Хотя стажерка пристально изучила грудную клетку жертвы и даже пальпировала грудину, ей не удалось найти ни единого свидетельства того, что парнишку ударило бейсбольным мячом. Нигде не было ни синяков, ни ссадин. Поверхностный осмотр всего остального тела тоже ничего не дал.
Как и во время вскрытия Мэдисон Брайант, Арья стояла справа от тела, а Джек и Винни — с противоположной стороны стола.
— Скальпель, — потребовала она, протягивая руку в сторону Винни, рядом с которым находился инструментальный лоток.
— Как насчет исследования ротовой полости? Вдруг мальчик подавился, — произнес Джек, изо всех сил стараясь, чтобы это прозвучало как предложение, а не как критика.
Арья не ответила словами, просто молча проверила рот жертвы и ощупала горло, а закончив, взяла нож и начала внутреннее обследование с обычного Y-образного разреза. Как и в случае с Мэдисон Брайант, она работала быстро и сноровисто. Джек помогал, где мог, особенно когда она использовала реберные ножницы. Полностью обнажив сердце, но еще не сняв перикард, Арья наклонилась, чтобы получше его разглядеть.
— Не вижу никаких признаков травмы, — объявила она, выпрямившись.
— Я тоже, — подтвердил Джек, отвечая на ее первые за все вскрытие слова. Он выучил урок: помалкивать и не лезть с лекциями.
— Ладненько, — обращаясь скорее к себе, чем к Джеку или Винни, протянула Арья.
Как и во время предыдущей аутопсии, она аккуратно раскрыла околосердечную сумку и наконец извлекла сердце. Джек, внимательно наблюдавший за происходящим, был убежден, что оно совершенно нормальное, во всяком случае, снаружи. В частности, не наблюдалось никаких признаков ушиба. Когда Арья начала вскрывать сердце, Джек заметил Лори, которая пришла со своим утренним обходом. Ему отчаянно хотелось поговорить с женой, но он не решался оставить Арью во время самой важной части аутопсии. Лори сперва подошла к столу номер восемь, стоявшему ближе всего к двери в коридор.
— Внутри сердце выглядит нормально, — провозгласила Арья, ни к кому в отдельности не обращаясь. — Таким образом, единственным вариантом остается нарушение коронарного кровотока.
— Согласен, — кивнул Джек. — Нужно произвести осмотр коронарных артерий.
Арья положила мясницкий нож, которым орудовала до этого и, взяв более тонкие инструменты для препарирования, стала разбираться с коронарными сосудами. Джек наблюдал за ней минут десять, чтобы убедиться в отсутствии явной патологии органов, которой действительно не оказалось, а также в том, что вскрытие идет по правилам, а затем оставил Арью под компетентным наблюдением Винни и отошел перекинуться несколькими словами с Лори. Он догнал жену мгновение спустя, когда та направлялась от третьего стола к четвертому.
— А я как раз шла посмотреть, как вы там, — проговорила Лори, едва не врезавшись с него, и они отошли чуть в сторонку, чтобы никому не мешать. — Не могла не заметить, что у вас с доктором Николс вроде бы все идет неплохо.
— Обманчивое впечатление. Это скорее затишье после бури, — пошутил Джек, стараясь говорить легким тоном.
— А что, были проблемы? — озабоченно спросила Лори.
— Пришлось поднапрячься, чтобы удержать себя в руках, — признался Джек. — Задним числом мне неловко за свое поведение, ведь ты честно предупредила, что собой представляет доктор Николс, и я пообещал не напортить.
— Что случилось? — поинтересовалась Лори встревоженно, покосившись ему за спину и убедившись, что Арья спокойно работает у препарационного столика.
— Ничего не случилось, — заверил Джек. — В конце концов я смог сдержаться, но пришлось бросить на это все свои силы. Как там говорил насчет нее Карл Хендерсон — что она не командный игрок? Так вот, уверяю, он совершенно прав. И вдобавок Арья явно асоциальна. Конечно, будь у нее клиническое расстройство личности, ее не взяли бы в медицинский вуз либо она не доучилась бы, так что тут у меня серьезные сомнения, но с состраданием у нее вообще никак. И вот тебе яркий пример: она лично знала первую сегодняшнюю жертву. И вместо того, чтобы расстроиться из-за трагической гибели знакомой, обозлилась, что девушка позволила поезду себя переехать, а потом умерла в палате интенсивной терапии Бельвью.
— Она что, дружила с девушкой, которую вы с ней вскрывали? — с ошалевшим видом спросила Лори.
— Вот уж не знаю насчет дружили, — ответил Джек, — да и вообще не уверен, что наша стажерка способна на дружбу в общепринятом смысле слова. Я бы сказал, что они были знакомы. Арья возмущалась потому, что жертва обещала помочь в деле, которое вы с Николс на днях начали.
— Ты имеешь в виду дело Керы Якобсен?
— Да!
— Тогда это двойное совпадение. А как звали жертву?
— Мэдисон Брайант, — сказал Джек.
— Ничего себе! Я помню, доктор Николс мне о ней говорила: та вроде была лучшей подругой Керы. Но если я правильно поняла, ты стараешься подчеркнуть, что доктор Николс, судя по всему, не испытала ни горя, ни печали и других эмоций?
— И близко ничего подобного. Только разозлилась, причем слова, которыми она выразила свое недовольство, оказались на диво колоритными.
