Холли ошарашенно уставилась на мужа.
— Я просто…
— Ты что, оглохла? Убери свои вонючие лапы от моих вещей и не смей появляться в этой комнате!
— Но, Кейси, — начала Холли и тут же осеклась.
Муж постоянно набрасывался на нее с бешеным ожесточением, и она старалась отмалчиваться, не давать сдачи в тех редких случаях, когда они оказывались дома вместе. Тем более что Кейси вспыхивал по малейшему поводу, а чаще вообще безо всякой причины.
Он лихорадочно натянул на себя первую попавшуюся рубашку, сунул в карман ключи от машины и бумажник.
— Куда ты? В такое время… — робко произнесла Холли. — Завтра сочельник. Может, проведем эти дни вдвоем? Поболтаемся по магазинам, а потом завернем в какой-нибудь ресторанчик. Давай хотя бы на Рождество не ссориться.
В этот момент она совершенно забыла о гордости. Не до того. Главное — помириться с мужем.
Кейси обернулся, окинул ее полным отвращения взглядом, словно перед ним извивалось какое-то скользкое омерзительное существо, и со всего размаха хлопнул дверью. Через несколько минут во дворе мягко заурчал его «форд».
Колени Холли подогнулись. Она схватилась за спинку кровати, чувствуя, как последние частицы надежного, доброго мира, окружавшего ее, буквально распадаются на глазах. Кейси ведет себя так, будто все кончено отныне и вовеки. Кажется, он уже принял решение и теперь не выносит самого присутствия жены.
Как ни тяжел был этот день, сочельник выдался куда ужаснее. Утром настроение Кейси немного улучшилось. Он успокоился и даже процедил нечто похожее на извинения за вчерашнее. В душе Холли вновь затеплился крохотный огонек надежды, особенно когда муж, уезжая в полдень, пообещал вернуться к пяти и провести дома рождественский вечер.
Днем Холли сделала все, чтобы выглядеть как можно лучше. С новой прической, в брючном шелковом костюме цвета слоновой кости, изумительно оттенявшем каштановые локоны, она казалась настоящей королевой.
Завернув в цветную бумагу подарки для Кейси, она положила пакеты под елку. Хотя его жестокость и пренебрежение все еще отравляли душу ядом, надо помнить о том, что сегодня Рождество, и не зацикливаться на прежних обидах.
Холли взглянула на часы. Скорее бы приехал Кейси!
В шесть она решила, что муж вот-вот появится и пора начинать готовить ужин. К его приходу все должно быть готово. И не стоит зря раздражаться и давать волю неотвязным сомнениям, терзавшим ее. Кейси обещал, что проведет с ней сочельник, и, конечно, не станет обманывать. Только не сегодня.
В семь Холли включила телевизор, но издевательски назойливое треньканье рождественских песенок оказалось ничуть не лучше гнетущей тишины. Надо взять себя в руки! Его просто задержали.
Кто и что? — пропел насмешливый внутренний голосок.
Холли перемыла посуду и потянулась к телефону, испытывая неимоверную потребность отвлечься, поболтать с Билли. Она уже набрала номер дрожащей рукой, но тут же опомнилась и положила трубку. Тетушка, конечно же, захочет поздравить Кейси с Рождеством. Признавшись, что мужа нет дома, Холли только испортит ей праздник.
В полночь она потушила свет и улеглась в комнате для гостей. Под елкой темнели так и не развернутые подарки. Стол все еще был уставлен сверкающим хрусталем, фарфором и подсвечниками с незажженными свечами. Ужин давно засох и остыл в холодной духовке.
Холли проснулась, когда уже светало. Она почти всю ночь проплакала и теперь не могла без содрогания взглянуть на себя в зеркало. Накинув халат, осторожно прошла по коридору и остановилась у дверей бывшей супружеской спальни. Кейси мирно посапывал, завалившись на кровать прямо в одежде. Очевидно, он притащился домой часа полтора-два назад.
Холли судорожно сглотнула, стараясь задушить подступившие к горлу рыдания. Он того не стоит! Нечего лить слезы из-за человека, которому на нее плевать! Но это Рождество она в жизни не забудет. Здесь у нее нет ни родных, ни друзей, а единственный мужчина, которого она любила, бросил ее ради богатой потаскухи.
Не обращая внимания на шум кофеварки, Холли направилась было в столовую, но тут же, болезненно поморщившись при виде празднично накрытого стола, вернулась на кухню. Сжимая в ладонях пустую чашку, она уселась за длинный кухонный стол, прислонилась к стене. Впервые в жизни Холли испытывала жуткую, мертвящую опустошенность. Что теперь делать? Как найти выход? Из тупика…
Уже ближе к вечеру Кейси ввалился на кухню и, мельком взглянув на Холли, налил себе горячего кофе. Тягостное молчание было хуже любой пытки. Наконец Холли не выдержала.
— Где ты был прошлой ночью? — тихо спросила она. — Я ждала тебя до полуночи.
Кейси уставился на жену налитыми кровью глазами. Что он вообще нашел в этой липучей кукле? Зачем нужно было жениться на серенькой провинциалке с манией величия? Да, она не так уж плоха: тонкие черты овального личика, темно-синие глазищи и роскошные волосы, которым могли бы позавидовать многие из голливудских звезд. И все же, по сравнению с Джезмин, она была и останется сопливой простушкой, которая больше его не интересует.
— Не твое дело, — процедил он. — Гулял.
— Где? Кейси, вспомни, это же Рождество! Игнорируя осточертевшие ему причитания, Кейси шагнул к порогу.
