Издали, с северо-востока, показались стремительные огни аэрокара.
– Это они, – негромко сказал Тайганак, включил ракетный ранец и натянул на голову защитную маску.
Аэромобиль замедлил полет, снизился и нырнул в пролет между домами. В конце прохода находился вход в штаб-квартиру группировки и начинался Даньский квартал. Они неизбежно должны были здесь притормозить.
– Ну все, поехали! – сказал Медоед и прыгнул вниз, навстречу быстро скользящему меж домов аэромобилю.
В животе екнул ком нервов, подскочил вверх, к горлу. Не прошло и секунды, как Медоед налетел на ничего не подозревающий аэромобиль. Ударился всем телом, охнул и соскользнул было вниз, но вовремя растопырил руки и вцепился когтями в обшивку.
Машина накренилась вниз, сбилась с курса и врезалась в дом. Внутри слышались отчаянные крики киборгов.
Машина разбила окно и влетела в дом, кажется, на уровне девятого этажа, обрушив при этом часть стены. Медоед каким-то чудом удержался на капоте.
Потряс головой и слез с аэромобиля. На карбоновой обшивке остались дырки от его когтей. На крыше лежали пыльные обломки кирпичей и куски штукатурки.
Медоед подошел к измятой двери, схватил ручку и рванул на себя.
Сначала ничего не случилось и он решил, что киборги свернули шеи.
А потом из салона ударили автоматные очереди. Очень меткие, надо признать. Пули прострочили грудь и голову Медоеда, отбросили назад и продолжали с визгом впиваться в тело.
Снаружи взревел реактивный ранец, синяя ночь озарилась светом огненных струй, вырвавшихся из небольших сопел. Сверху слетел Тайганак. В руке портативный гранатомет.
Он завис в воздухе напротив развороченной квартиры и навел оружие на нее. Улыбнулся лежащему Медоеду.
Автоматы умолкли.
– Эй! – торопливо сказал Медоед. – Мы так не договаривались. Это же потом надо было…
Он попробовал вскочить, но гранатомет бумкнул три раза подряд. Квартира наполнилась огнем, грохотом и шипящим воздухом. Стены взорвались. На Медоеда обрушился потолок и он на время потерял сознание.
Очнулся от похлопывания по щеке. Открыл глаза и увидел, что до сих пор лежит в полуразрушенном доме. Каменные перегородки между квартирами разлетелись на куски, в подъезде в любую минуту мог произойти обвал.
От аэромобиля остался обгорелый остов. Повсюду валялись блестящие части киборгов с торчащими проводами и микросхемами.
Медоед попробовал пошевелиться и не смог. Руки и ноги связаны, голова и шея зафиксированы в крепком наморднике.
Перед ним стоял Тайганак. В одной руке гранатомет, в другой черный прямоугольный ящик.
– Как дела, животное? – спросил предатель. – Не старайся ответить, у тебя обездвижена челюсть.
Медоед зарычал.
– Ах, какой ты злой и неуравновешенный, – покачал головой Тайганак. – Теперь вижу, что ты и впрямь уникум. Тебя же прямое попадание гранаты не берет, где такое видано?! Верю, верю, что ты жил все эти годы в Черных горах.
Медоед напряг мышцы и рванулся вперед. Но не смог сдвинуться и на сантиметр.
– Тут, в сейфе, всего пятьдесят тысяч битов, – Тайганак приподнял ящик. – И не делай такие удивленные глаза, мой глупый зверек. Я с самого начала знал, что у них больше нет. Просто делиться с тобой не входило в мои планы. Ты нужен был как пушечное мясо, чтобы отвлечь телохранителей.
Он пожал плечами и улыбнулся.
– Ну ладно, прощай. Жаль, недолго общались. Я бы послушал твои байки про жизнь в горах. У тебя есть тридцать секунд, чтобы вспомнить молодость.
Он протянул руку к шее Медоеда, щелкнул кнопкой и потрепал рычащего пленника по щеке. Включил ранец, махнул на прощание, подошел к краю квартиры и прыгнул в воздух. Загудел реактивный двигатель и быстро унес грабителя вверх.
Медоед больно наклонил голову, скосил глаза и заметил вокруг шеи дивное ожерелье из соединенных между собой прямоугольных плашек взрывчатки. А еще детонатор с таймером. Причем до большого «Бум!» осталось всего двадцать пять секунд.
Он яростно взревел и попытался стянуть с себя цепкие путы, кажется из прочных графеновых нитей. Бесполезно.
Время быстро утекало.
Тогда он набрал побольше воздуха и надул грудь. Резко выдохнул, сжавшись в ком до предела. Слой жира и свободно вращающийся скелет позволял ослабить веревки, однажды он так вылез из капкана охотников.
На этот раз, к счастью, он смог повторить старый трюк. Почувствовал, что путы на руках ослабли.
Не вдыхая воздуха, Медоед, извиваясь, освободил руки. Затем ноги.
Сорвал с головы взрывчатку и швырнул из квартиры наружу. В ту же секунду раздался мощный взрыв. В воздухе вздулся огромный огненный шар, горячая волна сбила с ног.
Дом задрожал и начал осыпаться.
Придется прыгать вниз, ничего другого не остается, подумал Медоед. Вскочив на ноги, подбежал к наружной стене и нырнул в темную ночь под ногами.
Глава 21. По законам улицы
Как и полагается, ранним утром, еще к построению, Брю прибыл в оперативный отдел.
