- Не хочу знать, - неуверенно произнёс он.
Но медиум всё равно закончила:
- Да потому что ты попросил меня остаться! Или позвать тебя с собой - тоже попросил. Она запустила пальцы в волосы, точно надеялась найти под ними ответ, который многие годы ускользал от неё самой. - Хотел посадить на цепь, привязать к себе, заклеймить. А я не могу так! Не могу, Леш!
Мириам вскочила, и на этот раз двоедушник не стал её удерживать, только поёжился от холода, хоть и не мёрз по-настоящему с тех пор, как заимел вторую душу.
А девушка уже носилась вокруг, не желая стоять на месте. Лёгкая, невесомая, как пёрышко. И так же легко ускользающая.
- Мира так много! - Она крутанулась, широко раскинув руки, точно пыталась охватить ими не только пятачок мостовой возле фонтана, но и всю улицу, весь Южный Шпиль, а может и то, что за его стенами. - Так много целого мира, Леши! И я хочу его увидеть! Узнать, попробовать. Его весь!
Мириам закрыла глаза, продолжая кружиться, и по бледной коже побежали отблески песка из Огненной бухты: синий, зелёный, розовый, жёлтый, рыжий... Оборотень любовался, но не находил в себе сил ни присоединиться к ней в этом странном танце, ни поймать, как птицу в клетку. Не находил, хоть и больше всего на свете мечтал об этом.
- Я люблю его! Люблю, понимаешь? Этот целый огромный бесконечный непознаваемый мир! И хочу его весь! Мне его мало, Леши, мне его бесконечно мало!
Двоедушник не хотел смотреть, как она кружится, как улыбается, позволяя ярким краскам чужого города расписывать себя сумасшедшими оттенками.
- А меня? Меня разве недостаточно? - тихо спросил он, не надеясь, что она услышит. Услышала.
Мири подошла, опустилась перед ним на колени.
- Ты замечательный, Леш. Но ты не весь мир. Меня ни родители не смогли удержать, ни ты. А если уж ты не сумел, не сможет никто.
Он не пытался ни обнять её, ни схватить. Лишь наклонился и вопросительно, едва ощутимо коснулся губами губ.
- Я люблю тебя, - едва слышно произнёс двоедушник.
Мири широко улыбнулась, как только она умела, - искренне и доброжелательно - и поцеловала его в ответ. Не стесняясь, не прикидываясь, будто не получает удовольствия. Ловила губами его губы, ласкала, покусывала, не юлила и не дразнилась, отдавала поцелую и смешному долговязому мальчишке всю себя.
- Я тоже люблю тебя, Леш! - без утайки ответила она, прижимаясь к его лбу своим.
- Нет, ты не поняла. - Оборотень пробежался пальцами от её плеч вдоль шеи, снизу-верх, очертил подбородок и решительно повторил. Так, чтобы до неё дошёл истинный смысл: -Я люблю тебя.
- Леш, ну конечно, я тоже! Мы же столько лет... - И тут она поняла. - О. О-о. Ты же не... Леш?
Он не отвечал. А что ещё ответить? Только продолжал смотреть, показывая, что не отступится больше от слов, не воспользуется шансом отшутиться, не покраснеет. С последним облажался, конечно.
- Не-е-е-ет. - Мириам по-дружески похлопала его по предплечью. - Нет, не любишь.
- Нет, люблю, - непреклонно повторил оборотень.
- Нет, не любишь! Мне виднее! Тебе только кажется.
- Да ну что ж за невыносимая девка!
Двоедушник вскочил, с силой провёл руками вдоль выбритых полосок над ушами. Не передать, как хотелось закинуть рыжую на плечо и, не спрашиваясь, увезти в родной город! А может так с ними и надо? Может, только так они и понимают?
Меньше всего Мириам хотела причинять другу боль. Тому, кто когда-то давным-давно нашёл в лесу и привёл к Ледне чокнутую девчонку, не желающую возвращаться домой. Тому, кто сжимал её руку, пока старшие волки думали, что делать с чужачкой. Тому, кто прятал её на чердаке, когда решили вернуть дочь родителям. Тому, кто, может, и не был целым миром, но составлял огромную его часть.
Девушка с трудом сфокусировалась на оборотне, словно витала далеко-далеко, встала рядом и сама положила широкие ладони двоедушника себе на бёдра.
- Всё, что ты захочешь, Леш. Можешь взять, что угодно. - Привстала на цыпочки, потянулась к его рту. - Только не забирай у меня свободу.
Опешив, он не сразу сообразил, что предлагает ему девушка. Да и сообразив не был уверен, что правильно распознал смысл слов. Он отпихнул её, как какую-нибудь дриаду.
- Ты меня за чудище какое держишь? За насильника?! - в бешенстве вскрикнул он, и крик разнёсся далеко по Йерхаитулю, аж ставни вдалеке торопливо захлопали. Оборотень понизил голос и выплюнул: - От многих так откупаешься? Ясно, почему тебе защитник не нужен...
И тут же схлопотал пощёчину, да такую звонкую, что ставни снова любопытно распахнулись.
Медиум Мириам была хороша во вранье и, наверное, легко могла бы найти те слова, которые утешат несчастного влюблённого. Многажды она поступала так с клиентами, которым утешение было важнее правды. Но врать Леши она не собиралась.
- Ты - часть меня, Леш. Я люблю тебя сильнее, чем кого бы то ни было. И я хотела дать тебе то, о чём просишь.
