– Всю жизнь я мечтал выйти на сцену во время этой грандиозной выставки. А еще лучше – сделать это рука об руку с моей женой, маэдрой белегензией, матерью прекрасного изобретения. И наблюдать, как мир изумляется чуду, которое мы создали вместе.
Он отпер дверь и открыл ее. Охранники втолкнули нас внутрь и повели вдоль рядов каменных скамеек к центру амфитеатра. Алтарист указал на сцену.
– Сегодня мог быть тот самый день.
Лицо Джанучи исказилось от страха и горя. Весь ее могучий ум сейчас не мог помочь женщине овладеть собой.
– Любовь моя, что же ты наделал?!
Творение Алтариста было гораздо больше и страшнее, если смотреть на него вблизи, а не с высоты ста футов. Я боялся даже вздохнуть, опасаясь разбудить зверя. Теперь можно было рассмотреть идеально прилаженные металлические чешуйки на крыльях и медные трубки, вставленные в каждый зуб. Что будут изрыгать эти твари на своих врагов? Кислоту? Или что похуже? Какой-нибудь специальный мерзкий состав собственного изобретения Алтариста?
Способны ли двухфутовые когти, прикрепленные к механическим лапам, рвать только плоть – или они с тем же успехом могут расколоть камень и сталь? Когда люди увидят, как это чудовище пикирует на них с небес, в силах ли они будут сражаться. Или просто преклонят колени в ожидании смерти?
– Я сделал то, что не удалось тебе, любимая, – ответил Алтарист.
Он жестом велел охранникам подняться на сцену, и вскоре я понял, что железный дракон – еще не самое страшное, что нам предстоит увидеть.
Глава 58Идеальная ошибка
Сначала до меня донесся запах. Сухой удушливый запах пепла и мерзко-приторная вонь сожженной плоти. Я инстинктивно взглянул на дракона, ожидая увидеть труп в его челюстях. Это было глупо, конечно. Каким бы пугающим ни казался механический зверь, это была всего лишь совокупность деталей – шестеренок и поршней, арматуры и металлических пластин. Я провел большую часть жизни рядом с магами, но никогда не ощущал такого покалывания во всеми теле – присутствие сотен амулетов, размещенных на разных частях дракона. И все же он оставался только безжизненным механическим устройством, подобным любому другому, за исключением механической птицы Джанучи. Запах появился вследствие усилий Алтариста вдохнуть жизнь в свое творение.
– Зачем?… – спросил я, глядя на десятки мертвых животных, заполонявших сцену. Собаки, птицы, кошки… Словно Алтарист решил разом избавить Казаран от всех бездомных животных. За драконом присоединенная к нему медными проволоками стояла стальная клетка – куб размером четыре на четыре фута. По ее прутьям то и дело пробегали синие искры. На деревянных столах лежало множество инструментов вроде тех, что я видел в мастерской Джанучи.
Алтарист извлек из кармана монету.
– В детстве я восхищался кастрадази и их фокусами. Я всегда считал, что именно состав металлов делает монеты особенными, но тут нечто большее. Сплавы оживают, когда вибрации души совпадают с вибрациями в монете. Но как найти эту идеальную гармонию?
Он бросил монету на кучку мертвых животных.
– Шансы ничтожны.
– О, муж мой! – сказала Джануча, созерцая раскиданные повсюду трупики. – Что за безумие овладело тобой, когда ты решил сделать все это?
Алтарист шагнул к верстаку и схватил несколько свернутых листов бумаги. Бросил их в Джанучу. Они упали у ее ног, развернувшись и явив изумительно красивые чертежи.
– Единственный, кто здесь безумен, это ты. Несколько месяцев я работал с твоими проектами, пытаясь найти решение, а ты мешала мне в этом. Я твой муж, но ты так и не заметила, что мой талант вполне сравним с твоим!
Джануча покачала головой.
– Я всегда знала твой потенциал, Алтарист. Я вносила неверные данные в эти проекты, поскольку знала: однажды ты разгадаешь загадку. И отдашь все результаты в руки тайной полиции. Власти получат то, чего они так хотели.
– Ты сама-то себя слышишь? Мы – изобретатели! Наша задача… нет: наш долг – создавать новое во благо народа Гитабрии.
Он опустился перед ней на колени и осторожно положил обе руки на карман ее фартука – словно внутри она носила ребенка.
– Ты воссоздала настоящее чудо, но решила оставить его себе. Зачем? Может, хотела продать иностранцам?
Джануча посмотрела в глаза мужа. На лице ее отражалась глубокая неизбывная печаль.
– Нет. Я бы унесла этот секрет в могилу.
– Врешь! – крикнул он, вскакивая на ноги. – Если ты хотела умереть, почему так долго ждала?
– Крессия, – сказал я. Ответ показался мне настолько очевидным, что я сам недоумевал, почему гадал так долго.
«Величайшая работа всей моей жизни» – как сказала о ней Джануча.
– Ты ждала, когда она вернется домой, верно? – спросил я. – И потому так долго держала все в тайне, притворялась, что ставишь новые и новые эксперименты, якобы ища ошибку в собственных расчетах. Но на самом деле ты внесла туда ошибку нарочно.
Я указал на механического дракона.
