– Уилл! – испуганно воскликнула Тесс. – Уилл, что с вами происходит?
Он крепко вцепился в перила. Руки его были покрыты глубокими порезами и ссадинами, только-только начавшими заживать. На лице тоже оставались следы недавнего сражения: один глаз заплыл, нижняя губа опухла и до сих пор кровоточила. Тесс недоумевала, почему Уилл не удосужился ее залечить.
– Я должен был догадаться, – наконец произнес он. – Должен был понять, что все это обман. Ловушка. Мортмейн нагло врал нам, а мы его слушали, развесив уши. Шарлотта часто говорит, что я хороший тактик, но хороший тактик никому не верит на слово. Я свалял дурака.
– Шарлотта считает, что это ее ошибка. Генри – что это он во всем виноват. Я думаю, что вся вина лежит на мне, – перебила его Тесс. – Так что же, получается, что виноваты все?
– Вы считаете себя виноватой? – озадаченно переспросил Уилл. – Из-за того, что Мортмейн охотился за вами? Но это же…
– Нет, из-за того, что это я привела сюда Натаниэля, – тихо ответила Тесс. – Потому что это я уговорила вас поверить ему.
– Вы любили его, – вздохнул Уилл. – Он был вашим братом.
– Он и сейчас мой брат, – заметила Тесс. – И я все еще люблю его. Но теперь я знаю, каков он на самом деле… Нет, признаться честно, я всегда знала, каков он. Просто я не хотела в это верить. Впрочем, все мы время от времени пытаемся себя обмануть.
– Да… – отрешенно произнес Уилл. – Полагаю, так оно и есть…
– Я пришла сюда, потому что у меня есть хорошие новости, Уилл, – торопливо проговорила Тесс. – Хотите, я вам расскажу?
– Ну давайте… – откликнулся он, ничем не выказывая интереса.
– Шарлотта говорит, что я могу остаться в Институте! – объявила Тесс.
Уилл промолчал.
– Она сказала, что Закон этого не возбраняет, – продолжала Тесс. – Так что теперь мне не придется уезжать.
– Шарлотта никогда не заставила бы вас уехать, Тесс. Она не способна отказать в помощи даже мухе, запутавшейся в сетях паука. Она в любом случае не прогнала бы вас… – равнодушно промолвил Уилл.
– Я думала… – растерянно пробормотала Тесс. – Я думала, что вы хоть немного обрадуетесь. Я думала, мы с вами стали друзьями… – Уилл тяжело сглотнул. – Я пришла к тебе как друг, – продолжала девушка, – пришла поделиться с тобой своей радостью. А еще я пришла узнать, как ты себя чувствуешь. – Она протянула к нему руку, но Уилл отодвинулся. Тесс заметила, как сильно он напряжен: губы сжаты, руки крепко вцепились в перила. Красные руны траура еще резче проступили на его бледной коже. – Я думала, возможно…
Наконец он обернулся и посмотрел на нее. Его глаза, потемневшие от волнения, чернели двумя провалами на бледном, как мел, лице.
– Подойди, – сказал он.
Все ее инстинкты велели Тесс оставаться на месте, но она сделала над собой усилие и подступила на шаг. Уилл протянул руку и коснулся ее волос, откидывая со лба выбившуюся из прически прядь.
– Тесс…
Уилл наклонился, чтобы поцеловать ее, и Тесс едва сдержалась, чтобы не броситься ему на шею. Его губы нежно коснулись ее, и у Тесс во рту появился привкус металла – ссадина у него на губе опять кровоточила. Уилл обхватил Тесс за плечи и привлек к себе. Тесс показалось, что неудержимый вихрь эмоций подхватил ее и понес все выше и выше, на самые небеса. Она положила руки на плечи юноши, и он отстранился, тяжело дыша. Глаза его сияли, губы раскраснелись. Он был прекрасен.
– Нам необходимо обсудить все условия, – тихо проговорил он.
– Условия? – эхом повторила Тесс, еще не опомнившись от этого головокружительного поцелуя.
– Если ты остаешься, мы должны обсудить условия твоей жизни здесь, – пояснил он. – Надо соблюдать осторожность. Думаю, лучше использовать твою комнату. За Джемом водится привычку заходить ко мне в любое время дня и ночи, словно мы живем с ним в одной спальне. И он очень удивится, если обнаружит, что я заперся у себя комнате и не желаю его впускать.
– Использовать мою комнату? – переспросила Тесс. – Для чего?
Уголки рта Уилла поползли вверх, и до Тесс не сразу дошло, что улыбка его слишком холодна.
– Не надо делать вид, будто ты не понимаешь. Ты не настолько наивна, Тесс. С таким-то братом…
– Уилл. – Тесс показалось, будто лед сковал все ее тело. – Я не такая, как мой брат.
– Ты знаешь, как я восхищаюсь тобой, – заверил Уилл. – Женщины всегда знают, когда мужчины ими восхищаются. И вот ты сама пришла сюда, чтобы сообщить мне, что ты остаешься. Я понял это так, что теперь ты станешь для меня более доступна. Поэтому и предлагаю тебе то, чего ты хочешь сама.
– Да как ты можешь так говорить?! Как ты можешь так думать обо мне?!
– Да ты, похоже, даже не в силах оценить, что именно я тебе предлагаю! – вспылил Уилл. – Для Сумеречных охотников, которые развлекаются с чародейками, нет будущего. Мы можем помогать обитателям Нижнего Мира, можем даже дружить с ними, но не…
– …но не жениться на них… – тихо закончила за него Тесс.