— Да, мне тоже довелось услышать кое-что из ее репертуара, — вздохнула Лори. — Я знаю, что тебя это задевает куда сильнее, чем меня, и горжусь, что ты сохраняешь спокойствие. Спасибо тебе.
— Спасибо за твое спасибо. — усмехнулся Джек, — Я сумел сдержаться еще и потому, что по обещал тебе не усугублять ситуацию, хотя был на волосок от этою.
— Счастье, что она интерн патологоанатомии. а не клинический ординатор судебной медицины. — сказала Лори. — Всего через пару недель мы сможем сплавить ее обратно на кафедру патанатомии. Вообще-то она их проблема, а не наша.
— Ну и аминь тогда, — буркнул Джек. Вообще-то, я просил ее помочь Винни еще и потому, что хотел между делами заскочить к тебе в кабинет.
— А-а, — протянула Лори. — Чего это вдруг?
— Пожалуйста, не надо. — Он выдавил короткий принужденный смешок. — Можно подумать, ты не догадываешься. Хотел спросить, есть ли новости от доктора Картье про твою операцию.
— Точно, операция. Прости, надо было сразу тебе рассказать. Знаешь, это даже интересно: теперь, когда я приняла решение и все спланировала, мне удалось отодвинуть лишние мысли в сторону и заняться другими делами, требующими внимания. А ведь поначалу я вообще ни о чем другом думать не могла.
— У меня все в точности до наоборот, — пожаловался Джек. — Мне было как-то легче в подвешенном состоянии. Ладно, ты собираешься и дальше меня мучить или все-таки скажешь, какие у тебя виды на операцию?
— Доктор Картье готова сделать ее завтра днем. Утром у нее назначена пара операций, а после них она меня возьмет. Нужно будет прийти к полудню, натощак, а пить можно только воду.
— Ясно. — произнес Джек, стараясь смириться с окончательностью этой новости. — Как я сказал вчера, лучше бы операцию делали мне, а не тебе.
— А я рада, что ее будут делать мне.
— Она не намекнула хотя бы приблизительно, сколько времени это займет?
— Говорит, все зависит от того, какие процедуры в конце концов придется сделать. Если подозрительное уплотнение окажется онкоположительным, понадобится больше манипуляций. Многое будет обусловлено целым рядом переменных, в том числе тем, найдут ли рак в лимфоузлах. Ты же знаешь, как все устроено, мне совершенно незачем об этом тебе рассказывать.
— А если опухоль доброкачественная, тебе сделают простую мастэктомию с реконструкцией? — предположил Джек.
— И еще овариэктомию, — добавила Лори. Потом она наклонилась, чтобы заглянуть в лицо мужу, потому что тот опустил голову. — Эй, давай не будем заранее нагнетать обстановку. Все будет хорошо.
— Ладно, извини, — вздохнул Джек. — Конечно, все будет хорошо. Я просто боюсь…
— Чего ты боишься? — спросила Лори, когда он не закончил фразу.
— Ну, ты знаешь. Мой старый страх, что все, кого я люблю, находятся в зоне риска, — ответил Джек.
— Прекрати! — воскликнула Лори категорично и почти сердито. — Слышать больше не хочу такую чепуху. Мы уже говорили об этом и все обсудили. Ты не виноват ни в трагедии своей семьи, ни в диагнозах наших детей. Ты это знаешь, я это знаю, так что взбодрись, пожалуйста!
— Хорошо-хорошо, — примирительно поднял ладони Джек. — Давай сменим тему. Как насчет твоих обязанностей в бюро? Кто всем этим без тебя займется?’
— Днем будет официальное объявление. что мне предстоит небольшая хирургическая операция, а у руля временно встанет Джордж Фоитуорт.
— Господи, я надеюсь, она действительно окажется небольшой, — пробормотал Джек.
— Более важно, что я созвонилась с Кейтлин и со своими родителями, — продолжала его жена. — Они помогут с детьми. Это моя самая главная тревога. Надеюсь, в том, что касается детей, на тебя тоже можно положиться.
— Конечно, — подтвердил Джек, — это само собой.
— Значит, никакого баскетбола, — предупредила Лори. — Не хватало только, чтобы ты получил травму, пока я в больнице. Пообещай, что отложишь игры до тех пор, пока я не разберусь со своими проблемами.
— Честное скаутское! — Джек поднял вверх три пальца.
— Я серьезно, — заявила Лори.
— Я тоже, кивнул он. — В таком состоянии от меня любой команде один вред. Что мне понадобится, так это занимать себя. У меня пачка отчетов в кабинете наверху, их нужно закончить, вот и возьмусь за них. А пока что лучше мне вернуться к текущему делу. Непростая, конечно, задачка. Между прочим, положение, вероятно, спасло мое решение позволить нашей красотке провести оба вскрытия: так она при деле и заинтересована. Думаю, ты была права вчера, когда сказала, что интернов Нью-Йоркского университета нужно глубже вовлекать в нашу деятельность и давать им больше ответственности. Пусть самостоятельно делают аутопсии.
— Конкретно эту стажерку определенно нужно вовлекать глубже, поэтому, думаю, очень здорово, что ты разрешил ей работать самой.
— Так у тебя все в порядке? — спросил Джек, глядя Лори прямо в глаза.