«Ему нравится…» — звучало в голове, подталкивая к первому движению — качнуть ладонью по крепкому члену.
Чувствуя, как напрягается мужское тело, я словно провалилась в чужие ощущения, ощущая в воздухе невероятный аромат наслаждения. Так может пахнуть только бер, которому хорошо, так хорошо, что он шумно вдыхает через стиснутые зубы, не смея отвести глаз от моего лица.
Мир разделился на до и после.
Рассыпавшись от удовольствия на сотни искр, я не могла перестать смотреть за тем, как Берд скалится, выгибаясь и вторя моему стону. Пальцы обожгло жаром, а плоть в них сделалась тверже любого металла, показав мне всю желанность, всю мощь, с которой бер живет, пока я трушу перейти грань.
Вард, не стесняясь улыбки, выбрался из-под своего укрытия и демонстративно облизнул пальцы и губы, что касались меня и блестели от влаги. Харланд нежно поглаживал под грудью, остужая и успокаивая разогнавшуюся кровь, трещащую в венах. И только Берд, решивший все за всех, легко поднял меня с кровати, буквально забрасывая себе на грудь и шепча:
— Прости, Ласка, но мне сейчас это нужно.
Обхватив руками, бер, порыкивая, прижал меня к себе, позволяя голым телам сблизиться до тесноты и чувствовать каждую точку друг друга. Жар его дыхания обжег висок, а ладони принялись мягко растирать лопатки и поясницу, будто бы благодаря за близость.
Но я думала не об этом.
Все мои мысли о смущении отошли на второй план, ведь в момент, когда Берд достиг пика, я даже не думала о том, что грань так близка. Увидев его удовольствие, заметив нескрываемое доверие в звериных глазах, я буквально за мгновение потеряла контроль.
Распалась, раскололась на части, только глядя на него. На то, как ему хорошо со мной.
Согласный рык в голове подтвердил, что все произошло именно так и только поэтому. Медведице хотелось сделать берам хорошо, заставить их стонать от удовольствия, выкручиваясь от нежности и желания. Она хотела делать их счастливыми вновь и вновь, и рыкнувший голод в груди подсказывал, что совсем скоро она потребует еще.
Хлопнувшая входная дверь выдернула из откровенных мыслей, и незнакомый женский голос пошатнул моральное спокойствие:
— Еле вас нашла! Вы чем тут занимаетесь? Ладно. Ладно! — Вскрикнула девушка, когда в нее с огромной скоростью полетела подушка. — Я поняла! Зайду попозже! Сразу кидаться…
Под недовольное ворчание дверь захлопнулась, оставляя нас наедине. Во вмиг промерзшем «наедине», где я кутаюсь в одеяло по самые уши и стыдливо опускаю глаза.
— Как она сюда попала? — голос Берда.
— Мама, наверное, отпустила, — растерянно предположил Харланд.
— Она, как всегда, вовремя!
— Кто это был? — простонала я, привлекая к себе внимание.
Три пары звериных глаз недоумевающе уставились на меня, вспомнив о моем существовании, и Берд расслабленно выдохнул, мягко разматывая мой спасительный кокон.
— Это Буря. Наша сестра.
Ну вот… Не хватало еще, чтобы ближайшая родственница лордов застала нас в таком положении! Стыд и срам!
— Ласка, не смущайся. В конце концов, это проблемы Бури в том, что она видела. Стучаться надо.
— Просто это, — хлюпнув носом, позволила себя выпутать из одеяла, все еще поджимая коленки к груди. — Неприятно.
— Все равно, — фыркнул Вард. — Дам ей ремня, сразу запомнит, что врываться без спроса нельзя.
— Этого еще не хватало!..
Поднявшись на ноги, резко соскочила с кровати и поспешила к своему платью, сброшенному ночью в несуразную кучу и изрядно помятому. Багровые пятна напомнили о неравном бое с теперь уже неотъемлемой частью моей сущности, и руки дрогнули под весом ткани.
— Я принесу тебе другое, подожди.
Впрыгнув в штаны, Вард поторопился прочь из комнаты, вызвавшись принести мне одежду, а Харланд и Берд лениво вытянулись на кровати, не собираясь прикрывать голые тела.
— Не говорите ей ничего. Знакомство и так не задалось, не хватало только ваших выговоров за меня.
— Уверена, что не надо?
— Да, я сама разберусь. Пожалуйста, не вмешивайтесь.
— Как хочешь, берочка. И, раз уж ты начала нам доверять, — Берд заговорщически склонил голову к плечу, — может, пора перенести твои вещи сюда? Не бегать же Варду каждое утро за новым платьем.
Почему-то это предложение заставило меня задумчиво уставиться в стену.
Такой шаг означал только одно — дороги назад нет и не будет. Вспомнились вчерашние глупые попытки обуздать медведицу и разрушительный крах, с которым я проиграла эту битву, перечеркивая возможность отступить.
Все слишком очевидно, и сопротивление не принесет мне ничего, кроме новых страданий и боли, с которыми я не справлюсь.
Медленно кивнув, услышала, что дверь вновь скрипнула, почти сразу же ощутив тяжесть чистой одежды в своих руках.
— Ласка.
— Что?
— А ты не обманываешь нас снова?
— Что? — обернувшись к Варду, который сел на край кровати, заведя руки за спину, удивленно вскинула брови. — О чем ты?
— О том, что наша скромница не такая уж и скромная.