- Я не просил.. .этого. - Презрение и вина разрывали его надвое, а где-то глубоко-глубоко под ними билось унизительное сожаление.
Мириам облизала пересохшие губы, с трудом разлепила их.
- Я знаю. Ты просил то единственное, что я не могу тебе дать.
Она украдкой вытерла слёзы и пошла к постоялому двору. Леши смотрел ей вслед, но не спешил догонять.
Никто не знал, даже Викси, с которой медиум уезжала из селения двоедушников много лет назад, но тогда Мири тоже плакала. Почти так же безутешно, как в этот раз. Но разве можно сделать счастливым другого, если сам несчастен? Поэтому, как бы не было больно и тяжело, тогда она выбрала себя. И сегодня выбор не изменился.
Мириам поднесла к глазам рукав, но тот оказался мокрым насквозь. Наверное, в фонтане замочила. Но прежде, чем девушка успела высморкаться, из тени одного из домов показался до раздражения знакомый силуэт.
- Что, свидание прошло неудачно? - саркастично поинтересовался Марах, но увидев, что девушка и правда в слезах, прикусил язык. - Эй, чего там ещё этот пёс натворил?
- Он. ничего, - Мири поспешно утёрлась краем платья и через силу улыбнулась. - Это не он. А ты здесь чего вообще?
Марах пожал плечами с таким видом, будто совершает еженощный променад по маршруту и это она, Мири, посмела нарушить его планы.
- Не хочу ненароком стать невидимым просто потому, что какая-то непоседливая ведьма не может до утра пробыть там же, куда легла с вечера.
- Следил?
- Следил, - спокойно кивнул полуэльф.
- Подслушивал?
- У меня всё же есть принципы. Немного, но есть, - подумав, добавил призрак. -Сомневаюсь, что вы имели содержательную философскую беседу. Эй! Да сколько можно рыдать?!
На удар сердца задумавшись, полуэльф всё же обнял зарёванную девушку и едва удержался от блаженного вздоха: стоило её коснуться, мир вокруг заиграл ощущениями и запахами, недоступными бестелесному духу.
Вопреки ожиданиям, Мири с готовностью прильнула к нему и зарыдала ещё горче.
- Он меня... а я... сама ду-у-у-ура! - неразборчиво выла она. - Я же не виновата... хотела, честное слово. а он. Ну и как мы теперь?..
Она всхлипывала, глотая половину слов, но к середине пути до полуэльфа всё же дошёл смысл сказанного.
- Если я правильно понял, пёс смутил тебя, признавшись, наконец, в своих скрытых (видимо, только от тебя) чувствах?
Мири активно закивала.
- И ты была настолько слепой, что на полном серьёзе не знала о его намерениях?
Столь же активно девушка замотала головой.
- Дура, - констатировал Марах.
Медиум хотела возмутиться, но, поразмыслив, поняла, что призрак ещё смягчил, а словечка она заслуживала куда более крепкого, поэтому лишь пнула камешек с покаянным видом.
- И что же ты ему ответила? - с показным равнодушием поинтересовался полуэльф.
- Что он замечательный, а я люблю целый мир, - сбивчиво начала перечислять Мириам. -И инициация. Он же тогда просился со мной. И потом я ему предложила.
Услышав, что именно предложила другу девушка, призрак встал столбом, не заметив даже, что рука медиума соскользнула с его локтя. Он ударил себя ладонью по лбу и понял, что что-то не так, только когда та прошла насквозь. Не поленившись, призрак догнал Мири, приобнял и ударил себя ладонью по лбу ещё раз.
- Ну. Я же объяснилась, - неуверенно пролепетала Мириам. - Он же, наверное, теперь всё понял.
- Ничего он не понял, он же идиот! - Марах резко развернулся и пошёл в противоположном от девушки направлении - к фонтану. - Что встала? Иди спать уже. Что могла, натворила. Дальше без тебя разберёмся! Идиот. Идиотка, - бормотал он, приближаясь к фонтану, возле которого так и сидел высокий широкоплечий мужчина. - И я тоже полудурок, - закончил Марах вполголоса.
Обманка шестнадцатая. Про недругов
- Бабы - дуры!
- Воистину, - согласился Марах. - Я присяду?
И, не дожидаясь разрешения, опустился на бортик фонтана. Наверное, брызги здорово холодили кожу, но он этого не ощущал, так что с долей зависти смотрел на скукожившегося оборотня. Хотя, как знать? Возможно, ссутулился пёс вовсе не от сырости, а от другой, куда более страшной стужи.
- Продажные девки - там, - полуэльф дёрнул подбородком куда-то вправо. - Я днём видел. Проводить?
Леши рассеянно покрутил монетку, что выловила со дна и вручила ему Мири. Вот хохма будет, если именно эту серебруху от потратит на ласковую донельзя дриаду! Об истинной стоимости часа работы дриады наивный двоедушник, конечно же, не подозревал, и Марах тоже не стал уточнять, что таких монет понадобится добрая горсть.
- Позлорадствовать явился?
- Отчасти, - не стал юлить призрак. - Марах выпрямил ноги и качнулся взад-вперёд, рискуя навернуться в воду, однако баланс удержал идеально, как держит его добрый клинок. - Знаешь, что хорошо в бытности духом?
Странное дело - мужские разговоры. Беседу можно вести о чём-то совершенно стороннем, а разойтись, пожимая руки так крепко, точно стали из врагов друзьями.