— Я думаю, со мной покончено, Келлен. Думаю, я…
Возник порыв ветра, едва не сбив меня с ног.
— Смотрите! — воскликнул Алтарист, проползая по полу к дракону, бившему крыльями. — Посмотрите на будущее Гитабрии!
Внезапно дракон поднялся со сцены и полетел вверх — к открытому пространству, заменявшему амфитеатру крышу.
— Нет! — закричал я.
На миг я потерял контроль над монетами, и они упали. Я едва успел их подхватить.
«Не бойся, — сказал я себе. — Ты не выиграешь при помощи силы. Так дай же монетам почувствовать твою душу. Они хотят танцевать».
Я снова закрыл глаза и подбросил монеты в воздух. Я ощущал их только пальцами, чувствовал, что они выравниваются, встают в правильном порядке. Они двигались быстрее и более плавно, чем когда бы то ни было. Я осторожно прикоснулся к каждой из них, заставив их вращаться.
— Во имя первооснов! — выдохнула Джануча.
Я открыл глаза. Пять монет плыли в воздухе, медленно поворачиваясь вокруг невидимой оси, и каждая вращалась вокруг собственной. В пространстве между ними образовался промежуток, куда не достигала молния. Рейчис распластался на полу клетки, едва дыша, а дракон уверенно поднимался вверх.
«Я не успел… — подумал я. — Нет! Ты этого не знаешь наверняка!»
В третий раз я вытащил порошки, бросил их в промежуток между монетами, сделал магический жест и произнес:
— Караф!
Двойные огни пронзили пустое пространство, врезавшись в аппарат, включающий молнию и запирающий дверцу клетки. Вспышка света ослепила меня.
— Что ты наделал? — закричал Алтарист. Я обернулся, немного проморгавшись, и увидел, что он мчится по лестнице.
В небе крылья дракона перестали биться. Звезды исчезли из виду, когда металлический зверь упал на землю, врезавшись в центр амфитеатра. Каменные скамейки разлетелись, осыпав все вокруг пылью и мусором. Сломанные шестерни и поршни вываливались из тела зверя. Существо пыталось подняться, скрежеща переломанными металлическими деталями так, словно он кричал. Дракон шевелился еще пару секунд, а потом рухнул у ног своего создателя.
— Нет… — сказал Алтарист.
Он повторял это снова и снова. Опустившись на колени, он гладил механического дракона, словно любовь могла вернуть его к жизни.
Я побежал к клетке. Теперь, когда молния исчезла, на сцене было темно. Я едва различал дверь клетки. Рукой я задел одну из монет, выбив ее из общего танца, и все пять посыпались на землю. Наконец я нащупал защелку и открыл клетку.
Мех Рейчиса был прохладным на ощупь. И я слышал биение его сердца.
— О, нет! — сказал я. — Нет-нет. Пожалуйста. Пожалуйста, Рейчис!
Зажглась спичка, и в тусклом свете я увидел контур тела неподвижного белкокота.
— Быстро! — сказала Джануча. Схватив монеты, она сунула их мне в руку. — Заставь их танцевать снова и вытащи из дракона ту часть души зверя, которую он успел забрать.
Я сделал так, как она велела, подкинув монеты в воздух и снова вращая их над ладонью. Из сломанных останков механического дракона вылетели синие мерцающие искры. Они поплыли ко мне, словно притянутые танцем монет. Искры кружились, как светлячки, вокруг неподвижного тельца Рейчиса, танцевали над ним, словно не могли решить — собраться ли им вместе или разлететься.
Джануча взяла из воздуха монеты и положила их мне на ладонь.
— И что мне теперь делать? — спросил я.
— Больше тут ничего не поделать. Либо его дух достаточно силен, либо…
— Никаких «либо»! — сказал я. — Нет существа с более живой душой, чем Рейчис.
Я поднял его на руки и прошептал в ухо.
— Ты слышишь меня, воришка? Ты, гадкий злобный мерзавец! Ты, убийца. Пожиратель глазных яблок! Мелкий хищник. Ничто не сломит твой дух. Ничто.
Пока я говорил, синие искры вращались вокруг невидимой оси. Они мерцали и подрагивали, как будто сама вселенная пыталась растащить их. А потом они исчезли.
— Нет, — сказал я, поглаживая пушистую морду. — Нет, пожалуйста, не уходи, Рейчис. Я не могу без…
Я взвыл от боли, когда острая колючка… нет, несколько острых колючек воткнулись мне в руку. Подняв ее, я увидел, как кровь течет из четырех маленьких ранок.
Рейчис открыл один глаз.
— О… Эй, Келлен. Что происходит?
Я положил его на пол.
— Ты укусил меня, мелкий засранец!
Он медленно перевернулся на живот, подобрал под себя лапы и встал на них.
— Правда? — Он тихонько хихикнул. — Извини. Инстинкт.
Мне отчаянно хотелось надрать ему зад. Трясущимися руками я схватил его и прижал к себе. На этот раз Рейчис не стал отбиваться, а даже притиснулся поближе ко мне, словно пытаясь согреться.
— Келлен? — позвал он.
Я едва мог говорить, не опасаясь разрыдаться.
— Да?
— Две… Две вещи…
— Какие?
— Во-первых, я пошутил насчет того, что не будут воровать.
Рыдание вырвалась из моего горла. И это стыдно, да. Но мне было плевать.
