На ее лице промелькнула тень улыбки.
- Я подумала, что возможно, они не захотят, чтобы что-либо напоминало обо мне.
- К тебе никто не испытывает ненависти, Джессамина. Какой бы мир не находился за этим, отправляясь в него, не думай о себе таким образом.
- Нет? – Веки затрепетали на ее закрытых глазах. - Хотя, конечно, вы бы все любили меня чуть больше, если бы я сказала вам, где Мортмейн. Тогда я, возможно, не потеряла бы вашу любовь.
- Скажи мне сейчас - настаиваивал Уилл . - Скажите мне, если можешь, и снова заслужи эту любовь -
-Идрис-, она прошептала.
“Джессамин, мы знаем, что это не правда...-
Глаза Джессамины распахнулись.Белки были окрашены алым, как кровь в воде. - Ты,- сказала она. - Уж ты-то должен был понять. - Вдруг ее пальцы судорожно сжались на лацкане пиджака. - Ты - ужасный валлиец, - хрипло сказала она, а затем ее грудь дернулась вверх и больше не двигалась. Она была мертва.
Ее глаза были открыты, взгляд застыл на его лице. Он легко прикоснулся к ним, закрывая веки и оставляя на них кровавые отпечатки большого и указательного пальцев. - Ave atque Vale, Джессамина Лавлес.
- Нет! - закричала Шарлотта. Уилл посмотрел затуманенным от шока взглядом и увидел как другие собрались вокруг него - Шарлотта, упавшая в руки Генри; Сесилия с широко раскрытыми глазами, и почти без всякого выражения Бриджит, держащая два ножа забрызганных маслом.
Позади них, на ступеньках института сидели Гидеон с братом и Софи по обе стороны от него. Он сидел, откинувшись, очень бледный, без куртки, рваная полоса ткани была обмотана вокруг ноги, а Габриэль накладывал на руку то, что было похоже на исцеляющую руну.
Генри уткнулся лицом в шею Шарлотты и бормотал успокаивающие слова, в то время как слезы текли по лицу его жены. Уилл посмотрел на них, а затем на сестру.
- Джем, - сказал он, и имя прозвучало как вопрос.
- Он отправился за Тессой, - сказала Сесилия. Она смотрела вниз, на Джессамину, выражение ее лица было смесью жалости и ужаса.
Казалось, перед глазами Уилла вспыхнул белый свет. – Отправился за Тессой? Что ты имеешь в виду?
- Один - один из автоматов схватил ее и бросил в карету. – Сказала Сесилия, запинаясь, слыша ярость в его голосе. - Никто из нас не смог последовать за ними. Существа задержали нас здесь. Тогда Джем побежал через ворота. Я так предположила -
Уилл обнаружил, что его руки, совершенно бессознательно, сжали Джессамину, оставляя на коже багровые следы. - Кто-нибудь возьмите у меня Джессамину, - резко сказал он. - Я должен отправиться за ними.
- Уилл, нет - начала Шарлотта.
-Шарлотта-. Слово вырвалось из его горла. “Я должен идти —”
Раздался лязг - звук захлопывающихся ворот института. Голова Уилла дернулась вверх и он увидел Джема.
Ворота сразу закрылись за ним, и он шел к ним. Он двигался медленно, словно пьяный или раненный, и когда он приблизился, Уилл увидел, что он был весь в крови.Угольно-черная кровь автоматы, а также много красной крови - на его рубашке, покрывая лицо, руки и волосы.
Он приблизился к ним и остановился как вкопанный. Он выглядел как Томас, когда Уилл нашел его на крыльце института, истекающий кровью и почти мертвый.
- Джеймс? - сказал Уилл.
В этом единственном слове таилось множество вопросов.
- Ее нет - сказал Джем безжизненным ровным голосом. - Я бежал за каретой, но она увеличила скорость и я не смог бежать достаточно быстро. Я потерял их возле Темпл Бар. - Его глаза метнулись к Джессамине, но казалось, он даже не видел ни ее тело, ни Уилла, держащего ее, ничего вообще.
- Если бы я мог бежать быстрее - сказал он, а потом согнулся, словно от удара, разрываясь от кашля. Он упал на землю на колени и локти, забрызгивая кровью землю у ног. Его пальцы цеплялись за камень. Затем он перевернулся на спину и затих.
Глава 10. Как вода на песке
В таком состоянии, помню, находился я. Вот сердце мое, Боже мой, вот оно - взгляни во внутрь его, таким я его вспоминаю. Надежда моя, Ты, Который очищаешь меня от нечистоты таких привязанностей, устремляя глаза мои к Тебе и -освобождая от силков ноги мои-. Я удивлялся, что остальные люля живут, потому что тот, которого я любил так, словно он не мог умереть, был мертв: и еще больше удивлялся, что я, его второе -я-, живу, когда он умер. Хорошо сказал кто-то о своем друге: -половина души моей-. И я чувствовал, что моя душа и его душа были одной душой в двух телах, и жизнь внушала мне ужас: не хотел я ведь жить половинной жизнью. Потому, может быть, и боялся умереть, чтобы совсем не умер тот, которого я так любил.
— Святой Августин, Исповедь, Книга IV
Сесилия распахнула дверь в спальню Джема кончиками пальцев и посмотрела внутрь.
В комнате было тихо, но она была наполнена движением. Два Безмолвных Брата стояли у кровати Джема, Шарлотта между ними. Ее лицо было серьезным и заплаканным. Уилл опустился на колени у кровати, все еще в окровавленной одежде после боя во дворе.
