За спиной раздался негромкий звук падения тела, а потом еще один. Рука Нифении выскользнула из моей, и она мягко повалилась на землю.
— Ниф?!
Я опустился на колени, пытаясь понять, что случилось. Нифения дышала, но была без сознания. Я потряс ее — безрезультатно. Рейчис и Айшек оказались в том же состоянии.
Звук приближающихся шагов заставил меня вскочить на ноги. Слишком поздно я понял, что означал ледяной ветер сасуцеи. Она не пыталась сказать, что мы нашли магов. Дух ветра предупреждала, что кто-то нашел нас.
И этот «кто-то» явно хотел пообщаться со мной с глазу на глаз.
Глава 33ЧЕЛОВЕК В КРАСНОМ
Я впервые увидел его вблизи.
Человек в красном оказался лишь немного выше меня, но гораздо шире в плечах. Алые шелковые рукава были перетянуты кожаными ремнями, подчеркивающими его мускулы. Одежда закрывала все тело мага, за исключением кистей рук и предплечий. И я увидел шесть искрящихся, выписанных металлической краской татуировок.
— Кто ты? — спросил я, держа руки поближе к мешочкам с порошками. Так я мог быстро добраться до них, если дела пойдут плохо.
«Да ты шутишь? — сказал я себе. — Бывало ли хоть раз, чтобы дела не пошли плохо?»
Человек в красном молчал и лишь улыбался. Это выглядело угрожающе. Особенно потому, что лицо мага было закрыто лакированной погребальной маской — вроде тех, что использовали медеки, чтобы не подпустить демонов к своим мертвецам. Каким-то образом твердая поверхность маски изменяла форму, подстраиваясь под выражение лица хозяина. Сейчас губы маски сложились в отвратительную усмешку, а уголки глазниц сузились, словно прищурившись.
И еще: маг не ответил на мой вопрос. Это было необычно. Как правило, джен-теп долго, вычурно и многословно расписывают, каким именно образом они намерены вас убить. Но человек в красном молчал.
Остановившись в нескольких ярдах от меня, он опустился на колени и начертил круг. Он просто провел пальцем по булыжникам мостовой — и возник след из искр, замкнувшийся в мерцающее кольцо.
Выпендрежник.
— Итак, ты вызываешь меня на магический поединок?
Мой противник встал и сложил руки на груди, видимо, ожидая, когда я начерчу свой круг.
Если у тебя зажжена только татуировка магии дыхания, ты никакими силами не создашь круг, способный защитить от чего бы то ни было. Впрочем, за прошедший год — когда на меня то и дело нападали бандиты, ловцы магов и охотники за наградами — я успел кое-что уяснить.
Самый ценный ресурс в таких случаях — это время. Возможность пошевелить мозгами и составить план.
Я сунул руку в мешочек на левом бедре и достал горсть черного порошка. Не торопясь, я сыпал его на мостовую, поворачиваясь вокруг своей оси, так что в конце концов оказался в круге из черной пыли. Закончив, я посмотрел на мага — и изобразил на лице такую уверенность, какую только мог.
— Перед поединком принято обсуждать правила.
Красный маг не ответил. Что ж, это тоже своего рода правило: если он победит, то сможет сделать со мной все, что захочет. Если же выиграю я…
Ну, мы оба знали, что этого не произойдет.
«Думай, черт возьми!»
Фериус говорит: из любой западни можно выбраться. Нужно просто отыскать выход.
— Могу ли я немного поразмыслить? — спросил я.
Ответа не последовало. Впрочем, маг не убил меня сразу, возможно, это означало: «да».
Ладно, мне нужен план. Дьявольски умный план.
Или нет… погодите…
Посмотрим на это с другой стороны.
На самом-то деле мне нужно понять его план. Зачем маг встрял в поединок, если он явно сильнее меня? Он применил заклинание шелка, чтобы усыпить Ниф, Рейчиса и Айшека. И теперь тратит часть своих сил, чтобы держать их в бессознательном состоянии. Зачем? Можно было использовать связывающую магию — гораздо более простую. Они бы и с места не сдвинулись, даже видя, как враг разрывает меня на куски.
Так на что ему эта приватность?..
Красный маг поднял руки — и я чуть из круга не выскочил. Но он всего лишь пошевелил пальцами, сообщая, что устал ждать.
«А он и впрямь меня ненавидит», — подумал я, видя, как снова изменяются черты его маски. Теперь она выражала нетерпение и ярость. Ну, с другой стороны, — ничего удивительного. Истинные маги джен-теп терпеть не могут метких магов, которые оскорбляют чародейское искусство одним своим существованием. Человек, который сумел зажечь все шесть татуировок, должен по-настоящему ненавидеть кого-то типа меня.
Итого, у меня оставалось семь способов справиться с ситуацией. Шесть из них никуда не годятся и закончатся моей неминуемой смертью. Последний способ тоже не ах, но есть шанс — очень маленький шанс, — что я выживу.
Я решил воспользоваться именно им.
Выхватив из мешочков по щепотке красного и черного порошков, я без предупреждения кинул их в воздух и сотворил магический жест.
— Караф! — сказал я.
Тем самым нарушив вековые традиции поединков джен-теп.
Красный маг соединил указательные пальцы и развел руки в противоположных направлениях. Так он сотворил щит огня. И тот лишь слегка замерцал, когда мой красно-черный огонь врезался в него и погас.
