Через несколько мгновений от журчащей воды в ванне появились мягкие белые пузырьки, и ванная наполнилась сладким фруктовым ароматом, от которого у меня заурчало в животе. В конце ванны стоял небольшой декоративный столик с аккуратно сложенными полотенцами, которые Кай смел в сторону. Он поднял столик и поставил его в ванну, затем выключил воду как раз перед тем, как она достигла поверхности стола.
— Вот, — сказал он, поворачиваясь ко мне и выгибая бровь. — Положи ногу на стол, чтобы она оставалась сухой, пока ты моешься. Я собираюсь кое-что уладить, поэтому предлагаю тебе самой залезть в ванну. Если нет, я затащу тебя сюда полностью одетой, когда вернусь.
Он вышел из ванной, и я ненадолго задумалась, не разоблачить ли его блеф. Но… Невинная Дэнни ни в коем случае не захотела бы, чтобы его руки прикоснулись к ней прямо сейчас, поэтому со вздохом сожаления я поднялась на ноги и сбросила свою подранную, грязную одежду. Залезть в ванну, не намочив ногу, было непростой задачей, и в целом бессмысленной, учитывая, что я уже мочила ее в душе. Тем не менее, в конце концов я погрузилась под пушистые пузырьки и в горячую воду.
Долгий, слегка непристойный стон сорвался с моих губ, когда я расслабилась в воде.
Кай откашлялся в дверях, но я едва бросила на него беглый взгляд, прежде чем закрыть глаза. Он хотел, чтобы я искупалась, он мог крутить большими пальцами, пока я не стану хорошей и чистой. Мудак.
Сексуальный мудак, однако. Я слегка приоткрыла веки и наблюдала за ним из-под ресниц, когда он подошел ближе. Он был крупным и крепко сложенным, с перекатывающимися мышцами и темно-бронзовой кожей, покрытой монохромными татуировками. Его глаза были темно-коричневого цвета, но на расстоянии они казались абсолютно черными. Так горяч.
Он опустился на колени рядом с ванной и положил на бортик кое-какие медицинские принадлежности. Когда он протянул руку, чтобы коснуться моей обнаженной ноги, я драматично вздрогнула, что заставило его остановиться.
— Тебе нужно сменить повязку, — сказал он мне тихим голосом. — Или ты хочешь подхватить инфекцию и умереть от сепсиса?
Я сузила глаза. — Может, это и лучше, чем позволить твоей гребаной марионетке забить меня до смерти, так что да, звучит не так уж плохо.
Кай слегка закатил глаза - ублюдок - и крепко схватил меня за лодыжку, прежде чем я успела снова отстраниться. — Поверь мне, сепсис был бы хуже. Это было все, что он сказал, прежде чем снять повязку с подошвы моей ноги и осторожно промыть порезы. Я смутно осознавала, что это должно быть больно, поэтому старалась вздрагивать всякий раз, когда его антисептическая салфетка касалась моей кожи. Он просто крепко держал меня за лодыжку, не давая ноге двигаться.
Закончив чистку, он наложил свежую липкую повязку, и на этот раз она выглядела как водонепроницаемая. Он даже зашел так далеко, что заклеил края силиконовой лентой, чтобы предотвратить попадание влаги под повязку.
— Закончил? — Спросила я, когда он отпустил мою лодыжку.
Он кивнул, наблюдая за мной из-под длинных ресниц, пока собирал мусор.
— Хорошо, — пробормотала я. — А теперь отвали и оставь меня мыться в покое.
Это было гораздо более жесткое отношение, чем у кассирши банка Дэнни, но я чувствовала, что все пытки и заключение значительно ожесточили бы ее характер. Кроме того, этот испуганный, плачущий вид действовал мне на нервы. Оставалось либо приспособиться, либо убить себя за то, что я такая надоедливая.
Кай издал короткий смешок. — Хорошая попытка. Покажи мне свою руку.
Если у меня и были какие-то сомнения в том, что он потворствовал пыткам Сирила и был свидетелем их применения, то это подтвердило их.
Не сводя с него обвиняющего взгляда, я подняла руку из воды. Она была покрыта сладкими, фруктовыми пузырями, но Кай всего лишь смахнул их мягким движением ладони.
Мне слишком понравилось это прикосновение, учитывая, что он сейчас мой похититель. Хотя, если подумать… из всех принцесс мне всегда ближе всего была Белль. Ничего плохого в лёгком стокгольмском синдроме нет, верно?
Кай взял меня за запястье, осмотрел множественные проколы на обеих сторонах руки. Они уже затянулись коркой дня два назад, а повязка меня раздражала, так что я её сняла.
— С ними вроде все в порядке, — пробормотал он. — Просто убедись, что бы они были чистыми.
Я горько усмехнулась. — Легче сказать, чем сделать, если ты намереваешься отправить меня обратно в свою темницу. Почему бы тебе просто не убить меня, вместо того чтобы играть в эти гребаные игры? Ты знаешь, что у меня нет никакой полезной информации, так какого хрена мы здесь делаем?
Мгновение он смотрел на меня с совершенно отсутствующим выражением лица. Затем коротко вздохнул и потянулся за бутылочкой шампуня, стоявшей рядом с ванной. — Намочи волосы; их так нужно вымыть, что я даже отсюда чувствую их запах.