— И, во-вторых. — Он качнул головой, указав носом в сторону Алтариста, который медленно поднимался по ступеням на сцену. — Не мог бы ты убить того парня для меня? А мне надо поспать.
Я еще немного подержал пушистого маленького монстра, а потом осторожно положил его на пол. Для того, что будет дальше, мне понадобятся обе руки.
Глава 61СМЕРТЬ НЕОБХОДИМА
Сперва я подумал, что Алтарист собирается убить меня, за то что я уничтожил его великое творение. Но, видимо, не все люди убийцы по природе своей.
— Пожалуйста, — он заплакал, протягивая руки к Джануче. — Пожалуйста, дорогая, помоги мне восстановить его.
Я уже решил, что, если Алтарист подойдет, я изобью его до потери сознания. А потом подожду, когда он очнется, и повторю процедуру.
Ладонь Джанучи легла на мое запястье.
— Это семейное дело, — сказала она.
Я с удивлением увидел в ее руке механическую птицу. Джануча прошептала ей что-то. Она полетела к Алтаристу и закружилась над ним. Он задумчиво посмотрел на механическое создание.
— Она так красива, Джануча. — Алтарист протянул руку к птице.
Птица коротко оглянулась на хозяйку, слово спрашивая разрешения. Изобретательница кивнула, и птица опустилась на предложенный «насест».
— Как такое чудо может быть злом? — спросил он.
— Я не знаю, — откликнулась Джануча. — Но это так.
Она дунула в маленький свисток, и коготки птицы вонзились в руку Алтариста. Он вскрикнул от боли и неожиданности. Птица отлетела, и Алтарист пососал крошечные кровоточащие ранки.
— Такая мелочь, — грустно сказала Джануча. — Едва ли больнее простого укола.
Она сунула руку в карман фартука и достала хрупкий стеклянный флакон, наполовину заполненный зеленой жидкостью. Глаза Алтариста сузились, и он поспешно вынул пальцы изо рта. Зеленая жидкость исчезла, полностью смешавшись с кровью. Алтарист упал на колени. Крессия вскрикнула и подбежала к отцу.
— Мама, что ты наделала?!
— Я умерла бы, чтобы это предотвратить, — будь у меня выбор, — сказала Джануча.
Она встала на колени рядом с мужем.
— Теперь ты понимаешь, моя любовь? Даже нечто настолько вот маленькое может принести смерть, если окажется в руках дураков.
Алтарист закашлялся. На его губах выступила зеленая пена. Джануча обняла его и заплакала.
— И вот так чудеса обращаются мерзостями…
Он умер, должно быть, через несколько минут — не более. И, кажется, не очень сильно мучился, по крайней мере физически. И он отошел, лежа в объятиях жены и дочери. Однако, когда свет погас в его глазах, я увидел глубокую всепоглощающую печаль. И возненавидел себя за то, что еще недавно сам мечтал убить его. И я еще больше возненавидел мир, в котором жил.
Я долго стоял и ждал. Джануча поговорила с дочерью. Они спорили, плакали и, наконец, обнялись. Потом Крессия повернулась и ушла, лишь на миг задержавшись, чтобы махнуть мне рукой. Джануча смотрела ей вслед.
— Из всех чудес, которые я видела, ни одно не ставит меня в тупик сильнее, чем собственная дочь.
— Куда она поедет? — спросил я.
— В гавани ждет корабль. Он отвезет ее за море, в земли, еще не охваченные безумием, которое творится на нашем континенте. Крессия всегда хотела стать исследователем. Она отправится туда, где ее не достанет тайная полиция.
— Они не прекратят ее разыскивать, — сказал я. — Лорды-торговцы, тайная полиция — они слишком сильно в это вложились и слишком многим рисковали. Они сделают все, чтобы заставить тебя воспроизвести эксперимент. И если ты будешь терпеть неудачи, в конце концов они найдут кого-то другого.
Джануча подошла ко мне.
— Ты умный молодой человек, кастрадази Келлен те джен-теп, но мир полон умных молодых людей. — Она указала на выход из амфитеатра. — Моя страна полна умных людей…
— Но ты не просто умна, я так понимаю?
Джануча устало улыбнулась.
— Надеюсь, не покажусь нескромной, если скажу, что тут Алтарист был прав. Он не уставал повторять, что такой ум появляется раз в поколение, если не реже.
— Да, но ведь Алтарист мог сделать то же, что и ты. И ты сама беспокоилась, что он найдет ответ на загадку и…
— Я прошла тысячу шагов вверх по горе сложности, чтобы раскрыть секреты сплавов. Стоя там, на самой вершине, в одном шаге от ответа, Алтарист смог сделать последний рывок.
Она опустилась на колени и подобрала один из чертежей, которые ее муж разбросал по полу.
— Но без моей работы… Он мог бы прожить тысячу лет и никогда не найти ответа.
Она снова бросила чертеж на пол и вытащила из кармана еще один флакон. Полила из него все чертежи. Через несколько секунд они растворились.
Прилетела механическая птица и приземлилась на плечо Джанучи.
— Ты должен вернуться в мой дом и использовать свое заклинание со взрывом, чтобы уничтожить мою мастерскую. Не должно остаться никаких следов моих экспериментов, чтобы никто даже не пытался их повторить.
Она протянула руку и погладила металлические перья птицы.
— И еще, хочу попросить… Не мог бы ты… Я не сумею себя заставить уничтожить ее.