Он хитро прищурил глаза, слегка приподнимая уголки губ. Проказливое выражение лица не сулило мне ничего хорошего, поэтому, прижав к голой груди платье, я попятилась.
— Я кое-что нашел в твоей комнате. Кое-что занятное, и надо заметить, очень… интригующее.
О, черт! Во имя Красного Медведя!
Перед глазами сразу же всплыла картинка, как я прячу в верхний ящичек комода подаренную Инесс сорочку с напутствием расслабиться и насладиться обществом беров, и на щеки нападает алая краснота.
— Поподробнее…
— Не надо! — Вскрикнула я, останавливая открывшего рот Варда. — Пожалуйста… Не говори. Это просто недоразумение! Инесс подарила! Вчера…
Оценив мое выражение лица, бер сжалился, и все-таки закрыл рот, но лишь на секунду. Ровно такую, чтобы вновь его открыть и заговорить:
— Не расскажу. При одном условии.
— Каком? — предчувствуя подвох, сильнее прикрылась платьем.
— Ты оденешь это. Для нас. Когда будешь готова, идет?
Шантажист!
Но умилительно спокойная морда медведя ясно давала понять — он не отступит. Даже мои сдвинутые к переносице брови в злобной гримасе не подействовали, и бер своих слов обратно не забрал, только пожав плечами.
— А нам теперь умирать от любопытства? — возмутился Берд, так и не дождавшись моего ответа.
— Поверьте, братья, Ласку… в этом… стоит подождать. Не могу позволить себе портить вам первое впечатление.
— Ты… шантажист!
Бер поднялся на ноги и за пару шагов преодолел разделяющее нас расстояние.
Шаг, второй, и вот я уже упираюсь носом ему в грудь, вдыхая ее звонкий аромат, а колени подкашиваются от вновь накатывающего удовольствия его близости.
Да нельзя же так! Позволять вить из себя веревки одним только присутствием!
— Значит, по рукам. Приводи себя в порядок и спускайся к завтраку, — склонившись, Вард легко и очень нежно поцеловал меня в уголок рта, задержавшись на мгновение дольше, чем требовалось. — Познакомим тебя с нашей сестрой.
Гости уже разъехались, оставив в крепости только ее жителей за исключением лордов и их сестры.
Шагая по опустевшим коридорам, я невольно вспомнила то время, когда жизнь в них протекает лениво и спокойно, без буйных торжеств и полчищ Ветреных, галдящих по любому поводу.
Казалось, это было так давно. Словно много лет прошло, а по факту меньше, чем несколько дней, перевернувших мою жизнь с ног на голову.
В ней не было этих лордов, один запах которых превращал меня плавленый воск, позволяющий лепить из себя все, что вздумается. Не было медведицы, приручающей к себе жестокими методами. Даже мыслей о возможном браке, как невозможном варианте развития моей жизни, не было!
А сейчас все совсем наоборот, и меня не покидало ощущение, что я не справляюсь со свалившимися на голову обстоятельствами.
Их было слишком много, и они совершенно точно меняли меня, превращая в нечто другое, новое. Незнакомое и куда более сильное.
— Ласка! Доброго утра, дочка!
— Доброго, дядюшка.
Прошагав до накрытого стола, я опустилась на стул между темноволосыми братьями, со скрытой угрозой рассматривающих жевавшую булку с маслом девушку.
Да, это определенно Буря.
Сразу становилось понятно, почему ей дали такое имя.
Бойкие темные кудряшки топорщились в разные стороны, задорно обрамляя лицо сердечком. Темные глаза смотрелись интересно, с раскосым разрезом и игривым огоньком, который не смогли бы скрыть длинные пушистые ресницы.
Она так же с вызовом таращилась на братьев и медленно жевала, упираясь локтем в стол.
— Здравствуй.
— Здравствуй, — ровно ответила она, переключив свое внимание на меня.
Приглядываясь, словно к чему-то ранее неведомому, девушка щурила кошачьи глаза, не торопясь ответить любезной улыбкой.
— Значит, ты человек?
Под столом что-то громыхнуло, а лицо Бури сморщилось от боли, ясно дав понять, что ей наступили на ногу, подсказывая замолкнуть.
— Да, вроде того…
— Вроде — это как?
— Моя мама была берой, а отец нет. Так что я вроде как бер, а вроде бы и нет, — ответила, игнорируя откровенный холод с ее стороны.
— Но твоя медведица спит, верно?
— Верно, — подтвердила, крепко сжимая пальцы Варда на своем бедре.
Только не смей говорить! Только не смей!
Лорды переглянулись, но, слава Медведю, промолчали, не спеша опровергать мои слова.
Как бы то ни было, торопиться с откровенностью я не хотела, так и не удостоверившись в своем нынешнем состоянии.
Да, медведица проснулась, берет надо мной верх, но… Она так и не пришла, позволив мне облачиться в медвежью шкуру и прочувствовать собственной душой, что значит быть настоящим бером от кончиков шерсти до когтей.
— Жалко, — искренне заявила она, опустив глаза. — Я сочувствую.
— Не стоит. Я привыкла.
— Мы обязательно что-нибудь придумаем! — воодушевление в ее голосе заставило всех за столом удивленно замереть, следя за событиями. — Сбегаем к Игдрисилль, на охоту, может быть. Или нет! — Буря прижала ладони к груди, даже забыв про недоеденную булочку. — К маме! Мама точно поможет!