— Мое имя — Патрик Бремер. Я — наместник Дастана. Что происходит господа?
Меня критично оглядели и обсмеяли. Символ власти на предплечье никого не смутил.
— Мы трижды не повторяем, наместник. Шагай отсюда!
— Я здесь живу. Вы мешаете мне пройти.
— Жил… — поправил один из военных и рубанул саблей снизу-вверх, едва вынув из ножен.
Я… покалечил его раньше, чем это понял. Поймав руку на взмахе, сжал ее так, что пальцы превратились в кровавое месиво. Белые перчатки быстро окрасились алым.
Второй наглец ввалился в только что отремонтированную таверну минуя дверь, и, врезавшись в столб спиной, осел на пол. Внутри царил полумрак, все ставни закрыты. Еще восемь человек в зеленых мундирах обнажили сабли. Папаша Бремер, его жена, слуги, сам хозяин таверны и все, кому не посчастливилось в это час быть здесь, стояли на коленях, со связанными за спиной руками, с кляпами во рту. За столом, попивая что-то из бокала, сидел, по-видимому, старший. Мужчина лет шестидесяти на вид, подтянутый, тоже в мундире, но более дорогом, темного оттенка. Скорее всего — чистокровный эльф. За его спиной стояла высокая, слишком стройная на мой взгляд женщина лет тридцати, с папкой в руках. Тоже в мундире. Ну и завершал картину никто иной как Ульрик. Он стоял напротив мужчины, по ту сторону стола, в простой одежде, отсвечивая синяком под глазом и разбитой губой. Если честно, меня это взбесило.
— Кто такой? — поставив на стол бокал осведомился мужчина.
— Встречный вопрос: что происходит?
— Вы покалечили моих людей, за это придется ответить…
— Ульрик, не в обиду, встань на колени на минутку. Эти господа и… дама сейчас быстренько умрут, а потом мы пообедаем.
— Тогда мне придется умереть вместе с ними, наместник, — Ульрик пожал плечами. — Это моя семья.
— Наместник чего? — мужчина медленно встал.
— Дастана, отец.
— А… должно быть тот самый выскочка, которому посчастливилось стать мужем госпожи Санары?
Он явно хотел меня задеть.
— А вы… должно быть тот самый папаша, от которого родные дети бегут? — решил уточнить я.
— Чушь! Моего сына похитили, отняли груз и заставляют работать здесь силой! — оскалился тот зло.
— Что же вас навело на эту мысль, сударь?
— Мне доложили. Ни один Вакарди не будет работать на кухне добровольно! Даже такой непутевый, как мой сын! Я забираю его с собой, как и этих людей. Мой суд будет скорым.
— Ульрик?
— Простите наместник, отец ничего не хочет слышать. Я пытался объяснить, но… — он болезненно поморщился, потирая фингал.
— Одно мое слово, и этих людей тотчас казнят! — Предупредил мужчина. — С дороги!
— Вы не допускаете своей неправоты, да, господин Вакарди? Вы настолько в себе уверены?
Вакарди лишь усмехнулся. Я мог бы убрать их всех в инвентарь, скажем к виверне. Ну, или просто убрать, а потом выкинуть где-нибудь над помойной ямой. Но это же сам Вакарди — глава влиятельного торгового дома, носитель известной на всем Сарнале фамилии. Кто знает, какие у него отношения с Санарой и как это повлияет на ее репутацию? Тут надо быть осторожным… Да и инвентарь светить не с руки.
— С минуты на минуту сюда прибудет губернатор Дастана, — предупредил я. — Может быть ее слова вас убедят?
— Санара? — он задумался. — Она в городе? Хорошо, так и быть, я подожду несколько минут, наместник.
На последнем слове он сделал особый акцент. Звучало как издевка.
Боец, который влетел в столб подозрительно притих. Не обращая внимание на остальных, я присел и прощупал пульс. М-да, контролировать силу мне еще учиться и учиться. Подняв его за грудки одной рукой, я применил исцеление и усадил бедолагу на скамейку. Второй, судя по стонам снаружи, признаки жизни подавал. Ничего, потерпит. Сейчас главное никого не упускать из виду. Я присел на край стола и решил рассмотреть девушку. Скорее всего, это и была та самая сестра Ульрика, служившая у отца секретарем. Признаться, я не хотел знать их имен. Пусть просто свалят.
Санара прибыла минут через пятнадцать. Следом вошел Рауф и четыре бойца из «острых перьев» с оружием наизготовку.
Граф Вакарди встал и поклонился. Мгновенно оценив обстановку, Санара покосилась на обнаженные сабли.
— Убрать оружие! — приказал граф. Мундиры подчинились.
— Зачем же убирать? Сдать, господа и немедля, — проговорила она спокойно. — Вы все арестованы.
— Но позвольте! Эти люди насильно удерживают моего сына. Я имею право на правосудие!
— И вы его непременно получите, граф. Я вам это обещаю. Нападение на наместника Дастана, захват заложников в городе, самосуд. И все это в условиях военного положения. Суд будет скорым, поверьте. Сдать оружие, больше я повторять не стану.
Тон ее, в купе с выражением лица, не то, чтобы не терпел возражений, он в принципе их не подразумевал. Слова «суд будет скорым», в ее устах звучали куда убедительнее.
— Но мой сын! — в отчаянье выкрикнул он.
— Ваш сын имел наглость оскорбить меня прилюдно. Протрезвев, он тотчас принес свои извинения. Теперь, в наказание, Ульрик трудится на благо Дастана. За жалованье, заметьте.
