Например, соки растений с желтыми цветками чистотела и бессмертника употребляли против желтухи. Растения с дырчатыми листьями использовали для лечения ран, а с нитевидными листьями — против облысения. Узловатые корни норичника слыли полезными против болезненных узлов при проказе и вообще при нарывах и увеличении лимфатических узлов, а колючий чертополох — против укусов насекомых. Грецкий орех, судя по внешнему виду, — средство для мозга. Корни раувольфии похожи на маленьких змей, значит, их можно применять при укусах змей. Листочки мелиссы имеют сердцевидную форму, значит, она должна быть прекрасным сердечным средством. Листья печеночницы, по форме напоминающие печень, применяли при ощущениях слабости и дискомфорта в животе, так как считали ответственной за это печень.
Мандрагора — легендарное лекарственное растение. Средневековая миниатюра
Иногда связь между внешним видом и действием растения была более сложной. Так, при четырехдневной лихорадке надеялись, что помочь должен василек — растение с четырехгранным стеблем. И что удивительнее всего, иногда это помогало.
Особое место среди лекарственных трав занимала мандрагора, корень которой по виду напоминает съежившегося человечка. Ей приписывались необыкновенные магические свойства. Ее «очеловечивали» и даже приписывали ей способность говорить. Ходили легенды о том, что она может исцелять человека от любых болезней, но в то же время с ней надо было соблюдать осторожность. Согласно легенде, этот корень должна была вырвать из земли непременно только черная собака. Потому что при этом мандрагора издает такой душераздирающий крик, что человек сходит с ума или умирает от страха.
Теория сигнатур изжила себя в XVII веке, и в наше время очевидно, что она не имеет с наукой ничего общего. Однако, исходя из нее, средневековые врачи перепробовали множество лекарственных растений и в результате опытным путем нашли из них полезные. Так теперь доказано, что использованные в Средние века препараты желтого цвета — чистотел, одуванчик и корень куркумы действительно помогают при проблемах с желчным пузырем вследствие того, что они обладают желчегонным и спазмолитическим действием. А грецкий орех содержит лецитин и довольно много альфа-линоленовой кислоты, которые особенно ценны для мозга.
Некоторые травы, предлагаемые Ортольфом, оказались в дальнейшем слишком токсичными, раздражающими кожу и слизистые оболочки. Но есть у него и такие рецепты, которые до сих пор находят применение как домашние средства в народной медицине. К их числу относятся леденцы из солодки как отхаркивающее средство при кашле, творожные компрессы, применяемые в альтернативной медицине, в частности при артрозе коленного сустава, и противовоспалительная мазь из тополиных почек против артрита, ревматизма и остеохондроза. Ее действие теперь нашло объяснение: она содержит гликозиды салициловой кислоты.
Может быть, приведенные здесь рассуждения о теории четырех соков кажутся вам слишком запутанными и сложными? Да, вы совершенно правы: средневековую медицину понять непросто.
Пример Ортольфа показывает нам стандартный подход врача того времени к определению причин болезни. Неважно, жаловался ли больной на головную боль, понос или золотуху, в глазах врача любые хвори были вызваны нарушением баланса между главными соками организма. Этому могли способствовать знаки зодиака, темперамент и возраст больного, неудачное расположение планет, вредные испарения земли и другие указанные выше причины. Например, предполагалось, что Львы предрасположены к сердечным болезням и заболеваниям желудка, а у Тельцов часто возникают головные боли. Если же врачи не учитывали всего этого и особенностей пациента, их считали недоучками:
Как в старину, так в наши дни
Любую лечат хворь они
И разбираться не привыкли,
Кто болен — юноша, старик ли,
Какого пола пациент,
Каков природный элемент:
Горяч, прохладен, сух иль влажен,
И вид у них напыщен, важен![14]
Все это тоже надо было учесть, но при этом не упускать из виду главной причины. Для регулирования баланса между соками в ход пускали разные методы. В качестве лекарств нередко использовались чрезвычайно странные средства с применением разных видов магии.
Лекари Средневековья
В XII и XIII веках население росло, расцветали города. Медицина и больницы становились светскими. Кто и как в те времена занимался лечением людей? Академические врачи с высшим образованием объединялись в корпорациях при университетах, и эти объединения в городах были влиятельными. Такие доктора обычно носили роскошную длиннополую одежду и на улицах города, и у постели больного. У них были черный плащ с капюшоном и широкими рукавами, малиновый берет или широкополая шляпа и золотое кольцо, врученные им вместе с дипломом доктора медицины. Мантия и перстни на пальцах были украшены драгоценными камнями. В позднем Средневековье доктора начали носить длинные замшевые перчатки.
