Первый гаечный ключ просвистел в темноте, как стальная птица.
Блек захрипел, упал и больше не поднялся.
Лиза вскрикнула и закрутилась волчком. Стив сам повалил ее наземь. Второй гаечный ключ угодил ему в правый бок, в нижнюю часть грудной клетки, по касательной. Испытав на себе силу удара, Стив подумал, что же осталось от головы Блека после прямого попадания.
Стив упал на спину, расслабив мышцы, и лежал, глядя на убегающую тень. Первые две пули, выпущенные Стивом, отрикошетили от железа. Третья ушла в воздух, а с нею и тень. Стив поднялся за деревянными балками и бросился за тенью. Он оставил Лизу и на бегу услышал цоканье ее шагов у себя за спиной. Он срезал угол по гравиевой дорожке на север, вместо того чтобы бежать напрямик, на тот случай, если убийца поджидает его в темноте с очередным гаечным ключом.
Тяжело дыша, он добежал до канала. Спустя минуту Лиза вцепилась в него и разрыдалась у него на плече. Кажется, и Блека настигла смерть. Скорее всего, брошенный гаечный ключ предназначался Стиву, но путь ему преградил Блек. Лиза горько оплакивала его.
Он прижал ее к себе, не теряя бдительности. Казалось, высоченные темные нефтяные вышки накренились, так и норовят рухнуть на них. А туман играет деревянными балками, как на арфе.
– О-о-о, Стив, Стив…
– Возьми себя в руки, родная. Наш игрунок заигрался. Мало ему, что он убил Гербелоу, так он еще залег на дно, чтобы выведать наши замыслы. Видать, мои выводы пришлись ему не по нутру.
Они стояли вместе, подобно парочке детей из Гигантики. Тыща вышек вышагивают им навстречу сквозь туман, ухая, кряхтя и выпуская клубы пара. Стиву задышалось легче, но боль в правом боку ворочалась, как улитка в раскаленной раковине.
Лиза сказала:
– Стив, что за ночь кошмаров! Мы ни на шаг не продвинулись. Давай уйдем отсюда, пора домой.
Он и сам почувствовал, что устал, выдохся, выгорел, озяб, постарел и переутомился. Но выругался вполголоса и отошел от нее, нахмурившись.
– Завтра похороны Чарльза. Я не смогу смотреть на его лицо, если не предприму чего-либо. Прямо сейчас.
Последовала долгая пауза. Лизин голос прозвучал странно, когда она спросила:
– Каким был Чарли в детстве?
– Чарли? – Смущенный, он подумал и тихо ответил, чтобы слышать самого себя: – В те времена? Носился по пляжу. Бегал по пирсам. Валял дурака на канале. Мамаша лупила его за игры на канале. Помню, однажды…
Канал…
Стив умолк и зашагал прочь. Лиза следом за ним, не проронив ни слова, поглядывая на его внезапно побледневшее нахмуренное лицо. Можно сказать, он пробежал три сотни ярдов вдоль канала в поисках чего-то. Когда он наконец нашел, что искал, то остановился и замер над своей находкой.
По тротуару тянулся мокрый след брызг от пролитой воды, которую впитывал цемент.
– Лиза, на крыше у Гербелоу, рядом с его телом, была вода. Вода есть и на этом месте, где Маркам вылезал из канала.
– Ты уверен, Стив?
– Да. Пожалуй, впервые я в чем-то уверен.
– Но где это видано, чтобы в канале плавали, Стив?
– Одну и ту же задачу можно решить множеством способов. У меня возникла странноватая, еще не созревшая идея. Вся эта болтовня про обезьянье лазанье на вышки просто чушь. Маркам распространяет ее, чтобы всех запутать. Он не хочет, чтобы кто-то слишком уж обращал внимание на канал. Он хочет, чтобы они подозревали друг друга. Но сам он чужак, и вот откуда он вылез.
Стив снял с себя пальто медленно, как в холодящем сновидении. Неторопливо, молча расшнуровал ботинки и произнес:
– Знаешь, как выглядит Маркам? Как только находишь главную зацепку в разгадке такой шарады, все остальные элементы сами становятся на свои места. – Он стянул носки. – Маркам молод. Лет двадцати пяти, может, тридцати. Не намного старше. Молод и здоров. У него развитая грудная клетка, как у лошади.
– С чего ты взял?
