прежнему ленивому образу жизни. Он снова закрылся в своей спальне и мог не выходить оттуда месяцами. Герцог просыпался в полдень, долго и обильно завтракал, не мылся, не стриг волосы и ногти, при этом всегда носил большой парик и не позволял никому убирать грязь. Добиться от него аудиенции было практически невозможно, в его комнату мог войти только Джулиано Дами и руспанти, которых он тщательно выбирал.
Жан Гастон последние годы не заботился даже о том, чтобы подняться с кровати и сходить в туалет. Он испражнялся прямо в постели и запрещал при этом менять белье, поэтому запах в комнате был невыносимый. Руспанти устраивали в его спальне отвратительные эротические спектакли, герцог хохотал, сквернословил и хлопал в ладоши. Когда он сильно напивался – его рвало прямо в постель, и он вытирал рот грязным париком. Часов в 17 был не менее обильный обед, после которого оргии продолжались, а часа в 2 ночи – ужин. Когда герцог наконец засыпал – из его рук выпадала и разбивалась бутылка недопитого вина или шампанского. Чтобы заглушить отвратительную вонь, спальню периодически обрызгивали благовониями.
Сестра Анна Мария Луиза и невестка Виоланта Беатриса старались, как могли, вытащить его из спальни и вывести в свет, так как уже поползли слухи, что последний великий герцог Медичи умер. Однажды Виоланта устроила прием во дворце Питти, на который пригласила всю местную знать. Ей с большим трудом удалось уговорить грузного герцога подняться с постели, помыться, переодеться и кое-как привести себя в порядок. Слугам она приказала навести порядок в его спальне, убрать всю грязь и поменять постельное белье, пока он будет на приеме. Жан Гастон послушно дал себя помыть, подстричь ногти и волосы, надеть свежее, чистое платье и парик. Прием начался вполне прилично, но отвыкший от светского общества Жан Гастон засмущался и для храбрости решил выпить. Он опрокидывал бокал за бокалом, пока окончательно не опьянел и не начал по привычке выкрикивать грязные ругательства. Закончилось все тем, что он отрыгнул и принялся вытирать рот париком. Смущенные гости потихоньку расходились и покидали прием во дворце Питти.
В другой раз Анна Мария Луиза решила вывести брата на улицу, чтобы флорентийцы убедились, что герцог жив. Она велела организовать колесничные бега на площади Санта-Мария Новелла в честь дня Святого Иоанна Крестителя. Тучного Жана Гастона с трудом вывели из дворца и посадили в карету. Собралась толпа людей, чтобы, наконец, увидеть своего господина. Великий герцог периодически выглядывал из кареты и приветственно махал народу рукой. Беда была в том, что он уже изрядно напился и периодически изрыгал на улицу порцию рвоты, вытирая по привычке рот париком. Во время скачек герцог развеселился, начал смеяться, хлопать в ладоши и сквернословить. В конец концов он заснул, и его грузное тело пришлось переносить во дворец Питти на носилках. Но, по крайней мере, флорентийцы убедились, что их герцог жив и здоров, только мертвецки пьян. Всем уже давно было ясно, что наследника мужского пола в семье Медичи никогда не будет, и вопрос о престолонаследии Тосканы оставался открытым. Чтобы понять, как выбирали будущего герцога Тосканского, надо начинать издалека.
В 1700 году умер, не оставив наследника, последний испанский король из рода Габсбургов Карл II, сын Филиппа IV и его второй жены Марианны Австрийской. На испанский трон тогда претендовали две важные династии: австрийские Габсбурги и Бурбоны. Дело в том, что король Людовик XIV был женат на сестре Карла II Марии Терезе Австрийской, поэтому его потомки имели право на наследование испанской короны. Габсбурги тоже имели право, как единая династия, просто разделенная на две ветви. Так начинается война за владение Испанией между Габсбургами и Бурбонами, которая заканчивается в 1714 году победой Франции.
Людовик XIV сажает на испанский престол своего внука Филиппа, младшего сына дофина Людовика, наследника французского престола. Он становится первым королем Испании из рода Бурбонов под именем Филипп V, и его потомки до сих пор являются королями Испании – последний из них, Филипп VI, управляет страной в настоящее время. Австрия соглашается признать Филиппа V при условии, что все испанские владения в Италии перейдут в собственность австрийским Габсбургам. Испанскими территориями в Италии в те времена были: Ломбардия со столицей в Милане, королевство Сицилия и Сардиния и королевство Неаполь, которое включало территории Кампании, Молизе, Абруццо, Базиликаты и Апулии. Все эти территории переходят во владение Австрии.
Как раз в это время и возникает проблема престолонаследования в Тоскане: принц Фердинанд и его дядя Франческо Мария умерли, брак Жана Гастона бездетный, Анну Марию Луизу не принимают в расчет, потому что она женщина и тоже бездетна. Зная, что после смерти Жана Гастона не останется наследника престола, Филипп V, потерявший испанские владения в Италии, хочет взамен Тоскану.
В 1731 году в Вене состоялась конференция для решения, кто унаследует престол Тосканы. На конгресс прибыли главы многих европейских государств: Англии, Испании, Франции, Голландии, Австрии, Савойи. Не сочли нужным пригласить только самого Жана Гастона. В результате конференции было решено, что наследником престола Тосканы будет второй сын Филиппа V, 15-летний дон Карлос де Бурбон. Жан Гастон остался доволен таким положением дел и, подписывая бумаги, сказал: «Один росчерк пера – и у меня появился наследник. Я добился того, чего не смог добиться за 34 года семейной жизни».
