– Малыш, – сказал Фериус, – у тебя около трех секунд, чтобы принять решение.
Шелла бросила на нее презрительный взгляд.
– Ты, должно быть, сошла с ума, аргоси, если думаешь, что брат навредит мне. – Она подошла и взяла меня за руку. – И не важно, в какую бессмыслицу он верит.
Она всегда полагала, будто знает меня лучше, чем я сам. Но Шелла ошибалась. Она понятия не имела, как хотелось мне сейчас сбросить ее руку и кинуть в воздух порошки – просто чтобы посмотреть на ее лицо, когда они соединятся и я произнесу формулу. Может, у меня меньше магии, чем у Шеллы, но я быстрее. Я мог бы превзойти ее. И убить.
Внезапно, без предупреждения, Черная Тень поглотила меня. Комната, башня, весь город – исчезли. Я вернулся в пустыню ониксовых песков, где царила непроглядная тьма и где тем не менее я отлично видел. Люди в комнате превратились в теневые копии самих себя. А Шелла оказалась двумя разными существами. Одна девушка с жестокой улыбкой на губах восторженно наблюдала за тысячами мужчин и женщин, прикрепленных за веревочки – точно марионетки – к ее пальцам. Вторая же девушка обращалась к кому-то – далекому, невидимому, стоящему за моей спиной:
– Пожалуйста! Не заставляй меня делать это! – кричала она снова и снова.
– Малыш?… – Голос принадлежал Фериус Перфекс. Но не той Фериус, что стояла у кромки черной воды, глядя на океан. – Парень, ты должен вернуться! Сейчас же!
Почему это так важно? Я здесь один, как и все остальные. Если я просто останусь в черной пустыне, мир, возможно, позабудет обо мне. Может, тогда мне не придется причинять боль собственной сестре.
– Келлен, не надо! – Крик Шеллы раздался из неимоверного далека. А ледяной взрыв в правом глазу встряхнул меня до печенок.
И внезапно я вернулся в комнату. Яркий свет фонарей ослепил меня…
«Это не фонари! – понял я слишком поздно. – Это вспышка от моих порошков!»
Черно-красное свечение только начало разгораться, а магический жест был направлен в сердце моей сестры. Я ощущал, как слово заклятия вибрирует на губах, и уже не мог остановиться…
Неизбывная печаль на лице Шеллы – вот что поразило меня. Ударило с дикой силой, словно заклятие железной магии. И я успел переместиться, чтобы спасти сестру.
Взрыв проломил стену башни, пробив в ней брешь такого размера, что сквозь нее могла пройти лошадь со всадником.
По воздуху мимо меня проплыла прядь волос Шеллы – золото, ставшее черным пеплом.
– Кто… Кто ты? – спросила она. В ее голосе звучало искреннее недоумение. Словно несколько секунд она и впрямь не узнавала меня.
Фериус тоже казалась озадаченной. Правда, даже это не мешало ей приглядывать за двоими магами, дабы отследить, если те вздумают нападать.
– Келлен, – медленно произнесла аргоси. Так, словно мое имя было ей не знакомо. – Это Келлен.
– Нет, – сказал Хет-эмад. Его пальцы сложились в жест связывающего заклятия. – Он не Келлен.
Серый свет вырвался из татуировки железа на его предплечье и превратился в сверкающие нити. Они вмиг обмотались вокруг наших шей, удерживая нас в неподвижности. Старый маг отлепился от стены и посмотрел на дело своих рук, а потом приблизился к Фериус. Он осторожно взял стальную карту, убрав ее от горла Дальвена, и подошел ко мне.
Хет-эмад сжал карту между большим и указательным пальцами и приложил режущий край к моей левой глазнице.
– Его имя – Черная Тень.
Глава 40Черная Тень
Казалось бы: после того что я тут устроил, моя сестра будет рада посмотреть, как Хет-эмад выколет мне глаз. Но Шелла схватила мага за руку, повиснув на нем. Ее тонкая фигура забавно смотрелась рядом с его – высокой и массивной. Казалось: Шелла пытается залезть на дерево.
– Я – глава посольства нашего клана! – Шелла говорила так внушительно, как только могла, своим дрожащим голоском. – И я решу, что делать с моим братом!
– Нет, – ответил старый маг. – Больше я не буду слушаться приказов ребенка.
Что-то вдруг изменилось в Хет-эмаде. Он пристально смотрел на черные отметины вокруг моего глаза – без следа гнева или злобы. Теперь в его взгляде была только решимость. Речь шла уже не о ненависти ко мне, а, скорее, о священном долге. Он должен был избавить мир от опасности. От проклятия, терзавшего его народ. Хет-эмад был теперь героем, а я – чудовищем. Острый край карты вонзился в мою кожу. Фериус по-прежнему стояла, привязанная за шею железной нитью мага. Дальвен наблюдал за ней, выравнивая дыхание, готовя для нее какое-то заклинание. Без сомнения – очень и очень неприятное.
– Лорд-маг Хет-эмад! – крикнул Шелла. – Ты выслушаешь меня!
Свет мерцал на ее татуировках огня и железа, но искры гасли так же быстро, как и появлялись.
