Позавтракав в китайской забегаловке возле отеля, я отправилась исследовать ювелирные магазины по всей округе в поисках подходящей емкости, в которую временно предстоит поселить душу Альтера после уничтожения дома. В последний раз я крупно налажала именно на этапе переселения и поместила несчастного призрака в обычную стеклянную банку, о чем потом ужасно пожалела. Позже выяснилось, что емкость должна быть обязательно серебряной (только серебро, помимо кладбищенской земли, способно сдержать духов) и крайне прочной, иначе потусторонняя энергия разорвет ее в клочья, а вместе с ней и душу заблудшего. Банка в итоге взорвалась, и тот призрак просто растворился, исчез, как лопнувший мыльный пузырь, по моей вине. В то время я почти ничего не знала о загробном мире и совершала кучу ошибок на каждом шагу, пытаясь самостоятельно разобраться в тонкостях астральной магии. Потом в моей жизни появился Габриель и все стало значительно проще. Он подарил мне старые демонические рукописи, благодаря которым я многое узнала о медиумах, призраках и своих способностях. Мне повезло, что демоны «старого времени» вели записи обо всех сверхъестественных существах, в том числе и о связующих мира духов и людей.
Потратив целый день на поход по ювелирным магазинам, я все же отыскала небольшой, но прочный серебряный флакон с плотной крышкой, за который пришлось отдать почти всю свою наличку. Хорошо хоть Найджел расщедрился и прислал мне чек с внушительной суммой, которой хватит и на ремонт квартиры, и на жизнь в ближайшие месяцы.
Весь следующий день пришлось провести в изматывающих, но необходимых разъездах.
Утром я заглянула в сувенирную лавку и купила там детальную карту пригорода, взяла велосипед и поехала колесить по улицам Хэмпстеда, отмечая на карте все городские и частные камеры видеонаблюдения, тем самым выбирая самый оптимальный маршрут. К концу дня я уже точно знала, как проехать от «Вуд-Хауса» до особняка Альтера, попав на минимальное количество камер видеонаблюдения. Даже если полиция и решит связать меня с поджогом, то у них вряд ли получится это сделать, ведь никаких прямых улик, указывающих на меня, не будет, а косвенные они могут засунуть себе глубоко в… куда хотят, в общем.
Вечером я с трудом доползла до кровати. От усталости гудели ноги и слипались глаза, а задница так вообще онемела от пятнадцатичасовой езды по городу. Едва моя голова коснулась подушки, как я тут же отключилась.
Ночь выдалась очень странной.
Мне ничего не снилось до самого утра, что уже крайне нетипично. Ни одного сна, которые я всегда запоминаю в подробностях, ни одного даже самого крошечного остаточного явления. Когда в последний раз такое было? И было ли вообще? Может, это от усталости? А еще меня что-то разбудило посреди ночи, хотя обычно меня хрен добудишься.
Я очнулась так резко, будто меня толкнули со всей силы, что аж подпрыгнула на кровати от неожиданности, не понимая, что только что произошло. Вскочила на ноги, сонная и растерянная, с бешено бьющимся сердцем в груди, щелкнула выключателем, зажигая в номере свет, и обеспокоенно заозиралась по сторонам в поисках источника шума или чего-то еще, что могло меня разбудить, но ничего и уж тем более никого не увидела. Ни живых, ни мертвых. Все было тихо и спокойно. Ни шороха в номере, ни скрипа половицы за дверью.
Я рвано выдохнула.
Кажется, кто-то сходит с ума.
И, кажется, это я.
Видать, Найджел все же был прав. Еще немного, и совсем чокнусь.
Вооружившись светильником, я с опаской заглянула под кровать. Темно и пусто. Уж не знаю, кого я собиралась там увидеть, но в любом случае увидела лишь пыль, клочок чьих-то волос… точно не моих… и мерзкую засохшую штуку в углу, подозрительно похожую на использованный презерватив трехгодичной давности.
— Фу, — меня передернуло, — гадость!
Бе-е…
Для собственного успокоения я еще проверила ванную и вместительный шкаф. Естественно, никого не обнаружила. Даже тараканов.
Я усмехнулась, возвращая светильник на место.
— Пора лечить нервы… — пробормотала я себе под нос, все еще чувствуя необъяснимую и ничем не оправданную тревогу, раздирающую нутро.
Выключив свет, я забралась обратно под одеяло, несколько минут лежала, настороженно прислушиваясь к тишине, и не заметила, как снова уснула. На этот раз проспала до звонка будильника без пробуждений. А когда проснулась и открыла глаза, то сразу заметила неладное.
Мои вещи кто-то трогал…
Я привстала на локтях, чувствуя, как вся кожа покрывается мурашками.
Кто-то был здесь!
В моем номере!
Этой ночью!
Я откинула одеяло, в спешке выбираясь из кровати, и подбежала к столу, чтобы наверняка во всем убедиться.
Ну точно!
Карта города была сложена совсем не так, как вчера вечером сложила ее я. Будто бы кто-то открыл карту, изучил все мои пометки, а затем снова сложил ее, но небрежно и совершенно в другом порядке, думая, что я не замечу разницы, — и я бы точно не заметила, будь я нормальным человеком, а не параноиком, склонным подмечать мельчайшие детали, каким меня сделали демоны и работа в детективном агентстве.
