– крикнул он мистеру Брауну – тот уже убрёл куда-то в каюту. – Вперёдсмотрящий! Медведь! Отдать швартовы![25]
Паддингтон, безотлучно стоявший на носу яхты, от адмиральских воплей окончательно запутался. Плавать под парусом оказалось куда сложнее, чем ему казалось поначалу.
Во-первых, он не понял, кому он должен отдать котов, да и где этих котов взять для начала. Никаких котов нигде не было, только чайки, да и те по большей части мирно дремали на воде.
Во-вторых, адмирал велел ему подтянуть штанцы.
Этому распоряжению Паддингтон и вовсе удивился, потому что, хотя штаны его действительно сползали всё ниже и ниже, он никак не думал, что кто-нибудь это заметит; торопясь исполнить приказ, он схватил первую попавшуюся верёвку и принялся обматывать её вокруг пояса.
– Все наверх! – взревел адмирал. – Ставлю парус! Нет ничего лучше парусного судна! – продолжал он довольным тоном, не переставая тянуть верёвку. – Терпеть не могу все эти моторные посудины!
– А ведь и правда чудесное зрелище, – согласилась миссис Браун, когда огромное белое полотнище упруго выгнулось на ветру; впрочем, она тут же осеклась и испуганно уставилась на адмирала.
– В чём дело? – спросила она.
– Куда это ваш косолапый приятель запропал? – поинтересовался адмирал. – Уж не за борт ли свалился?
– Господи помилуй! – ахнула миссис Бёрд. – Куда он действительно мог подеваться?
Брауны перегнулись через борт и уставились в воду, но Паддингтона там не было и в помине.
– Пузырей не видать, – заметил адмирал. – А что не слыхать ничего, это понятно, эк эти олухи галдят на берегу, тут и сирены-то пароходной не услышишь, не только медвежьих воплей!
Брауны оторвали глаза от моря. Адмирал не ошибся – на берегу действительно стоял страшный гвалт. Чуть ли не все рыбаки на пристани отчаянно махали руками, и некоторые при этом указывали куда-то в небо.
– Тысяча чертей! – взревел адмирал, подскакивая и заслоняя глаза от солнца ладонью. – Вон он где! Висит, как корзина, на верхушке мачты!
– Я просто пытался подтянуть штанцы, – обиженно пояснил медвежонок, когда его опустили обратно на палубу. – С меня морской костюм всё время сваливался, и я, наверное, подвязал его не той верёвкой.
– Вот что, – поспешно вмешалась миссис Бёрд, пытаясь успокоить бурю прежде, чем она разразится, – то есть прежде, чем адмирал заговорит. – Я думаю, лучше тебе посидеть со мною на корме. От греха подальше.
С пристани на них уже глазела довольно большая толпа, и миссис Бёрд совсем не понравилась физиономия адмирала. Очень уж густо она побагровела.
Паддингтон отряхнулся и без лишних разговоров отправился с миссис Бёрд на корму; адмирал же тем временем восстановил порядок и приготовился снова поднять парус.
Через несколько минут всё уже шло как по маслу, и вскоре яхта выскользнула из бухты и взяла курс в открытое море.
Джонатан и Джуди сидели на палубе, глядя, как волны разбиваются о нос яхты, а мистер Браун тем временем закинул с кормы удочку; Паддингтон решил не отставать и примостился рядышком, с бечёвкой и гнутой булавкой, которую миссис Бёрд нашла в своей сумочке для рукоделия.
Столько вокруг было всего нового и интересного, что они не успели и оглянуться, как яхта уже пристала к острову.
Кроме поклажи адмирала, на берег надо было спустить палатку мистера Брауна и большую корзину со всякими лакомствами, которые миссис Бёрд закупила в деревенском магазине; так что, пока Джуди, Джонатан и медвежонок готовились к разведывательной экспедиции вглубь острова, адмирал и мистер Браун принялись разгружать яхту.
Едва они вытащили на берег первую партию груза и собрались идти за второй, адмирал вдруг испустил особенно громкий вопль и принялся пританцовывать на одном месте, тыча пальцем в море.
– Уплыла! – голосил он. – Моя яхта уплыла! Брауны посмотрели туда, куда он указывал, и с ужасом убедились, что яхта действительно покачивается на волнах, причём довольно далеко от берега.
– Чтоб я провалился! – бушевал адмирал. – Что, никто не догадался её привязать?
Брауны переглянулись. Им так хотелось поскорее попасть на остров, что они предоставили заботу о яхте адмиралу.
– Мы думали, вы привяжете, – пояснил мистер Браун.
– Пятьдесят лет я в море, – не унимался адмирал, с топотом носясь взад-вперёд по берегу, – и ни разу ещё не терял корабля, а уж тем более не застревал на необитаемом острове! Ну и экипаж мне достался!
– Может быть, подать сигнал бедствия или ещё что-нибудь такое? – расстроенно предложила миссис Браун.
– Нечем, – буркнул адмирал. – Все сигнальные ракеты на борту!
– И спички тоже, – горестно прибавил мистер Браун. – Так что нам даже костёр не развести!
Адмирал ещё несколько раз пробежался по берегу, бормоча что-то себе под нос, а потом наконец остановился и ткнул пальцем в палатку мистера Брауна.