– Страх трудно проглотить, не так ли? – сказал Хет-эмад, не сводя с меня взгляда. – Он прилипает к горлу, душит наши заклинания. Заставляет руки дрожать, и они больше не могут творить магические жесты. С опытом становится проще, но именно опыта тебе и не хватает, девочка. Нет, я не буду тебя слушать. И с этого момента я – руководитель нашей миссии в Гитабрии.
– Мой отец…
– Новый Верховный маг клана не кажется слишком сентиментальным.
Край карты глубже вонзился в кожу, в черную отметину под глазом, и я почувствовал, как капли крови стекают по щеке.
– Иначе он наверняка бы аннулировал ордер-заклинание против собственного сына?
«Не выказывай страха. Покажи им арта валар».
Я прикинул, не воспользоваться ли одним из любимых высказываний Рейчиса. Но, похоже, не время и не место для рассуждений о том, как вырывать и пожирать глазные яблоки людей.
– Эй, малыш, – окликнула Фериус. А я даже не мог повернуть голову, чтобы взглянуть на нее.
– Да? – спросил я, со всей возможной невозмутимостью. Ну, если эту невозмутимость вообще кто-то заметит, если голос – едва громче писка.
– Я когда-нибудь показывала тебе свое любимое заклинание зова?
Ее вопрос заставил Дальвена поднять руки, чтобы вызвать щит против заклятия – которого не последовало.
– Не будь идиотом, – сказал Хет-эмад. – Аргоси всегда так делают. Они болтают, болтают и болтают. Используют слова, чтобы тянуть время и лгать. У них нет магии.
Фериус поцокала языком.
– Знаешь, наш малыш постоянно это говорит. А я всякий раз доказываю ему, что он не прав. Например, вот так. Смотри.
Она поджала губы и издала пронзительный свист – такой громкий, что у меня едва не взорвались барабанные перепонки. Нет сомнений, что он был слышен и на улице, за проделанной мною брешью. А в следующий миг мы услышали, как распахнулась наружная дверь в башню. По лестнице затопали тяжелые сапоги. Много тяжелых сапог.
– Так вот, – небрежно сказала Фериус, словно перестав замечать связывающее заклятие Хет-эмада у себя на шее. – Это отряд тайной полиции Гитабрии. Мне говорили, что у них есть и другое название, более уважаемое, но, так или иначе, они очень плохо относятся к шпионам и убийцам, которые проникают в их страну и покушаются на их любимых изобретателей.
Более десятка мужчин и женщин собрались перед дверью комнаты. Они были одеты в кожаные доспехи, покрытые тонкими пластинами цвета меди – я таких раньше не видел. Около половины пластин были испещрены символами, которые я опознал как защитные иероглифы разных видов магии. Люди сжимали в руках длинные металлические трубки, одним концом направленные на магов.
– Эти смешные палочки называются огненными копьями, – уточнила Фериус. – Они делают примерно то же самое, что твое порошковое заклятие, только результат не такой красивый.
Хет-эмад выронил стальную карту и отступил от меня. Левой рукой он сотворил жест железного щита, а правой – жест щита магии огня. Без предупреждения молодая женщина повернула две половины своей трубки в противоположных направлениях. В месте их сочленения вспыхнула синяя искра, раздался оглушительный грохот. Из переднего конца копья вырвались огонь и дым. У меня заложило уши и заслезились глаза. А потом заклинание Хет-эмада исчезло. Я обернулся – и увидел дыру у него в груди. Достаточно большую, чтобы сквозь нее был виден свет уличного фонаря. Миг спустя маг как подкошенный рухнул на пол.
Раздвинув магов и людей с огненными копьями, в комнату вошла женщина. Темные кудри ниспадали на эполеты ее мундира, поблескивающие в первых лучах утреннего солнца.
– Представители магократии джен-теп, – начала она. – Я – сервади Завера те Дразо. Я имею честь официально приветствовать вас в Гитабрии. И мой долг – сообщить вам, что вы задержаны.
Что и говорить: появление получилось эффектным. На Фериус, впрочем, это не произвело особого впечатления.
– Черт возьми, Завера! – сказала она, срывая с себя последние обрывки магических нитей Хет-эмада. – Мы же договаривались!
Шеф гитабрийской контрразведки (а я уверен, что им и была Завера на самом деле) прошла мимо Фериус и встала рядом с тлеющим трупом мага.
– Мы доваривались, что не будет ненужных смертей. Видимо, вам следовало убедить мага не нападать на нас.
– Ваши распрекрасные доспехи защитили бы вас от его магии – и ты отлично об этом знаешь!
Завера оглядела комнату, едва скользнув по мне взглядом – словно мы были незнакомы.
– Аргоси, я дала тебе возможность первой пообщаться с заговорщиками. Я надеялась, что вы все уладите между собой и нам вовсе не придется вмешиваться. Ну а дальше начнутся долгие и занудные дипломатические переговоры с магократией джен-теп. Но, поскольку ты не сумела выполнить свою часть работы, теперь не мешай делать мою.
Шелла выказала замечательное присутствие духа, хотя ее лицо и покрылось мертвенной бледностью. Но когда она заговорила, ее голос выдавал лишь легкий намек на огорчение.
– Сервади Дразо, я – магизера Шелла фаль Ке, посол джен-теп…
– Я знаю, кто ты, магизера.
Даже не потрудившись взглянуть на Шеллу, контрразведчица схватила мою сестру за руку, почти приподняв Шеллу над полом. Завера сняла ониксовый браслет с ее запястья и швырнула мне.