— Мисс Сейлор, я еду в аэропорт и подвезу вас, — предложил Каридиус.
— Но мне не по дороге с вами.
— Возможно, зато мне с вами по дороге. — Он помахал рукой вслед уходившему Мирбергу и оглянулся, ища такси.
Когда они сели в машину, он сказал:
— Подумайте, как не повезло… но вы не огорчайтесь. Знаете, мне кажется, что рано или поздно компания все равно узнала бы, что это изобретение Джима.
— Да, но мы получили бы, по крайней мере, две тысячи долларов.
Каридиус внимательно посмотрел в лицо своей спутнице.
— А вы с Джимом сильно… сильно рассчитывали на эти две тысячи долларов?
— Как вам сказать? Не так, чтоб уж слишком, — неуверенно ответила мисс Сейлор.
— Неправда! — воскликнул Каридиус. — Вижу, что рассчитывали.
— Нет… нет, право.
Каридиус, поддавшись внезапному порыву, коснулся ее руки.
— Мисс Сейлор, вы можете быть вполне откровенны со мной… Мы с Джимом вместе учились в школе. Скажите мне, как его материальные дела?
Она немного помедлила, потом сказала:
— Он сейчас работает неполную неделю… всего четыре дня. А писать научные статьи для журналов ему запрещено. Компания, вероятно, боится, что он выдаст что-нибудь; по той же причине ему нельзя читать лекции, хотя ему несколько раз предлагали, а одно бюро культурных развлечений даже хотело заключить с ним договор на серию научных докладов. И усы отпускать ему нельзя.
— Что? Что? — перебил ее Каридиус.
— Нельзя отпускать усы, — повторила мисс Сейлор с усмешкой. — Заведующий лабораторией сказал, что компания не желает, чтобы ее научные работники носили усы, и что хотя не так уж страшно, если один человек будет носить усы, но это создаст прецедент.
Каридиус так искренно расхохотался, что и она улыбнулась, но тотчас добавила:
— В свое время это испортило мне много крови.
— Воображаю… и не удивительно… — согласился Каридиус.
Несколько минут они ехали молча. Вдруг Каридиус порывисто повернулся к своей спутнице:
— Знаете что, мисс Сейлор, я сейчас скажу одну вещь, только вы обещайте, что это останется между нами.
Мисс Сейлор широко раскрыла глаза:
— Хорошо, а в чем дело?
— Вот что… изобретение Джима доставило мне небольшую сумму денег…
— Изобретение Джима?
— Да.
— Каким образом?
— К сожалению, я должен воздержаться от объяснений.
— Ну и что же?
— И вот я сейчас только сообразил, что если бы не оплошность моей фирмы, вы получили бы от мистера Корли тысячу долларов.
— А в чем была оплошность вашей фирмы?
— Мирберг не должен был брать вас с собой к Крауземану. Если бы он, как и следовало, попросил вас подождать его в конторе, вы с Джимом наверняка получили бы кое-что за его изобретение.
— Но он ведь не знал, что случится.
— Задача адвоката в том и заключается, чтобы предвидеть всякие возможности, для этого его и нанимают.
— Ну, хорошо, допустим… — неуверенно сказала мисс Сейлор; — что же из этого следует?
— Раз Джим потерял эти деньги из-за допущенной моей фирмой ошибки, то будет только справедливо, если я их возмещу.
Мисс Сейлор с изумлением уставилась на него:
— Если вы… возместите?
— Да, тем более, что, как я уже сказал, благодаря его изобретению мне очистилось значительно больше тысячи долларов.
— Нет, нет! Я не могу взять у вас тысячу долларов, — сказала мисс Сейлор со вздохом.
— Подождите, — остановил ее Каридиус. — Ведь только через вас я и могу предложить эти деньги Джиму. Из-за него я получил деньги. — И Каридиус вытащил свою чековую книжку. Выписав на имя Джима Эссери чек на тысячу долларов, он протянул его Розе.
— Передайте это Джиму и повторите ему то, что я вам говорил.
Мисс Сейлор нерешительно взяла чек и с любопытством посмотрела на него. На глазах показались слезы.
— Деньги Джиму в самом деле нужны дозарезу. — сказала она дрогнувшим голосом.
Каридиусу захотелось обнять ее и приласкать. И все-таки он продолжал верить, что им движет великодушие по отношению к своему школьному товарищу. Он действительно так думал.
32
Когда достопочтенный Генри Ли Каридиус вернулся домой к своей хорошенькой жене, он поцеловал ее и поспешил объяснить:
— Я был в конторе, обсуждал кое-какие дела с Солом Мирбергом.
Иллора с минуту внимательно изучала лицо мужа:
— Какие такие дела?
Каридиус начал рассказывать о том, что произошло у Крауземана.
— А ты как будто сказал, что был все время у Сола в кабинете.
— Ну да, мы оттуда и поехали, солнышко, — весело возразил Каридиус.
— А сенатор Лори каков! — воскликнула вдруг Иллора. — Разве не замечательно, что он хочет изучать преступность!
— Что такое? — спросил Каридиус.
— Как же! Он создал сенатскую комиссию для изучения преступности в Соединенных Штагах! Ты разве не слыхал? Во всех вечерних газетах напечатано. Газетчики только это и выкрикивали.
— Интересно знать, что понимает Лори под изучением преступности!