– Ты поняла истинную природу своего так называемого «чуда». Внутрь машины нужно поместить душу живого существа.
Джануча снова вынула из кармана механическую птицу и посадила ее себе на палец. Слеза прокатилась по щеке изобретательницы, упав на металлическое крыло.
– Я… Сперва я понятия не имела…
Она погладила птицу. Существо наклонило голову в ответ.
– В старых текстах наших предков говорилось об экспериментах первых алхимиков. Они полагали, что жизнь можно найти в священных металлах, в сплавах монет кастрадази. Мы давно утратили технологии для изготовления этих сплавов, но я полагала, что именно они могут вдохнуть жизнь в творение. Но вот чего я не знала – механизма, как это происходит. Уникальный состав сплавов помогает привязать к ним живую душу.
Она снова погладила птицу.
– У Крессии был домашний питомец – Тасасса. Она постоянно вертелась вокруг меня, когда я работала. Когда я впервые попыталась воссоздать сплавы химическим путем, она… она умерла. А потом ожила птица. И я подумала… Я лгала себе, полагая, что сумела совершить чудо, достойное наших предков. И я сумела. Только это было не чудо. А мерзость.
– Мерзость? – переспросил Алтарист. – Да ты с ума сошла! Это сила! Сила, которая означает, что нашим людям больше не нужно кланяться и лебезить перед другими народами этого мира. Мы будем править! С механическими драконами мы…
– Начнете войну, – сказал я, перебивая его.
– Война, в которой Гитабрия может победить! – отозвался Алтарист. – Твои друзья-аргоси боятся кровопролития? Тогда они должны помочь нам! Когда мы создадим армию оживших драконов, другие народы поймут, что нет никакого смысла сопротивляться.
Смешок слетел с моих губ. Но в нем не было веселости – лишь отвращение.
– Ты проклятый глупец. Думаешь, джен-теп когда-нибудь прогнутся под вас? Маги из моей страны просто убегут, уйдут в подполье, будут прятаться и использовать заклинания, чтобы убить всех могущественных мужчин и женщин – и их детей, – которых сумеют найти, в надежде ослабить врагов. Ты думаешь, что Дароменская империя, никогда не знавшая поражений, просто бросит оружие из-за новых машин? У них есть собственные изобретатели и собственные военные инженеры. Они придумают новые способы сражаться и убивать ваших драконов.
– Они, как и все остальные, скоро поймут бессмысленность сопротивления, – сказал Алтарист.
– Ты встречал берабесков? – спросил я. – Они скажут: «Это священная война, и бог велит нам сражаться».
– Брось это дело, муж мой, – умоляла Джануча. – Этот путь ведет к бедам и разрушениям.
– Нет! Он ведет к созиданию.
Алтарист подошел к клетке и распахнул дверь.
– Секрет, который ты скрывала, любовь моя, заключается вот в чем. Требуется правильная живая душа, настроенная на сплавы. Она может оживить их.
Изобретатель посмотрел на меня, и в его глазах я увидел безумие. А еще, как ни странно, искреннее сочувствие.
– Прости меня, магизер Келлен фаль Ке. Я бы не выбрал тебя, если бы только была альтернатива.
Две пары крепких рук схватили меня за плечи и поволокли к клетке. Алтарист опустил рычаг рядом с собой, и по медным проводам, соединяющим клетку с драконом, побежали извивающиеся шипящие молнии.
– Не думай об этом как о смерти, – сказал изобретатель, – просто другая разновидность жизни…
Глава 59Жертвоприношение
Я сопротивлялся изо всех сил. Зубами и когтями – в буквальном смысле – царапая и кусая мужчин, которые волокли меня к клетке Алтариста. Рейчис бы мной гордился…
На самом деле это неправда. Он обругал бы меня за то, что я слабак-голокожий, который до сих пор не научился вырывать зубами горло. Что ж, он прав.
В конце концов я просто перестал бороться и позволил помощникам Алтариста донести меня до клетки.
«Может, будет не так и плохо? – подумал я. – Стать достойным человеком у меня не получилось. Но вдруг проявлю себя как механический дракон?»
Первое, что я сделаю в этом случае, – схвачу в когти Алтариста и швырну его в Казаранское ущелье.
– Муж, ты должен прекратить это! – кричала Джануча. Она тоже пыталась отбиваться, но ее конвоиры были не галантнее моих. – Это убийство! Объединение не сплавляет душу с машиной, оно разрушает ее. Все, что остается – раб. Существо, которое выполняет команды, но не имеет собственной воли!
«Так… план мести провалился», – подумал я.
– Ты смеешься, – сказал мне Алтарист. – Это хорошо.
А я даже и не заметил.
– Давай же вместе смело начнем это путеше…
Взрыв эхом разнесся по амфитеатру. Охранник, державший меня справа, разжал руки и упал. Вероятно, потому что в спине у него образовалась дыра.
Охранник слева повернулся, пытаясь понять, что случилось, но продолжал крепко держать меня. В центре прохода, ведущего к сцене, стояла Крессия, держа в руках разряженное огненное копье. Она бросила его на пол и взяла одно из четырех других, которые принесла с собой.
– Дочка, нет! – крикнул Алтарист.