— Не смей уходить! — Голос Холли дрожал от гнева. — Или я недостойна человеческого отношения?
Устало опустив плечи, Кейси обернулся.
— Я был на вечеринке.
— Но ты обещал приехать! Ведь никто же не тянул за язык… Неужели тебе абсолютно наплевать на меня? — чуть слышно спросила Холли.
Глаза Кейси полыхнули зеленым пламенем, но тут же погасли, став непроницаемо холодными. Скептическая усмешка слегка скривила его губы.
— Абсолютно.
ГЛАВА 6
Холли не помнила, как выбежала из дома и очутилась в машине. Мчась по опустевшему шоссе, которое петляло вдоль побережья, она все больше ощущала, какой уродливой пародией на Рождество обернулся для нее этот зимний праздник в Южной Калифорнии. Особенно раздражали сейчас пышные вершины высоченных пальм на фоне ослепительно синего неба.
Она никогда, никогда не сможет простить Кейси его подлое предательство. Уж лучше бы он ее убил! Как тяжко сознавать, что муж больше не любит ее. Не хочет. До чего же она наивна! Все старалась засунуть поглубже голову в песок как страус, лишь бы ничего не замечать. Слепая, доверчивая дурочка! Даже поняв, что Кейси всерьез встречается с Джезмин, по-прежнему питала глупые надежды: а вдруг все как-нибудь само собой уладится! Но сегодня развеялась последняя иллюзия. Когда же Кейси успел так измениться? Совсем не тот человек, за которого выходила замуж!
Только поздно ночью она остановила машину у своего дома. Схватив с сиденья свитер, Холли поспешила открыть дверь, так и не заметив стоявший у обочины голубой фургон.
Глубоко вдохнув пряное благоухание хвои, разлившееся по гостиной, Холли включила маленькое бра. Яркие красно-зеленые пакеты с подарками все еще валялись под елкой. Блестящая фольга переливалась в тусклом свете и, казалось, издевательски подмигивала. Холли поспешно направилась к спальне. Похоже, мучительные воспоминания об этом рождественском вечере будут преследовать ее до конца жизни.
Не поднимая головы, она повернула ручку замка. Только бы не напороться на Кейси, не разбудить его. Надо без лишнего шума собрать свои вещи и бежать отсюда, куда глаза глядят.
Дверь бесшумно открылась, и Холли застыла на пороге, оцепенев при виде зрелища, которое невозможно было вообразить даже в самом кошмарном сне. Несмотря на шок, мозг, словно кинокамера, бесстрастно фиксировал каждую мелочь.
Позже она вспомнит царивший здесь резкий запах секса — непередаваемую атмосферу, которую создает сплетение разгоряченных похотью тел. Почти порнографическая сцена, как в замедленной съемке, развертывалась перед Холли. С угла кровати свисали мятые простыни, но сама постель была пуста. По комнате в беспорядке разбросана одежда. На полу, перед высокими стеклянными дверьми, ведущими во внутренний дворик, высвечивался силуэт обнаженной пары. Хриплые, гортанные стоны нарушали тишину.
Холли не могла шевельнуться. Она попыталась закричать, но горло перехватило судорогой. Какого дьявола ее сюда занесло? Последнее, самое постыдное, самое мерзкое унижение!..
Джезмин извивалась под Кейси, полузакрыв глаза, с выражением злобного торжества на искаженном страстью лице. Хищные пальцы впились в его спину, полные груди сотрясались от каждого движения. Именно она первой заметила Холли. Неизвестно, что бы отколола Джезмин, но в этот момент Кейси слегка повернул голову, пытаясь понять, куда она смотрит. Кажется… вроде бы, кто-то наблюдает за ними? Но одурманенному наркотиками самцу это открытие вовсе не показалось чем-то противоестественным. Наоборот, еще больше возбудило. В самом деле, ничего нет лучше кокаина, если хочешь оттянуться в постели по полной программе. И это чистая правда. Он в жизни не испытывал такого наслаждения, как сейчас.
Сохраняя внешне полную бесстрастность, Холли покинула бывшую супружескую обитель. К несчастью, она и сейчас не заметила фотографа, затаившегося в кустах во внутреннем дворике. Вновь торжествующе щелкнул фотоаппарат. С жужжанием сработала перемотка. Сенсация высшего класса, дамы и господа!
Папарацци, не выходя из укрытия, снова навел аппарат на любовников. До появления незнакомки он уже сделал больше дюжины снимков. Но теперь сведенные судорогой пальцы отказывались повиноваться и застыли на кнопке.
После стольких лет собачьей жизни, когда приходилось сутками сидеть в дерьме, чтобы поймать в объектив некую спесивую голливудскую знаменитость, спать где придется, курить одну сигарету за другой, пить холодный кофе, ради того чтобы продать очередную «клубничку» в первую попавшуюся бульварную газетенку и заработать жалкий гонорар, Ник Хардистер наконец сорвал банк. Теперь ему больше никогда не придется работать.
То, что он снимал сейчас, ничем не отличалось от сотен других подобных сюжетов. Доверчивая женушка застала муженька на месте преступления с голой задницей! Подумаешь, важность! Разве в этом дело? Нет, вся пикантность заключается в том, что случайная партнерша, которая, забыв обо всем на свете, трахается с литератором Прескоттом так, что дым из заветного местечка идет, — не кто иная, как старая приятельница Ника, прелестная миссис Тернер, жена одного из самых крутых боссов в Голливуде.