Стас надулся как шарик:
– Нет, я поражен! А ты предлагаешь нам сказать: «Знаете, Макар Андреевич, конечно, у себя, но он не в состоянии с нами общаться, так как нынче разговаривает только с ангелами и демонами»?
– Иди ты! – вспылила Вика. – Делай что хочешь! Между прочим, вахтерша – тоже подозреваемая. Ты слышал, как она по-хамски высказалась в адрес Тополина? Теоретически она могла до нашего появления разобраться с профессором, а подставить нас.
– Не увлекайся фантазиями. Понятно, что старик повесился по доброй воле. Тут нет состава преступления, а следствие будет допытываться, какого хрена мы с тобой копались в его кабинете и никого не обрадовали, что светило науки отошел в мир иной.
– Я листала уголовный кодекс, есть отдельная статья: доведение до самоубийства. Как считаешь, мы под нее попадаем?
– Бред! – отклонил эту версию Стас. – Мы несколько часов с ним знакомы. Доказательной базы нет, полный ноль. А вахтершу, если как следует поднажать, привлечь вполне реально. Вика, это не наше дело, давай не будем играть в прокурора. Нам бы поскорее смыться, только наведем порядок. Жаль, отпечатки пальцев мы уже оставили. До тела профессора не дотрагивайся, а то грохнется на пол и напугает тебя до смерти.
Вика поморщилась:
– Я покойников боюсь, а ты отговариваешь его трогать. Я лучше болотную жабу поглажу, чем коснусь трупа!
– Письмо мы возьмем с собой, – сказал Стас, закрывая шкаф. – Не оставлять же его ментам, это главный аргумент не в нашу пользу.
Вернув кабинету прежнее состояние, молодые люди огляделись, оценивая результат собственных усилий, и убедились, что комната смотрится примерно так же нетронуто, как они и рассчитывали. Они осторожно покинули профессорскую цитадель, ставшую для него последним приютом. Как и прежде, Тополин висел в петле, слегка покачиваясь и отбрасывая дрожащую тень.
Взволнованные и удрученные, друзья выбрались из коридорного лабиринта и спустились на первый этаж. По пути им никто не попался. Кафедра дремала, не реагируя на внешние раздражители.
Внизу их дожидалась утомленная вахтерша. Аспиранты из Молдавии сообщили ей, что профессора так и не удалось найти. Женщина растерянно уставилась них, соображая, как Тополин прошмыгнул мимо нее. Аварийные выходы перекрыты, путь только один – через вахту.
– Куда же он подевался? – спросила она. – И ключи от кафедры мне никто не приносил. Подняться проверить? А кто же останется на посту? Людка не вышла сегодня.
– Так, значит, вы не одна работаете? Это хорошо, а то здесь от скуки и руки наложить на себя несложно, – посочувствовал Стас.
– Мы бы составили вам компанию, но нам срочно нужно ехать в НИИ. Без профессора никуда, сами понимаете, – Вика взглянула в сторону выхода.
– Я не задерживаю вас. Увидите Тополина – передайте ему, что очень непорядочно покидать институт, не сдавая ключи. Он считает себя интеллигентным человеком, а о простых вещах забывает. Тьфу, что с ним сделаешь! Напишу докладную коменданту, когда он вернется из отпуска.
– Зачем так сурово? – встал на защиту профессора Стас. – Люди науки часто бывают забывчивы в мирских делах.
– Это не мое дело! Раз ты расписался в получении ключей, то обязуйся их вернуть в целости и сохранности, это как дважды два.
Ее уже никто не слушал. Опасливо озираясь и справедливо опасаясь преследования разгневанной вахтерши, молодые люди, как герои лихого триллера, в спешке отыскали машину и пустились, куда глаза глядят, лишь бы как можно быстрее покинуть студенческий городок.
Модельное агентство «Rest Piligrim» располагалось в окрестностях Москва-Сити. Открылось несколько лет назад и функционировало вполне успешно, заработав солидный имидж в профессиональных кругах. Агентство получало солидные дивиденды от «сдачи в аренду» стройных красавиц на аллею звезд мировой индустрии моды. Кузница глянцевых кадров приглашала всех симпатичных барышень пройти кастинг, чтобы по его итогам оказаться в числе счастливиц, кто заключит выгодный контракт и начнет стремительную карьеру, стремясь на крутые вершины переменчивой моды.
Вика остановила машину у парадного входа агентства в самый разгар съемочного дня. Мимо то и дело мелькали симпатичные женские силуэты. Стас заметно оживился и, поддавшись искушению, с любопытством провожал взглядом спешащих девушек, оценивая их по десятибалльной шкале. Вика заметила увлеченность партнера и попыталась умерить его энтузиазм:
– Что ты разинул рот, как на базаре? – толкнула она в плечо завороженного друга.
– Ты ревнуешь? – опомнился Стас, приняв благопристойный вид.
– Прекрати. Тебя хлебом не корми, лишь бы поглазеть на мини-юбки. Ты чересчур быстро отошел от самоубийства профессора.
– Не зацикливаться же на мертвецах. Дедушке уже не поможешь, а мы с тобой живы и здоровы. Я тянусь к прекрасному, это моя духовная потребность. Пока мы молоды, нет смысла предаваться навязчивым мыслям о всякого рода гадостях. У меня мания преследования скоро начнется, если я не расслаблюсь. Не за горами видения о карающих меня инквизиторах. Они подбираются все ближе и ближе, я чувствую их смрадное дыхание… О нет, они совсем близко, обернись!
