Королевский дворец гораздо больше дома для престарелых медведей. У нас, как известно, есть караульный, которого почти никогда не бывает на месте, а когда он на месте, толку от него всё равно мало – ты ещё говорила, что неплохо бы его сменить; во дворце же караульные совершенно замечательные, и я не понимаю, кому пришло бы в голову их менять.
Их, кстати, очень много, и у всех на голове большие меховые шляпы. Люди приезжают со всех концов света, чтобы на них посмотреть, – а особенно интересно бывает в те дни, когда играет оркестр, а караульные идут маршем.
Народу собралось очень много, и мне почти ничего было не видно – я попытался проползти между ногами у зрителей, и какой-то мальчик принял меня за меховую шляпу. По счастью, он не попытался меня примерить – а то вот бы ведь напугался!
Но самое интересное произошло, когда смена караула уже закончилась и почти все зрители разошлись. Меня пригласили во внутренний двор, чтобы мистер Крубер сфотографировал меня с одним из караульных!
Мистер Крубер сказал, что королева, видимо, очень любит медведей и что она увидела меня в одно из окон дворца. Впрочем, как всё было на самом деле, мы, наверное, никогда не узнаем.
Прежде чем лечь в этот вечер спать, я надел резиновые сапоги и попробовал маршировать по своей комнате, но без оркестра получалось плохо. А потом кто-то – думаю, что это была миссис Бёрд, – стал стучать мне в потолок всякий раз, как я вставал по стойке смирно, – пришлось сделать вид, что я просто ищу свою пижаму. Но всё равно день выдался просто замечательный.
Письмо № 8
Лондон,
улица Виндзорский Сад,
дом 32
Дорогая тётя Люси!
В лавке у мистера Крубера больше всего народу по выходным, но только не летом: в летние месяцы на рынке полно туристов, но, поскольку они почти все приезжают издалека – иногда и вовсе с другого конца света, – антиквариат они не покупают. Так что мистер Крубер часто закрывает лавку на весь день.
И в такие дни он очень любит показывать мне Лондон. На этот раз мы с ним отправились во дворец Хэмптон-Корт.
Букингемский дворец в сравнении с ним кажется совсем маленьким. А здесь всё очень большое, включая короля по имени Генрих Восьмой, который когда-то жил в этом дворце. У него было очень много жён – думаю, именно поэтому во дворце так много комнат: он от своих жён очень быстро уставал.
Мистер Крубер показал мне кровать, на которой когда-то спала королева Анна. Вокруг кровати была натянута верёвка – я решил, что это для того, чтобы она ночью не вывалилась, но мистер Крубер поправил меня и сказал, что просто посетителям не положено залезать на кровать. Ну, если ты королева, наверное, приходится следить и за этим.
Мне очень нравятся такие вот интересные подробности.
Потом нам показали кухню с огромными печами. Мистер Крубер сказал, что именно там, по всей видимости, пекли королевские булочки. К сожалению, в день нашего посещения их не пекли – так обидно! Мистер Крубер рассмеялся, когда я сказал, что нужно взять в повара несколько медведей: оглянуться не успеешь – а булочки уже на столе.
После этого мы пошли осматривать королевский лабиринт – он весь состоит из живых изгородей и считается самым большим и самым старым во всём мире.
Я очень расстроился, когда мистеру Круберу пришлось заплатить, чтобы нас туда впустили. По-моему, это неправильно – брать деньги за то, чтобы попасть в место, откуда потом не выбраться.
Опять же, если бы этим лабиринтом руководил медведь, он впускал бы посетителей бесплатно, а потом заставлял бы купить билет на выход – причём, чем дольше ты проблуждал, тем больше с тебя причитается.
Когда я рассказал об этом мистеру Круберу, он, похоже, очень впечатлился.
– Вот теперь я понял, что занимаюсь не своим делом, мистер Браун, – сказал он, а потом посмотрел на часы и добавил: – Давайте-ка и правда поторопимся. А то миссис Бёрд будет волноваться, куда это мы подевались.
Я не хотел, чтобы мистеру Круберу попало от миссис Бёрд, и постарался сделать так, чтобы мы не потерялись.
Когда мы вышли из лабиринта, билетёр сказал, что так быстро ещё не управлялся ни один посетитель.
– Не могли вы так быстро дойти до центра и вернуться, – засомневался он.
Но мы дошли до центра! Просто пока мы шли, я прикреплял на каждой развилке по мармеладной корочке, а на обратном пути по ним и ориентировался. Правда, я никому об этом не сказал.
Мистер Крубер заметил, что медведя так просто не проведёшь, но это, по-моему, неправда: я ведь провёл по лабиринту не только его, но и самого себя!
Письмо № 9
Лондон,
улица Виндзорский Сад,
дом 32
Дорогая тётя Люси!
Я тебе ещё про это не писал, но несколько недель назад я открыл собственный СЧЁТ В БАНКЕ!