В литературе того времени встречается немало уничижительных отзывов о докторах. Может быть, их уважали меньше, чем в период античности? Нет, в древние времена врач мог быть рабом, а доктор Средневековья занимал видное положение в обществе. В раннем Средневековье врачей даже приравнивали к дворянам. Их работа, как правило, хорошо оплачивалась. В начале XVI века это отмечал Эразм Роттердамский: «Голодают богословы, мерзнут физики… Только муж врачеватель многим другим предпочтен»[15]. Наряду с деньгами врачи нередко получали оплату продуктами. Например, в 1457 году личный врач герцога Ульриха Вюртембергского получил: «деньгами 171 марку, по 12 мер зерна и муки из спельты, 6 бочонков вина (по 130–160 л) и 30 мер овса (в корм коню, на котором врач разъезжал)». В начале XVI века жалованье городского врача составляло около 60 гульденов в год, а в то время один человек мог прокормиться круглый год на 8 гульденов.
Не только у королей и епископов, но и у богатых купцов и аристократов в конце XV века могли быть свои личные врачи. В городах возникла должность городского врача, который занимал высшее место в иерархии целителей. Он должен был следить за здоровьем жителей и контролировать работу аптекарей, больниц, приютов для престарелых, а также надзирать за банями, чтобы предотвратить распространение заболеваний. В случае эпидемий ему запрещалось покидать город без разрешения.
Обычно врач вначале спрашивал своего пациента, под каким созвездием тот родился. Без этого нельзя было правильно выбрать лекарства, ведь каждое из них было связано с определенными планетами. Его первоочередной задачей было выяснить состояние соков больного. Доктор ставил диагноз и намечал курс лечения. Способов для этого у него было совсем немного: изучение мочи, иногда крови и флегмы (слизистых выделений) и измерение пульса. Уринал в руках врача, сосуд для мочи, был в те годы символом медицины, фирменным знаком докторов. В XIII–XIV веках медики различали десятки разновидностей мочи. Ее нюхали, разглядывали цвет, смотрели, нет ли в ней осадка, а иногда даже пробовали на вкус. Свои наблюдения сравнивали с подробными таблицами, позволявшими определить заболевание и назначить лечение. Например, если моча была густая и темная, а больной полный, склонный к обморокам, то, скорее всего, это была водянка, диабет или ожирение. А если моча была сладкой, то подтверждался диабет. Такая диагностика была довольно ненадежной. Арнольд из Виллановы около 1300 года, преподавая медицину в Монпелье, советовал ученикам: «Если при разглядывании мочи ты ничего не обнаружил, скажи больному, что у него обструкция печени. Слово „обструкция“ употребляй почаще: больные его совсем не понимают».
В городе часто можно было увидеть слугу, который нес врачу флягу с мочой своего больного хозяина. Вызвать же врача к больному на дом стоило в 4 раза дороже. В более позднем периоде, заметим, алхимик и врач Леонард Турнейсер (1531–1595/1596) организовал в широких масштабах получение проб мочи и заочное назначение лечения за высокую плату. Понадобилось несколько веков, чтобы такое лечение без осмотра больного врачом было запрещено и признано шарлатанством.
Близко к телу больного врачу приходилось подходить далеко не всегда. Для этого существовали хирурги. Допуск в корпорации ученых докторов и в университеты был для них долго закрыт. Хирурги создавали свои ремесленные объединения, как мясники, пекари или плотники. Иногда им приходилось объединяться с другими ремесленниками. Например, в Страсбурге в цех, кроме хирургов, входили также мельники, крахмальщики и торговцы зерном. Священнослужителям церковь запретила заниматься хирургией, но некоторые из них этот запрет ухитрялись обходить.
Врач с уриналом в руке у постели дофина, впоследствии короля Людовика VIII (1187–1226). Рисунок из «Великой хроники Франции»
Хирургия — разрезание, пиление и долбление тела человека — долго была профессией ремесленника, грязным и низким ремеслом. В сознании людей она была связана с болью и смертью, а иногда и с шарлатанством. На хирургов смотрели как на врачевателей второго сорта: операции часто плохо кончались. Неслучайно в указе Филиппа Красивого во Франции в 1311 году было предписано принимать меры против хирургов-шарлатанов, поскольку хирургией в Париже занимаются «грабители, фальшивомонетчики, соглядатаи, воры, разбойники, пьяницы…». Этот указ обязал хирургов сдавать экзамен на право профессиональной деятельности, принести присягу и получить лицензию. Даже в XVI веке Г. Пичем, автор «Трактата о совершенном джентльмене», отнес к джентльменам адвокатов и врачей, за исключением «хирургов, акушерок и шарлатанов».
В отличие от образованных докторов, хирурги учились не в университете, а у постели больного, в больницах, у опытных мастеров. Срок обучения от подмастерья до мастера обычно занимал 5–6 лет, но иногда доходил и до 14–15 лет, если этого требовал учитель. Чаще всего хирургами становились банщики и цирюльники, все без высшего образования. Они рвали зубы, ставили банки и умели делать простые операции. Например, вскрывали нарывы и рвали зубы, лечили небольшие раны, избавляли пациентов от мозолей и бородавок, а иногда брались даже за ампутации. Если, скажем, врач предписывал кровопускание, этим занимался хирург.