Директор заперся с гостями и не выходил из кабинета. Занятия в тот день проводили роботы. Они не проверили домашние задания, чем раздосадовали Жома. Тот накануне всю ночь не спал, решая задачу по физике.
Вечером, когда члены комиссии собрались уехать, в коридоре им навстречу вышел Брю.
– Ты не видишь, что мешаешь, Буркан? – раздраженно спросил директор. – Отойди, пожалуйста.
– Мне надо поговорить с комиссией, – сказал мальчик, не сходя с места. – Речь идет о незаконной торговле наркотиками.
– Чего? – спросил директор. Ему показалось, что он ослышался.
– О какой торговле ты говоришь, мальчик? – заинтересовался председатель комиссии.
– Я уже отправил файл с данными на ваши личные аккаунты, – сообщил Брю. – Почитайте на досуге. Суть в том, что в стенах приюта хранятся огромные запасы запрещенных наркотиков. С ведома директора, конечно же.
– Ты чего такое придумал, молокосос? – закричал Сухарт и бросился к мальчику, но агент службы безопасности схватил его за локоть.
– Директора покрывают должностные лица химического концерна, принадлежащего, кстати, корпорации «Неистовый спрут». Вице-президент Жанудиг дает указания, а некий Фрей Ерентай, разыскиваемый полицией, как наркоторговец, отвечает за распространение.
– Какая интересная история, – протянул председатель комиссии, высокий седой мужчина. Сухарт пытался вырваться из железной хватки агента.
– А еще в приюте идут полномасштабные хищения активов, – добавил Брю. – Оборудование, роботы и мебель устаревшие, хотя по документам числятся, как новые. Питание ограниченное, не соответствует меню.
– Как ты это все выяснил, малыш? – спросил председатель, переглянувшись с агентом.
– Очень просто, – пожал плечами Брю. – Загрузил документы по приюту в анализатор «Потрошителя». Вероятность незаконной торговли и коррупционных схем – 95%.
– Да у тебя искра, пацан, – удивился агент. – Подрастешь, приходи в следственную академию при корпорации.
– Обязательно, – кивнул Брю.
Агент увел Фердина Сухарта на допрос. Вскоре в приюте в очередной раз сменился директор.
Глава 16. Лаборатория
На рассвете небо посветлело. Из фиолетового стало серо-бурым. Горы надвигались на ребенка, несущего раненого медоеда.
У Тимура замерзли руки и лицо. Он часто останавливался, чтобы отдышаться. Садился на холодные камни и ждал, пока ноги перестанут гудеть.
Зверек лежал с закрытыми глазами, дышал часто и мелко. Кровь на шее и спине запеклась. Когда медоед изгибался, из раны выползали сгустки бордовой жидкости.
Местность шла в гору. Вокруг высились черные деревья без листьев. Земля поросла жухлой травой. Чем выше поднимался мальчик, тем больше попадалось камней. Россыпи булыжников и огромные валуны размером с дом.
Изредка Тимур оглядывался. За высокими шпилями забора, в синей дымке мерцали огнями небоскребы. Город постепенно скрывался из глаз, его заслоняли стволы деревьев и камни.
Вскоре вокруг заклубился сизый туман. Изредка меж деревьев проглядывали руины дома или посреди травы показывались треснувшие осколки асфальтовой дороги.
Холмы молчали. Ни стрекота птиц, ни звериного визга.
Тимур поскользнулся и упал. Его стошнило комками зеленой желчи. Вставать не хотелось. Лежать бы так, ни о чем не думать и не шевелиться. Медоед ворочался рядом и повизгивал.
Мальчик пополз по земле. Из тумана проступили очертания дома с разваленной крышей. Тимур встал, поднял медоеда и, пошатываясь, пошел к дому.
Дверь, окна и стены заросли травой. На земле перед домом лежала прогнившая детская коляска, под кустами – наполовину вросшие в почву пластиковые бутылки.
Тимур зашел в дом, раздвинув заросли. В коридоре лежали груды кирпичей и строительного материала. Хрустя по кучкам мусора, Тимур прошел в комнату слева.
Разрушенная кухня. Шкафы и телевизор валяются на грязном полу, стулья покосились. Со стен слезла штукатурка, видны кирпичи.
Мальчик лег на сырой диван. Ноги не слушались. Осторожно положил рядом медоеда. Закрыл глаза и забылся беспокойным сном.
Проснулся ближе к вечеру. Раньше через окно, затянутое кустарником, проникал серый свет. Сейчас свет сменился мягким полумраком.
Голова раскалывалась от неутихающей боли. Медоед лежал неподвижно и сопел. Тимур встал с дивана и заметил рассыпанные упаковки с таблетками в шкафу у стены. Там же лежали две пачки гнилых бинтов.
Мальчик нашел сырую истлевшую тряпку, протер медоеду шерсть. Неумело перевязал рану.
Таблетки распадались в руке и превращались в порошок. Тимур прочитал стертые надписи на упаковке, ничего не понял и сжевал пару таблеток. Еще одну засыпал в слюнявый рот медоеда.
Опять лег на диван. Он хотел есть и пить. За окном стремительно темнело. Похолодало, изо рта шел пар, руки и ноги замерзли. Тимур прижал к себе теплое тело зверька и постарался уснуть.
Ночью он проснулся от странного звука. Вокруг дома струился тихий шорох. Будто по земле волокли мешки.
