- Что, предпочитаешь угробить его сам? - огрызнулась медиум.
Новоявленный лекарь, запутавшись в узких лентах ткани, возмущенно дёрнул за край перевязи:
- Ну, знаете ли, если считаете, что справитесь лучше.
- Ой ё! - вскинулся Леши от боли.
- Нет, лучше я точно не справлюсь. Ты парня добьёшь куда скорее!
Мириам отобрала у неумёхи лекарства и поспешила последовать совету духа. Лекарь сопротивлялся и угрожал только для виду, на деле же обрадовался, что ответственность за жизнь нового шамана взяла на себя его подруга, и безропотно позволил вытолкать себя из комнаты.
- Сними повязки и промой рану сначала, - велел призрак, отвернувшись к окошку и заложив руки за спину. - Плесни из зелёного бутылька на полотенце, смешай с той вонючей мазью и осторожно протри края, да смотри, чтоб в порез не попало.
- А то что?
В порез, разумеется, попало, и Леши, взвыв похлеще, чем волк на луну, подпрыгнул до самого потолка.
- А то снотворное понадобится, - не оборачиваясь, прокомментировал мертвец. - На дне сумы лекаря туесок с серым порошком. Запихни в рот. Да не себе, дура!
Мири чихнула в пригоршню порошка и торопливо сплюнула то, что успела попробовать на язык.
- Может ты Леши травануть хочешь!
- Хочу, конечно, - не стал спорить призрак. - Но пока не решил, что стану.
Проигнорировав выпад, Мириам выставила туесок на стол, рядом с плетёной корзиной, в которой дрыхла Викси в обнимку с кружкой пряного вина. Или, если точнее, с кружкой из-под пряного вина. Фея заявила, что нет в мире снадобья, способного восстановить её психическое здоровье после случившегося, а потом вспомнила про алкоголь и приступила к незамедлительному лечению. Мириам приберегла укоризненную речь на потом, плотно занявшись лечением друга, но на корзинку косилась крайне осуждающе. Неизвестно, ощущала ли Викси эти укоризненные взгляды, но храпела сладко, а пухлой ножкой подёргивала так, будто даже во сне сражает кровожадных троллей.
- Сколько порошка? - поинтересовалась Мири.
Призрак развернулся, подпрыгнув, уселся на подоконнике и равнодушно ответил:
- С его-то габаритами? Скорми, сколько влезет, лишним не будет.
- А ежели помрёт? - неуверенно предположила медиум.
- Тогда нас будет двое, а тебе придётся особенно активно искать способ вернуть нас к жизни. - Призрак подогнул и поставил одну ногу на подоконник, поболтал второй и закончил: - В этом и заключается мой коварный план.
Медиум запустила в духа крышкой от туеска. Та беспрепятственно вылетела в окно, внизу кто-то ойкнул, послышался удаляющийся топот.
- Шпионы там, шпионы здесь, - прокомментировал дух.
- Ась?
Легко сказать: накорми оборотня снотворным! Когда оборотень вдвое крупнее врачевателя и терпеть не может горькие порошки, ситуация сильно усложняется. Мириам уселась на ноги Леши, закрыла ему нос, вынуждая разомкнуть губы, и ссыпала целую горсть порошка, тут же закрыв рот ладонью и навалившись сверху. Двоедушник подёргался ещё с пяток ударов сердца, но, наконец успокоился и уснул.
- Шпионы, - повторил призрак, когда запыхавшаяся Мириам встала рядом с ним.
- Ну тебя. Просто ребята за Леши волнуются, вот и заглядывают при каждом поводе. Словно в доказательство её слов, в дверь неловко стукнули:
- Мири, детка, я вам молочка... - слащаво послышалось из-за неё.
- Пошла вон! - гаркнула медиум, швыряя в приоткрывшуюся дверь мокрое полотенце.
Первые восемнадцать раз девушка выгоняла любопытных вежливо, объясняя, что не стоит беспокоить больного даже если очень-очень нужно убедиться, что он и правда ранен, а слухи о драке и смерти старой Ледны - не слухи вовсе, а чистая правда. На тридцать шестой терпение Мириам иссякло, а вот снаряды, пригодные для метания, - нет.
- Мимо, - оценил призрак. - Но правильно. Кто-то же сдал наёмникам самый короткий и безопасный путь из города. И в полнолуние, когда все на охоте, они явились неспроста. Уверен, волки, которые рванули в погоню за ними тоже вернутся ни с чем.
- Да как ты смеешь обвинять местных?!
Но кроме негодования ответить было нечем. Мири и сама не раз и не два возвращалась к этой мысли. Наёмники пробрались в селение не без помощи изнутри, поэтому каждый шорох выводил из себя, а любой обеспокоенный друг, заглядывающий с расспросами, принимал облик страшной вражины.
- Ты думаешь о том же, - спокойно отметил призрак.
- Я думаю о том же, - согласилась медиум.
А поскольку думать долго Мири не любила, предпочитая действовать, вещи она тоже начала собирать сразу. Покидала в корзину к фее медикаменты, упеленала оборотня, как младенца.
Призрак наблюдал за этим снисходительно, не задавая вопросов и не останавливая медиума до последнего. Но даже он не выдержал:
- Куда-то собираешься?
- Сам же сказал: везде шпионы, доверять никому нельзя. И ещё, - медиум повесила корзинку на сгиб локтя, - меня тут все страшно задолбали!
