Тоже уютненько. Скромный полукруглый алтарь, выполненный в виде ступеней, занял половину стены. Сверху статуэтки богинь, их семь, почему-то, а не восемь. Ниже - блюда для символических подношений, всякая церковная утварь, свечи… По сторонам - лавки для прихожан. Куда как просторнее чем в святилище оракула.
- Кхм! - женщина в светлых одеждах, привлекла к себе внимание.
Не то, чтобы я ее не заметил. Трудно не заметить ту, кто сидит на алтаре оголив бедро и глазеет на тебя не скрывая раздражения. Просто огляделся. Высокая блондинка с золотым обручем в волосах. Ничего особенного. Никогда таких не любил. Да, смазливая, да фигуристая. Но лицо такое… как бы это сказать? Размытое, что ли? На нем все что угодно можно нарисовать при желании. Хотя, косметики прям минимум. Самое необходимое. Немного туши на ресницах и розовый блеск на губах.
- Вы, простите, кто?
- Приклони колено, когда разговариваешь с Богиней! – потребовала гостья.
- Ирия? – предположил я. Хрен их знает этих богинь, в каких образах они предстают.
- Имя мне Исидис! – эхо ее голоса многократно отразилось от стен. Эффектно…
- Исидис? Никогда не слышал… – разумеется, я запомнил все имена Богинь и связанные сними истории, но включил дурака по привычке. Она выбесила меня сходу.
- То есть… как не слышал?! Ты смеешь насмехаться надо мной?
- Вы… наверное, одна из семи? Я прав? А… кажется священник в Дастане что-то рассказывал об этом. Лил много воды… в кубок. Вот такой же, как на скамейке. Но не договорил. Вода стала черной и он выгнал меня.
- Но Ирию то ты знаешь! - оскалилась она.
- Ну да. Когда столь прекрасная женщина дарит тебе поцелуй… такое не забывается. Она говорила что-то о благословении и несправедливости. А потом исчезла. Может это был сон, или наваждение? А вы… точно реальны, или мне опять чудится?
Блондинку дико покоробило. Она вцепилась ногтями в скатерть, покрывавшую алтарь, и процедила сквозь зубы:
- Ах ты поганец! Думаешь, если сестра дала тебе свое благословение, то можешь мне хамить?!
- Даже в мыслях не было! Простите если чем-то обидел, я ненарочно! Знаете, я не привык вот так, лицом к лицу разговаривать с божествами. Так, значит, Ирия - ваша сестра?
- Ты это отлично знаешь!
- Простите еще раз, пожалуйста, а почему тогда ее нет на этом алтаре?
Богиня открыла рот, но вовремя осадила себя, чтобы не наговорить лишнего о старшей сестре. Похоже, разногласия у них серьезные, за языком приходится следить.
- Ты… - до нее наконец дошло. – Ты же чужак… Что же это я? Должно быть, ты и правда ничего не знаешь о богах этого мира. Ты ведь совсем недавно здесь. Пришелец. Незваный гость - как в горле кость…
Я взглянул на нее, чувствуя, как растущее разочарование стирает желание продолжать беседу.
- Почему ты так на меня смотришь? Ну-ка отвечай, что за пошлые мысли в твоей голове!? – глаза гостьи презрительно сузились.
- Пытаюсь запомнить ваше имя. Простите, я представлял себе богиню целителей иначе. Ведь врачевание - есть милосердие. А еще доброта и терпение. Очень много терпения.
- Что ты хочешь сказать? Уж я-то точно добрее сестрицы, раз до сих пор терплю твою дерзость!
- Ирия, несомненно, грозна, ее поцелуй несет привкус смерти. Но из всех «добрых» божеств только она снизошла до несчастного чужака, потерявшего все, что только можно потерять. Даруя свое покровительство, она ничего не просила взамен. И вы, великодушная Исидис, это наверняка знаете.
Я чуть склонил голову, и отступил на шаг.
- Глупец! Ты знаешь, каких подношений она жаждет?
- Если почитая Ирию нужно окроплять алтарь своей кровью, что ж, я не против. Ведь здесь почти все замешано на крови, не так ли?
Она уставилась на меня словно цапля, разглядывающая странную лягушку.
- Если вам не трудно, впредь обращайтесь с вопросами напрямую к сестре. Я слишком мало знаю о вашем мире и не хочу омрачить ее бытие нечаянным словом. Прошу простить, но у меня есть дела...
Сказав это, я снова отвесил поклон, выразив свое искреннее почтение божеству, и вышел из часовни с гордо поднятой головой. Ругани, что посыпалась в след, от священной особы я ну никак не ожидал. Даже почерпнул пару словечек. Интересно, а она может выходить из часовни? Наверное нет… так же, как оракул прикована к алтарю. Иначе мне в спину давно бы что-то прилетело. У дверей много камней, некоторые очень даже увесистые. Если бы могла – точно бы швырнула…
Наверное не стоило так опрометчиво дерзить богине. Хоть все и говорят, что Боги не вмешиваются напрямую в жизнь смертных, а лишь дают свое благословение и покровительство, уязвленная женщина может быть весьма изобретательна. Да и черт с ней! Благословения я у нее не просил, с работой пока и так справляюсь. Подумаешь, богиня целительства. Как я раньше без нее жил!? И вообще без всех этих богов?
Нет, я верил, конечно, и сейчас верю. На войне атеистов нет. Молился, когда было совсем туго и помощь приходила. Появлялись возможности… Но это другое. Я не согласен, что мой мир совсем без Бога. Ну и что, что его никто в глаза не видел? Если эти восемь девиц существуют, значит и он тоже есть. Чем не доказательство?