Его голова была опущена на скрещенные руки, и он выглядел так, как будто молится. Он казался молодым, уязвимым и отчаявшимся, и, несмотря на противоречивые чувства, часть Сесилии хотело войти в комнату и утешить его.
Другая ее часть увидела неподвижную, белую фигуру, лежащую на кровати, и вздрогнула. Она пробыла здесь недолго, она не чувствовала ничего, кроме того что она вторгается в жизнь жителей Института - в их горе, в их скорбь.
Но она должна поговорить с Уиллом. Она должна была. Она двинулась вперед-
И почувствовала руку на плече,которая потянула её наружу. Ее спина ударилась о стену в коридоре и Габриэль Лайтвуд немедленно отпустил ее.
Она удивленно посмотрела на него. Он выглядел опустошенным, его полуприкрытые зеленые глаза, пятна крови в волосах и на манжетах его рубашки. Его воротник был влажным. Он явно вышел из комнаты своего брата.
Гидеон был ужасно ранен в ногу лезвием автомата, и хотя иратце помогло, казалось, что был предел тому, что оно могло вылечить. И Софи, и Габрэль помогли ему добраться до его комнаты, хотя он и возрзажал в течении целого пути, что все возможное внимание должно быть напрвленно Джему.
-Не входите туда- сказал Габриэль, понизив голос. -Они пытаются спасти Джема. Ваш брат должен быть там с ним. -
-Быть с ним? Что он может сделать? Уилл не врач -.
-Даже без сознания Джеймс будет черпать силы из своего парабатая-.
-Мне нужно поговорить с Уиллом всего одну минутку.-
Габриэль провел руками по его копне взъерошенных волос. “Вы не были с сумеречными охотниками очень долго,” сказал он. “Вы не можете понять. Что потерять своего парабатая -не мелочь. Мы относимся к этому так же серьезно, как к потере мужа или жены, или брата или сестры. Это - как если бы вы лежали в той кровати-.
-Уилл не заботился бы так, если бы в той кровати лежала я.-
Габриэль фыркнул. -Ваш брат не потрудился бы предупреждать меня насчёт Вас, если бы он о Вас не заботился, мисс Херондейл -.
-Нет, это из-за Вас.Вы ему совсем не нравитесь. Почему так? И почему вы сейчас даете мне о нем советы? Он ведь Вам тоже не нравится-.
-Нет- сказал Габриэль. -Это не совсем так. Мне не нравится Уилл Херондейл. Наша неприязнь длится много лет. На самом деле, однажды он сломал мне руку. -
-Правда?- Брови Сесиль поднялись,вопреки ей самой.
“И все же я приехал сюда, чтобы понять, что многие из вещей,как я всегда думал, были бесспорными, не бесспорны. И Уилл- одна из таких вещей. Я был уверен, что он негодяй, но Гидеон рассказал мне больше о нем, и я начинаю понимать, что у него есть своеобразное чувство чести . ”
-И вы уважаете это.-
- Я хотел бы уважать. Я хочу понять это. И Джеймс Карстерс является одним из лучших из нас, даже если я и ненавидел Уилла, я хочу, чтобы он пощадил его теперь, ради Джема .
-Это та вещь, которую я должна сказать своему брату,” сказала Сесилия. “Джем хотел бы, чтобы я сказал это ему. Это достаточно важно. И это займет всего мгновение. ”
Габриэль потер виски. Он был очень высокий — казалось он возвышался над Сесилией, словно башня, хотя он был очень стройный. У него было резко очерченное лицо, не совсем симпатичное, но приятное, его нижняя губа изящно изгибалась. “Хорошо,” сказал он. “Я пойду и пошлю его к вам. ”
-Почему Вы? А не я? -
“Если он в ярости, если он убит горем, лучше, если я увижу его, и он будет зол на меня, а не на вас,” сказал Габриэль с легкостью. Я верю, что это важно, Мисс Херондеил. Я надеюсь, что Вы не разочаруете меня. ”
Сесилия ничего не сказала, просто наблюдала, как Габриэль открыл дверь комнаты больного и вошел. Она прислонилась к стене, ее сердце бешено колотилось, до нее доносились приглушенные голоса. Она услышала, как Шарлотта сказала что-то о рунах восполнении кровопотери, которые были очевидно опасны — а затем дверь открылась и вышел Габриэль ...
Она выпрямилась.
—Уилл ...
Глаза Габриэля сверкнули при виде ее, и через мгноверие появился Уилл по пятам за Габриэлем, поворачиваясь, чтобы плотно закрыть за ним дверь.
Габриэль кивнул Сесилии и отправился по коридору, остави её наедине с братом.
Она всегда задавалась вопросом, как вы могли побыть наедине с кем-то ещё, на самом деле. Если вы были с кем-то, то по определению были не одни?
Но сейчас она чувствовала себя в полном одиночестве, Уилл, казалось, полностью был где-то в другом месте. Он даже не казался сердитым.
Он прислонился к стене у двери, возле неё, и всё же казался несущественным, как призрак.
- Уилл, - позвала она.
Казалось, он не слышал ее. Он дрожал, его руки тряслись от напряжения и усилий.
- Гвилим Оуэн, - сказала она снова, более мягко.
Он повернул голову, чтобы посмотреть на нее по крайней мере, хотя глаза его были голубыми и холодными как вода Лин Мвингил (озера Tal-y-llyn) с подветренной стороны гор. Я впервые пришел сюда, когда мне было двенадцать, - сказал он.
- Я знаю,- сказала Сесилия, сбитая с толку. Он думал, что она могла забыть? Потеря Эллы, а затем Уилла, её любимого старшего брата, всего лишь за несколько дней? Но Уилл казалось не слышал её.