Проснулся Михаил совсем на закате. Сверился с картой, объявил привал и скрылся в лесу. Вернулся, когда уже совсем стемнело, зато с добычей. Степ, нахохлившись, сидел рядом с костром, а Вала выговаривала ему, что раз он так всего боится, куда же пошел в лес. Михаил в разговор лезть не стал, пристроил зайцев над огнем и ушел за водой.
— Ты собираешься идти ночью? — удивленно спросила Вала, когда после ужина Михаил начал складывать вещи в рюкзак.
— Я не смогу, я очень устал, — тут же испуганно признался Степ.
— Не страшно, понесу вас обоих. Если нигде не задержимся, уже утром выйдем к дороге, откуда вызовем медиков.
— Но ты не сможешь тащить нас двоих в темноте всю ночь, — растерянно произнесла Вала.
— Хватит терять время, — сурово рявкнул Артем. — Усыпи их в конце концов, надоели.
Поколебавшись всего пару миллисекунд, Михаил отправил в сон не детей, а свою логичную, всегда готовую дать полезный совет компанию. Закрепил Валу на спине, подхватил Степа прямо вместе с рюкзаком, и шагнул в темноту.
Шел монотонно, стараясь не сбивать темп. Дети вели себя тихо. Михаил уже было решил, что прикорнувший на его плече мальчишка заснул. Но ошибся.
— Почему ты не улетел вместе со всеми? — спросил Степ тихо, почти на ухо Михаилу.
— Потому что никто никуда и не улетал. — Михаил вздохнул. — Ваши люди правы, старая цивилизация погибла. Ошибаются только в причине ее гибели.
— Так что с вами случилось? — оторвав голову от плеча Михаила, Степ застыл, вглядываясь в его лицо.
Михаил молчал. Стоит ли пугать мальчишку? Он и так с ним слишком разоткровенничался. Но тут эхом, тоже тихо, к Степу присоединилась Вала:
— В чем мы ошибаемся, Отшельник?
Проглотив подступивший к горлу комок, Михаил решился.
— Нарушение биологической целостности организма не наносит вреда людям. Совсем наоборот. Наноимпланты помогли победить болезни, люди почти перестали стареть и получили такие возможности, о которых до этого и не мечтали. А когда мы объединили сознания, это был выход на совершенно новый уровень. Многие задачи, которые раньше годами не могли решить ни ученые, ни компьютеры оказались не сложнее рисунка ребенка. Тогда мы поняли, что не одни в космосе и связались с другими цивилизациями.
— Ничего себе! — голос Степа дрожал от захлестнувших его эмоций. — Вы смогли общаться с инопланетянами?
— Нет, — медленно ответил Михаил. — Не смогли. Инопланетяне слишком… другие. Общение предполагает более-менее сходный способ мышления у обоих сторон. В случае цивилизаций это значит, что они должны формироваться в примерно одинаковых условиях. Что практически невозможно. Вон сколько звезд на небе, и все они не похожи друг на друга.
— Так что же случилось? — не удержавшись, выдала охвативший ее интерес и Вала.
— Одна из цивилизаций начала обмениваться с нами информацией. Начали с простых символов и последовательностей, постепенно переходя к более сложным вещам. Они прилетели на Землю. Мы считали, что прибывшие настроены мирно. Я и сейчас не думаю, что они не собирались уничтожить нас, скорее это была попытка контакта. Но все, кто входил в сингулярность, погибли. Их наноимпланты, были уничтожены… непонятным нам способом. Люди рассыпались в пыль, в труху. Остались лишь те, кто по каким-то причинам отказался от имплантов. Из-за религии или местных обычаев. От двенадцати миллиардов людей осталось миллионов двести.
— А инопланетяне? — Степ крепко сжал плечо Михаила.
— Улетели. Видимо, людей без имплантов разумными они не считали.
— А ты, как тебе удалось выжить? — голос Валы дрожал, выдавая охватившее ее волнение.
— Я был не в сети, когда все произошло. Сильно разбился в горах и восстанавливался.
— И ты единственный выживший? — пораженно уставился на него Степ.
— Вряд ли. Наверняка есть еще. Но после того, что случилось, мы не объединяемся в сеть, и я не знаю, сколько нас осталось.
— А почему ты… не подружился с обычными людьми? Живешь один? Ведь это ужасно! — от Степа шло такое осязаемое даже без нейроконтакта, сочувствие, что Михаил ощутил, как в горле образовался совершенно ненужный там комок.
— Мы очень разные, Степ, — серьезно сказал Отшельник. — Чтобы общаться с вами, я заставляю свои импланты замедлять речь и движения. Это некомфортно. Мыслим мы тоже по-разному. Пути развития моей и вашей цивилизации разошлись. Точек соприкосновения становится все меньше. Да и боитесь вы таких как я.
— Ты живешь больше четырехсот лет? — Вала даже задохнулась от осознания этого. — Четыреста лет абсолютного одиночества!
— Все не так плохо. У меня есть друзья. Мы делали цифровые копии сознаний, и я успел загрузить несколько до того, как ваши… люди уничтожили хранилища. Так что я не один.
— А если инопланетяне вернутся, ты погибнешь? — тихо спросила Вала.
— Надеюсь, что нет. А теперь, давайте-ка вы будете спать. Во-первых, вам нужно отдохнуть. Во-вторых, если и дальше будете меня отвлекать, мы свалимся с какого-нибудь обрыва.