Не то, чтобы мне совсем не интересно, зачем приходила целая Богиня. И не в гордыне дело. Просто встань я на колено, и все интимные подробности этой заносчивой дамочки сразу оказались бы перед глазами. А оно мне надо? Что за игры? У меня целая площадь раненых и больных. Если ты богиня, так иди, исцели!
Пошлые мысли? Да она сама пошлая и ведет себя как обычная стерва. В общем, я решил, что мне от нее ничего не надо. А вот до алтаря Ирии нужно бы дойти, истины ради. Она ничего не просила в замен, но я же пользуюсь. Надо хотя бы выказать свою благодарность, что ли…
В рабочем поселке сейчас пусто, кроме пары солдат охранения - никого. Алтарь богини нашелся не сразу. Тоже в укромном уголке, на краю обрыва. Отсюда открывался шикарный вид на леса по ту сторону границы. Алтарь, скажем сразу, аскетичный. Небольшая ниша, выдолбленная в скале, в ней еще одна ниша. На скромном потертом кубке из меди угадывались очертания сцен сражения, плотской любви и, вероятно, справедливого суда. Или кары. Я так и не смог разглядеть. Взять кубок не получилось, но, зато, удалось покрутить.
- И как же тут у вас все делается? Ага… вон оно как.
По центру сосуда возвышался столбик с углублением. А в нем тоненькая такая игла. Не сразу заметил. Не очень стерильно, конечно, но делать нечего. Наколов палец, я выдавил в кубок пару алых капель. Небольшой рубин, вклеенный в стенку над чашей, озарился неярким светом. Наверное, этого достаточно.
Вокруг что-то изменилось. Ощутив чужое присутствие, я обернулся. На краю обрыва стояла она – Ирия. Ее строгое длинное платье слегка развевалось на ветру. Поверх платья она носила портупею и ножны с коротким клинком. На губах богини играла едва заметная улыбка. Вспомнив о приличиях, я опустился на колено.
- Надо же, какие почести… Сам наместник Тарсиса почтил мой скромный алтарь своим визитом. И, даже преклонил колено. Уверовал чтоль? Или руки и сердца просить надумал?
- После одного поцелуя?
- Стервец… ох стервец. Встань не позорься. Тщеславие мне чуждо… по большей мере.
Я медленно встал.
- А ты умеешь доставить удовольствие, Павлик. Давненько я не видала такого боя. Внезапный, стремительный! Превосходящие силы, отвага… Послал адмирала с его флотилией и приказом совета. Ошеломил врага огневой мощью! Добил, лишив последней надежды на бегство. Проявил милосердие к выжившим. А как верят в тебя твои солдаты?! Почти без потерь…Идея с древом, опять же, ну очень хороша. А выходка с виверной? Когда граф уже чувствовал, что останется безнаказанным… Это было великолепно! Я ощутила экстаз почти физически. А что за оружие? Разве у людей такое было? Не припомню.
- Здесь хороший кузнец и много пороха… Кое-что до ума довели.
- Ну да ладно, все это мелочи. Эффектно! Одобряю! Видел бы ты лицо адмирала…
- Гроер? Он хочет встретиться, - вспомнил я.
- Знаю. Будь осторожен. Гроер будет не один. Он хороший малый, честный. Но тебя наверняка попытаются убить. Кстати, как тебе моя красавица сестрица?
- Не в моем вкусе, - буркнул я абсолютно искренне.
- Какие мы привередливые… Ты так вступился за меня, аж слеза навернулась. Она, наверное, до сих пор зубами скрипит. Уел - так уел. За словом в карман не лезешь… не боишься гнева богов?
- Боюсь, наверное. Но сейчас как-то все равно.
- Устал? - спросила она.
- Да, предел уже близок. Кровь у меня плохая, виверна силы тянет. Раненым нужен уход. Отъесться бы как следует да отлежаться с недельку. Разобраться что к чему. Лекарства кончились, Санара без рук без ног… Я не жалуюсь, просто факты.
- Ты вот что… - Ирия задумалась. – Если сестрица придет вновь, выслушай ее. Исидис не такая как остальные. Хоть ты и не просил ее благословения, она чувствует за собой вину. Видит, как бьешься за каждую жизнь. А резка потому, что не знает как с тобой говорить.
- Губами в ухо… - проронил я по привычке, чем вызвал улыбку богини.
- Наберись терпения. Я знаю, ты можешь. Она редко общается со смертными.
– А можно вопрос?
- Задавай.
- Почему вас называют богиней войны, любви и правосудия? Не вяжется как-то.
- От чего же? Все предельно ясно. Войны вспыхивают из-за любви, любовь же их гасит. Часто войны затевают те, кто жаждет правосудия. Либо восстают во имя его. Я не так наивна, как мои сестры. Да, в большинстве своем, люди предпочитают любить и созидать. Но, примерно раз в пятьдесят лет нарождается поколение амбициозных идиотов, которое не помнит ни боли потерь ни голода ни страха. И тут в игру вступаю я.
- Понятно.
- Да ничего тебе не понятно, дурень… - Ирия вздохнула. – У войны есть правила. Я слежу, чтобы они не нарушались. Да, я обожаю эпичные битвы. Но ненавижу жестоких идиотов. Ненавижу несправедливость. Мы – Боги, не вмешиваемся в дела людей. Да, я могу снести голову одному – другому при желании. Могу вступить в бой, как есть, размахивая клинком. Вдохновить солдат, генералов… Но не более того. Главная сила богов – благословение. Мы делимся своей сущностью, которая, в свою очередь, подпитывается верой людей. А ты, кстати, знаешь почему я - самая сильная?