Родитель, который балует ребенка, не оказывает ему никакой услуги. Диана и Том-старший заслуживают порицания, но если первая так и не дожила до того, чтобы увидеть дело своих рук, то второй дожил. Если бы он воспитал свою дочь так, чтобы она была немного более скромного мнения о себе и признавала, что безграничное честолюбие не обязательно является дорогой к счастью, то она, возможно, достигла бы меньшего, но в тоже время была бы избавлена от многих страданий.
Да, она могла бы стать официанткой, как сказала ее сестра Саманта, если бы не помощь отца, но счастливая и довольная официантка могла бы иметь лучшую судьбу, чем несчастная герцогиня, которой она стала.
Как и многие люди, чьи родители разрушительно потакали им, Меган и Гарри склонны винить всех и вся, кроме себя и собственных недостатков характера, в своей неспособности испытать удовлетворение в жизни, к которому они стремятся и считают, что имеют на это право. Ни для кого не должно было стать сюрпризом, что они в конечном итоге обвинят британскую прессу в своей неспособности наслаждаться изобилием, которое им было даровано.
Пресса доставляла им неприятности, и понятно, что это им не нравилось, но Меган и Гарри так удобно смешивали разные проблемы, обвиняя журналистов и сбивали общественность с толку относительно того, на ком в реальности лежит ответственность. Удобный враг всегда является полезным инструментом для упреков, а вот принять ответственность за свои недостатки - сложно. Полезно, когда вы открываете для себя новые горизонты и пытаетесь завоевать популярность среди голливудской элиты, как это было с Меган и Гарри. В то время как их сторонники купились на их объяснение, что именно британская пресса вызвала их проблемы, более информированные и более осведомленные наблюдатели по ту сторону баррикад понимают, что Меган и Гарри в конечном итоге сами несут ответственность за свое собственное счастье. Идея о том, что человек не может вести созидательную и полноценную жизнь, будучи подверженным негативной огласке в прессе, является абсурдной. Я - живое тому доказательство. И я не уникальна.
Независимо от чьей-либо точки зрения не может быть никаких сомнений в том, что самым разрушительным действием, которое предприняли Гарри и Меган, прибыв в Калифорнию, было объявление войны большей части британских изданий. За день до 94-го дня рождения королевы 21 апреля 2020 года, в разгар пандемии коронавируса, когда большая часть мира была заблокирована и повсюду люди умирали или страдали от серьезных трудностей, они заставили «своих людей» опубликовать декларацию в адрес редакций The Sun, The Daily Mail, The Daily Express и The Daily Mirror. На чистом жаргоне Sunshine Sachs им сообщили:
«Поскольку герцог и герцогиня Сассекские теперь вступают в следующую главу своей жизни и больше не получают никакой государственной поддержки, мы устанавливаем новую политику отношений со средствами массовой информации, особенно в том, что касается вашей организации.
Как и вы, герцог и герцогиня Сассекские верят, что свободная пресса - краеугольный камень любой демократии, особенно в кризисные моменты. В лучшем проявлении эта свободная пресса освещает темные места, рассказывая истории, которые иначе остались бы невысказанными, отстаивая то, что правильно, бросая вызов власти и привлекая к ответственности тех, кто злоупотребляет системой.
Говорят, что журналистика прежде всего обязана говорить правду. Герцог и герцогиня Сассекские полностью согласны с этим.
Вызывает серьезную озабоченность, что влиятельная часть средств массовой информации на протяжении многих лет пыталась отгородиться от ответственности за то, что они говорят или печатают, даже если они знают, что распространяемые ими сведения искажены, ложны или беспричинно агрессивны. Когда властью пользуются без всякой ответственности, доверие, которое мы все оказываем этой столь необходимой отрасли, ослабевает.
Такой способ ведения дел имеет реальные человеческие издержки, и он затрагивает каждый уголок общества. Герцог и герцогиня Сассекские наблюдали, как жизнь людей, как знакомых, так и незнакомых, была полностью разрушена без всякой уважительной причины, кроме того факта, что непристойные сплетни увеличивают доходы от рекламы.
С учетом сказанного, пожалуйста, примите во внимание, что герцог и герцогиня Сассекские не будут иметь дела с вашим изданием. Не будет никаких подтверждений и никакого взаимодействия. Эта политика устанавливается и для их коммуникационной команды, чтобы защитить их со стороны отрасли, которую читатели никогда не видят.
Эта политика не направлена на то, чтобы избежать критики. Речь не идет о прекращении публичных разговоров или о цензуре корректных репортажей. Средства массовой информации имеют полное право сообщать и иметь свое мнение о герцоге и герцогине Сассекских, хорошее или плохое. Но оно не может быть основано на лжи.
Они также хотят быть предельно ясными: это ни в коем случае не общая политика для всех средств массовой информации.
