Парацельс учил, что физическое и психическое состояние человека тесно связаны: «Сила воображения может вызвать у человека болезнь и может изменить его. …Человек может сделать свою душу неуязвимой, а тело — недоступным болезням. Самое лучшее средство от болезней — сильная воля и сильный разум». Он заявлял, что врач не может быть палачом, предлагал отказаться от жестоких методов лечения и, например, лечить душевнобольных музыкой.
Парацельс считал, что взаимная вера больного и врача в успех, дух любви в клинике не только улучшают взаимодействие больного с врачом, но и обладают непосредственной целебной силой. Студенты спрашивали Парацельса, каким должен быть настоящий врач. Он отвечал им: «Есть два типа врачей. Одни руководствуются любовью к людям, а другие работают ради умножения своего богатства». «Врач не может быть ни палачом, ни лжецом, ни лентяем, ни равнодушным или легкомысленным — он должен быть настоящим человеком. Врач должен проникнуться людской болью… думать о своем больном днем и ночью, каждый день держать его перед глазами». В Базеле Парацельс нажил врагов среди врачей и аптекарей тем, что он жестко контролировал аптеки, не допускал сговора между аптекарями и врачами, а также завышения цен на лекарства.
Парацельс предложил целый ряд новых лекарств, например замечательный пластырь из оподельдока, и открыл эфирный наркоз. Между тем считается, что это открытие было сделано гораздо позже, и это неудивительно. Ему приходилось экспериментировать с крайней осторожностью: ходила молва, что он колдун и продал душу дьяволу. Всю жизнь он должен был беречься инквизиции. Он мог попасть на костер, тем более что не раз выражал явно «еретические» взгляды.
Парацельс, например, заявлял, что ведьм нужно не преследовать, а лечить. Он призывал искать Бога не на небе, а в душе, не ходил в церковь и возмущался злоупотреблениями духовенства: «Нечестно твердить о своей бедности и втайне накапливать богатство. Папе нужно резко изменить свое поведение. Церковь должна стать другой». Для него было характерно обостренное чувство справедливости. Будучи абсолютным противником войн, он заявлял: «Из всех тварей на земле, что созданы Богом и вскормлены материнским молоком, только люди и крысы убивают себе подобных!». Парацельс был сторонником изменения общества мирным путем, но при этом противником авторитарных режимов: «Бог не хочет, чтобы в каждой земле был только один мудрый и праведный человек, а остальные бы следовали за ним слепо, как овцы за бараном».
Применение эфирного наркоза. На рисунке изображен хирург Роберт Листон
На смену алхимии и ятрохимии в последующих веках пришли фармацевтическая химия, биохимия и другие науки, Парацельс оказался их предтечей. Он оказал огромное влияние на развитие медицины. Ятрохимики, его последователи, добились заметных успехов и предложили ряд новых химических лекарств.
Парацельс во многом обогнал свое время, но в его медицинских и химических рассуждениях далеко не все приемлемо. Это относится, в частности, к его алхимической теории, согласно которой любое вещество состоит из «серы, ртути и соли». Эти слова означают здесь не те понятия, которыми мы пользуемся. «Сера» — это горючая часть вещества, «ртуть» — летучая и изменяющаяся часть, а «соль» — негорючая часть, остающаяся после сгорания. Наряду с новыми эффективными лекарствами, он в своих сочинениях приводил иногда и нелепые рецепты, потому что был склонен к мистике, верил в злых духов, магию, чудеса и талисманы. К сожалению, иногда его именем до сих прикрываются сторонники альтернативной медицины и гомеопатии, рекламируя недостаточно проверенные лекарства.
Даже в 1809 году в энциклопедии Брокгауза о Парацельсе сообщалось: «Собственно говоря, он во всех науках был шарлатаном, и мнение об его учености и знаниях было несомненно обусловлено его бессовестным нахальством». Как ни странно, бурные споры о Парацельсе и его месте в истории не утихли до сих пор. Дело в том, что сведений об его жизни и о практических результатах его лечения слишком мало. Современные исследователи, как и прежде, жалуются на «неуловимость Парацельса»[22]. Был ли он успешным врачом? Некоторые историки отрицают это и готовы говорить о нем лишь как об успешном хирурге (хирургия в то время не была престижной). Противники Парацельса ссылаются на отрицательные отзывы о нем некоторых его современников, и прежде всего коллег. Но доктора не прощали этому «возмутителю спокойствия» неприятия общепринятой гуморальной теории Гиппократа и Галена и критику в их адрес. Не нравилась им и его приверженность к «софистике алхимии». К тому же они осуждали его безбожный, беспорядочный образ жизни, бегство из одного города в другой и пристрастие к алкоголю.
Еще во второй половине XVI века, через 30 лет после смерти Парацельса, в Зальцбурге началась острая дискуссия между его сторонниками и противниками. Обе стороны опубликовали примеры проведенного им лечения: первые — успешные, а вторые — безуспешные. Неудачи у Парацельса, конечно, тоже случались, но и те, и другие «истории болезни» малочисленны и, как правило, не доказаны.
