– …выманить «Картуша» – он придет туда, чтобы найти и уничтожить ту запись… если узнает! – радостно закончил Телман. – Вот только как нам убедиться, что он узнает? Может ли Уэтрон передать ему? Нет, Уэтрон не знает, кто он, иначе… – Инспектор смущенно умолк.
– Газеты, – ответил Корнуоллис. – Я позабочусь, чтобы газеты напечатали об этом завтра. Дело медиума стало популярным после смерти Рэя. Я могу подвести «Картуша» к необходимости возвращения в дом Мод Ламонт, сообщив, что в ее записях есть сведения о нем самом. И не имеет значения, какую тайну он оберегал.
– А что, как вы думаете, нам надо сказать Уэтрону? – задумчиво нахмурившись, спросил Сэмюэль.
Он был озадачен, но горел жаждой действий; глаза его возбужденно сверкали.
– Вам надо сказать, – поправил его Джон. – Доложите ему в обычном порядке, что круг скоро замкнется: Войси платил Мод Ламонт, получая сведения для шантажа Кингсли и «Картуша», вынужденных ополчиться на конкурента Войси. То есть мы вновь вернемся к тому, с кого начали, – к самому Войси. И добавьте также, что скоро появятся доказательства. Тогда Уэтрон обратится к прессе. Но он должен вам поверить, иначе они побоятся печатать сомнительное заявление.
Телман подавил волнение и медленно кивнул.
– И все-таки Рэя могут похоронить как самоубийцу, – мрачно произнес Питт, осознав, что ему мучительно даже говорить об этом. – Мне… мне трудно поверить, что он мог решиться… после всех пережитых страданий и…
Но Томас все же мог представить себе такое отчаяние. Неважно, сколько мужества имеется у человека, – невыносимое горе все равно иногда накатывает во мраке ночи. Возможно, старый ученый справлялся с ним основную часть времени, когда общался с людьми и отвлекался на чьи-то заботы; его могли радовать красивые цветы или даже просто солнечные дни. Но – во мраке одиночества, измученный борьбой с неизбывной скорбью…
– Многие относились к нему с душевной любовью и восхищением. – Корнуоллис сам попытался найти более логичный ответ. – Возможно, среди отцов Церкви найдутся его друзья, которые, используя свое влияние, позаботятся о том, чтобы столь почтенное имя осталось незапятнанным.
– Но вы же не преследовали его! – запротестовал Телман. – С чего он вдруг решил сдаться и совершить такой грех? Ведь это противно его вере!
– Он принял какой-то яд, – напомнил ему Питт. – Не мог же он сделать это случайно? Естественные причины смерти исключены.
Однако другая мысль, совершенно безумная, уже зародилась его уме. А может, Войси не смог упустить прекрасный шанс покончить с Фрэнсисом? Что, если он убил Рэя или, по крайней мере, организовал его убийство? Его месть могла стать полной, только если б теолог умер.
– Я выгляжу настоящим злодеем, грозившим распустить дурные слухи, затравившим и запугавшим до смерти несчастного Рэя. Мог ли Войси без колебаний нанести финальный удар? В Уайтчепеле он не колебался.
– Его сестра? – с неподдельным ужасом произнес Корнуоллис. – Мог ли он с ее помощью отравить Рэя?
– Она могла даже не догадываться об этом, – заметил Питт. – И у нее буквально не было шанса что-то понять. Насколько я понимаю, она всего лишь свидетельствовала о моей жестокости к старому и ранимому человеку.
– А как мы докажем это? – мрачно спросил Телман и, поджав свои тонкие губы, пробурчал: – Да и эти-то доказательства ничем нам не помогут. Он будет еще больше радоваться своей победе, если мы узнаем, что случилось на самом деле, но ни черта не сможем с этим поделать!
– Аутопсия, – вдруг сказал Томас. – Только вскрытие может подсказать нам верный ответ.
– Никто не даст разрешения, – покачал головой Джон. – Никто не возьмет на себя ответственность. Церковь испугается, что может подтвердиться самоубийство, от чего они будут всячески стараться защитить его, а Войси – что обнаружат убийство или что, по крайней мере, возникнет такая версия.
Питт встал:
– Есть один выход. Я попробую устроить его. Мне надо повидать леди Веспасию. Если кто-то может настоять на принятии такого решения, то она узнает, кто именно и как этого человека найти. – Томас взволнованно посмотрел на собеседников. – Спасибо вам, – сказал он, преисполнившись благодарности. – Спасибо вам за то… что пришли.
Никто из них не ответил – каждый по-своему смущенно осознавал слова Питта. Они не нуждались или не ждали благодарности: им просто хотелось помочь.
Телман сразу вернулся на Боу-стрит. Было четверть одиннадцатого утра. Дежурный по отделению окликнул его, но инспектор даже не обратил на это внимания. Он поднялся по лестнице в кабинет Уэтрона, когда-то принадлежавший Питту. Это казалось особенно странным, если вспомнить, что Томас сидел там всего несколько месяцев тому назад. А теперь этот кабинет стал чужим, и в нем сидел враг. Сэмюэль подумал об этом довольно спокойно и сам поразился, осознав, что воспринял эту мысль уже без малейшего сопротивления.
Постучав, он дождался отклика Уэтрона, приглашавшего его войти.
– Доброе утро, сэр, – сказал инспектор, войдя в кабинет и закрыв за собой дверь.
