Считается, что Конан Дойл и сам переболел малярией (или, возможно, желтой лихорадкой). Вскоре после окончания университета он служил судовым хирургом на западноафриканском грузовом пароходе.
По прибытии в Лагос до меня добрался какой-то микроб, переносимый не то комарами, не то еще кем, и я слег в сильнейшей горячке. Поскольку я сам был врачом, за мной некому было присматривать, и я пролежал несколько дней, сражаясь со Смертью на крошечном ринге без всякой подмоги [19].
На пациента периодически нападает озноб, сопровождающийся учащенным пульсом, беспокойством, затрудненным дыханием или чувством усталости; после периода от получаса до двух часов симптомы сменяются сильным жаром, беспокойством, жаждой, учащенным полным пульсом и скудным выделением мочи; затем появляется обильное потоотделение с облегчением всех симптомов [5].
Средняя продолжительность первого этапа составляет от 3 до 8 часов. Лихорадка протекает в различных формах. Если приступ происходит каждый день, такая форма будет называться ежедневной; если каждые 48 часов – трехдневной; если каждые 72 часа – четырехдневной [5].
Лихорадка иногда осложняется увеличением печени и селезенки, а еще чаще сопровождается им. Установлено, что повышение температуры предшествует стадии охлаждения; когда потоотделение в достаточной степени усиливается, жар начинает быстро спадать. Температура может повышаться до 41 °C, а в некоторых случаях и до 42 °C [5].
В настоящее время признано, что различные штаммы простейших Plasmodium вызывают малярию с разной периодичностью.
Четырехдневную малярию вызывают Plasmodium malariae, в то время как трехдневная малярия может быть вызвана Plasmodium falciparum, ovale или vivax. Температура поднимается действительно очень высокая, вплоть до 42 °C.
Прогноз в неосложненных случаях благоприятный, поскольку в составе хинина есть средство, способное устранить заболевание [6].
Как только стадия потоотделения пройдет, следует начать прием хинина. Раньше его давали в дозах по 2–3 гранулы каждые 2–3 часа, и, хотя он был эффективен при легких приступах, в тяжелых случаях часто никак не помогал. Поэтому рекомендуется принять 10 гранул в конце стадии потоотделения и еще 2 дозы в равном количестве до того, как начнется следующий ожидаемый приступ, причем последняя доза принимается за 2–3 часа до того, как температура предполагаемо спадет. Если мучают приступы рвоты, хинин следует ввести в виде клизмы; сначала следует промыть прямую кишку небольшим количеством теплой воды, а затем ввести 15 гранул вместе с четырьмя унциями говяжьего чая. Некоторые рекомендуют вводить хинин подкожно, и в этом случае доза должна варьироваться от половины до двух гранул. Побочным эффектом такой инъекции может стать воспаление кожи, за которым следует изъязвление [6].
Иногда хинин не помогает, и тогда, по совету доктора Маклина, следует воздействовать на печень пациента с помощью тараксака и подофиллина. В хронических и очень упорных случаях, когда хинин кажется неэффективным, можно с успехом использовать мышьяк [6].
Хинин – древнее средство лечения. Впервые он был получен из коры южноамериканского хинного дерева в 1820 году. Есть свидетельства, что кора этого дерева использовалась для лечения лихорадки в XVII веке. В настоящее время плазмодии малярии полностью устойчивы к хинину и не реагируют на его применение в качестве лечебного средства. Подофиллин также входит в перечень современных препаратов, однако область его применения сильно изменилась. В основном он используется в клиниках мочеполовой медицины, где его наносят на остроконечные кондиломы. Это одно из растительных лекарственных средств, первоначально получаемое из корней дикой мандрагоры.
Медицинская практика Конан Дойла
Половина книги уже позади. Давайте сделаем небольшой перерыв, чтобы взглянуть на медицинскую практику доктора Артура Конан Дойла.
О том, что писатель детективных историй о Шерлоке Холмсе изначально был врачом, упоминалось уже несколько раз. В этой главе мы более подробно рассмотрим его работу в качестве студента-медика, врача общей практики и офтальмолога. Я дам слово самому Конан Дойлу – здесь приведены его собственные мысли относительно его медицинской карьеры. Приведенные выдержки взяты из двух источников. Часть из них – из его автобиографии «Воспоминания и приключения»[65], написанной в 1924 году [19]. Эта книга с интересной точки зрения открывает нам то, что он считал самыми важными достижениями в своей жизни. Очевидно, что ключевыми моментами для него были его увлечение спиритизмом и его эскапады военного времени. Медицина тоже упоминается в числе прочего, хотя и с досадным отсутствием подробностей о том, как и почему он принимал важные решения относительно своей карьеры. О Шерлоке Холмсе тоже сказано лишь несколько слов – герой детективных рассказов даже не заслужил упоминания в предисловии к книге! Кроме того, я использовал выдержки из книги «Жизнь в письмах», основанной на корреспонденции писателя, под редакцией Лелленберга, Сташауэра и Фоули [38]. У меня был и третий потенциальный источник «Письма Старка Манро» – по сути, это короткий роман, написанный Конан Дойлом. В нем содержатся 12 писем молодого врача общей практики, и он явно автобиографичен [39]. Однако сам писатель ясно дает понять, что некоторые части писем не основаны на фактах, поэтому использовать эту книгу в качестве свидетельств его медицинской карьеры затруднительно. Артур Конан Дойл родился в Эдинбурге в 1859 году. В его мемуарах говорится, что семья его была не богата, однако в возрасте 10 лет Артура отправили в иезуитскую школу-интернат в Ланкашире. Затем он проучился год в другой иезуитской школе в Фельдкирхе, Австрия. Похоже, что именно в этот период было принято решение о его поступлении в Эдинбургскую медицинскую школу. Следующий отрывок подразумевает, что особого участия в принятии этого решения сам Конан Дойл не принимал.