— Четыреста лет, — пробормотал Степ. — Это же волшебство.
Дети замолчали, но заснули не сразу. А Михаил шел через лес и улыбался.
Перед рассветом Михаил подключился к полицейскому каналу светившегося огнями внизу города. Сообщил, что нашел в горах двоих детей. У девочки сломана нога, началось воспаление, требуется срочная госпитализация. Мальчик с виду в порядке, но замерз. И скинул координаты места рядом с дорогой.
Через час он начал «видеть» рацию медиков. Сбавил скорость, вызвал потоотделение, изобразил усталость. А за несколько сот метров до машины даже начал пошатываться под грузом детей. Медики кинулись к нему навстречу, разгрузили, усадили в «скорую». Кто-то сунул в руки кружку с горячим… чем-то. Михаил запросил у нейронета химический состав, тот показал с десяток витаминов, несколько легкоусвояемых белков и какие-то сложные молекулы. Интересное пойло. Основная бригада занималась Валой, а разбуженный Степ, едва дав себя осмотреть, тут же сбежал к Михаилу под бочок.
К ним подошел сопровождавший медиков полицейский. Крепко пожав Михаилу руку, присел рядом.
— Мы вам очень благодарны за помощь, — произнес он извиняющимся тоном. — Но вам придется поехать с нами в город. Это ненадолго, зададим несколько вопросов и будете свободны. Так протокол требует.
Михаил кивнул.
Врачи уже закончили с Валой и погрузили ее на носилки.
— Вы готовы? — полицейский снова подошел к Михаилу.
— Поехали, — Михаил встал.
Степ собирался залезть в машину вместе с Михаилом, но полицейский кивнул в сторону «скорой»:
— Тебе туда. Отвезут в больницу, еще посмотрят, может витаминов покапают.
— Но… — начал мальчишка.
— Иди к врачам, — уже строго прервал его полицейский.
До города доехали практически молча. В участке Михаила проводили в небольшую комнату с рядом казенного вида стульев у стены. Предложили чая и еды, но он ото всего отказался. Поест нормально, когда выберется.
Разговаривать с ним пришел солидный мужчина с множеством нашивок на ярком кителе. Видимо, какой-нибудь начальник.
— Ал Павле, — представился он, протягивая Михаилу руку. — Вы не задержаны, нам просто нужны все детали происшествия. Расскажите максимально подробно, как вы нашли детей и что было потом.
Михаил рассказал. Как, охотясь в горах, наткнулся на детей, как тащил, как связался с городом, едва начала добивать рация. Про себя дети рассказывали мало, видимо, боялись незнакомого человека. Каким образом Валя сломала ногу, он не знал.
Ал Павле не перебивал, слушал внимательно.
Когда рассказ был закончен, полицейский подмахнул пару бумаг, поставил печать и встал, протягивая Михаилу руку.
— Ну что же, благодарю за помощь. Не смею больше задерживать.
Тут на его столе замигал сигнал вызова. Ал Павле приложил палец к висящей у него на ухе гарнитуре и так и замер с протянутой рукой.
— Прошу прощения, — тон Ал Павле практически не изменился, но взгляд потяжелел, стал колким и недобрым. — Но вам придется на некоторое время здесь задержаться. Пройдемте со мной.
Михаила отвели в небольшую камеру с металлической дверью и заперли там.
«Вот и уладил все мирно», — вздохнул он.
Сначала не хотел будить друзей, пока не выберется, чтобы лишний раз не слушать: «а мы говорили!». Но просидев часа три, все-таки разбудил. И теперь в его голове поселилось пятикратное уныние.
— Да отпустят меня, никуда не денутся. Законов я не нарушал, наоборот, детей вот спас, — вяло отмахивался Михаил от упреков. — А если дойдет до драки, ничего они мне сделать не смогут. Просто связываться неохота. Попытаюсь играть по их правилам, не получится, так вскрою дверь и уйду. В крайнем случае придется выбрать для дома новое место. Хотя, в Зыбь они вряд ли сунутся меня искать.
К удивлению Михаила, его не выпустили ни вечером, ни на следующий день. Новых вопросов тоже не задавали, как будто забыли. Он даже начал задумываться, не пора ли уходить самому, но утром второго дня за ним пришли. Надели наручники и куда-то повели в сопровождении двух охранников.
На улице стояли несколько человек, таращась ни их небольшую процессию. Откуда-то из-за их спин выскочил Степ и кинулся к Михаилу.
— Прости, — немного растерянно затараторил он. — Я рассказал про тебя. Но это хорошо, Отшельник! Это очень хорошо. Тебе помогут не умереть! Ты больше не будешь один! Мы спасем тебя, и никакие инопланетяне тебе будут не страшны!
— Что? — Михаил притормозил, но какой-то человек поймал Степа за плечо и отвел в сторону.
— Я приду к тебе после! — крикнул Степ. — Сразу, как ты станешь нормальным человеком!
— Что? — оторопело переспросил Михаил, даже ни к кому не обращаясь.
— А мы попали, Медведь, раз из тебя нормального человека делать собираются, — пробормотал Артем. — Тебе не кажется, что сейчас самое время уходить?
— Да ничего они мне не сделают, — Михаил раздраженно отмахнулся. — Их оружие для нас детские игрушки. Я даже хочу посмотреть, что за цирк тут намечается.