— Но груз⁉
— Ах вас интересует груз, граф? Что ж, я выкупила его по выгодной цене, как плату за свое покровительство. Ульрик останется в Дастане столько, сколько посчитает нужным. После общественных работ, разумеется. Я с радостью приму его в городскую гвардию, как героя войны и отличного мечника.
До папаши наконец стало доходить, что ситуация поворачивается не в его пользу. Он медленно достал свою саблю и передал Рауфу эфесом вперед. Его маленькая армия, следуя примеру предводителя, тоже сложила оружие.
— Чтобы вы знали, граф… — Санара присела напротив матушки и вынула изо рта кляп. — Эта госпожа и этот господин — мои родители. Независимо от того, что я решу на ваш счет, ни члены семьи Вакарди, ни прочие торговцы, работающие под этим именем, больше не будут вести дела с Дастаном.
— Мадам, но позвольте… — не выдержала сестрица Ульрика.
— Не позволю! — рявкнула Санара зло. А потом добавила: — С вами я поговорю отдельно.
— Можно уводить? — негромко спросил Рауф.
Она кивнула.
Прежде чем городская стража увела задержанных, я все же вылечил руку того бедолаги. Ведь прежде всего я — врач. Свой урок вежливости он получил сполна.
Санара выглядела усталой. Она помогла матери и отцу освободиться от пут. Они несколько минут что-то тихо обсуждали, в то время, как я разрезал веревки на руках Генри и слуг. Ульрик стоял чернее тучи. Остроухая дамочка с папкой в руках, которую Санара оставила пока при себе, критично оглядывала синяк на лице братца.
— Позвольте-ка… — я деликатно оттеснил ее в сторону, чтобы наложить исцеление.
Разглядывать эльфийку желания никакого не было. Лишь отметил про себя, что кожа ее светлая, как у отца. Терпеливо выждав, когда исцеление подействует, Ульрик взял со стойки бутыль и зубами вытащил пробку. Вздохнув удрученно, он покосился на Генри.
— Можно, — отмахнулся тот.– И мне налей, чего уж там. Сегодня работы уже не будет. Все! Закрываем лавочку.
Глянув на меня хмуро, Санара, ни слова не говоря, кивнула эльфийке, и они вышли за дверь.
— Отец превзошел себя… — глотнув вина, усмехнулся Ульрик. — Ума не приложу, как он теперь будет выкручиваться⁈
— Не удивительно, что вы поссорились, даже меня взбесил. Фингал тебе он поставил?
— Нет, что вы! Для этого есть специально обученные люди. Батюшка давно рук не марает. Давит только морально и отдает приказы. Спасибо, наместник. Может теперь до него дойдет. Если госпожа Санара выполнит свою угрозу, торговый дом Вакарди понесет серьезный ущерб в деньгах и еще больший — в репутации. Репутация для торговца — все.
— А кто будет обеспечивать Дастан?
— О, свято место пусто не бывает. Кусок жирный. Предложения посыплются как из рога изобилия. Потерять рынок сбыта легко, а вот вернуться на него…
— Понятно. Что ж, раз тут все решилось я, пожалуй, пойду.
— Наместник!
— Да?
— Как думаете, она всерьез сказала, что примет меня в гвардию?
— Думаю это так, — кивнул я. — Ты, говорят, герой, а Дастану этого добра сейчас не хватает.
Поднявшись в комнату Натали, я переговорил с оракулом, но рассказывать о происшествии не стал. Настроение испортилось, планы изменились. Мне очень не понравился взгляд Санары. Не так давно, я видел, как она отвесила пощечину Тис, когда та сослалась на мои указания. Но сама Тис, ничего мне об этом не сказала. Потому и спрашивать не стал. Все на нервах, понять можно. За последние несколько дней, Санара стала чаще повышать голос и срываться на подчиненных. Похоже недавний сбой для ее психики не прошел даром. Я опасался рецидива и уже начал подыскивать какие-нибудь успокаивающие зелья.
Иногда, глядя на Санару, я задавался вопросом: кто мы друг другу? Спали мы вместе, как и было условлено. Иногда придавались плотской любви, когда Каори дежурила в госпитале вместе с Гаей. В принципе, Санара мне нравилась. Ее дух, воля, стремления… внешность. Порой, она просто смотрела в окно, и я любовался ее лицом украдкой. Мы неплохо ладили для фиктивного брака. Оба лезли из кожи вон, чтобы отстоять Дастан. Оба старались сделать жизнь его жителей хотя бы немного легче. Ее увечья меня ничуть не смущали. Разница в возрасте — тоже. Эльфийки всегда выглядят молодо и живут долго. Гораздо дольше людей. Мне казалось, что я ей нужен. Что со мной она ощущает себя лучше, может доверять. Это здорово подкупало. Однако, мы никогда об этом не говорили. Как и о чувствах…
А есть ли они, эти чувства? У нее, у меня? Этот вопрос оставался открытым. Хотя, если не кривить душой, я, наверное, смог бы ее полюбить по—настоящему. Хранит верность… Ведь нет ничего плохого, чтобы прожить с одним человеком всю жизнь?
Оставив этот вопрос открытым, я вдруг решил, что стоит оформить кристалл оракула как-то получше. Убрав его в инвентарь, направился в мастерские. Если Норм смог за час собрать дистиллятор, то переносной алтарь тоже сможет смастерить. Что-то вроде фонаря, например, или масляной лампы. Чтобы можно было на стол поставить, ну или подвесить.