Было решено, что я стану врачом, главным образом, я думаю, потому, что Эдинбург был столь известным центром медицинского образования. Для моей матери это была еще одна долгосрочная инициатива, но она была полна смелости и амбиций во всем, что касалось ее детей, и я должен был не только получить медицинское образование, но и обрести университетский диплом, что было важнее, чем просто лицензия на практику [19].
О том, как было принято это решение и что сам Артур обо всем этом думал, не сообщается в сохранившихся письмах.
Я очень хорошо справляюсь со своей работой, по сравнению с которой «двенадцать подвигов Геракла» выглядят просто детской забавой, и с нетерпением ожидаю книгу о конических сечениях, которая, боюсь, будет довольно сложной. Я должен достичь одной из двух своих целей: либо получить стипендию, либо отличиться на экзамене по химии, и то и другое даст мне хороший старт в медицинской карьере, в то время как и то и другое было бы высшим счастьем [38: письмо, адресованное Мэри Конан Дойл, июнь 1876 г.].
«Воспоминания и приключения» открывают читателю несколько интересных подробностей о жизни в шотландской медицинской школе Викторианской эпохи.
Узрите же меня, высокого, крепко сложенного, но еще не сформировавшегося молодого человека, успешно прошедшего пятилетний курс медицинского обучения. При должном усердии это можно сделать за четыре года, но я расскажу вам о том, как произошел замечательный перерыв, который задержал меня на один год. Поступив в октябре 1876 года, я получил степень бакалавра медицины в августе 1881 года. Между этими двумя пунктами лежит долгое утомительное изучение ботаники, химии, анатомии, физиологии и целого списка обязательных предметов, многие из которых имеют весьма косвенное отношение к искусству врачевания. Оглядываясь назад, мне кажется, что вся система преподавания слишком косна и недостаточно практична для поставленной цели. И все же в Эдинбурге, я полагаю, дела обстояли гораздо лучше, чем в большинстве других колледжей. Практичный подход был также и к подготовке к жизни, поскольку здесь, в отсутствие атмосферы расширенной государственной школы, присущей английским университетам, студент живет свободным человеком в собственных комнатах без каких-либо ограничений. Одним это вредит, а другим, коих большинство, идет на пользу. В любом случае ко мне это не относилось: моя семья жила в городе, и я работал из собственного дома [19].
Между профессорами и студентами Эдинбурга не было никаких попыток завязать дружбу или даже знакомство. Это были сугубо деловые отношения в рамках соглашения, по которому вы платили, например, четыре гинеи за лекции по анатомии и прослушивали весь зимний курс, при этом профессор никогда не вставал из-за своего стола и ни при каких обстоятельствах и словом не перемолвился со студентами. Однако некоторые из наших педагогов были замечательными людьми, и нам удалось довольно хорошо узнать их без какого-либо личного знакомства [19].
Мы узнаем некоторые интересные подробности об одном из его профессоров, Джозефе Белле, чей стиль медицины явно оказал большое влияние на Конан Дойла и еще большее на персонажа Шерлока Холмса. «Приключения Шерлока Холмса» (первый сборник рассказов) посвящены Беллу.
Но самым заметным из всех, с кем я познакомился, был некто Джозеф Белл, хирург Эдинбургской больницы. Он отличался не только умом, но и телосложением: худой, жилистый, смуглый, с острым лицом с высоким носом, проницательными серыми глазами, угловатыми плечами и резкой походкой. Его голос был высоким и нестройным. Он был весьма искусным хирургом, но его сильной стороной была диагностика не только болезни, но и рода занятий и характера. По какой-то причине, которую я так и не постиг, он выделил меня из толпы студентов, часто посещавших его палаты, и назначил своим амбулаторным клерком, что означало, что я должен был распределять его амбулаторных пациентов, делать простые записи об их заболеваниях, а затем проводить их, одного за другим, в большую палату, где Белл торжественно восседал в окружении своих ассистентов и студентов. Тогда у меня было достаточно возможностей изучить его методы и заметить, что он часто узнавал о пациенте больше, всего несколько раз взглянув на него, чем я со всеми своими вопросами [19].