- И ты считаешь, что вылечишь своего приятеля без посторонней помощи?
- Я - нет. А вот ты, кажется, знаешь всё о боевых ранениях.
Призрак задумчиво почесал шею кончиками пальцев: кажется, теперь уже медиуму нужна его помощь!
- И ты решила, что я стану помогать тебе, потому что...? - мстительно спросил он.
- А что, у тебя есть более срочные дела? - невинно хлопнула ресницами Мириам.
Что ж, они оба понимали, что после смерти Ледны шансы на оживление призрака исчезли, как вино из кружки Викси.
Мириам удовлетворённо улыбнулась.
- Значит, нам осталось только достать транспорт.
***
Перевезти больного в рощу за селением оказалось непросто, но необходимо. Больше всего вредничал Зверь, на дух не переносящий как собак, так и волков, но в итоге и он смирился. Смирился с должностью лекаря и призрак, вынужденный признать, что, если этой рыжей сумасшедшей что-то взбрело в голову, куда проще с ней сразу согласиться, а не терять время в препирательствах.
Среди деревьев фургон казался огромным алым провалом. Таким же алым, как рана на горле старой Ледны. А шлёпающие по его крыше кленовые листья - жестокими ухмылками наёмников, изуродовавших память об этом чудесном месте.
Мири сидела на поваленном стволе и бездумно пялилась в тлеющий костёр. Пропахшая дымом вязаная кофта, в которую она куталась, не грела, а ноги в сапогах на шнуровке мёрзли ещё сильнее, чем без них. Стоило подкинуть дров, иначе вода в криво пристроенном котелке рисковала заледенеть, а не закипеть, но Мири тянула. Больше всего на свете она желала, чтобы друг проснулся здоровым, но если сейчас она отнесёт ему чашку горячего бульона и разбудит, придётся говорить. А говорить о моросящем дождике, больше похожем на туман, и разукрашенной осенью роще не получится. Не в этот раз.
Кто-то за завесой дыма неслышно обошёл костёр и присел на то же бревно, что и медиум, но чуть поодаль, будто бы они не знакомы. Не отрывая взгляда от рыжих искр в углях, она протянула:
- У тебя волосы каштановые.
Призрак вытянул руки к костру, но те не ощущали ни тепла ни холода, так что он болезненно поджал губы и спрятал ладони под мышками.
- Скажи мне что-то, чего я не знаю, ведьма.
- Я не ведьма. Почему у тебя волосы каштановые?
Мужчина провёл ладонями от лба до затылка, на миг убирая волосы назад и открывая едва-едва заострённые уши. И правда в роду эльфы отметились! Нахмурился, наверняка собираясь ответить очередной грубостью, но передумал и сказал другое.
- Не подохнет твоё пёс, не бойся, - нехотя утешил он Мири. - А и подохнет, тоже невелика беда.
- Что ж ты такой козёл?! - Мириам развернулась к нему, оседлав бревно.
- Я не козёл, я мертвец, - спокойно ответил дух.
- Ты же говорил, что не умер.
- Говорил, - согласился «не козёл», - но мы оба понимаем, что без шаманки ты ничего сделать не сможешь.
- Будешь так себя вести, я и не попытаюсь!
Мужчина резко наклонился, почти касаясь кончиком своего идеального носа её:
- То есть, ты утверждаешь, - вкрадчиво поинтересовался он, - что если я не буду вести себя как козёл, ты сможешь что-то сделать?
- Я этого не говорила, - дерзко фыркнула медиум и снова повернулась к костру.
Призрак попытался схватить её за плечо, но бессильно стиснул зубы - не получилось. Он сжал руку в кулак, очень жалея, что не может расквасить им чью-нибудь морду. При жизни он поступил бы именно так: заявился в таверну и нарвался на драку, чтобы вернуть себе контроль на привычном поле боя. В драке всё просто, в драке есть победитель и проигравший. И вторым он никогда не становился.
- Почему у тебя каштановые волосы? - повторила Мириам.
Мертвец раздражённо передёрнул плечами:
- Понятия не имею. Спроси у моей драгоценной матушки при встрече.
Медиум закрыла глаза, вдыхая успокаивающий костровой дым. Он щекотал ноздри и возвращал мыслями к их с Викси многочисленным посиделкам у огня, к тому времени, когда всё было хорошо, а алый фургон ехал быстрее грустных мыслей.
- Ты не понимаешь, да? Я спросила, почему у тебя каштановые волосы.
- И?
Мири тяжело вздохнула (мужчины как дети!), встала, поправила покосившийся котелок и добавила в костёр поленце, пока пламя совсем не потухло. Развернулась на каблуках, уставившись прямо на мужчину, и широко улыбнулась, хотя в последние дни казалось, что вовсе разучилась это делать:
- Откуда я знаю, что они у тебя каштановые?
Призрак подался вперёд, намереваясь утопить рыжую нахалку в сарказме, как вдруг...
- О, вижу, голова начала работать, - ехидно отметила Мири.
Призраки не ощущают прикосновений. Не чувствуют жары и холода. Не хотят есть или пить. Призраки - лишь тени. Рыжеватые тени, не хранящие в себе живых красок.
А мужчина у костра имел отчётливый каштановый оттенок волос и тёмные дикие глаза.
Мири подмигнула ему зелёным глазом:
- Дошло?
Не будь он призраком, горло пересохло бы от осознания.
- Что ты об этом знаешь, ведьма? - хрипло спросил мужчина.