– Вот именно, – ухмыльнулся Уилл, и ей невыносимо захотелось дать ему пощечину, чтобы раз и навсегда стереть с его лица это надменную ухмылку. – А чего ты ждала, Тесс?
– Я не ждала, что ты оскорбишь меня… – Голос ее дрогнул.
– Кстати, насчет нежелательных последствий наших встреч можешь не беспокоиться, – продолжал Уилл. – Как известно, чародеи не способны иметь детей…
– Что?! – Тесс отпрянула от него, словно от ядовитой змеи. Ноги ее подкашивались, голова шла кругом.
Уилл пожирал ее жадным, безумным взглядом, но голос его оставался все таким же спокойным и насмешливым – А ты не знала? Я думал, тебе уже рассказали.
– Нет, – тихо ответила Тесс. – Никто мне ничего не говорил…
– Так или иначе, если тебя заинтересовало мое предложение…
– Замолчи, – перебила она. – Джем говорил, что ты нарочно пытаешься показаться хуже, чем ты есть. Но теперь я подозреваю, что он ошибается. Ему просто хочется верить в то, что ты порядочный человек. А на самом деле твоей жестокости нет никакого оправдания.
На мгновение Уилл посмотрел на нее растерянно, словно Тесс попала в его самое больное место. Но миг спустя лицо его вновь застыло равнодушной маской.
– Тогда нам больше не о чем говорить.
Тесс развернулась и пошла прочь, не прибавив больше ни слова. А Уилл еще долго стоял на крыше, пока его темный силуэт не растворился во тьме бездонного ночного неба.
«Дети Лилит, именуемые также чародеями, равно как и прочие полукровки, бесплодны. Они не в состоянии производить потомство. И за всю историю этого мира никто еще не стал исключением из этого правила…»
Тесс подняла голову от «Кодекса» и устремила невидящий взгляд за окно. Она нашла себе убежище в заброшенном музыкальном салоне, не желая возвращаться в собственную комнату, где ее непременно найдет Софи или, того хуже, Шарлотта. Перечитывая в третий раз одни и те же строки, она недоумевала, как могла упустить из виду такую важную информацию о чародеях. Впрочем, в «Кодексе» о чародеях говорилось не так уж много. Некоторые полезные сведения она нашла в книгах, стоявших в разделе «Обитатели Нижнего Мира», еще некоторые – на полках, посвященных оборотням. Пролистав эти книги, Тесс убедилась, что Уилл не солгал ей. Он сказал правду – пусть ужасную, но правду. Вот только сказал он это без малейших колебаний, хотя и сознавал, как тяжело ей будет услышать эти слова.
С другой стороны, чего она от него ожидала? Уилл есть Уилл, и глупо было надеяться, что ради нее он изменится. Софи предупреждала ее, но она не послушала горничную. А между тем она прекрасно помнила, что тетя Гарриет говорила о девушках, не слушающих добрых советов.
Тихое шуршание прервало ее мрачные мысли. Тесс обернулась и увидела в тенях у дальней стены – внизу, над самым полом, – две сверкающие зеленые точки, похожие на блуждающие огоньки. Они двигались во тьме, неторопливо приближаясь к ней – и, как ни странно, все время оставались на одном и том же расстоянии друг от друга.
Испугаться Тесс не успела – догадка осенила ее быстре.
– Кис-кис-кис! – ласково проговорила она, наклонившись пониже. – Иди сюда, котик!
Скрип открывающейся двери заглушил ответное «мяу». Свет из коридора хлынул в комнату. В дверях кто-то появился.
– Тесс? Тесс, это ты?
Тесс узнала этот голос. Она помнила его с той самой ночи, когда услышала странную, чарующую музыку скрипки. Тогда этот голос произнес: «Уилл? Уилл, это ты?»
– Джем… – печально откликнулась она. – Да, это я. Похоже, твой кот заблудился.
Теперь, когда глаза немного привыкли к свету, Тесс ясно различала кота: тот сидел рядом с дверью и тер лапой мордочку – сердитую, как и у всех его персидских родичей.
– Он, кажется, непоседа, – улыбнулся Джем. – Такое впечатление, что хочет тут со всеми познакомиться. – Он встретился взглядом с Тесс и запнулся. – Что случилось?
– По-по-почему ты спрашиваешь? – пробормотала Тесс. Голос Джема звучал так участливо, что у нее навернулись слезы на глаза.
– Да у тебя все на лице написано. – Джем уселся на табурет перед фортепиано, прямо напротив Тесс. – Шарлотта сообщила мне хорошие новости, – продолжал он, а кот между тем зевнул, выгнул спину и торжественно прошествовал к ногам своего хозяина. – Ну, по крайней мере, я до сих пор думал, что они хорошие. Но ты, мне кажется, недовольна?
– Нет, что ты! Я довольна.
– Гм… – Джем явно ей не поверил. Наклонившись, он опустил руку, и кот принялся тереться о его пальцы головой. – Хороший, хороший котик. Черч[15] – хороший котик.
– Черч? Что это за имя для кота? – удивилась Тесс. – Послушай, а вдруг это фамильяр миссис Дарк?
– Да нет, что ты! – улыбнулся Джем. – Это самый обычный кот. Колдунья просто хотела принести его в жертву в одном из своих ритуалов. Шарлотта сказала, что его можно оставить. Ведь это очень хорошо, когда в доме есть кот! И коль скоро ему предстоит стать ангелом-хранителем Института, а она была построена на месте церкви, то мы стали называть его «церковный кот». А потом сократили до Черча, – Джем пожал плечами. – И будем надеяться, что это имя убережет его от лишних неприятностей.