всю ночь напролет. И никакие вызовы от Конклава не поднимут их посреди ночи. Они не уйдут сражаться с демонами в темноте. И в этом доме никто никогда не оставит кровавых следов. Никто никогда не потеряет руку или глаз, столкнувшись с вервольфом, и никому не придется давиться святой водой, потому что на него напал вампир.
«Боже мой!» – ахнула про себя Тесс.
Лицо Джессамины исказила горестная гримаса.
– Когда наш дом сгорел, мне было некуда пойти. Никто из родственников не взял бы меня к себе. Все наши родственники были Сумеречными охотниками и перестали общаться с мамой и папой, когда те порвали с Конклавом. Этот зонтик сделал для меня Генри. Сначала я подумала – какая милая вещица… и только гораздо позже Генри сказал, что спицы у него – из электрума и острые, как бритвы. Так что это – настоящее оружие.
– Вы спасли нас, – сказала Тесс. – Сегодня, в парке. Я вообще не умею сражаться. Если бы не вы, то…
– Я не должна была этого делать. – Джессамина смотрела на кукольный домик застывшим взглядом. – Я не хочу жить такой жизнью, как они все. И не буду! Что угодно – только не это. Я лучше умру, чем буду жить, как они.
Эти слова встревожили Тесс, и она хотела было попросить Джессамину больше не говорить таких ужасных вещей, но тут дверь отворилась и в комнату вошла Софи в белом чепце и опрятном темном платье. Она бросила на Джессамину опасливый взгляд, а потом обратилась к Тесс:
– Мисс Грей, мистер Бранвелл хочет видеть вас в своем кабинете. Говорит, это очень важно.
Тесс посмотрела на Джессамину, но та уже снова замкнулась, скрылась под маской высокомерного равнодушия.
– Ступайте же, коль скоро вы понадобились Генри, – сказала она. – Тем более что я от вас уже устала и, кажется, у меня сейчас разболится голова. Софи, когда вернешься, нужно будет растереть мне виски одеколоном.
Софи переглянулась с Тесс и присела в реверансе:
– Как вам будет угодно, мисс Джессамина.
7Механическая девушка
Мир я сравнил бы с шахматной доской:
То день, то ночь… А пешки? – мы с тобой.
Подвигают, притиснут – и побили.
И в темный ящик сунут на покой.
На улице стемнело, и от фонаря Софи по стенам плясали странные тени. Тесс спускалась следом за горничной по каменной лестнице, пролет за пролетом. Ступени были старые, выщербленные, истершиеся за много поколений, стены – шероховатые. Поначалу попадались крошечные оконца, расположенные через равные промежутки, но потом лестница ушла под землю и стены стали сплошными. От царившей здесь темноты и тишины Тесс была как на иголках.
– Софи, – наконец спросила она служанку, – мы что, идем в церковную крипту?
Софи хихикнула, и отблески фонаря замелькали на стенах.
– Когда-то здесь и вправду была крипта, но потом мистер Бранвелл устроил там лабораторию. Теперь он там сидит целыми днями, играет в свои игрушки и ставит опыты. Миссис Бранвелл от этого уже на стенку лезет.
– Значит, он там что-то мастерит? – Тесс чуть не споткнулась на неровной ступеньке и вынуждена была опереться о стену, чтобы не упасть. Софи, похоже, не обратила на это внимания.
– Ну да, – ответила она, и голос ее отразился от стен гулким эхом. – Изобретает новое оружие и доспехи для Сумеречных охотников. Вообще, он обожает всякие механизмы, заводные штуковины и тому подобное. Миссис Бранвелл иногда говорит, что он любил бы ее сильнее, если бы она тикала, как часы. – И горничная рассмеялась.
– Мне показалось, что вы очень привязаны к миссис и мистеру Бранвелл, – заметила Тесс.
Софи промолчала и только выше вскинула голову.
– По крайней мере, они вам нравятся куда больше, чем Уилл, – добавила Тесс.
– Уилл? – с отвращением переспросила горничная. – Он… одним словом, он слишком избалован. Похож на сына моих прежних хозяев. Тот тоже вечно задирал нос. И всегда получал все, что хотел, с самого своего рождения. А если не получал, то… – Софи почти неосознанно подняла руку и дотронулась до щеки, пересеченной шрамом от виска до уголка рта.
– То что?
Но Софи уже опомнилась и ответила, не вдаваясь в подробности:
– Тогда он очень сердился. – Переложив фонарь из одной руки в другую, она вгляделась в темноту на нижней площадке. – Осторожнее, мисс. Тут вечно такая сырость – чего доброго, поскользнетесь.
Тесс плотнее прижалась к холодной стене и замедлила шаг.
– Может быть, Уилл так себя ведет потому, что он Сумеречный охотник? – предположила она. – Мне кажется, они все… в общем, считают себя выше других. Джессамина тоже…
– Но мистер Карстерс не такой. Он вообще не такой, как все. И мистер и миссис Бранвелл тоже другие.
Ответить Тесс не успела: они остановились перед тяжелой дубовой дверью, забранной решеткой. Софи нащупала широкий железный брус на двери и с силой толкнула его вниз.
