– Выходим на поверхность.
Загудели ракетные ранцы, бойцы поднялись наверх.
– Вот этот дом, – Бабик указал на подъезд посередине здания, хмуро укрытый серым козырьком крыльца. – Третий этаж.
Прикрывая друг друга, бесшумно взобрались на нужный уровень и остановились перед запертой дверью. Дом погрузился в мертвое молчание.
– Работаем под ноль, – предупредил Бабик.
По его знаку Торбас выломал дверь. Бойцы мигом втянулись в старинную квартиру.
Она оказалась большой и заброшенной. В ближайших к выходу комнатах никого не было. Брю решил, что Навозный жук скормил им шарик обмана. Но из дальней комнаты выглянул бледный пучеглазый мужчина с длинными спутанными волосами.
– Здесь полисмены! – закричал он и вскинул автомат.
Сразу трое бойцов выстрелили в него. Мужчина повалился на пол.
Из глубины комнаты загрохотали другие автоматы.
Ронни и еще один оперативник бросили туда световые гранаты с парализующим эффектом. После вспышек забежали в комнату, давя любое сопротивление выстрелами.
Вскоре все было кончено.
Брю зашел в комнату и поразился увиденному.
Грязное помещение с полуразваленными стенами освещали два нано-фонаря. Везде лежали трупы. Шестеро длинноволосых бледных людей и четверо смуглых, узкоглазых и сплошь в татуировках.
У окна на столе лежали груды флэшек. На таких обычно передавали цифровые деньги для отмывки в Темном сегменте сети. Это сколько же здесь будет, если учитывать, что на одну флэшку умещалось около ста тысяч битов? Пожалуй, миллионов пять, не меньше.
Рядом на полу сумки. Бабик положил одну на стол, открыл, достал пакет. Пощупал зеленый порошок. Раскрыл, понюхал и попробовал.
– Так и есть, это катх. Их тут сто килограммов будет.
Торбас одобрительно присвистнул, а Ронни сказал:
– Молодец, Навозный жук!
Бабик подошел к одному из татуированных. Пошевелил носком ботинка. Человек застонал и открыл глаза.
– Бабик, я же просил снять меня с крючка, – прошептал он. – Я же дал тебе такую жирную наводку.
– Извини, Навоз, – ответил Бабик и поднял пистолет. – Пришлось всех вывести под ноль. И тебя тоже. Извини еще раз, так вышло.
И выстрелил Навозному жуку в голову.
Повернулся к бойцам. Они стояли, опустив дула автоматов к полу.
– Значит так, шалунишки. Моя доля, как обычно, половина. Остаток делите поровну между собой. Новичка не забудьте, он получит двести пятьдесят кусков.
– Повезло лягушонку, первый выезд и такой куш хапнул, – добавил Ронни и хлопнул Брю по плечу.
Парень отбросил его руку и вышел вперед.
– Что значит ваша доля, господин? Что мы должны делить? Это же вещдоки по делу. Их надо сдать в следственный фонд Службы безопасности.
Все замолчали и перестали улыбаться. Бабик прищурился.
– Сопляк, не зря я в тебе сомневался. Поздравляю, твоя дебильная сущность все-таки вылезла наружу.
– Я сообщу руководству департамента о том, что здесь произошло, – сказал Брю.
– Ты меня очень огорчил, сопляк, – сказал Бабик. – Я думал, из тебя выйдет толк. А ты взял и переметнулся на сторону черных.
Он покачал головой. В шею Брю больно вонзилось что-то колючее. Стажер отшатнулся, вскинул было автомат. Но стрелять в своих не решился.
Ноги стремительно ослабли, в голове зашумело. Он упал на колени.
– Такой перспективный малый, но оказалось, с гнильцой, – сказал Бабик и подошел ближе. – Накачался наркотиками в первый же день службы и выпал из аэромобиля по дороге в контору. Я дам о тебе хорошую характеристику. Посмертную.
В глазах потемнело и Брю повалился на пол лицом вперед.
Глава 24. Визит вежливости
Через пару мгновений кусты раздвинулись и на берегу появились Лия и Жамиля. Охранница оглядела шезлонг и накрытый столик, тряхнула роскошными волосами, презрительно усмехнулась.
Лия увидела труп Тайганака и перевела взгляд на Медоеда.
– Да хранят нас Электронные Боги! Вы убили члена Синдиката. Они же уничтожат всех, кто здесь работает.
Медоед пожал плечами и взял со столика авокадо. Откусил кусок, пожевал, сморщился, но проглотил.
– А что поделать, красавица? Пришлось. Очень уж никчемный человечек оказался.
– Надо уходить отсюда, – сказала Лия и вышла из номера.
Медоед сказал Аруэль:
– Иди, собирай вещи. Нам здесь нечего терять.
Аруэль тоже вышла.
Жамиля осмотрела Тайганака. Спросила у Медоеда:
– Не удивляюсь, что ты его прикончил. Даже если он и был твоим другом. Он причинял нам много неудобств.
– Ты куда теперь? – спросил Медоед. – Есть где укрыться?
Жамиля чуть вздернула подбородок:
– Прошли те времена, когда я пряталась от врагов. Синдикату не поздоровится, если сунется ко мне.
– Тогда давай с нами, – предложил Медоед. – Поможем друг другу. А там видно будет.
Девушка мотнула было головой, но затем передумала.
– Ладно. Уходим вместе. Есть одно убежище, укроемся там. Нас теперь будут искать по всему городу.
Медоед выкачал из Тайганака все биты.