А маг ответил. Сложив и согнув четыре пальца, он затем резко разогнул их. Серая татуировка на его руке заискрилась, и заклинание, которое мы называем «железная волна», ударило меня в грудь с силой тарана.
Я отлетел на несколько футов. Дыхание выбило из легких, а в ушах зазвенело, словно кто-то повесил над моей головой очень большой колокол и со всей дури ударил по нему молотком.
Однако я не был мертв. А значит, оказался прав. Маг хотел показать, на что он способен, но не убил меня.
— Итак, ты здесь, чтобы меня задержать, не так ли? Чтобы я не помешал твоим хозяевам, пока те не получат от Джанучи то, что хотят.
Теперь выражение красной лакированной маски сделалось благожелательно-веселым, и маг слегка кивнул. Именно это — скорее, нежели что-то другое — и заставило меня ляпнуть глупость.
— И каково это — быть мальчиком на побегушках у трусливых мерзавцев, которые мучают ни в чем не повинных девушек, потому что слишком боятся выйти на бой с настоящим противником?
В общем, это был один из тех случаев, когда следовало вспомнить о карте с колючими ветками — и не грубить незнакомцам. Судя по движению бровей и проступившим морщинкам, лакированная маска сильно разозлилась. Маг врезал мне разрядом молнии, и это было похуже предыдущего заклинания. Потребовалось не меньше минуты, чтобы снова встать на ноги. Не так-то легко восстановить равновесие, когда ты начинен электричеством. Единственное утешение: я подтвердил три важных факта.
«Во-первых, его работодатели явно не желают моей смерти».
Я с трудом проковылял обратно в свой маленький круг. Уверившись, что не рухну прямо сейчас, я одарил мага самой лучезарной, лучшей из своих улыбок. Что-то мокрое стекало мне на подбородок. Кажется, я пускал слюни.
— Полагаю, моя очередь, — сказал я. Слова звучали так, словно я был пьян и у меня не хватало передних зубов.
Верхняя губа маски искривилась, что, видимо, должно было означать полнейшее презрение.
«Во-вторых, ты действительно меня не любишь».
Пренебрежительным жестом маг дал мне понять, что с нетерпением ожидает моего зубодробительного заклятия.
«И, в-третьих, мы оба отлично знаем, что у меня нет против тебя ни шанса».
Вот этот-то последний факт и оставался единственной моей надеждой. Энна была права, когда сказала: как бы ни был ты опасен, всегда найдется кто-то еще опаснее.
Всего-то и нужно было — стать таким человеком.
Глава 34УЛОВКИ
Вот грустная правда о магии: парень, у которого ее больше, почти всегда побеждает.
Недостаточно быть сильным, потому что силач тоже может оказаться медлительным. И недостаточно быть быстрым, потому что и быстрый человек способен совершать глупые ошибки. Сотворить правильное заклинание? Для этого требуются сила, скорость, меткость и ум — достаточно натренированный, чтобы представить сложные конструкты эзотерической геометрии.
Почему джен-теп так убеждены в своем превосходстве над всеми прочими? Ну, потому что в основном это так и есть. Моя же задача состояла в том, чтобы сделать этот факт несущественным.
— Смотри внимательно, — сказал я своему противнику. Сунул руку в карман и достал одну из монет кастрадази. У нее был подходящий вес и — что более важно — тонкие, почти острые края. — Через секунду я заставлю эту монету исчезнуть.
Мой противник сжал пальцы в кулак, и лишь миг спустя расслабил их. Обученный маг редко так делает, поскольку напряженные мышцы пальцев мешают творить заклятия. Этот парень, кажется, ненавидит меня еще сильнее, чем я думал.
Я пару раз подбросил монету, прежде чем нашел идеально-правильное движение. Даже сейчас я ощущал трепет восторга, видя, как она танцует в воздухе, в футе над моей ладонью, медленно вращаясь вокруг своей оси.
Правой рукой я дотянулся до мешочка на поясе, достал щепотку красного порошка и продемонстрировал его магу.
— Теперь я знаю, о чем ты думаешь, приятель. Ты думаешь: «Даже если он сумеет сотворить это огненное заклинание одной рукой — какая разница? Как бы ни был силен взрыв, он ни за что не пройдет через мой защитный экран». Но смотри внимательно…
Я зажал порошок в кулаке и отвел руку, словно бы собираясь его бросить. Небрежным движением пальцев маг сотворил щит огня.
«Отлично. А теперь действуй быстро. Очень быстро», — сказал я себе.
Я опустил левую руку, сунув ее в мешочек с черным порошком. Когда монета начала падать, схватил щепотку черного порошка и швырнул ее в воздух, правой же рукой бросил красный. Мои пальцы сотворили магический жест, и, когда порошки соединились, я произнес заклинание.
— Караф.
Вот кое-что относительно заклятий щита: их существует много, разных видов. Почему? Да потому что различные типы энергии и вещества отталкиваются от различных барьеров. Вот зачем я так громко рассуждал об огне и взрывах. Я хотел, чтобы красный маг призвал щит огня. Он отлично справляется с огненными атаками, но почти бесполезен против физических объектов. Мой противник полагал, что я использую монету, чтобы отвлечь его внимание. На самом же деле она была оружием.