— Когда минувшим днем поступила информация, что Секирин покинул квартиру и поехал на лифте, группа приготовилась следовать за ним на служебном автомобиле, потому что пешком он практически не передвигается. Но в течение пяти минут из подземной парковки выехал только один автомобиль, не принадлежащий Секирину. Выждав еще некоторое время, на разведку отправили бойца, который доложил, что Ауди Сергея на месте, а следов его самого нет. Заподозрив неладное, старший группы лично отправился к охране жилого комплекса, чтобы просмотреть камера видеонаблюдения.
— И что, его так просто пустили?
— Да, тащ генерал. Он сказал, что задерживается банда автоугонщиков по горячим следам, и срочно требуется доступ к камерам на парковке. Охрана согласилась оказать всемерное участие без бюрократических проволочек, и уже внутри центра безопасности обратили внимание, что изображение на одном из экранов мутное и неразборчивое.
— Хм, интересно. — Генерал почесал подбородок. — Явно работал не профан. Давай дальше.
— При осмотре выяснили, что всего несколько минут назад, неизвестное лицо забрызгало чем-то густым колпак камеры, из-за чего изображение не пропало с мониторов, что обязательно бы обратило на себя внимание охраны, а лишь сделалось неразборчивым. Проанализировав этот эпизод, группа единогласно сошлась во мнении, что Секирин отсюда и был похищен. Иных версий не выдвигалось и не рассматривалось.
— Погоди, а похититель на других камерах засветился?
— Нет, товарищ генерал, судя по всему, он предварительно изучил их расположение и караулил давно, потом что никто в ближайшие несколько часов на парковку не заезжал. Похититель только засветил номер машины на выезде.
— Хм… прям фантастику мне рассказываешь… ладно, давай к самому интересному. Что там с моим Секириным произошло дальше?
— А дальше все бросились на поиски. Пытались отыскать следы выезжавшей машины с помощью дорожных камер, но она будто провалилась сквозь землю. Тогда был сделан очередной вывод, что злоумышленник сменил номерные знаки и продолжил движение уже с другими.
— Что ж вы за головожопые такие?! — Генерал снова не выдержал и разразился гневной отповедью в адрес своих подчиненных. — Вот всегда задним умом сильны, версия выдвинута такая, версия выдвинута эдакая, — передразнил он Петрова, — а заранее подумать никак?! Знаешь слово такое: ЗА-РА-НЕЕ! Это значит — наперед, чтобы пресечь в зародыше любые противоправные действия!
— Виноваты, тащ генерал-майор…
— Да ясен пень, что вы виноваты! Все поголовно, от тебя, капитан, — Петров нервно сглотнул, ведь он по званию был майор, — до тех растяп, что ты посадил в наблюдение! Всё, хватит вилять, давай уже заканчивай сказки свои, у меня времени в обрез.
— Эм-м, — пока-еще-майор быстро взял себя в руки, — как я и сказал, у жилого комплекса оставили дежурить одного сотрудника, он и сообщил, что ночью, в районе полуночи, объявился некто очень похожий на Секирина. Вошел в тот же подъезд, где проживает объект, но больше не появлялся в поле зрения. Мы оперативно проверили информацию, и подтвердилось, что Сергей вернулся домой, он засветился на нашей скрытой камере, что подтвердилось и словами консьержа.
— Так он что, получается дома сейчас сидит?
— Как бы это сказать… — Петров явно замялся. — Мы с самого раннего утра следим за окнами его квартиры. С уверенностью можно сказать, что в жилой и обеденной зоне никто до сих пор не появлялся. Либо объект каким-то образом покинул свое жилище, минуя подъезд, либо он безвылазно сидит в санузле…
— Так, никаких «либо» мне! Отправляй своих охламонов, пусть проверят квартиру. Бумаги выправь, чтоб все было должным образом оформлено. Доигрались в шпионов, вашу мать! Если Секирин обнаружится трупом в ванной, я тебя прям там же рядом и утоплю! Выполнять!
— Есть!
— Стоять! Дамира Галиуллина мне найди, он мне тоже нужен будет.
***
Сидя на чуть потрепанном диване на одной из квартир, которые оперативно подготовил для меня Лунин после нашей встречи в хосписе, я снимал бинты со своих пострадавших запястий. Глубокие борозды от браслетов выглядели весьма скверно. Потемневшие края ран завернулись внутрь, а вокруг вздулось сильное воспаление, которое болезненно пульсировало, отзываясь на каждый удар сердца. Кроме того, подвижность больших пальцев упала еще сильней. В общем, все говорило о том, что мне срочно требуется медицинская помощь. Но вот мог ли я за ней обратиться открыто — большой вопрос. С одной стороны, клиник много, в том числе и частных. А с другой, мне неизвестны пределы возможностей московского авторитета, так что не зная брода, я в воду не сунусь. Второй такой поездки в промзону я, боюсь, не переживу…
Прошлой ночью, когда я сбегал из своих же апартаментов, перебираясь по общим балконам до земли, мои руки еще неплохо себя чувствовали. Я вполне нормально мог подтянуться и повиснуть на них. Кто ж знал, что на утро все станет так плохо? Уходя в глубокое залегание, я захватил с собой только заранее подготовленный тревожный рюкзак, да удобную непримечательную одежду, которая не стесняла движений. Даже завалящей ватки с собой не было. И уже тут, на своей конспирационной квартире, я обнаружил перекись и немного бинтов.
