– Я, конечно, знала о секретной лаборатории, – подтвердила доктор, – но не подозревала, что она под водой.
– Точнее, в Тихом океане. В водах Микронезии, в трехстах футах под поверхностью воды.
На нежном лице Ли появилось удивление.
– Я ожидала от доктора Кейна небанальных поступков, – сказала она, – но такого никак не ждала.
Остин продолжал:
– Работу и дислокацию лаборатории держали в тайне, но каким-то образом ее похитили вместе со штатом. Мы с Джо считаем, что похищение лаборатории, нападение на батисферу и попытка вашего похищения связаны. Доктор Кейн рассказал мне о проекте «Медуза». Чем конкретно занимались в лаборатории во Флориде вы?
– Я вирусолог и эпидемиолог, – ответила Ли. – В Боунфиш-Ки я старалась установить, как будет развиваться эпидемия и как лучше организовать и распределить наши ресурсы и средства производства вакцины.
– Это делает вас важным звеном всего процесса.
– Хотелось бы так думать. Без стратегии применения вакцина будет бесполезна. Как если бы полководец послал войска в бой без предварительного плана.
– А что было бы с проектом, если бы вас похитили?
– Ничего особенного, – она пожала плечами. – Планы почти готовы, теперь нужно только дождаться получения жизнеспособной вакцины. Но с исчезновением лаборатории это вряд ли возможно.
– Не оставляйте надежды, доктор Ли. Лаборатория – объект массированных поисков. Если честно, мы с Джо направляемся в Микронезию, помочь в поисках.
Ли взглянула на карту, лежащую на столе.
– Вы направляетесь на Понпеи? – спросила она.
– Похоже на то, – сказал Остин. – Бывали там?
– Нет, но этот остров был центром смертоносной эпидемии, поразившей в середине 1800-х годов тихоокеанский китобойный флот. Это чрезвычайно важно.
– Почему, доктор Ли?
– На медицинском факультете Гарварда я под руководством профессора Кодмана написала работу, основанную на статье, найденной в старом медицинском журнале. Врач, написавший ее, приводит статистические данные о группе нью-бедфордских китобоев, которые на протяжении долгой жизни не были подвержены буквально никаким болезням.
Остин постарался незаметно посмотреть на часы. Странные медицинские явления его не интересовали. Удобный повод обеспечили звуки разогревающихся двигателей самолета.
– Приятно было познакомиться, – закончил он беседу. – Мы скоро взлетаем.
– Выслушайте меня, мистер Остин, – настаивала Ли, перекрикивая звук моторов.
Остин улыбнулся этой неожиданной твердости.
– Говорите, доктор Ли, но, пожалуйста, покороче.
Она кивнула.
– Все члены изучаемой группы плавали на борту китобойного судна «Принцесса». И заболели после остановки на Понпеи.
– Я все еще не вижу связи с лабораторией.
Теперь пришла очередь Сун Ли проявить нетерпение.
– Она у вас под носом, мистер Остин. Весь экипаж выжил! Если это не привлекло ваше внимание, может, привлечет следующее. Симптомы болезни почти аналогичны новейшей эпидемии. Моряки должны были умереть, но, напротив, прожили долгую и здоровую жизнь. Неведомым образом они излечились.
– Вы хотите сказать, что средство, вылечившее моряков, может подействовать и на новый вирус? – спросил Остин.
– Именно.
Мыслительный механизм Остина заработал. Группа китобоев прожила долгую здоровую жизнь после плавания в Микронезию, в тот самый район, где живет голубая медуза. Он сопоставил это со словами Кейна о том, что токсин сохраняет здоровье добыче, пока медуза ее не съест. И взглянул на коллег.
– Было бы любопытно прочесть судовой журнал «Принцессы» в этом плавании, – заметил Пол Траут.
– Я пыталась отыскать этот журнал в Гарвардской библиотеке Вайднера,[39] – сказала Ли. – Исследования привели меня в Нью-Бедфорд. Продавец антикварных книг по имени Бриммер обещал, что поможет найти этот журнал, но мне понадобилось срочно вернуться домой, и пришлось оставить поиски.
Из кабины послышался голос пилота.
– Мы получили разрешение на взлет. В любой момент, как только будете готовы.
– Спасибо, доктор Ли, – поблагодарил Остин. – Простите, что пытался вас перебить, но нам действительно пора взлетать.
– Я хочу лететь с вами, – не раздумывая, сказала она.
Это заявление словно само слетело у нее с языка, но она подкрепила его, решительно стиснув челюсти.
– Не получится, – сказал Остин. – Нам придется передвигаться быстро и, возможно, придется нелегко. Джо обнаружил информацию о том, что в деле замешана китайская триада под названием «Пирамида».
– Триада? – Ли быстро справилась с удивлением. – Почему какая-то триада интересуется поисками противовирусной вакцины?
На ее вопрос ответил Завала.
– Для этой триады создание вируса – часть плана дестабилизации китайского правительства, – сказал он. – Ваша вакцина подрывала их план. Им нужно было захватить лабораторию, чтобы помешать другим использовать противовирусную вакцину.
– Ошеломляюще, но не лишено смысла. Мое правительство очень боится социальных волнений, поэтому пытается подавить любые проявления организованного протеста. Тем больше причин взять меня с собой. Я должна участвовать в попытках остановить то, что начато моими соотечественниками. Я хорошо знакома с исследовательской программой, и тут может быть что-то связанное с Понпеи.