При жизни Парацельса сообщество медиков было настроено к нему настолько враждебно, что даже его сторонники опасались упоминать его имя в положительном смысле. Однако в Зальцбурге у Парацельса были влиятельные друзья, авторитетные горожане, знакомые с его медицинской практикой на протяжении ряда лет. После его смерти они собрались и решили увековечить память о нем. В результате было установлено надгробие с надписью: «Здесь лежит Филипп Теофраст, превосходный доктор медицины, который тяжкие раны, проказу, подагру, водянку и другие неизлечимые болезни своим чудесным искусством исцелял и завещал свое имущество беднякам». Если в этом и были преувеличения, невозможно представить себе такую надпись на могиле врача-неудачника, каким Парацельса изображают противники.
Решающими свидетелями его успехов являются философ Эразм Роттердамский и ученик Парацельса Иоганн Опорин. Первый в письме сообщает, что Парацельс вылечил в Базеле издателя Иоганна Фробена, избавив его от ампутации ноги, на которую его обрекали другие врачи. А второй видел Парацельса рядом на протяжении многих дней, боялся и не любил его, но тем не менее, в своем отзыве признает, что Парацельс при исцелении больных совершал чудеса.
По нашему мнению, его ошибки не умаляют его заслуг. Точно оценил роль Парацельса в науке Юстус Либих, один из основоположников биохимии в конце XIX века: «Он разбил старое гнилое здание Галена и Авиценны… и заложил фундамент для нового. С него начался новый период изучения природы, и это прежде всего сказалось в медицине и химии. Даже его ошибки… оказывали стимулирующее влияние на естественные науки». В наше время имя Парацельса стало популярным брендом. Его именем называют больницы, университеты и почетные награды врачей и химиков. Ах, если бы при жизни на долю этого гонимого бродяги выпала хотя бы тысячная доля таких почестей!
В чем же заключается главная заслуга Парацельса? Прежде всего в том, что он был новатором, революционером в науке. Парацельс первым бросил вызов традиционной медицине своего времени, вывел науку из спячки и открыл путь к новой, научной медицине.
Андреас Везалий
В Средневековье вскрытия трупов проводились редко. Поэтому представления медиков о том, как устроен и функционирует человеческий организм, оставались смутными. В эпоху Возрождения Леонардо да Винчи (1452–1519), один из великих гениев, был не только живописцем, математиком, механиком и инженером, но и анатомом. Он говорил, что без знания анатомии обнаженные фигуры будут выглядеть на картине «больше мешком с орехами» или «пучком редисок». Около 1500 г. да Винчи проводил анатомические вскрытия в госпитале во Флоренции. Им создан новый тип анатомических иллюстраций с изображением человеческого тела прозрачным. Сохранилось 13 томов (более 200 листов) его рисунков анатомического строения человека. Он вроде бы собирался их издать, но это не было сделано. Так что достижения Леонардо да Винчи, опередившего современников на полвека, остались для них неизвестными.
Интерес к изучению анатомии проявили также выдающиеся деятели искусства Микеланджело (1475–1564), Рафаэль и Альбрехт Дюрер. Когда они создавали скульптуры и картины для церкви, церковники разрешали им изучать внутреннее устройство человеческого тела и его пропорции. Однажды Микеланджело даже пожаловался: «долговременное препарирование трупов до такой степени испортило ему аппетит, что он не мог ни есть, ни пить». Об этом скульпторе его ученик Асканио Кондиви писал: «Он провел столько анатомических вскрытий, что те, кто сделали анатомирование своей профессией, едва ли знают столько, сколько он».
Основоположником научной анатомии стал врач Андреас Везалий (1514–1564). Везалий родился в Брюсселе в богатой семье придворного аптекаря, и предки его были известными врачами. Он изучал медицину в университетах в Лувене во Фландрии, в Монпелье и Париже. В возрасте 23 лет Везалий был приглашен на кафедру анатомии университета в Падуе, получил ученую степень доктора медицины и звание профессора хирургии с преподаванием анатомии. Он блестяще читал лекции и получил должность врача при дворе епископа Падуи. Везалий с юных лет читал медицинские книги, обладал прекрасным образованием и эрудицией, бегло читал по-гречески и знал арабский язык. Главной его страстью всегда была анатомия. Еще в студенческие годы в Париже ему приходилось добывать трупы для вскрытия ночью на кладбище. В Падуе, в Венецианской республике, условия для работы были куда лучше. Здесь молодого ученого обеспечивали трупами преступников.
Андреас Везалий (1514–1564). Портрет из книги De humani corporis fabrica
В течение четырех лет Везалий упорно занимался анатомированием. Дня ему не хватало, приходилось работать и ночами при свечах. Везалий дошел до того, что мог, не глядя, наощупь верно назвать любую кость скелета человека или животных. Проверяя выводы Галена и предшествовавших ему древних классиков, он обнаружил у них множество ошибок. Результатом его труда стал трактат «О строении человеческого тела» в семи томах.