Следом за Томасом мчалась Джессамина, вооруженная своим смертоносным зонтиком, а за ней – Натаниэль, выглядевший чрезвычайно перепуганным.
– Что стряслось… – Томас замолчал, переводя взгляд от Софи, Тесс и Агаты на дверь и обратно. Автоматоны остановились. Они выстроились в ряд перед дверью и не пытались идти дальше. Руки их повисли вдоль туловищ, как у марионеток с перерезанными нитками.
– Агата! – простонала Софи.
Кухарка была все еще жива, глаза ее оставались широко открытыми, но взгляд погас.
Тесс положила руку на плечо Софи, но та оттолкнула ее и жалобно заскулила. Тесс с отчаянием оглянулась на дверь. Механические люди по-прежнему стояли неподвижно – но надолго ли?
Нат тяжело дышал. Его обезумевший взгляд метался по вестибюлю, на лбу выступили крупные капли пота. Джессамина бросила на него взгляд, полный удивления и презрения, а потом повернулась к Томасу:
– Уведи ее отсюда, – приказала она, кивнув на Софи. – Она тебя послушается.
Томас наклонился и мягко, но решительно поставил девушку на ноги. Она тут же вцепилась в его куртку. Руки ее были по локоть крови, и на разорванном пополам переднике отпечатались кровавые следы ладоней.
– Мисс Лавлейс, – обратился Томас к Джессамине, – берите Софи и мисс Грей – и бегом в Святилище…
– Нет, – донесся из-за спины Тесс тягучий голос. – Вернее, немного иначе: забирайте служанку и идите куда угодно. Но мисс Грей останется здесь – как и ее брат.
Голос казался очень знакомым. Тесс обернулась – очень, очень медленно.
Перед застывшими автоматонами стоял тот самый коротышка, которого Тесс сегодня уже видела. В облике его по-прежнему не было ничего примечательного – вот только цилиндр он снял, и теперь его седые волосы тускло поблескивали в колдовском свете. Мортмейн.
Он улыбался. Но не той дружелюбной и даже слегка заискивающей улыбкой, которую Тесс не так давно видела на его лице: его губы теперь растягивала злорадная, торжествующая ухмылка.
– Натаниэль Грей, – произнес он, – прими мои поздравления. Ты молодец. Признаюсь, я не был до конца в тебе уверен, но ты выдержал испытание. Все твои прошлые ошибки забыты. Я горжусь тобой.
Тесс обернулась. Натаниэль смотрел на Мортмейна со смесью страха и обожания. Он медленно двинулся вперед. Тесс протянула руку, чтобы остановить его, но брат раздраженно оттолкнул ее и, приблизившись к Мортмейну, рухнул перед ним на колени.
– Единственное мое желание – служить вам, Магистр! – выкрикнул он.
– Что ты там болтаешь? – повысил голос Джем, чтобы перекричать колдунью, снова зашедшуюся в припадке смеха.
– Де Куинси никакой не Магистр, – насмешливо произнесла она. – Он всего лишь глупый вампир. Магистр провел вас всех! Вы даже понятия не имеете, кто он такой и с чем вам предстоит столкнуться. Считайте, что вы уже мертвы, дорогие мои. Я сейчас говорю с мертвецами.
Уилл взревел и ринулся к лестнице, размахивая перед собой клинком серафима. Джем издал предостерегающий крик, но поздно: миссис Дарк оскалила зубы, зашипела и метнула в Уилла отрубленную голову сестры. Тот увернулся, но колдунья успела скользнуть в сторону и раствориться в темноте.
Голова миссис Блэк упала к ногам Уилла. Он посмотрел вниз и вздрогнул. Один глаз ее был закрыт землистым веком, серый распухший язык вывалился изо рта. Трудно было отделаться от впечатления, что она искоса смотрит на Уилла.
– Меня сейчас вырвет, – сообщил Джем.
– На это у нас нет времени! – заявил Уилл и ринулся в погоню за миссис Дарк. Отпихнув ногой отрубленную голову колдуньи, Джем побежал вслед за другом.
– Магистр?.. – недоуменно переспросила Тесс. «Это невозможно! – пронеслось у нее в голове. – Магистр – де Куинси! Те автоматоны на мосту сказали, что служат ему. И Нат сказал…» Она с ужасом уставилась на брата: – Нат?
Магистр окинул всех оценивающим взглядом и усмехнулся.
– Взять ее! – приказал он своим механическим солдатам. – Не дайте ей уйти.
– Нат! – закричала Тесс, но брат даже не обернулся.
Автоматоны внезапно пришли в движение и, щелкая суставами, устремились к Тесс. Один из них крепко схватил ее поперек груди.
Мортмейн холодно улыбнулся:
– Не сердитесь на вашего брата, мисс Грей. Он не так уж и глуп, как мне казалось поначалу. Именно он предложил выманить из Института Карстерса и Эрондейла, чтобы потом мы могли проникнуть сюда беспрепятственно.
– Что все это значит? – дрожащим голосом спросила Джессамина, переводя взгляд с Ната на Тесс, потом на Мортмейна и обратно. – Кто это такой, Нат? Почему вы стоите перед ним на коленях?
– Это Магистр, – ответил Натаниэль. – И если бы у вас была хоть капля ума, вы бы тоже опустились на колени.
Джессамина недоверчиво посмотрела на Мортмейна.
– Это что, и есть де Куинси?
– Де Куинси – ничтожный раб, – вспылил Натаниэль. – Он служит Магистру, хотя немногие знают, кто такой Магистр на самом деле. И я – один из этих немногих, я избранный.