— Что за черт? — я в смятении изучила карту и положила ее обратно.
Кому понадобилось пробираться в мой номер под покровом ночи и шариться в личных вещах?
Я в полнейшем смятении посмотрела на телефон. Он теперь лежал не с правой стороны стола, а с левой. И рюкзак! Молния на рюкзаке была застегнута не до конца, хотя я точно помню, что застегивала ее полностью. И сам рюкзак был чуть сдвинут.
Это не хорошо…
Я нервно облизнула губы.
Это совсем не хорошо!
Я вытряхнула содержимое рюкзака на кровать. Все на месте: деньги, амулеты, серебряный флакон и одежда. Ничего не пропало! Меня не ограбили. Но если ночной визитер приходил не ради наживы, то зачем тогда?
Я прошлепала босыми ногами до двери и выглянула в коридор, покрутила головой и нашла работающую камеру видеонаблюдения. Она приветливо замигала мне красным огоньком. Отлично! Теперь надо попытаться выпросить у администратора отеля ночную запись с этой камеры — вдруг она что-то прояснит. Жаль только, что англичане очень скрытные… Я до сих пор не могу привыкнуть к их менталитету. Без ордера даже у полиции обычно нет никаких шансов получить хоть кусочек записи. Частная жизнь и все такое. Здесь она очень ценится.
Ладно, сейчас что-нибудь придумаю.
Я вернулась в номер, быстро оделась, сгребла все свои вещи в рюкзак и спустилась вниз.
— Доброе утро! — обратилась я к управляющему на ресепшене.
Молодой рыжеволосый парень поднял голову и лучезарно мне улыбнулся.
— Здравствуйте, мисс.
— Я из пятнадцатого номера, — напомнила ему.
Филл Вуд, если судить по бейджу на его груди, наверняка сын владельца отеля или какой-нибудь близкий родственник, улыбнулся мне еще шире и с готовностью спросил:
— Чем могу вам помочь?
Я с печальным видом поджала губы.
— Не хочу портить вам настроение, Филл, но, видите ли, сегодня ночью кто-то пробрался ко мне в номер и спер из шкафа все нижнее белье.
Филл чуть со стула не грохнулся.
— Что?! — пискнул он.
— Я говорю — какой-то грязный извращенец бродит по вашему отелю и проникает в номера одиноких постояльцев по ночам.
Глаза у Филла чуть из орбит не вылезли от моего обвинения.
— Нет! Не может такого быть! — запротестовал он. — Мы следим за порядком круглые сутки, и я уверяю, что…
— Может-может, — закивала я. — Мне бы не хотелось идти в полицию и создавать вашему заведению плохую репутацию. Понимаете, о чем я?
— Д-да.
— У вас и так мало постояльцев, а после скандала их и вовсе не останется, а скандал, я вас уверяю, будет масштабным.
Любые происшествия, освещенные прессой, связанные с извращенцами, насильниками или сексуальными маньяками, почему-то всегда набирают невероятную популярность.
Филл нервно сглотнул.
— Поэтому предлагаю вот что, — выдвинула я свои условия, — вы прямо сейчас показываете мне ночную запись с камеры на втором этаже, а я обещаю, что не буду обращаться в полицию и СМИ.
— Подождите, мисс…
— Я всего лишь хочу увидеть извращенца в лицо. Этого мне будет вполне достаточно.
Филл потряс головой.
— Но, мисс, конфиденциальность нашего заведения, — запел он стандартную песню, — не позволяет мне…
— Понимаю, — я оттолкнулась от стойки, — в таком случае вызовите мне такси до ближайшего полицейского участка, а я пока позвоню во все городские газеты и в красках расскажу журналистам, как сегодня ночью в номер отеля «Вуд-Хаус» к одинокой и молодой женщине пробрался озабоченный грабитель, возможно даже один из работников отеля, и жестоко надругался над ее…
— Тише, пожалуйста! Тише! — парень так разволновался, что аж покраснел весь. — Не дай бог, еще другие постояльцы вас услышат!
В этом и суть.
— Они имеют право знать, что в вашем отеле ОРУДУЕТ ИЗВРАЩЕ…
— Ладно-ладно! — зашипел Филл. — Идите сюда! — он поманил меня за стойку. — Сейчас включу вам запись. Хорошо?
Я едва сдержала улыбку.
— Замечательно.
Ну вот и все! Было не так уж и сложно.
Я прошмыгнула за стойку администратора и уставилась на мониторы, транслирующие изображения с камер по всему отелю. Филл пощелкал по клавиатуре, и на центральном мониторе всплыла ускоренная ночная запись с камеры второго этажа, расположенной аккурат напротив двери в мой номер.
Затаив дыхание, я смотрела, как люди ходят по коридору. В двенадцать ночи влюбленная парочка прошла мимо моей двери, целуясь на каждом шагу и страстно обнимаясь. В час ночи пожилая женщина вышла из десятого номера. В час двадцать горничная показалась на камере.
Я нахмурилась.
— Горничная всегда работает по ночам? — насторожил меня этот момент.
Тут всего пятнадцать номеров, большинство из которых свободны. Не так уж и много уборки. Да и потом, будем честны, убирается горничная весьма хреново, о чем свидетельствует засохший презерватив под моей кроватью.