Я в шоке моргнула. Он просто продолжал выводить меня из равновесия, и я не была уверена, нравится ли мне это. — Ты собираешься вымыть мне голову? — Я резко рассмеялась. — Я в каком-то… о, черт. Я в коме, не так ли? Сэм ударил меня слишком сильно, и теперь я умираю. Что ж, это просто чертовски здорово.
Кай бросил на меня бесстрастный взгляд, затем толкнул меня в плечо, чтобы погрузить мою голову под воду. Этого было достаточно только для того, чтобы пропитать мои грязные волосы, но я все равно устроила целое шоу, когда вынырнула, отплевываясь и кашляя. Я зажмурила глаза, и моя ушибленная щека заболела, но я в основном уже блокировала различные боли от избиения Сэма.
— Что за хуйня? — Я закричала. — Ты мог меня утопить! Если это какой-то новый дерьмовый метод пыток...
— Даниэль, — рявкнул он, выливая шампунь на ладонь. — Прекрати, блядь, болтать.
Его огромные руки потянулись к моим волосам, намыливая шампунем жирные корни, и я не смогла бы продолжать разговор, даже если бы захотела. Твердое давление его пальцев на мою голову заставило меня превратиться в желе, и мои веки затрепетали, закрывшись, когда я подалась навстречу его прикосновению.
Черт возьми. Мужчинам-придуркам нельзя позволять мыть женщинам волосы. Это было несправедливое преимущество.
Мои волосы были такими длинными, что ему потребовалось еще несколько пригоршней шампуня, чтобы намылить их до самых кончиков, затем, когда он тихо приказал мне ополоснуть волосы, я без возражений сделала, как мне сказали.
Он повторил процесс еще дважды, удалив всю грязь и жир - и израсходовав при этом весь флакон шампуня, - затем, нанеся кондиционер, он сунул руку в ванну, чтобы выдернуть пробку.
— Что ты делаешь? — Спросила я со вспышкой паники.
Он поднял бровь, глядя на меня. — Тебе нужно ополоснуться свежей водой, Даниэль.
К черту, теперь было слишком поздно прятать свои шрамы. Мне просто нужно было дать хорошее объяснение. Но Даниэль была бы застенчивой… не так ли? Поэтому я обхватила себя мыльными руками, пытаясь скрыть свою наготу, пока вода вытекала. Кай помог мне встать, удерживая мою поврежденную ногу на приподнятой платформе подальше от воды. Это также делало невозможным вести себя скромно. Лучшее, что я могла сделать, это немного согнуть ногу, чтобы мое влагалище не было широко открыто.
Взгляд Кая потеплел, и его губы изогнулись в подобии улыбки. — Ты ведешь себя так, как будто я еще не видел твою киску. Расслабься, Даниэль, я просто хочу смыть кондиционер.
Я яростно фыркнула. — Ты часто думаешь, что твои пленники расслабляются только потому, что ты им так сказал?
Он бросил на меня острый взгляд, затем потянулся к насадке для душа, чтобы ополоснуть мои волосы. Вместе с кондиционером он смыл пузырьки, все еще прилипшие к моей коже, и я не раз ловила его на том, что он пялится на мои сиськи. Или, может быть, он просто пытался разглядеть татуировку, которая располагалась низко между моими грудями, вдоль линии лифчика, так что она почти всегда была скрыта.
Я держала руку на своем шраме, но когда он предложил мне полотенце, чтобы высушить волосы, мне пришлось стиснуть зубы и показать ему это.
— Что это? — прорычал он, как по команде.
Я взглянула на свой темно-красный шрам, затем продолжила вытирать волосы полотенцем.
— Ты меня слышала? — рявкнул он. — Я задал тебе вопрос.
Вздохнув, я закончила вытирать волосы и обернула полотенце вокруг тела. — Ты поможешь мне выбраться отсюда, или мне поскользнуться и сломать шею?
Он поступил лучше, обняв меня за талию и полностью подняв из ванны. Когда он опустил меня на мягкий коврик для ванной, я нарочито отошла от него на шаг.
— Не то чтобы это тебя касалось, — огрызнулась я, — но на меня напали по дороге домой с работы. — Это не твое дело.
Глаза Кая сузились. — И в тебя стреляли?
Я резко кивнула. — Очевидно. Та вечеринка на Хэллоуин была первым разом, когда я вышла куда-нибудь с тех пор, как очнулась в больнице после операции, и посмотри, чем это обернулось.
Вина и сожаление исказили лицо Кая, и я мысленно похлопала себя по спине и отвесила гребаный поклон. Да, ублюдок, сочувствуй невинной маленькой Даниэль.
Он резко вздохнул, затем слегка кивнул. — Одевайся. Мне нужно кое-что сделать.
Не дожидаясь моего ответа, он вышел из ванной.
— Подожди! Кай, ты не можешь просто… — Мои протесты были прерваны хлопком дверей его спальни и характерным щелчком закрывающегося замка. — Я полагаю, ты можешь, — тихо пробормотала я, отбросив все свое ханжеское негодование и собирая одежду, которую он принес.
Я ожидала найти еще спортивные штаны Моаны, но одежда была совершенно новой, бирки все еще были прикреплены. Пара штанов для йоги и облегающая футболка, даже мягкий эластичный укороченный топ и пара трусиков. Все моего размера, все новое.
— Кай, ты жуткий ублюдок, — прошептала я, срывая этикетки и одеваясь. Приятно было снова надеть нижнее белье. Теперь мне просто нужно было вернуть свои часы…