В 1732 году дон Карлос как наследник престола прибывает с испанскими солдатами в Тоскану, где его тепло принимает Жан Гастон. Герцог подготовился к встрече, даже помылся и надушился. Он приготовил в подарок 16-летнему Дону Карлосу игрушки, которые тот принял с достоинством, не показывая виду, что это его рассмешило. Флорентийцы были довольны, что обошлось без кровопролития. Народ восторженно приветствует нового наследника и испанских воинов. Постепенно их прибывает все больше и больше, и вот уже в Тоскане находится около 10 000 испанских легионеров. На территории королевства Неаполь тогда находилось всего около 2000 австрийских воинов, поэтому дон Карлос, недолго думая, захватывает со своими солдатами королевство Неаполь и отвоевывает его у Австрии.
Обиженные австрийские Габсбурги взамен требуют себе Тоскану. Но у императора Священной Римской империи Карла VI Габсбурга нет сыновей, есть только две дочери. Старшая из них, Мария Терезия, помолвлена с Францем Стефаном, герцогом Лотарингским. В это дело вмешивается Франция: король Людовик XV предлагает отдать Тоскану Францу Стефану Лотарингскому и Марии Терезии, которые вот-вот собираются пожениться. При этом после смерти императора Карла VI Тоскана присоединится к Священной Римской империи, и ею будет управлять кто-либо из сыновей Франца Стефана в надежде, что они появятся. А сам Франц станет императором Священной Римской империи, как муж Марии Терезии. Взамен французский король хочет себе Лотарингию. Франц Стефан соглашается, и Жану Гастону ничего не остается делать, как только принять нового наследника. Герцог Тосканы недоволен, он уже привязался к «сыну» дону Карлосу, которого ему навязали. Но его мнения и на этот раз никто не спросил, несмотря на то что пьяный Жан Гастон метал громы и молнии, кричал, что он еще им всем покажет, и что он еще вполне способен произвести на свет потомство. Кто знает, какие мысли проносились в его больной голове.
В 1736 году Франц Стефан женится на Марии Терезе Австрийской и становится наследником престола Тосканы. Туда он приехал всего один раз, и то ненадолго, в 1739 году. Жану Гастону пришлось всего лишь подписать новый договор, и во Флоренцию приезжает представитель Франца Стефана принц Краонский. Он пишет Францу Лотарингскому о том, в каком состоянии нашел Жана Гастона: «Я застал Великого герцога в состоянии, вызывающем жалость: он не мог встать с постели, у него была длинная борода, грязные простыни, неопрятное белье и отсутствие кружев, зрение его было расплывчатым и ослабленным, голос тихим и чахлым, и в комплексе он производил впечатление, что ему не осталось и месяца жизни». Испанская армия покинула герцогство Тосканское, вместо них пришли австрийские войска, которые расположились в Нижней крепости фортецца да Бассо.
Смерть Жана Гастона
К тому времени, как произошли все эти события, из рода Медичи остались только двое: старый, больной и умирающий Жан Гастон, который больше не вставал с постели, и его старшая сестра Анна Мария Луиза. Великий герцог умирал долго и медленно, Анна Мария Луиза была при нем неотлучно, несмотря на то что он гнал ее вон из комнаты. Но в последние месяцы его жизни они помирились, ей удалось выгнать из дворца Джулиано Дами и всех руспанти и навести порядок и чистоту в его покоях. Затем, когда Жан Гастон был уже совсем плох, Анна Мария Луиза заставила его причаститься и исповедаться. Говорят, перед смертью, прижав губы к деревянному кресту, он успел прошептать: «Sic transit gloria mundi», «Так проходит слава мира». Последний великий герцог из рода Медичи скончался 9 июля 1737 года в возрасте 66 лет, после 14 лет своего царствования, на своей серебряной кровати, украшенной жемчугом и драгоценными камнями, под расшитым золотом балдахином.
Несмотря на все недостатки Жана Гастона, флорентийцы были искренне опечалены его смертью: ушел последний из рода Медичи, великой династии, которая так много сделала для Флоренции. Прощание длилось три дня во дворце Питти, после этого великий герцог был торжественно похоронен в семейном склепе базилики Святого Лаврентия. Для его кенотафа уже не нашлось места на верхнем этаже в грандиозном пантеоне, который так и остался незаконченным. Последнего герцога Медичи похоронили внизу, за главным алтарем капеллы, но точное место его захоронения было со временем забыто. Там, где думали, что он похоронен, его тело не обнаружили.
Только во время последнего исследования останков Медичи в 2004 году профессор истории медицины Пизанского университета Джино Форначари заметил маленькую круглую плиту в дальнем углу часовни. Ученые решили ее открыть и посмотреть, что там находится. Когда плиту сняли – оттуда ударил запах гнили и плесени, ведь ее не открывали с 1737 года. Там и обнаружили саркофаг с прахом Жана Гастона вместе с восемью маленькими детскими гробами. Их содержимое исследуют и определяют, какие принцы и принцессы там были похоронены.
После смерти Жана Гастона во дворце Питти осталась жить только 70-летняя Анна Мария Луиза Медичи, последняя представительница этого рода.