Я сжал кулак, где с утра ноют косточки, и тряхнул головой. Не представляю, что Поля задумала, но от этого еще больше хотелось впутаться. Лишь бы не отдавала себя в откуп Дорогову. И не шарахалась меня, как прокаженного сумасшедшего.
— Ладно! — вспыхнул я и сверкнул зубами. — Если ударишь меня хоть раз, исполню любое твое желание.
— А если ты меня, — она ткнула в меня пальчиком, — я исполню твое.
— Но без глупостей, — предупредил, понизив голос, — а то выпорю.
Поля чуть не подпрыгнула, а меня качнуло назад от жара, что разлился в груди от ее радости. Такой детской и неподдельной.
Пока мы брали хакама и кимоно, я поглядывал на женушку и облизывался пошлыми мыслями, составлял в голове коварный план и придумывал желание для жены. Естественно пошлое и грязное.
Сама же напросилась.
В полукруглой зале собралось немного людей: наша охрана, Федя и с десяток постояльцев отеля.
— Ты номер какой взяла? — я одернул непривычную одежду и заправил белое кимоно в широкий пояс не то брюк, не то штанов. Глянул на Полю в темном наряде, который выгодно оттенял ее молочную кожу. Волосы она подобрала в высокий хвост и заплела в тугую косу, которая от поворотов головы, как змея, переползала с одного плеча на другой. Какая «жена» все-таки нежная и хрупкая, я, наверное, никогда себе не прощу за все, что сделал. Хотя… Если бы я не забрал ее из казино, она бы сломалась под Дороговым младшим. Он бы не пощадил, не берег, не ценил.
А я?
От накатившего гнева, заскрипело дерево под пальцами.
Меня манили и успокаивали ее глаза: ярко-небесные, будто наполнены морской водой. В них столько было торжества и радости, что я не мог не позволить ей насладиться этой минутой, потому прогнал ненужные эмоции глубоко в темноту сознания.
Мы поклонились друг другу. Чинно и слажено. У меня от ее выдержки крышу сносило, удивляюсь, как после перестрелки, взрывов и полета через Тихий океан, Поля выглядела свежей и нетронутой усталостью. Меня же не просто ломало и крутило, меня будто лупили одиннадцать часов подряд. Я не смогу спать с ней в одной кровати — это выше моих сил. Озверею просто. Нападу, как настоящий хищник, и тогда она не отбрыкается.
Поля выпрямилась, провела ладошкой по палке, будто примеряя длину и наслаждаясь полировкой дерева, и, пока я представлял, что это она меня так ласкает, щекочет пальчиками, изучает, девушка сделала красивый выпад и, выставив перед собой оружие и сказала:
— Никакой не взяла. Кто победит, тот и берет номер. Или два, — она подмигнула мне и, когда ударил гонг, замахнулась так резко, что я едва успел отскочить и слегка развернуть корпус. Палка прошлась в сантиметре от спины и зацепила ягодицы.
— Эй, мышка! — наигранно возмутился и попытался достать девушку легким тычком в бок. Я боялся сделать ей больно, даже в полруки не замахивался. Куда там! Она, как козочка, отпрыгнула и, засмеявшись, с разворота ужалила меня по плечу косым ударом, затем еще одним по другой руке, пытаясь выбить палку. Чудом удержал равновесие и передвинулся немного вправо.
Я стойко стерпел боль: не сильную, но скрипнуть зубами пришлось. Хотелось злиться, но на Полю не получалось, только смех раздирал, что меня лупит маленькая мышка. Мужика я бы уже завалил за такую пакость, а ее приласкать охота.
— Одно желание есть! — вскрикнула довольно Поля и снова замахнулась.
— Я еще от первого не отошел, — успел блокировать выпад палкой, но девушка повернулась и ловко ткнула наконечником дзё мне в бедро.
Я согнулся от боли и, как подбитый олень, отскочил от нее подальше. Вот негодница! Меткая и такая вкусненькая, м…
— Второе! — ликовала чертовка.
— Погоди-погоди, я сейчас разогреюсь, будешь ты бедная, — попытался выровняться, но мне прилетел удар в поясницу: не сильный, но заставил меня выругаться. Казалось, что жена все позвонки мне пересчитала.
— Ты пользуешься тем, что я не хочу тебя обижать, — проворчал я, блокируя новые удары. Щелк! Щелк! Щелк! Скрещивалось дерево, а меня все больше веселило и удивляло происходящее. Какого хрена я попался на удочку профи в дзёдо?! Откуда она это все умеет? Неужели тот самый — папа ученый? Надо будет углубиться в документы, что дал мне драгоценный юрист.
— Три! — бросила весело Поля и отбежала от меня подальше, пританцовывая и размахивая палкой, вырисовывая в воздухе круги и полукруги, будто фокусница.
Люди гудели и улюлюкали, а Федя выкрикнул:
— Поддай ему жару, красотка!
— Друг называется! — фальшиво обиделся я и, подступив ближе к девушке, сделал обманный рывок в сторону. Поля дернулась, но уловила мое движение назад и подсекла палкой снизу вверх, шлепнув меня по ягодицам. Я взвыл и рухнул на четвереньки. — Зверь-женщина! Да ты не мышка, ты тигрица!
— Сдаешься? — Поля уткнула палку в пол и победно выпрямилась.
— Еще чего! — я перекатился по настилу, рассек воздух палкой, и через секунду девушка лежала подо мной.
— Так нельзя! — засмеялась она. — Это против правил!