Тимур взобрался на спинку дивана и раздвинул заросли на окне. Сначала ничего не разобрал в темноте. А потом заметил, что возле дома ползет огромное вытянутое тело. Как бочка, только светло-коричневая и бесконечно длинная.
Тимур слез с дивана. Что это за чудовище?
Шорох на миг прекратился. Потом возобновился и возник у двери. Зашуршали растения, облепившие вход. Стукнул, падая, кирпич. Обвалилась штукатурка.
Мальчик затаился на диване, неотрывно глядя на выход в темный коридор.
В кухню заглянула чешуйчатая морда. Тимур никогда не думал, что существуют такие огромные звери. Морда едва помещалась в проем двери.
Из пасти высунулся длинный раздвоенный язык, ощупал пол. Неужели это такая громадная змея?
Чудовище попыталось пролезть в кухню, но не поместилось. Чуть отодвинулось назад, снова полезло, выламывая дверные косяки.
Тимур забился назад, в дальний угол.
Змея протиснулась в проем и заполнила комнату огромной мордой. Под нижней челюстью у нее росла еще одна бесполезная пасть, следствие мутации.
Медоед угрожающе захрипел. Он стоял на диване, покачиваясь и задрав хвост, маленький, с повязкой на шее и безумно храбрый.
Чудовище остановилось, не замечая медоеда и не понимая, откуда идут звуки.
По кухне распространился зловонный запах. Змея почуяла его и отпрянула назад, застряв в проеме. Смрад показался Тимуру благоуханием роз.
Медоед рванулся вперед и вцепился в нижнюю челюсть змеи. Чудовище вздрогнуло. Морда взлетела вверх, стукнулась о потолок. Медоед упал, но тут же вскочил и снова ощерился на врага.
Змея замерла, готовясь к броску. Медоед побежал вперед, перебирая лапками и вцепился в туловище чудовища. Чешуя толстая, особого вреда не причинил, зато змея потеряла его из виду. Чудище заворочалось, озираясь, медоед пискнул и пропал под непомерной шеей.
Тимур закричал и бросился на змею. Схватил стул, швырнул. Змея отшатнулась. Мальчик перевернул шаткий стол, поднял с усилием, пихнул страшную морду, заслонясь, как щитом.
Треща дверными косяками, чудище отступило в коридор. У порога Тимур нашел придавленного медоеда. Зверек тяжело заворчал, когда Тимур поднял его на руки.
– Тихо, тихо, успокойся, это я, – прошептал мальчик.
Он вернулся на диван. В коридоре раздался ужасный грохот и змея снова появилась в проеме. Тимур отбросил зверька в сторону, вскочил, схватил ножку стула, готовясь ткнуть в огромную морду.
Змея раскрыла пасть, чтобы заглотить добычу.
Снаружи раздались громкие шаги и утробный рев. Кто-то еще пожаловал на их веселую вечеринку. Змея замерла. Медоед злобно заурчал.
Дом сотрясся от удара об стены. Послышались режущие звуки, будто кто-то вспарывал длинный кусок материи. Только утром Тимур понял, что это разлеталось на клочки туловище змеи.
Чудище заметалось по кухне, вскинуло голову, ударилось о потолок, осыпав труху. Затем шлепнулось на пол. Неизвестный исполин возился возле дома, яростно рыча.
Змея лежала неподвижно, загородив выход. Затем постепенно, рывками, подпрыгивая огромной мордой на неровностях пола, потекла назад, к выходу из дома. Судя по довольному урчанию неизвестного ревуна, это он тащил добычу наружу.
Тимур поднял медоеда и сидел, затаив дыхание. Ему совсем не хотелось знакомиться со зверем, шутя справившимся с чудовищной змеей.
Рычание у порога затихло. Зашлепали, удаляясь, огромные лапы. Тимур выглянул в окно. В темноте заметил смутный силуэт зверя, вповалку спешащего прочь. Похож на гигантского медведя. Наверное, вдвое больше дома, где прятался мальчик. Змея безжизненно болталась в пасти гиганта.
Тимур облегченно выдохнул. Остаток ночи спал беспокойно, то и дело прислушиваясь к звукам, идущим из ущелий.
Утром он побрел дальше в горы. В кустах нашел черные ягоды с зеленоватым оттенком. Поел сам и запихал несколько в рот медоеда. Зверек с ночи лежал без сознания. На колючих ветках осталось несколько прядей волос мальчика.
Через полчаса его вырвало. Он полежал чуть-чуть, бормоча:
– Мама, ты где? Помоги, пожалуйста.
Хотел встать, но сил не было. Медоед лежал рядом и не шевелился. Тимур перевернулся на спину, поглядел на низкое, серо-свинцовое небо. Вокруг молча стояли горы. Тимур закрыл глаза.
Ниже по склону затрещали кусты. Мальчик встрепенулся и почувствовал, как от холода озябли руки и ноги.
Меж стволов деревьев мелькнули приземистые фигуры. Одна, две, четыре… Они бежали, пригнув головы к земле и возбужденно повизгивая.
Тимур вскочил на ноги, подхватил медоеда и побежал вверх по склону.
Существа заметили движение и радостно хохоча, помчались следом.
Тимур оглянулся на бегу. Животные выскочили из-за деревьев и помчались по его следу.
Похожи на пушистые шары. Треугольные оскаленные мордочки, вытянутые лапы, настороженные уши. Одичавшие собаки. Хотя скачущей походкой больше напоминали гиен.
Сердце билось в груди, тяжелый зверек норовил выскользнуть из рук.