— Увы! Демон занял тело подростка. Своими методами я его изгнать не смог.
— Молитвы, окропление святой водой, порка и прижигание свечами?
— Ты забыл упомянуть пост: мы скармливаем ему по три облатки в день и вливаем стакан святой воды. Однако умерщвление плоти не дало результата, бес не хочет покидать захваченное тело.
— Хоть предположительно можно сказать, какая сущность вселилась в тело?
— Почти точно НЕ дух — тот давно бы покинул некомфортное обиталище.
— В таком случае совсем мало шансов вернуть хозяина в захваченное тело.
— Джек, потому и прошу сделать последнюю попытку. Если захватчик будет изгнан, а хозяин не вернётся в течение девяти дней, тело придётся умертвить.
— Думаю, лучше побыстрее начать ритуал изгнания. В какой больнице спрятан одержимый? Или он в храме?
— Несчастный у нас в обители. В больнице нельзя — там могут появиться соглядатаи. Хоть она и при монастыре, но трудно обойти контроль: то из мэрии комиссия приедет, то откуда повыше. Джек, представляешь? Хотели в штат врача из протестантов ввести! Ультиматум поставили! Пришлось сделать ход конём: попечители больницы согласились на кандидата, но заявили, что у них нет средств оплачивать еретиков. Кому нужен именно этот конкретный доктор, тот пусть его и оплачивает.
— Помогло?
— Пока да. Но, думаю, только на время. Чиновники лишь временно отступили. Ходят слухи, что попытаются навязать государственное финансирование. Дадут крохи, а потребуют полный контроль и возможность ставить своих людей.
— И что тогда делать?
— Наши люди откажутся жертвовать деньги на содержание. Откроют какой-нибудь частный госпиталь. Придумаем что-нибудь. Так тебя ждать сегодня?
— Буду сразу после приёма посетителей.
Глава 6
Кладбище
После разговора с патером Бенедиктом Джек долго о чём-то думал, мерно вышагивая по кабинету от окна до двери. Затем взял первую попавшуюся книгу из шкафа, почти машинально полистал её, не глядя, порывисто бросил на стол, ещё немного постоял с закрытыми глазами, наконец, что-то для себя решил и выглянул в приёмную:
— Лу! Подгони машину. Мы едем на кладбище, а затем — в собор. Шона! Можем поздно вернуться, остаёшься за главную, держи позицию.
На кладбище клиент встретил медиума у самого входа.
— Джек, ты ко мне пришёл? Не ждал! Я тут гуляю, всё равно делать нечего.
— Да, Вилли, к тебе. Есть очень серьёзный разговор. Пошли, посидим на лавочке, ведь призраков обычные люди не видят, а болтающий сам с собой солидный мужчина невольно вызывает некоторые сомнения в его психическом здоровье.
— Давай! Что такое случилось?
— Сначала ответь: ты же ведь католик?
— Ну… Как тебе сказать?..
— Быстро и честно.
— Вечно вы, живые, куда-то спешите. Крестили меня, обряд конфирмации совершили, в воскресной школе учили, но я никогда в эту фигню особо не верил. Где все эти ангелы небесные прятались, когда моей семье жрать было нечего? Мать молилась о чёрством куске хлеба насущного, а я вдруг понял, что это работает немного по-другому. Пошёл на рынок, вытащил кошелёк из кармана зазевавшегося лоха, купил пожрать. А вот только потом стал молиться и просить Господа о прощении за все мои прегрешения. Знаешь, Джек? Этот способ оказался значительно лучше. Сытнее уж точно. С тех пор так оно и пошло. Воровал и каялся, но на исповеди о своих делишках предпочитал помалкивать? Знаешь почему, Джек?
— Догадываюсь.
— Правильно догадываешься. Тайна исповеди нерушима, патер в полицию не стучит, но все мои приятели, которые истово каялись, как-то скоро оказались на малолетке. А я, решивший лично, минуя священника, договариваться с Господом, продолжал практиковаться в карманной тяге. Потом таланты молодого шпанёнка заметили парни повзрослей, подошли, показали всякие трюки, обучили разным профессиональным хитростям. Так что в Новый Свет я приехал, готовый к подвигам на ниве криминала.
— Это, конечно, интересно, но вопрос в другом: ты сейчас что-то из катехизиса помнишь? «Символ веры» прочитать сможешь? Пару молитв знаешь?
— С этим всё в порядке. За епископа себя не выдам, но святошу изобразить смогу легко. А тебе зачем это?
— Хочешь рискнуть? Сильно рискнуть? Либо пан, либо пропал? Или навсегда уйти за край, или вернуться к жизни?
— Подробней можешь выдать расклад?
— Меня вызывают к одержимому. Его тело захватила какая-то сильная сущность. Её я почти наверняка изгоню. И почти наверняка хозяин тела ушёл за кромку. У тебя есть шанс переселиться в живое тело.
— В чём подвох?
— Подвох? Он действительно есть. Всё дело в тебе. Я не знаю, сумеешь ли ты вообще вселиться. А если сможешь, то получится ли у тебя управлять телом. Если получится, то удастся ли тебе обмануть церковников? Они не дураки, да и опыт определения одержимости у них солидный. На любой стадии можешь не справиться, а тогда шансы уйти за кромку у тебя почти стопроцентные.
— Хоть что за тело?