— Загадывай, — я наклонился. Глотая прерывистое горячее дыхание девушки и наслаждаясь ярким румянцем на ее щеках, мне было плевать, что на нас смотрят. — Что ты хочешь больше всего? Шубу? Кольцо с бриллиантом? Виллу на берегу моря?
— Тебя.
Глава 57. Поля
Выместив по время боя всю свою ярость, злость и обиду, я ощутила себя опустошённой, уставшей и счастливой. Наверное поэтому, когда Макс подмял меня под себя и задал провокационный вопрос, я сначала ответила, а потом поняла, что сказала. Судорожно вдохнула и задержала дыхание, но со словами так не выйдет. Обратно их не возьмёшь. Более того, я и не хотела их брать. А вот Макса хотела… Мне нравилось ощущать его большие горячие руки не своём теле. Я вздрагивала ночью, когда вспоминала его ловкие пальцы на своём лоне. Мне хотелось, чтобы он довёл меня до исступления, снова провёл по краю пропасти.
Но я не могла сделать шаг навстречу, отчаянно страшась, что монстр снова обманет, укусит, оттолкнет. И вот теперь, когда пути назад нет, я пристально всматривалась в стальные глаза в поисках ответа, боялась и отчаянно ждала, что Макс ответит. И мне было неважно, что я лежу под ним, а на нас смотрят незнакомые люди. Сердце колотилось всё отчаяннее, и каждая секунда растягивалась в вечность.
Он немного свел брови, приоткрыл губы, вдохнул медленно и еще ниже наклонился:
— Ты правда это сказала, или у меня глюки?
Появилось желание сказать «Нет», сбежать, спрятаться, но я знала, что зверь догонит, и тогда… Лучше уж сразу знать, что тогда. Но как же сложно это сказать прямо. Я попыталась улыбнуться, но тут же передумала, боясь представить, что за оскал у меня получился. Вскинула подбородок и вызывающе спросила:
— А что, нельзя? Ты сам предложил драться на желание. Я честно выиграла! И у меня их три. Первое ты знаешь.
— По-о-оля, — Макс отодвинулся, привстал и подал мне руку, но стоило мне подняться, сгреб в объятия и понес прочь. Вслед нам летели восторженные крики.
В холле нас встретила администратор, та самая испуганная женщина в цветном кимоно.
— Любой номер! — приказал властным тоном Макс и подарил мне хищныую улыбку. — Попалась, мышка.
У меня сердце то замирало от страха, то неслось вскачь так, что перед глазами плясали круги. Хотелось одновременно укусить вот эту мощную шею, вырваться, убежать далеко-далеко и в то же время вцепиться в Макса всеми конечностями, словно краб, чтобы никто не смог меня оторвать от этого страшного… страшно притягательного человека.
Последняя идея мне понравилась больше, и я, извернувшись, обняла Макса ногами за талию, а руками обвила его шею. Но мне было мало ощущать его всем телом, мало слышать бешеный ритм сердца, мало касаться возбуждённой плоти. Я хотела большего! И хоть даже представить себе не могла, как это будет, холодела от ужаса перед собственными желаниями.
Макс шёл за администратором, а я, прижавшись к нему, распластавшись на нём, смотрела на его губы и вспоминала дерзкий поступок в самолёте. Я очень бы хотела его повторить, но… оттягивать момент, зная, что это вот-вот случится, было так сладостно и так мучительно….
— Где ты научилась так драться?
Вопрос прозвучал неожиданно, я несколько секунд пыталась понять, о чём говорит Макс, затем протянула:
— Ах, ты про дзёдо? — и виновато улыбнулась: — Вообще-то у меня юношеский разряд… Отец настоял. Но после его смерти я бросила заниматься. Не до того было.
— После, — Честенер довольно облизнулся, — мышка, ты мне расскажешь все о своей семье.
Келл плелся позади и зыркал на нас, как на мороженое, которое у него отобрали.
— Опять на него смотришь? — зарычал Макс и занес меня в номер. Я не смогла ответить, а лишь спрятала лицо, уткнувшись носом в его крупное плечо.
Дверь мягко закрылась, отсекая от нас весь внешний мир, включая администратора и недовольного Келла. Я огляделась и ахнула:
— Как здесь красиво!
Большая комната с огромным окном, за которым был виден потрясающий пейзаж, была почти пустой. Лишь низенький столик, кушать за которым можно, усевшись на циновки, да пара кожаных кресел. Но мне показалось, это самое прекрасное помещение, где я была. Перевела взгляд на Макса и шепнула:
— И очень просторно.
— А еще будет очень жарко, мышка.
Где мы оставили палки, не помню, куда подевались звуки — не важно, а вот сильные и шероховатые руки под тканью кимоно оказались настойчивыми и дерзкими.
— Прости меня, Поля… — прошептал Макс и развернул мой пояс, стащил хакама и отбросил его куда-то назад. Застыл, рассматривая мои ноги. — Ты… так вкусно пахнешь, что спать с тобой в первую ночь было ошибкой.
Я хотела спросить, что он имеет в виду, но Макс не позволил — опустился ниже и поцеловал меня через трусики. Провел носом вниз и, подцепив кружево пальцами, нежно погладил кожу.
Я затрепетала от бесстыдного, но такого приятного прикосновения, по коже словно проскочили маленькие молнии, внизу живота потеплело. Макс был непривычно нежен, будто боялась сломать дорогую древнюю фарфоровую вазу. Но мне не хотелось прикосновения крыльев бабочки, я хотела другого Макса: властного, жадного, всегопоглощающе нетерпеливого. Но сказать об этом язык не поворачивался.