Герцог и герцогиня Сассекские с нетерпением ждут возможности работать с журналистами и медиаорганизациями по всему миру, взаимодействовать с низовыми СМИ, региональными и местными СМИ, а также с молодыми, перспективными журналистами, чтобы осветить проблемы и дела, которые так отчаянно нуждаются в признании. И они с нетерпением ждут возможности сделать все, что в их силах, чтобы открыть голоса, разнообразные и в недостаточной степени представленные, которые необходимы сейчас больше, чем когда-либо.
Чего они не сделают - так это не предложат себя в качестве валюты для экономики наживы и искажений. Мы воодушевлены тем, что этот новый подход будет услышан и уважаем».
Неудивительно, что это письмо омрачило день рождения Елизаветы II, еще раз доказав, что ни одно событие не было настолько значительным или незначительным, чтобы деятельность Гарри и Меган не заглушила его. Ни один искушенный читатель не усомнился в том, что письмо было мастерски подготовлено ловкими, умными американскими медиаманипуляторами. Помимо языка, который был чисто американским, тон письма звучал как нью-йоркские метелки, смоченные в соленой воде озера Малибу. Это была демонстрация силы ханжества и лицемерия, и главная цель состояла в том, чтобы отгородиться от тех печатных органов, которые не были достаточно угодливыми, намеренно запутывая проблемы и тем самым обманывая несведущую публику, заставляя ее признать, что страдания Меган и Гарри приравниваются к «реальной человеческой цене и такой способ ведения дел поражает своих подлинных жертв». Как одна из тех, чья «жизнь [была] полностью разрушена без всякой уважительной причины» за последние сорок шесть лет, и кто успешно подал в суд на все четыре компании и фактически судится с одной в данный момент, - я лучше, чем кто-либо, могу сказать, что действия Гарри и Меган были неоправданными, не способными быть оправданными и опасными для благополучия британского народа и свободы британской прессы.
Я была ошеломлена тем, что они и их советники могли иметь наглость так цинично приравнивать свою ситуацию к реальным страданиям других людей, включая меня, как будто сломанный ноготь приравнивается к потере руки.
То, что пытались сделать Меган и Гарри, было не только некорректным. Это был прямой вызов протоколам, которыми руководствуются два величайших института нашей страны, а именно монархия и пресса. Они пытались оправдать создание новой и опасной политики, способной ослабить все здание, на котором зиждилась наша свобода слова. Их претензии на жертвенность были ложными. Да, они подвергались критике, но в целом эта критика была основана на фактах. Она не была основана на лжи. Кем они себя возомнили, стремясь опрокинуть и тем самым поставить под угрозу устоявшиеся протоколы, которые были тщательно выверены, чтобы защитить всех в этой стране - не только тех, о ком писали, или тех, кто писал, но и тех, кто работал в газетной индустрии? Потому что Меган и Гарри чувствовали, что с ними поступили несправедливо? Они были безрассудны и не обращали внимания на последствия, которые их действия потенциально имели для нации в целом. В своем беспокойстве и, осмелюсь сказать, ошибочном понимании того, насколько они имеют право защищать свои собственные чувства, они отождествляли эти чувства с еще большим ущербом, которому подвергали всех остальных, ослабляя прессу. Могут ли они действительно быть настолько слепы в отношении того, где лежит реальность, что искренне верят в то, что их оскорбленные чувства оправданны, подвергая опасности целую отрасль, когда в систему уже встроены гарантии, с помощью которых пострадавшие могут получить защиту или справедливость?
Что делало действия Гарри и Меган такими ужасными, так это то, что они, казалось, не задумывались об их последствиях для чьих-либо интересов, кроме своих собственных.
Ян Мюррей, исполнительный директор общества редакторов, целью которого является защита свободы СМИ, ответил, объяснив: «Хотя герцог и герцогиня говорят, что поддерживают свободную прессу и все, что она отстаивает, невозможно отделаться от ощущения, что их действия здесь равносильны цензуре. Диктуя, с какими средствами массовой информации они будут работать, а какие будут игнорировать, они, без сомнения, непреднамеренно помогают богатым и сильным повсюду использовать свой пример в качестве предлога для нападения на средства массовой информации, когда это им удобно».
Хотя мистер Мюррей мог бы счесть их уловку непреднамеренной, исследовав, я поняла, как агрессивно, даже оскорбительно Sunshine Sachs подходит к любому средству массовой информации, которое не падает к ногам их славных клиентов и не лижет подошвы их грязных ботинок, как если бы они были богами, которым поклоняются, - я не сомневаюсь, что Гарри, Меган и их советники по СМИ намеревались, вполне осознанно, оказать помощь богатым и влиятельным повсюду, чтобы нанести удар по средствам массовой информации. Как сказал Мартин Нимёллер, пастор-антифашист, обращаясь к немецкому народу в 1930-х годах перед тем, как его отправили в концлагеря Заксенхаузен и Дахау: «Сначала они пришли за коммунистами, но я молчал, потому что не был коммунисто