– Чтобы без опозданий, стажер, – сказал дежурный, когда Брю звонил вчера, чтобы уточнить время прибытия. – Построение начинается в четыре утра. Чтобы, как штык, был на крыше.
Но оказалось, что выпускник следственной академии поспешил. Дежурный, вялый после бессонной ночи, лениво сказал в мысленный экран:
– Нет еще никого из твоих оперативников. Жди, – и отключился, сволочь, невзирая на поспешные вопросы новоиспеченного коллеги.
Брю остался стоять на крыше, мокрой от ночного дождя. Рассвет только-только занимался. На востоке за вытянутыми силуэтами зданий начало светлеть темно-синее небо. Дождь и крепкий ветер разогнали смог, вечно висящий над городом. Брю с удовольствием вдыхал свежий воздух.
Служба безопасности корпорации «Неистовый спрут» целиком занимала здание в сто двадцать этажей. На крыше, выкрашенной в черный цвет, с изображением осьминога в центре, стояли бронированные многоместные аэромобили.
Сверху крыша напоминала восьмиугольник. На каждом углу высилась башня с автоматическими пушками ПВО. Интересно, кто-нибудь когда-нибудь осмеливался напасть на вооруженную до зубов службу безопасности корпорации?
Построение проводилось, но для боевых дроидов. Около сорока тяжелых умных машин, с автоматами в руках, в экзоскелетах последних моделей, способных нести до пятнадцати управляемых ракет, выстроились в четыре шеренги на крыше.
Перед строем застыл оператор группы, старший киборг. Этот был человеком. Если корпусы рядовых дроидов выкрасили в черный цвет и они сливались с крышей, то у оператора на плечах и груди были яркие красные светоотражающие вставки.
Дроиды и оператор ждали команды. Ровно в четыре, видимо, на их мысленные экраны пришла разнарядка, потому что идеально ровный строй вдруг распался.
Тяжело топая по крыше стальными ступнями, дроиды разделились на пары. Разом запустили реактивные ранцы. В воздухе задрожало марево.
Дроиды взмыли с крыши и разлетелись в разные стороны: патрулировать город, выполнять команды агентов или расстреливать террористов.
На крыше отчетливо запахло отработанными выхлопными газами. Брю помахал перед носом и снова вызвал дежурного.
Тот предпочел игнорировать звонок новичка. Брю скучал на крыше до половины шестого утра. Вскоре на вертипорты начали опускаться аэромобили агентов.
– Чего, лягушонок, всю ночь мариновали? – спросил один, проходя мимо. Смуглый до черноты, в ухе и носу золотые сережки. На лице татуировка волчьей морды. – Рабочий день в шесть начинается, учти на будущее.
– Если только не застрял по вызову, – буркнул другой, здоровенный, похожий на гору. Чтобы войти в дверь, ему пришлось сильно наклониться и все равно он задел макушкой стальной косяк.
Брю зашел в здание вместе с ними.
На входе его тщательно просканировали приборами три раза: сначала робот-охранник, потом дроид и, наконец, человек.
– Проходи на семидесятый уровень, офис семьсот семь, к Пустовойту, – буркнул охранник, худощавый парнишка, по виду чуть не подросток.
Брю спустился вниз, нашел нужный офис и вошел внутрь. Пустовойт оказался координатором по распределению стажеров. Светловолосый, сероглазый, вместо ног кресло-каталка. На круглом лице «умные» очки, подстраивались под интерфейс пользователя.
– Так-с, Байсон, – сказал он, изучая дело новичка на мысленном экране. – У тебя хорошие рекомендации. Сразу идешь в оперативный отдел, твой куратор – Бабик Солдом, позывной «Волк». Ты поступил в его распоряжение. Все, можешь идти.
– А как же… – начал было Брю, но Пустовойт развернул каталку спиной, отъехал к другому столу и открыл голографический дисплей компьютера.
– Сотый этаж, офис тысяча десятый, – сказал координатор, не оборачиваясь.
– Спасибо, – ответил Брю и вышел.
В коридоре проворчал:
– Мог бы и отправить эту информацию по сети. Зачем только сюда перся?
Теперь пришлось подниматься вверх. Тысяча десятый офис оказался огромным вытянутым буквой «Г» кабинетом, разделенным на множество отсеков голографическими перегородками. По желанию обитателя отсека стены могли становиться непроницаемыми или, наоборот, прозрачными.
Шум в офисе стоял неимоверный. Народу не меньше двух десятков. Все разговаривали по телефону, звали друг друга по имени, раздавали поручения снующим всюду роботам. На спинках кресел висели куртки и кобуры с пистолетами. На трехмерном большом экране в конце комнаты появлялись оперативные сводки и последние новости. Если бы Брю не знал, что это служба безопасности, он бы решил, что попал к брокерам криптовалюты или таможенникам.
– Эй, лягушонок! – закричал кто-то звонко из толпы оперативников. – Вот ты и явился в наше вонючее болото!
Это, конечно же, оказался тот самый парень с сережками и татуировкой на лице.
– Мне бы Бабика Солдома, – сказал Брю, подходя к столу агента. – Это мой куратор. Наверное, это вы?
– Неа, это мой босс, – улыбаясь, ответил парень. – А теперь и твой тоже. Меня зовут Ронни. Иди дальше, вон его стол, видишь? И передай вот эту папку, хорошо?