За дверью обнаружился огромный, ярко освещенный зал. Тесс перешагнула порог, вытаращив глаза от удивления. Это и впрямь была крипта церкви, когда-то стоявшей на месте Института. Толстые колонны поддерживали потолок, не различимый в темноте. Пол был выложен большими каменными плитами, потемневшими от времени; на некоторых были высечены надписи, и Тесс догадалась, что она сейчас ступает по могилам погребенных в крипте. Окон в подземелье не было, а яркий свет лился от колдовских камней, закрепленных в медных оправах на каждой колонне.
В центре помещения стояли большие деревянные столы, заваленные всевозможными механическими приспособлениями и деталями: зубцы и шестеренки из тускло поблескивающей меди и железа; длинные обрезки медного провода; стеклянные сосуды, заполненные разноцветными жидкостями; от одних сосудов поднимался дым, от других шел горький запах. В воздухе резко пахло металлом, как перед грозой. На одном из столов не было ничего, кроме оружия, – всевозможных клинков, сиявших в свете колдовского камня. Над другим столом висели доспехи из тонких пластин какого-то металла, – судя по всему, работа над ними еще шла. Стол был не деревянным, а каменным, и его покрывала груда толстых шерстяных одеял.
У этого стола и стоял Генри, а рядом с ним – Шарлотта. Генри показывал жене какое-то медное колесико или шестеренку и что-то тихо говорил ей. Поверх обычной одежды на нем была просторная холщовая рубаха, вроде тех, которые носят рыбаки, испачканная и покрытая темными пятнами. Но больше всего Тесс поразило не это, а необычайная уверенность в голосе Генри. От его обычной робости не осталось и следа. Он говорил решительно и твердо, а взгляд его карих глаз – когда он поднял голову и посмотрел на Тесс, – оказался на удивление ясным и сосредоточенным.
– Мисс Грей! Софи показала вам, как сюда добраться? Очень мило с ее стороны.
– Да, она… – Тесс оглянулась, но Софи уже исчезла. Должно быть, она развернулась у самой двери и неслышно отправилась обратно наверх. – Да, – повторила Тесс, досадуя, что не заметила ее ухода. – Она сказала, что вы хотели меня видеть.
– Так и есть, – подтвердил Генри. – Нам потребуется ваша помощь. Подойдите сюда, пожалуйста.
Приблизившись к столу, Тесс заметила, что Шарлотта очень бледна. Брови ее были нахмурены, лицо напряжено. Она посмотрела на девушку, прикусила губу и и перевела взгляд на стол. Там, под одеялами, что-то шевелилось.
Тесс моргнула. Может, это ей почудилось? Но нет, движение повторилось, и Тесс поняла, что это не просто куча одеял. Под ними скрывалось нечто, размером и формой похожее на человека. Тесс замерла, а Генри протянул руку и отогнул край одеяла.
У Тесс закружилась голова, и ей пришлось схватиться за угол стола, чтобы не упасть. Миранда!
Мертвая девушка лежала на спине, раскинув руки в стороны. Ее тусклые каштановые волосы рассыпались по плечам. Глаз, которые так пугали Тесс, больше не было: на белом лице зияли два черных провала. Дешевое платье было разрезано до пояса, обнажая грудь. Тесс поморщилась и отвела взгляд, но потом не выдержала и снова посмотрела на тело. Поразительно! Грудь Миранды была вскрыта и кожа отвернута в стороны, словно кожура апельсина, но под кожей не оказалось ни мышц, ни крови – только поблескивающий металл.
Тесс подошла поближе и встала у стола напротив Генри. Под тонкими пластами белой кожи не было ничего, кроме металлического корпуса. Тщательно подогнанные друг к другу медные листы составляли грудь, а снизу к ним крепилась клетка из меди и гибкой латуни. В центре грудной пластины имелось квадратное отверстие величиной примерно с ладонь Тесс.
– Уилл и Джем обнаружили ее в доме Темных Сестер, – мягко, но очень серьезно проговорила Шарлотта. – Там было совершенно пусто – никого и ничего. Кроме нее.
Тесс кивнула, все еще не в силах отвести взгляд от механической девушки:
– Это Миранда. Горничная Сестер.
– Ты что-нибудь о ней знаешь? Кто она такая? Откуда взялась?
– Нет. Нет. Я думаю… В общем, она почти не говорила – только повторяла приказы Сестер.
Генри подцепил пальцем нижнюю губу Миранды и открыл ей рот:
– Рудиментарный металлический язык у нее имеется, но рот не приспособлен ни для речи, ни для приема пищи. Пищевода нет, желудка, я полагаю, тоже. Ротовая полость заканчивается листом металла почти сразу за зубами… – Прищурившись, он повертел голову служанки из стороны в сторону.
– Так кто же она такая? – спросила Тесс. – Она из Нижнего Мира? Или демон?
– Нет. – Генри отпустил челюсть Миранды. – Строго говоря, это вообще не живое существо. Это автоматон. Механическое создание, похожее на человека и способное двигаться, как человек. Схему такого автоматона разработал еще Леонардо да Винчи. Она сохранилась среди его рисунков: механическое существо, способное сидеть, ходить и поворачивать голову. Леонардо первым предположил, что человек – не что иное, как сложный механизм, что наши внутренности подобны поршням и шестеренкам, пусть и состоящим не из металла, а из плоти. Так почему бы не попробовать заменить медью и железом? Почему бы не