– Избранный, а ползаешь на коленях? – насмешливо спросила Джессамина.
Нат вскочил на ноги, покраснев от гнева. Он что-то крикнул Джессамине в ответ, но Тесс уже его не слышала: она начала задыхаться в стальных объятиях автоматона. Мортмейн велел механическому созданию ослабить хватку, но тот не подчинился. Слабеющими пальцами Тесс попыталась вцепиться в его металлические руки, и внезапно задела что-то маленькое, трепетавшее у нее шее, точно бабочка. С невероятным усилием наклонив голову, Тесс увидела, что механический ангел у нее на шее пришел в движение и поднимется по цепочке все выше и выше. Глаза его сияли, крылья распахнулись, и они тоже сверкали так ярко, что было больно глазам, и были остры, словно бритвы. Ангел метнулся вперед и хлестнул крыльями по голове автоматона. Искры посыпались во все стороны, а механический ангел вошел в голову механического человека легко, как горячий нож – в масло.
Стальные объятия ослабли, и Тесс вырвалась на свободу, а автоматон завертелся вокруг своей оси и задергался, размахивая руками. Мортмейн закричал. Другие автоматоны пришли в движение и стали наступать на Тесс. Она испуганно огляделась, но крохотного ангела нигде не было видно. Он исчез.
– Тесс! Прочь с дороги! – Холодные пальцы Джессамины схватили ее за запястье.
Томас, выпустив Софи, встал рядом с Джессаминой, а та подтолкнула Тесс к лестнице и двинулась вперед, закрутив перед собой пестрый зонтик. Томас взмахнул мечом и пронзил грудь автоматона, который наступал на него, широко расставив руки. Механический человек с громким треском качнулся назад, и из груди его вырвался целый фонтан красных, словно кровь, искр.
Джессамина засмеялась и взмахнула зонтиком. Край его подсек ноги сразу двух автоматонов; те рухнули на пол и забились, как рыбы, выброшенные из воды.
– Что за черт! – с ожесточением воскликнул Мортмейн. Ты и ты… – Он ткнул пальцем в механических солдат, у одного из которых рука заканчивалась не подобием ладони, а какой-то металлической трубкой. – Избавьтесь от нее. От этой Сумеречной охотницы.
Автоматон поднял руку. Красная молния вылетела из трубки и ударила Джессамину прямо в грудь. Девушка отлетела назад и рухнула на пол, выронив зонтик. Тело ее выгнулось дугой, глаза широко раскрылись и остекленели.
Натаниэль, который все это время держался рядом с Мортмейном, подальше от сражающихся, засмеялся.
Слепая ярость охватила Тесс. Ей захотелось броситься на Ната, вонзить ногти в его лицо и царапать, пока тот не закричит от боли. И она прекрасно знала, что большего не потребуется: Нат всегда был трусом. Она устремилась к нему, но автоматоны, сражавшиеся с Джессаминой, уже двинулись в ее сторону. Томас выступил вперед, принимая бой, и принялся размахивать мечом, нанося широкие рубящие удары. Однако механические создания не уступали ему в силе. Ловко уворачиваясь от ударов, они продолжали наступать. Томас крикнул:
– Мисс Грей! Немедленно уведите Софи!
Тесс застыла в нерешительности. Ей хотелось остаться и сражаться за свою жизнь и свободу. Но Софи явно была не в себе от пережитого ужаса. Она прижималась к стене, обводя вестибюль безумным взглядом.
– Софи! – закричал Томас, и Тесс поняла, что он и в самом деле любит горничную всем сердцем. – Во имя всего святого, уходите!
– Нет! – выкрикнул Мортмейн, поворачиваясь к автоматону, выстрелившему в Джессамину.
Тот снова стал поднимать свою смертоносную трубку. Тесс схватила Софи за руку и потащила к лестнице. Язык красного пламени ударил в стену рядом с ними, опаляя камень. Тесс взвизгнула, но, не останавливаясь, потащила Софи вверх по лестнице. За ними тянулся запах дыма и смерти.
Уилл промчался через арку, отделявшую вестибюль от комнаты… и остановился в нерешительности. Джем был уже внутри и тоже в замешательстве смотрел по сторонам. Казалось, в комнате пусто, хотя другого выхода из нее не было.
Судя по всему, когда-то здесь располагалась столовая: на стенах висели золотые рамы, но картины в них были изорваны до неузнаваемости. С рожков массивной хрустальной люстры клочьями свисала плотная серая паутина. На месте, где некогда, должно быть, стоял обеденный стол, прямо на мраморном полу, были начертаны магические знаки: пентаграмма, заключенная в круг и квадрат. В центре пентаграммы стояла каменная статуя, изображавшая какого-то отвратительного демона – горбатого, с когтистыми лапами вместо рук и с рогами на голове.
По всей комнате были разбросаны другие аксессуары черной магии: кости и перья, полоски кожи. Кое-где попадались лужи крови, пузырившейся, словно черное шампанское. Между пустыми клетками, валяющимися на боку, стоял низкий столик, на котором были разложены окровавленные ножи и расставлены каменные чаши с какой-то отвратительной на вид темной жидкостью.
В промежутках между углами пентаграммы были начертаны руны и письмена, при взгляде на которые глаза Уилла заслезились от боли. Эти символы были полной противоположностью тем, которые он знал по Серой книге, – рунам света и мира. Символы эти говорили о разрушении и смерти.