– Вон там, где травка, будет мой штаб, – объявил он. – Пойду посижу спокойно и подумаю, как дать этим береговым олухам знать, что мы терпим бедствие.
– Давайте я вам помогу поставить палатку, мистер Гранди, – вызвался Паддингтон, которому не сиделось на месте.
– Спасибо, медведь, – хмуро согласился адмирал. – Только вяжи узлы покрепче, чтобы эта штуковина не рухнула мне на голову с первым же ветерком.
Оставив пригорюнившихся Браунов на берегу – обсуждать нерадостную перспективу провести на острове всю ночь, – адмирал подхватил палатку и зашагал вверх по склону, а Паддингтон засеменил следом.
Палатка мистера Брауна давно уже вызывала у медвежонка особый интерес. Раза два он натыкался на неё, когда обследовал чердак дома, но видеть её в развёрнутом виде ему ещё не доводилось. Когда они с адмиралом выбрались на травку, Паддингтон уселся на ближайший обломок скалы и принялся внимательно наблюдать, как адмирал снимает чехол и аккуратно извлекает оттуда плотно скатанный кусок белой парусины, какие-то деревянные палочки и целую связку верёвок.
Соорудив из деревяшек два опорных столба одинаковой длины, адмирал подсунул их под парусину и ловко поднял всё сооружение в воздух.
– Я подержу столбы, медведь, – гаркнул он, заползая внутрь, – а ты крепи растяжки. Колышки в мешке.
Паддингтон тут же вскочил с камня. Он понятия не имел, что такое растяжки и зачем нужны колышки в мешке, но ему ужасно хотелось поскорее сделать что-нибудь полезное, поэтому он во всю прыть помчался туда, где остался лежать чехол; добежав, он заглянул внутрь: ура! кроме деревянного молотка и каких-то оструганных палочек, там лежала ещё и книжка с инструкциями!
Паддингтон любил книжки с инструкциями, особенно такие, в которых много картинок, а в этой их оказалось предостаточно. На обложке красовался дяденька, который бодро вбивал деревяшки в землю, и, хотя на дяденьке были шорты, а сам он выглядел этаким добродушным толстяком и ни капельки не походил на тощего и сердитого адмирала, Паддингтон сразу понял, что толк с этой книжки будет, и немалый.
– Куда ты подевался, медведь? – долетел до него бас адмирала, приглушённый палаткой. – Шевели лапами! Думаешь, легко её держать?
Медвежонок поднял голову и с удивлением обнаружил, что, пока он читал, адмирал с палаткой переместились довольно далеко от того места, где они стояли поначалу. Здесь, над берегом, гулял ветер, и адмиралу, судя по всему, стоило больших усилий держаться на ногах, а палатка над ним надулась, как парус.
– Сейчас, мистер Гранди! – завопил Паддингтон, размахивая молотком. – Иду!
Заглянув ещё разок в книжку с инструкцией, он набрал полные лапы колышков и помчался на помощь палатке и адмиралу.
Паддингтон любил заколачивать гвозди и несколько минут с огромным удовольствием вгонял в землю колышки и привязывал к ним верёвки, туго натягивая, как и учил адмирал.
Верёвок оказалось очень много, на вид куда больше, чем на картинке, и Паддингтону несколько раз пришлось бегать к чехлу за новыми колышками, так что времени у него ушло куда больше, чем он рассчитывал.
А кроме того, адмирал всё время понукал его и велел торопиться, так что Паддингтон всё сильнее запутывался, и узлы, которые и вначале-то были далеко не такими тугими и аккуратными, как на картинке, становились всё больше и больше похожи на клочки безнадёжно запутанной пряжи.
– Разве у нас новая палатка? – осведомилась миссис Бёрд, которая следила за всем этим с берега.
– Нет, всё та же, старая, – удивлённо ответил мистер Браун. – А почему вы спрашиваете?
– Да что-то она на старую не похожа, – ответствовала миссис Бёрд, – старая была совсем другой формы. Эта какая-то больно уж мешковатая да кособокая…
– А ведь верно! – согласился мистер Браун. – Ну и ну!
– Вот что, – решила миссис Бёрд, – пойдёмте-ка посмотрим, что там происходит. Надо сказать, мне всё это совсем не нравится.
Если бы Паддингтон расслышал последние слова, он согласился бы с ними от всей души, потому что, вколотив наконец все колышки и завязав все узлы, он встал, чтобы полюбоваться плодами своих усилий, и с удивлением обнаружил, что адмирал куда-то исчез.
Да и палатка вышла ну ни капельки не похожая на ту, которую он видел на картинке. Та была точь-в‑точь как маленький полотняный домик, имелась даже и дверь, возле которой стоял дяденька в шортах, свежий как огурчик, с улыбкой на физиономии, и махал рукой восхищённым зрителям. Утерев лоб и ещё раз оглядев палатку мистера Брауна, Паддингтон вынужден был признать, что она больше смахивает на ворох неглаженого белья, на котором тут и там видны какие-то бугорки и выпуклости.
Паддингтон на всякий случай обошёл палатку по кругу, внимательно разглядывая её со всех сторон, но нигде не обнаружилось даже щёлочки, не говоря уж о двери. А хуже всего, нигде не было видно не только улыбающейся физиономии адмирала, но даже и самого адмирала.
Совсем растерявшись, медвежонок постучал по одному из бугорков молотком.
– Где вы, мистер Гранди? – окликнул он.