Каридиус глубоко задумался. Он терялся в догадках. Зачем сенатору Лори понадобилось подрывать систему, которая поддерживала самого сенатора Лори, и Каридиуса, и Бинга, и Ортона, и всех остальных членов Конгресса? Зачем ему понадобилось это расследование, которое показало бы, где кончается белое и начинается черное?
Вдруг его осенило:
— Я понял, Иллора! Это означает, что литтенхэмовские интересы столкнулись с интересами рэкетиров.
— Что ты хочешь сказать?
— Видишь ли, произошла стычка, началась вражда между предприятиями военного снаряжения и Уэстоверским банком, с одной стороны, и бандой Канарелли, с другой стороны.
— А из-за чего они поссорились?
— Воротилы Уэстоверского банка образовали акционерную компанию, вывезли золото рэкетира в Канаду и положили его на собственный счет.
— А это законно?
— Ну, знаешь, в момент сделки это было вполне законно… тогда существовал золотой паритет… С тех пор золото поднялось в цене. Раз директору банка открывается возможность удержать половину вкладов клиентов, было бы очень странно, если бы он этого не сделал. Назови мне хоть одного человека в Америке, который имел возможность это сделать и не сделал бы.
— А что сделал Канарелли?
— У него были деньги в банке, и он хочет своей доли золота в Канаде. Он ведь рэкетир и вне закона. Он не привык, как мы, чтобы у него отбирали деньги богачи-финансисты. И он сопротивляется. Он пытается покрыть понесенные убытки, шантажируя и терроризируя население поселка, примыкающего к заводу военного снаряжения, собственником которого является Литтенхэм. Он даже не сделал исключения для такого славного малого, как Эссери. Это заходит уж чересчур далеко…
— Твоего друга Эссери?
— Да, я считаю, что это безобразие.
— В вечерних газетах об этом ничего не сказано.
— Конечно нет. Мы это узнали от Розы Сейлор, она ездила с нами к Крауземану.
Иллора торжествующе закивала головой:
— Вот! Я так и знала! Я была уверена, что ты провел время в обществе какой-нибудь женщины!
В этот момент на помощь ему пришел звонок у дверей. Через минуту в комнату вошла горничная.
— Мистер и миссис Джим Эссери, мэм, — доложила она.
Каридиус поднялся и пошел вслед за женой в гостиную, несколько обеспокоенный неожиданным визитом Эссери. Он был так смущен, что даже позабыл познакомить их с женой.
— Пожалуйста, пожалуйста! Рад видеть тебя, Джим, и вас мисс Сейлор…
— Я не имела удовольствия познакомиться с мистером Эссери и мисс Сейлор, — напомнила Иллора сладеньким голоском.
— Ах, прости, дорогая. Мисс Сейлор, это — моя жена, а это, милочка, Джим Эссери… Я так много рассказывал тебе об обоих.
— Теперь это миссис Джим Эссери, — с улыбкой поправил изобретатель.
Чета Каридиусов смутилась. Наступила неловкая пауза.
Каридиус чувствовал смутную досаду оттого, что девушка, которой он дал тысячу долларов, немедленно после этого обвенчалась с другим.
— Как это вы так… вдруг пошли и обвенчались? — с удивлением воскликнула Иллора.
— Да, так и обвенчались… только что… — улыбнулась Роза.
— А почему вам пришло в голову обвенчаться именно сегодня?
— Видите ли, мы уезжаем, — объяснил Эссери, — уезжаем неизвестно на сколько времени, и вот, для того чтобы упростить получение паспортов и прочие формальности, мы и обвенчались.
— Вот как? Вы уезжаете за границу? Как интересно! — Каридиус с досадой подумал, что они на его тысячу долларов собираются прокатиться по Европе, а он, честный, добросовестный труженик, собственник этой тысячи, должен сидеть дома.
— Да, — со вздохом подтвердила миссис Роза, — мы едем в Японию.
Чета Каридиусов снова изумилась. Иллора сказала:
— Но вам как будто вовсе не хочется ехать!
— Совсем не хочется, — грустно призналась Роза.
У Каридиуса мелькнула смутная догадка о причине их внезапного отъезда:
— Кумата! — воскликнул он.
— Правильно, — кивнул Джим Эссери, повидимому очень довольный, что Каридиус сам догадался.
— Мы продали Кумата электрический прибор, которым Джим убивал мышей, — объяснила Роза. — Вы ведь его видели, мистер Каридиус?
— Да, видел… Джим убил им мышь.
— Какой ужас! — содрогнулась Иллора.
— Но ведь всего только мышь, — успокоил ее Каридиус.
Ему вдруг стало не по себе, но тут он вспомнил, что его фирма получит комиссионные за продажу Кумата электрического аппарата, и он снова повеселел.
— Кумата уговорил меня ехать вместе с ним, — объяснил Эссери, — потому что никто, кроме меня, не знает, как обращаться с прибором. Он заверил меня, что его правительство предоставит мне полную возможность изготовить машину настоящего размера. Фактически я буду руководить всеми работами.
— Чудесно! — Каридиус кивнул головой, еще раз вспомнив о комиссионных. — А… а что значит машина настоящего размера?
— Гм… ну, машина, достаточно большая, чтобы можно было демонстрировать… действие… в полном объеме.