Сейчас же было очевидно, что само собой это не пройдет, и если что-то срочно с этим не делать, то станет хуже. Смогу ли я вообще пистолет в руках держать, не говоря уже о том, чтобы засветить недоброжелателям в чердак кулаком?
Но если я боюсь обращаться за помощью открыто, может, мне сумеет помочь кто-нибудь из знакомых?
Сейчас новый телефон с «левой» симкой лежал рядом со мной и уже заканчивал резервное копирование данных из облачного хранилища. Возношу хвалу светлым головам, кто додумался до такого, ведь все нужные мне номера остались в моем смартфоне, который бесследно пропал во время моего похищения.
Наконец, аппарат был готов к использованию. Я ухватил его одной рукой и выругался, когда из-за плохо слушавшегося большого пальца чуть не выронил смартфон на пол. Пришлось использовать обе руки, чтобы с трудом натыкать в поиске имя контакта. Гудки.
— Алло? — В трубке раздался вопросительно-настороженный голос. В наше неспокойное время с незнакомых номеров звонят только мошенники, либо спамеры.
— Надежда Васильевна, здравствуйте! Это Секирин. Не уделите мне пару минут?
— А, Сергей Анатольевич, — голос сразу потеплел на десяток градусов, — конечно! Для вас в любое время! Вы номер сменили?
— Вроде того… и возможно в течение ближайшего времени еще не раз сменю.
— У вас что-то случилось? — Тон главврача одного из моих дружественных, так сказать, хосписов прозвучал не на шутку встревожено. Она была умной женщиной, и часто умела делать выводы, владея минимумом информации.
— И снова вы правы. Мне нужна некоторого рода помощь, скорее всего хирургическая.
— Боже мой, Сергей! — Я будто наяву увидел, как Надежда Васильевна прижимает ладонью к лицу. — Я готова оказать вам любую помощь и поддержку! У меня есть хорошие знакомства в этой области, вы только скажите, что именно вам нужно, и я организую вам прием вне очереди!
— Нет-нет, не переживайте! Ситуация не настолько серьезная, чтобы привлекать именитых специалистов. Просто скажите, вы же одно время практиковали в травматологии?
— Ну да… только прошло с тех пор уже лет, наверное, пятнадцать.
— Отлично. А скажите, сшить сухожилия вы сможете?
— Ой, даже и не знаю… Сергей Анатольевич, тенорафия бывает различной сложности. Если в одном случае провести ее будет не труднее, чем зашить порванный шнурок, то в другом потребует ювелирной точности, поэтому не могу вам ответить однозначно.
— И все же, вы не могли бы мне оказать услугу и подъехать с инструментами?
— Сергей, вы меня пугаете! Что с вами стряслось? Почему вы не обратитесь за помощью в больницу?
— Я опасаюсь за свою жизнь, Надежда Васильевна. Извините за прямоту, но я не думаю, что мне можно появляться в больницах. Поэтому я и звоню вам. Если вы согласны мне помочь, то я очень прошу приехать по адресу, который я скину вам в СМС.
— Конечно, Сергей, я приеду! Я не могу отказать вам после всего того, что вы сделали для нашего хосписа. Я немедленно выезжаю!
— Спасибо большое, я у вас в неоплатном долгу.
— Бросьте! Я еще ничем не помогла. Да и как я могу остаться в стороне, когда хороший человек попал в беду? Жду адрес, Сергей Анатольевич.
Связь прервалась. Хороший, все-таки, она человек. Я рад, что не ошибся в ней. Из всех главврачей, с которыми у меня установились деловые отношения, она единственная врач по призванию, а не по названию. Остальные просто эффективные менеджеры с корочками медицинских университетов, чья работа направлена на оптимизацию и увеличение прибыли. А вот Надежда Васильевна не такая. Она единственная искренне радеет и переживает за свое дело, за своих пациентов и за своих работников. Наверное, именно поэтому я чаще остальных посещаю ее хоспис и охотнее чем кому бы то ни было оказываю материальную помощь…
Скинув адрес торгового центра, находящегося буквально в сотне метров от меня, я решил сделать еще один звонок. Все-таки, если криминал начинает борзеть, а именно это вчера и произошло, то нужно подключать тех, кто должен с ними бороться. Поэтому, естественно, я позвонил Галиуллину. К моему удивлению, трубку он взял после первого же длинного гудка.
— Да, слушаю?
— Дамир, привет.
— Серёга?! — В голосе моего товарища послышалось невероятное облегчение, — слава богу! Ты живой! У-у-уф, мать твою, Секирин! Ну ты и горазд в истории влипать!
— Погоди, в какие истории? — Насторожился я.
— Ну как о чем?! О том, что я тебе наяриваю на телефон с самого утра, а ты не абонент. Как думаешь, какие мысли у меня будут в голове, да еще и после твоего этого похищения?
Мои брови непроизвольно сошлись на переносице, а здоровые пальцы начали выбивать нервную дробь по обивке дивана. Откуда он знает про похищение? А если управлению по социально-значимым преступлениям известно об этом, о чем они еще могут знать? О Вагоне, например?