— Не знаю. Раз им занимается церковный экзорцист, то католик. Мне про пациента сказали только, что он подросток. Что вообще-то не гарантирует пол. Может, это не парень, а девочка.
— Хм… Задачка… Вселяться незнамо в кого?! Возможно, даже в девку?! Да ещё с риском совсем пропасть?! Прости меня, Джек, однако я откажусь. Условия больно неподходящие. Опять же, надо отвечать быстро, а я быстро никогда ничего не решаю. Извини, не про тебя сказано, но все разводилы требуют срочно соглашаться. Давай мы позже вернёмся к разговору.
— Как скажешь, Вилли. Это твоя смерть. Позже разговора не будет: тело займёт хозяин или оно будет утилизировано и похоронено. Разве когда новый одержимый появится.
— Понимаешь…
— Всё! На этом разговор закончен. Я предложил, ты отказался — тема закрыта. Если интересно, расскажу про другое. Народ всё алмазы ищет, я тебя вроде отмазал, но теперь подозревают твоего приятеля — Арапчика.
— Что про него раскопали?
— Понятия не имею. От меня услышали, что он давно мёртв.
— Ты и это можешь определить?
— Не всегда, но часто. Сейчас я смог понять, что тот умер довольно давно, больше десяти лет назад. Скорее всего, от несчастного случая. Мне кажется, от падения с высоты. Похоронен не по обряду, тело просто где-то спрятали, хорошо, если закопали.
— Ты крут, Джек. Всё правильно рассказал. Почти сразу после дела с алмазами Коротышу не повезло. Не поверишь! Упал с лестницы, когда лез на крышу, чтобы поправить черепицу. С потолка капать стало. Глупее смерти не бывает!
— Коротышом его звали?
— Угу. Арапчиком позже начали кликать, когда он авторитет себе заработал. А раньше именовался Сандро Коротыш. Мелким был, росточком метр шестьдесят два.
— Почему нормально не похоронили? Сам говоришь, умер без криминала.
— Да? А мне бы поверили? Полисам только повод дай, всю душу измотают. Опять же, розыск.
— Вас искали?
— Сандро пальчики кое-где оставил. Оно покойнику уже было безразлично, но полиция меня по тому делу проверять бы начала, а я замазан по самое не балуйся. Опять-таки, тогда думал, что трупу всё равно, где будет покоиться, вот и притопил тело в реке у набережной. Теперь он там плавает в хорошей компании. Мои мальчики туда концы в воду прятали.
— Весёлая у тебя жизнь была.
— Да ты не думай! Я не такой! Я всегда против убийств был. Почти всегда. Иногда, только из самообороны приходилось идти на такое.
— Вилли, я не судья! Зачем оправдываешься?
— Так… объясняю. Значит, до Арапчика докопались. Между нами говоря, это он в ящике из-под рояля был. Я всё придумал и организовал, а Коротыш в трюме сейфы подменил. Он вёртким был, легко мог прятаться.
— Понятно. Ты — голова, а он — твоя правая рука?
— Не! Пока был жив, мог заменить обе руки, да ещё и мартышкин хвост. Но и голова у него была на месте. Хотя длинные комбинации просчитать не мог. Ход, другой, максимум — третий, а дальше у него воображения не хватало.
— Не всем быть гениями преступного мира.
— На меня намекаешь? Сейчас уже, конечно, нет, а когда был жив, действительно кое-что мог, даже вспомнить приятно. Вот, например, ты, когда мой саквояж из банка получил, что про содержимое подумал?
— Что это спрятано на случай, если срочно бежать придётся.
— Оно понятно. А вот статуэтка Девы Марии там зачем?
— Я не проверял, но она вроде лёгкая, ничего внутри не лежит. Обычная дешёвая поделка, такие тысячами продают. Решил, что кто-то тебя в детстве благословил ею.
— Всё так, да не так. Продают фигурки такие, да не такие. Поза немного другая, а раскраска одежды вообще редкая. Обычно, если без младенца, Богоматерь рисуют скорбящей или укрывающей страждущих плащом, а здесь она благословляющая, с лилией и оливой в окружении роз. Такие делают и продают только в одной церкви города. Там шесть маленьких статуй Девы Марии и одна большая. Их и копируют. Где тайник, догадался?
— В статуе, похожей на твою? В самой едва ли, тут каменотёс нужен. Может быть, есть ниша в постаменте?
— Считай, угадал. В стене за постаментом, почти у самого пола, имеется вентиляционная решётка. За ней Коротыш свой пенсионный фонд спрятал. Туда мало кто влезет, он и то еле забрался. Я как-то сходил посмотреть — точно не по моему размеру.
— А почему именно там?
— Где ещё? Вдруг на нары хорошенько присядешь? Есть риск, что, пока сидишь, дом сломают, или ремонтировать станут, или пожар случится, и деньги пропадут. А в церквях десятилетиями ничего не меняют. В лесу закапывать? Были такие любители, потом годами свой клад искали — приметы чуть поменялись, деревья подросли, вот и ищи тень от прошлогодней луны. В банке хранить немного лучше, но есть риск, что тебя опознают, и тогда полиция с ордером придёт конфисковывать.
— Про кладбище не думал?
— Кладбище? Тоже тема. Однажды кое-что ценное я как раз в могиле похоронил. Честно! Одного моего мальчика машина переехала, хоронили в закрытом гробу, вот я ему в ноги ящичек и поставил. Могильщик и тот не был в курсе.