Дождались Аруэль, вышли на крышу здания и сели в ее розовый гламурный аэромобильчик. Вылетели по указанному Жамилей адресу.
У самой охранницы машины не было.
– Я как-то сильно разозлилась и разбила тачку, – сказала она.
– У тебя тот еще характер, – заметила Аруэль, поправляя прическу и осматривая шею в зеркальце. – Похуже, чем у этого психа из Синдиката. Милый, смотри какие синяки. Он мне всю шею изуродовал.
– Могло быть и хуже. Такую мордашку грех не порвать, – сказала Жамиля.
– Вот именно. А у кое-кого до шеи из-за волос и вовсе не дотянуться. Руки запутаются.
Жамиля зарычала, изо рта полезли клыки.
– Спокойно, девушки, – сказал Медоед. – У нас сейчас общий враг, давайте не будем ссориться.
Аэромобиль завис над одним из небоскребов, включил сигнальные огни и медленно опустился на вертипорт.
– Оставим тачку здесь, спустимся на улицу, а дальше доберемся пешком, – сказала Жамиля. – А то нас засекут по сигналу аэромобиля.
– А кто присмотрит за моей малышкой? – спросила Аруэль. – Как я оставлю ее в незнакомом месте? Ее же украдут.
– Нам скоро оторвут голову, а ты беспокоишься о сраной тачке? – спросила Жамиля в ответ. – Забудь о ней.
– У меня с ней связано столько воспоминаний, – надув губки, сказала Аруэль.
Они вышли из аэромобиля и спустились через крышу на первый этаж.
Молча пошли по улице. Не успели пройти и пары кварталов, как рядом опустилась полицейская машина. Заполыхали красно-синие маячки.
– Идите вперед, я их отвлеку, – сказал Медоед и отстал от девушек.
Окно иллюминатора медленно опустилось. Внутри сидели двое мужчин. Один поманил Медоеда к себе.
Оглядевшись по сторонам, он подошел к машине и залез внутрь. Аэромобиль немедленно взлетел.
Напротив Медоеда сидели полицейские в гражданской одежде. Один в термозащитном сером пиджаке, футболке и меняющих цвет джинсах. Смуглый, с брюшком и здоровенный. Лысый, глаза навыкате.
Второй блондинчик в немнущейся клетчатой рубашке и смарт-брюках. На голове шляпа. Поменьше ростом, но шустрый.
У обоих на одежде горели ярко-желтые неоновые полицейские значки.
– Привет, грабитель, – сказал смуглый.
– И убийца, – добавил блондин. – Банду Восьмого зачем так отделал, а?
Он поднял руку, согнул пальцы, из запястья выскочили четыре острых сверкающих когтя. Добавил:
– Я тоже умею царапать. Подарок моего личного трансплантолога.
– Привет, парни, – ответил Медоед. – Кажется, вы меня с кем-то спутали.
– А еще на тебя объявил охоту Зеленый Синдикат. Недавно, буквально минуту назад, – сказал смуглый. – Где ты успел перебежать им дорогу?
– И кто ты такой, вообще? – добавил блондин. – Откуда появился? Ты не зарегистрирован в сети, мозговой имплант не активирован. Что ты за птица?
– Можете называть меня Медоед. Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Давай мы отвезем тебя в контору и хорошенько допросим. Электрошок, эфир в яйца и прочие удовольствия… Мы ведь можем усложнить твою жизнь, – сказал смуглый. – И девочкам твоим тоже.
– Классные, кстати, девочки, – добавил блондин.
Медоед вздохнул.
– Послушайте, ребята, я не знаю, о чем вы говорите, но, действительно, проблем хватает. Я даже хотел…
– Сколько? – перебил смуглый.
– Чего сколько? – не понял Медоед.
– Сколько дашь, чтобы жизнь снова стала спокойной, а наши дорожки разбежались?
– Ну, у меня осталось двести битов.
– Значит так, Медоед, ты принесешь сто кусков. По пятьдесят на брата. И мы забудем о твоих шалостях с Восьмым и разборках с Синдикатом. Хорошо?
Медоед подумал и кивнул.
– Отличное предложение.
– Срок – два дня, малыш Медоед. Иначе мы привяжем к твоей заднице связку динамита и подожжем фитиль.
Аэромобиль опустился почти на том же самом месте, где они повстречались. Медоед вылез.
– Передавай привет девчонкам, – улыбнулся блондинчик на прощание.
Аэромобиль загудел и поднялся в воздух. Медоед проводил его взглядом и проворчал:
– Еще и вас не хватало, бабуины недорезанные.
Он помнил, где находилось убежище Жамили и подошел туда через полчаса. Нашел канализационный люк. Рядом стоял небоскреб и на первом этаже мигала вывеска магазина игрушечных роботов. Медоед открыл не плотно пригнанный люк и спрыгнул вниз.
Очутился в узком проходе. Бетонные стены с обвалившейся штукатуркой освещали редкие лампы. Поверху шла труба вентиляции. Тепло, сухо, в лицо дул слабый ветерок. Где-то гудели генераторы.
Через несколько поворотов проход вывел к толстой железной двери. Медоед нажал кнопку вызова. Вскоре дверь отворилась, навстречу выглянула Аруэль.
– Привет, милый. Поговорил с полицейскими?
Медоед вошел в длинное, заставленное шкафчиками, помещение. Оно вывело в кухню. Вдоль стен блестящие металлические буфеты и столы, мойка для посуды и электрическая плита.
– Да, разобрался. Где Жамиля?