Остин посмотрел на пропахшую дымом футболку Ли, на ее шорты; очевидно, она еще оставалась в той одежде, в которой была на Боунфиш-Ки.
– Вам придется путешествовать налегке, доктор Ли. Мы можем дать вам зубную щетку, но и только.
– Зубную щетку я приму, а одежду могу купить, когда будем на месте.
Остин откинулся в кресле и скрестил руки на груди. Несмотря на внешние проявления недоверия, ему нравилась ее отвага.
– Говорите, доктор Ли. У вас тридцать секунд на то, чтобы изложить ваше предположение.
Она кивнула.
– Я считаю, что голубая медуза, которую использовала в исследованиях лаборатория, входила в состав туземного средства, излечившего экипаж «Принцессы». Если удастся найти место, где это произошло, то мы можем выйти на лабораторию.
– Довольно слабое предположение, доктор Ли.
– Я это знаю, мистер Остин. Но это, по крайней мере, хоть что-то. Сейчас у нас вообще нет ничего. И не говорите мне, что это опасней мангров во Флориде, где меня похитили и едва не пристрелили.
Завала негромко рассмеялся.
– У дамы веские доводы, – подтвердил он.
Остин повернулся к Траутам.
– Ну что? – спросил он.
– Я хотел оставить доктора Ли у моей тети Лизбет на острове Каттиханк, чтобы она переждала опасность, – ответил Пол.
Гаме фыркнула.
– Я знаю твою тетю Лиззи. Она сведет бедную женщину с ума своими непрерывными разговорами о сливовом варенье.
– Насчет Лиззи Гаме права, – согласился Пол. – И доктор Ли тоже права, когда говорит, что ее опыт работы в лаборатории может пригодиться. Я знаю, как вы любите подстраховаться.
В НУМА у Остина была репутация смельчака, преступающего границы благоразумия. Но те, кто с ним работал, знали, что он всегда рискует очень расчетливо, как пароходный шулер, у которого в рукаве не один, а два «дерринджера».
Остин поднял руки.
– Похоже, я остался в меньшинстве, доктор Ли. – Он по громкой связи сказал в кабину пилота: – Пятиминутная готовность.
Гаме спросила:
– Что нам делать, пока вы в Микронезии?
– Свяжитесь с лейтенантом Кейси и передайте ему, что к нам присоединилась доктор Ли. Свяжитесь с подругой Джо в ФБР и сообщите ей о развитии событий. – Он на мгновение задумался, потом добавил: – Попробуйте отыскать судовой журнал «Принцессы».
– Начнем с Перлмуттера и дадим вам знать, – сказал Пол.
Трауты пожелали всем удачи и смотрели, как самолет вырулил на полосу и поднялся.
Пол посмотрел на розовые рассветные облака.
– Красно небо поутру, – продекламировал он, – моряку не по нутру.
– Это отошло в прошлое с появлением метеорологических спутников, отважный мореплаватель, – сказала Гаме.
Пол был рыбаком в третьем поколении, и приметы погоды в его семье передавались от отца к сыну. А Гаме раздражало, когда Пол прикидывался бывалым моряком.
Он слегка улыбнулся и сказал:
– Буря – все равно буря.
Она взяла его за руку и предсказала:
– Готовься к буре. Ты еще не видел бурю, которая сравнилась бы с той, что ждет рискнувшего вытащить Перлмуттера из постели.
Глава 31
Обычно Сент-Джульен Перлмуттер работал до глубокой ночи, а поднимался, когда солнце было уже высоко. И когда у его огромной кровати с водяным матрасом зазвонил, словно рында, телефон и вырвал знаменитого морского историка из объятий крепкого сна, в его обычно радостное «алло!» вкралась резкая нотка.
Пухлой рукой он схватил трубку старинного французского телефона и поднес к уху. Все еще в полусознании, как боксер после сильного удара, он пророкотал:
– Сент-Джульен Перлмуттер слушает. Излагайте свое чертово дело, да покороче. И у вас должна быть веская причина, чтобы звонить мне в такую возмутительную рань!
– Доброе утро, Джульен, – произнес ласковый женский голос. – Надеюсь, я вас не разбудила?
Густая седая борода, которой заросло почти все лицо, скрыла чудесное превращение Хайда в Джекила. Мрачное выражение исчезло, небесно-голубые глаза весело вспыхнули, а розовые губы под маленьким носом в форме тюльпана растянулись в теплой улыбке.
– Доброе утро, моя дорогая Гаме, – промурлыкал Перлмуттер. – Конечно, вы меня не разбудили. Я в восхитительном состоянии между сном и пробуждением мечтал о завтраке.
Гаме негромко рассмеялась. Четырехсотфунтовый Перлмуттер редко не думал о еде.
– Рада это слышать, Джульен, потому что мы с Полом хотели бы увидеться с вами. Мы принесем вам вкусненького.
Перлмуттер, предвкушая, облизал губы.
– Иду варить кофе. – Где я живу, вы знаете.
Он положил трубку и спустил ноги с кровати, стоявшей в алькове в огромном помещении, объединявшем спальню, гостиную и кабинет. Перлмуттер обосновался в бывшем каретном сарае, стоявшем за двумя увитыми плющом домами всего в двух кварталах от городского дома Траутов. Все стены здесь от пола до потолка были заняты полками, прогибавшимися под тяжестью книг. Груды книг лежали и на столах и стульях, громоздились на полу опасно наклоняющимися башнями и даже покрывали подножие его колышущегося водяного ложа.