– Доброе, Телман. – Начальник участка взглянул на него, оторвавшись от бумаг на столе.
На первый взгляд суперинтендант казался совершенно обычным бесцветным мужчиной среднего роста. Только заглянув в его глаза, можно было почувствовать затаенную силу, несгибаемую волю к успеху.
Сэмюэль перевел дух и начал врать согласно разработанному плану:
– Я виделся с Питтом сегодня утром. Он сообщил мне, о чем на самом деле разговаривал с мистером Рэем и почему Рэй пришел в такое расстройство.
Уэтрон мрачно взглянул на него.
– Полагаю, чем скорее вы сами, инспектор, и наше полицейское подразделение забудете о существовании мистера Питта, тем всем нам будет лучше. Я дам уведомление в газеты, что он больше не имеет никакого отношения к столичной полиции и что мы не несем ответственности за его действия. Теперь это проблема Специальной службы. Пусть попытаются откреститься от него, если смогут. Он же стал ходячим несчастьем!
Телман напрягся, подавляя охватившую его ярость – все осознанные им вопиющие несправедливости заволакивали его взгляд красной дымкой.
– Уверен, что вы правы, сэр, но мне кажется, что до обращения в газету вам следует узнать, что он выяснил, – сказал он, игнорируя явное нетерпение Уэтрона, выразившееся в прорезавшей его лоб морщине и барабанной дроби, выбиваемой его пальцами по столу. – Оказывается, мистер Рэй знал, кто был третьим клиентом, приходившим к Мод Ламонт в тот вечер, когда ее убили. – Сэмюэль судорожно вздохнул: – Потому что он лично знал этого человека. По-моему, этот третий тоже из церковной братии.
– Что-о? – Теперь Телману удалось полностью завладеть если не доверием, то вниманием начальника.
Он, не моргнув, встретил его пристальный взгляд.
– Именно так, сэр. Очевидно, о нем говорилось в записях этой особы – мисс Ламонт я имею в виду, – и они могут подтвердить его слова, поскольку теперь мы знаем, что именно она имела в виду.
– В чем там дело, старина? – спросил Уэтрон. – Перестаньте говорить загадками!
– Загадки еще есть, сэр. Мистер Питт не может с уверенностью объявить обо всем, пока не просмотрит нужные бумаги в доме мисс Ламонт, – поспешно выдал Сэмюэль, пока суперинтендант вновь не прервал его, и повысил голос, изобразив волнение: – Пока это трудно доказать. Но если б мы сообщили в газеты, что располагаем данными сведениями… конечно, не упоминая мистера Питта, если вы не считаете это разумным… то тот неизвестный, кем бы он ни оказался, тот самый убийца может выдать себя, сам решив наведаться за опасными для него сведениями на Саутгемптон-роу.
– Ладно, ладно, Телман, я и без вас это отлично понимаю! – отрывисто воскликнул Уэтрон. – Я понял, что вы предлагаете. Мне надо немного обмозговать эту идею.
– Да, сэр.
– По-моему, нам лучше утаить эту операцию от Питта. Вы сами поедете на Саутгемптон-роу. Как-никак расследование поручено вам, – намеренно подчеркнул начальник участка, следя за выражением лица инспектора.
Тот заставил себя улыбнуться:
– Да, сэр. Я вообще не понимаю, зачем Специальная служба вмешалась в наши дела. Если, конечно, они не заподозрили, что в это убийство замешан сэр Чарльз Войси.
Уэтрон застыл в напряженной позе.
– При чем тут Войси? Уж не воображаете ли вы, что такой человек, как Войси, мог скрываться под маской «Картуша»? – Его тон стал саркастическим, а на губах зазмеилась горькая усмешка с оттенком сожаления.
– О нет, сэр, – мгновенно возразил Сэмюэль. – Мы вполне уверены, что сама Мод Ламонт шантажировала кое-кого из своих клиентов – наверняка ту троицу, что приходила к ней в тот вечер, когда ее убили.
– Чем же и ради чего? – насторожился Уэтрон.
– Мотивы разные, но дело не в деньгах. Она вынуждала их действовать в интересах сэра Чарльза Войси в этой предвыборной кампании.
Глаза суперинтенданта округлились:
– Неужели? Это весьма опасное обвинение, Телман. Полагаю, вы осознаете, кто такой сэр Чарльз?
– Безусловно, сэр! Как я могу не знать самого выдающегося судью Апелляционного суда? А нынче он ведь еще и баллотируется в парламент! Недавно его посвятила в рыцари сама королева, но я не знаю толком, за какие заслуги, – слышал только, что за отменное мужество, – произнес инспектор с почтением, заметив при этом, как Уэтрон поджал губы, а на шее у него проступили жилы.
Возможно, леди Веспасия была права?
– А есть ли у Питта основания для такой версии? – спросил суперинтендант.
– Вроде есть, сэр, – невозмутимо, но и не перебарщивая с уверенностью, ответил Телман. – Тут явно имеется связующее звено. И тогда все получается вполне логично. И развязка очень близка! – Он сложил указательный и большой пальцы и чуть развел их. – Нам просто надо выманить этого человека, и тогда мы все сможем доказать. Как ни погляди, а убийство действительно чудовищное. Задушить женщину… Ведь, похоже, он давил коленом ей на грудь, заставляя заглатывать ту марлю, пока она не умерла от удушья.