Предложил мне это сделать мистер Браун, а он в таких вещах разбирается. Он сказал, что держать свои сбережения в чемодане легкомысленно, даже если в нём и есть потайной кармашек. Об этом рано или поздно прознают. Гораздо благоразумнее положить деньги в банк и больше ни о чём не беспокоиться. А самое замечательное состоит в том, что пока деньги лежат в банке, их не только никто не украдёт, но к ним ещё прибавляется такая штука, которая называется «процент», – в смысле, денег всё время становится больше.
В одном мистер Браун оказался прав. Я очень скоро про это забыл – и, кроме прочего, боюсь, забыл рассказать тебе про такое важное событие.
Неприятности начались на прошлой неделе, когда я услышал в доме у Браунов разговоры о том, что мы все вместе поедем в отпуск. Вот я и подумал: они столько для меня сделали хорошего – нужно бы снять со счёта немного денег и тоже поучаствовать в расходах.
Мне очень хотелось как можно скорее осуществить этот замысел, поэтому на следующее утро я, встав, сразу же принял ванну и отправился в ближайшее отделение банка Флойда.
В банке я оказался первым посетителем, и дяденька за стойкой даже не заметил меня, пока я не снял шляпу. Я стал нашаривать под ней свою сберегательную книжку, дяденька разглядел, что сверху на ней лежит кусок булки с мармеладом, и, кажется, совсем не обрадовался.
– Разве можно так обращаться со сберегательной книжкой банка Флойда? – возмутился он.
Я объяснил, что всегда держу в шляпе кусок булки с мармеладом на всякий пожарный случай, а потом спросил, сколько процентов набежало на мой вклад; дяденька стал смотреть в компьютере, а я остался ждать.
– Десять пенсов, – сообщил он наконец.
– Десять пенсов! – повторил я и смерил его суровым взглядом.
Я просто не верил своим ушам – на десять пенсов в отпуск явно не уедешь; тогда я спросил, сколько всего денег у меня на счету.
– Пять фунтов двадцать пять пенсов, – ответил дяденька. – Могу их вам вернуть, если хотите.
И он подтолкнул ко мне по стойке одну бумажную купюру и несколько монеток.
Да, тётя Люси, я никак не ожидал, что всё окажется так ужасно. Несколько минут назад я не верил своим ушам, а теперь не верил своим глазам.
Мало того что на купюре стоял другой номер, а на монетках – другие даты выпуска, не те, которые были на моих, купюра ещё и оказалась совсем старая, помятая, а монетки – тусклые; мои же ярко блестели – я их постоянно чистил, как и свои перуанские сентаво.
– Я не эту купюру вам отдавал! – сказал я. – А у вас в книжке написано, что вы обязуетесь вернуть деньги в лапочку по первому требованию.
– Не в лапочку, а вкладчику, – поправил меня дяденька. – Это совсем другое дело. И мы не обязывались вернуть вам ту же самую купюру.
Оставалось только одно. Мистер Крубер любит повторять: возникла проблема – нужно идти к самому главному, а скажут «нет» – стоять на своём. Поэтому я попросил позвать мистера Флойда, и знаешь, что мне ответил дяденька?
– Простите, сэр, но человек с таким именем у нас не работает. А про вашу купюру и не скажешь, где она теперь! Может быть, её и вовсе не существует. Купюры, да будет вам известно, иногда сжигают.
Тут я уж совсем перепугался. Вышел на улицу, добежал до телефонной будки и набрал 999.
Очень милая тётенька спросила меня, что мне нужно: полицию, пожарных или «скорую помощь»? Я ответил – всех сразу, пожалуйста, но главное – пожарных!
Словом, оказалось, что хранить деньги в банке – дело непростое. Не вдаваясь в подробности – как любит говорить в таких случаях мистер Браун, – скажу, что всё, по счастью, кончилось хорошо. Когда переполох улёгся, мне дали совершенно новую купюру, а полицейский даже пожал мне лапу.
– Побольше бы таких медведей – и порядка было бы больше, – сказал он. – Если бы каждый, завидев что-то подозрительное, устраивал такой тарарам, у нас, в конечном итоге, было бы куда меньше работы.
Видимо, у него когда-то тоже были неприятности с банковским счётом, так что я сразу понял, что не один такой.
Письмо № 10
Лондон,
улица Виндзорский Сад,
дом 32
Дорогая тётя Люси!
Боюсь, это письмо я буду писать стоя, потому что вчера у Джуди в школе был спортивный праздник – у них как раз закончилась четверть – и мне пришлось скакать верхом на лошади.
Джуди заранее извинилась за то, что собирается задействовать меня «на полную катушку», – я уже подумал, что понадобится что-то шить, а это совсем не так просто, если у тебя лапы. Но оказалось, что я буду участвовать в одной штуке, которая называется «конные состязания».
Джуди почему-то решила, что раз я родом из Южной Америки, то умею ездить верхом. Пришлось ей объяснить, что Южная Америка очень большая и она, наверное,