Вика вздрогнула:
– Ты дурак!
– Я на сто процентов уверен, что Райс не испытывает к Насте ничего серьезного. Просто легкое мимолетное увлечение без обязательств. Как пить дать, в каждом измерении, где околачивался Райс, пара-тройка девиц плачут о нем, наивно дожидаясь голубка. А Андреас парень не промах: сделал дело – и на всех парусах к следующей изнывающей от тоски подружке.
– Если в твоих словах присутствует рациональное зерно, то я перестану уважать Андреаса, – серьезно заметила Виктория. – Пока не делай скоропалительных выводов.
На ресепшене им учтиво показали, как пройти к директору. По лестнице навстречу им спускались веселые красотки, и Стас не пропускал ни одной милашки, успевая оценить каждое юное личико и оглянуться, чтобы проводить девушку возбужденным взглядом. На втором этаже в узком коридоре толпились обладательницы стройных ножек. Все свободное пространство заполняли десятки девушек в легких платьях, облегающих джинсах и даже в бикини. В скрытых от чужих глаз залах проходили многочисленные кастинги, репетиции и фотосессии. Сосредоточенные фотографы перебегали из зала в зал, увлекая за собой знойных девушек в купальниках.
– Райское местечко, – умиленно констатировал Стас.
– Не хочу тебя расстраивать, но в России этот бизнес пока в зачаточном состоянии, – остудила его пыл Виктория. – До цивилизованного мира нам далеко. Здесь не Милан и не Париж, редко кто из русских девочек выбивается в топ-модели. Большинство пропадает в безвестности: в худшем случае на невольничьих рынках сутенеров, при благоприятных обстоятельствах – у шеста в стриптиз-клубах.
– Раз так, то я не возьмусь за это дело, – быстро отказался Стас.
– Вечно ты умаляешь мои заслуги или вообще не придаешь им ни малейшего значения, – обиженно произнесла Вика. – Все мужчины одинаковы: прислушиваются к дельным советам женщины, действуют согласно нашему предписанию, а потом открещиваются от помощи, присваивая эти самые советы себе. Желаете всегда быть в ореоле славы на коне и с саблей в руках!
– Ты преувеличиваешь, для меня очень важно твое мнение, оно не пустяк. Веришь?
– Вон вывеска директора, – пропустила мимо ушей вопрос Вика. – Пожалуй, зайдем без приглашения.
И они предстали перед глазами удивленной директрисы.
– Здравствуйте, вы записаны на прием? – спросила элегантная дама бальзаковского возраста, совсем не утратившая девичьей свежести, а, напротив, находящаяся в затянувшемся периоде ренессанса.
– Мы по собственной инициативе, – резко ответила Вика, ревниво оглядев не по годам цветущую женщину.
– Не подскажете, где можно найти Настю Зитман? – раскрыла карты Вика. – Нам известно, что она числится у вас.
– Зитман? Настеньку?
Директриса захлопала накладными ресницами, как бабочка крыльями, и достала сигарету. Стас похлопал по карманам в надежде найти зажигалку.
– Не скрою, Настенька числится у меня. Но, боюсь, что я не смогу вам помочь. В данный момент ее здесь нет, она в незапланированном отпуске. Если моя девочка не вернется через пару дней, то мне придется ее уволить. Сейчас разгар сезона, многие дома готовят показы, а эта хулиганка уже успела расторгнуть несколько выгодных контрактов. Она умудрилась кинуть Славу Зайцева, наше агентство терпит гигантские убытки. Клянусь богом, я предъявлю счет дрянной девчонке! У меня дефицит приличных моделей. Остальные девочки трудятся на износ, а Настя позволяет себе прохлаждаться. Я не меньше вас хочу знать, куда она запропастилась. Настенька меняет съемные квартиры и сим-карты как перчатки, поэтому ее координат у меня нет.
Директриса встала из-за стола и подошла к раскрытому окну. Стас разглядел ее спортивную фигуру, дорогой деловой костюм и загорелся тайным желанием.
– На Настеньку никогда нельзя было положиться, – жаловалась суетливая женщина, глядя в окно и пуская клубы белого дыма. – Жалею, что подписала с ней трудовой договор. Нелепость! В результате одни убытки. Я ведь не ханжа, понимаю, что бывают несносные девочки с капризным характером, Настя же – что-то с чем-то. Неслыханно! Я перевоспитывала всех, а характер Зитман исправить так и не смогла. Испорченные и потраченные впустую нервные клетки не вернешь. Наверное, я безнадежно старею.
– Что вы?! Вы превосходно выглядите, – вмешался Пастарьев, чтобы остановить бессмысленное самобичевание.
– Спасибо, вы галантный молодой человек. Как вам помочь, ей-богу, не представляю. Зитман у нас не так давно и мне самой позарез нужна. Девочка подает большие надежды, еще полгода или год упорных занятий в школе моделей – и Настенька достигнет потрясающих результатов. Открою маленький секрет: ею заинтересовались несколько крупных агентств Франции и Германии. Назревает выгодный контракт, она может озолотить себя и, что скрывать, нас в том числе, а дурочка пропадает черт знает где! Буквально пропала без вести. Вот думаю, объявлять ее в розыск? Маньяки и мафиозные структуры не дремлют. Бывали случаи, когда за моими воспитанницами охотились криминальные элементы. Некоторые девочки по собственной глупости попадались на удочку и печально кончали свой короткий век – их находили изнасилованными в парках или работающими в публичных домах Турции. Я не в состоянии каждую девушку обеспечить личным телохранителем, хотя это не лишнее.