– Убийца трех человек чувствовал себя в безопасности. Почему? Потому что у него был отличный способ отступления и он жил далеко от мест, где были найдены тела. Но мы ЗНАЕМ, где Чарли вел поиски – вдоль канала. С математической точки зрения, если убийца не живет ни на одном конце канала, где были совершены убийства, то он неизбежно должен проживать где-то в середине. А его способ передвижения подсказывает нам общее описание его возраста и состояния здоровья. Маркам проявил огромную осмотрительность, вылезая из канала на большом удалении от того места, где он собирался делать свое черное дело. Поэтому никто не находил его водяной след. Никому не пришло в голову искать вдалеке от тех мест, где по ночам он устраивал налеты.
Он кивнул на канал.
– Канал подсказал мне еще кое-что… у него здоровый загар. Он живет на канале. Конечно. – Стив сложил свою одежду, в том числе брюки, в небольшую стопку на холодный цемент близ вод канала.
– Не понимаю, Стив.
– Каждый день Маркам проводит на пляже уйму времени. Живет в свое удовольствие. Ничем себя особо не утруждает. Блек говорил, что он не требует у своих жертв больших денег. От каждого понемногу. Шесть-семь человек отстегивают по тридцать, может, полсотни долларов в месяц. У нашего шантажиста полно свободного времени. Это весьма точная характеристика. Если бы я обошел вереницу домов и стал бы искать парня, соответствующего этим описаниям, то я рано или поздно нашел бы его. Правильно? Да. Атлетического телосложения, с развитой грудной клеткой, здоровым загаром, молодой бездельник.
Стив разделся догола, если не считать плавок, даже не обращая внимания на Лизу. Он поднялся и стоял у воды, глядя вниз.
– Вода сегодня ночью холодная. Наверное, летом она сносная, но сегодня ночью уж точно холодная. – Он подался вперед. – Никто не видел, как Маркам приходит или уходит. Говорили, он передвигается наплывами, как туман. Или накатами, как морская волна. Молча и непринужденно. – Он поднял глаза на Лизу, изменившуюся в лице, как заблудившееся дитя. – Вызови полицию на тот конец канала где-то через час, Лиза. Там и встретимся.
Лиза слабо запротестовала.
Стив сказал:
– Никто не видел, чтобы подъехала машина или подошла лодка по каналу, чтобы кто-то переплывал канал. Я покажу тебе, как Маркаму удалось нагнать столько мистического страха. До встречи через час.
– Стив!
Он уплыл. Скользя белесым, туманным созданием, беззвучно рассекая воду, он оставил позади себя расходящиеся волны, которые только и указывали на место его исчезновения. Темные воды сомкнулись над ним. Канал остался холоден ко всему происходящему.
Лиза понаблюдала минут пять, но как она ни всматривалась, так и не увидела, чтобы Стив вынырнул глотнуть воздуху.
Ее обволакивал туман. Нефтяные насосы вращались. Океан молотил по берегу. Ревун завывал, словно из иного мира. Лиза замерзла и озябла. Подхватила одежду и пошла звонить в полицию.
Когда Стив появился на поверхности, он уже далеко отплыл от Лизы, направляясь на север. Он почувствовал воздух в ноздрях, сделал глубокий вдох и погрузился в воду. Первое содрогание от холодной воды затухло. Боль в боку притупилась.
Отталкиваясь широкими гребками, он всматривался в придонную тьму. Когда он касался дна, к кончикам пальцев приставал ил. Сама вода была здесь чистая. Она становилась вязкой и теплой от нефти ближе к морю. Он видел футов на двадцать перед собой, пока обзор не заслонила непроницаемая чернота. Освещение на Венецианском канале было никудышное. Одна слабосильная лампочка проливала рассеянный свет со столба, отстоявшего футов на десять от канала. Ночью под таким светом ни за что не разглядишь пловца даже в пяти футах.
Когда плавно и непринужденно он снова всплыл на поверхность, то услышал двустороннее биение нефтяных насосов в недрах каменного безмолвия. Погружаясь, он ощутил чрезвычайный покой, присущий такому способу передвижения. Никто не увидит, как ты ходишь, бежишь по тротуарам или прячешься в тень. Лишь холодный канал под сенью звездного неба, туман, ветер. Никакой ряби на воде от плавания на поверхности. Надо держаться на глубине, мощно отталкиваясь ногами от холодной мокрой массы, задерживать дыхание, скользя под водой и лишь выпуская понемногу цепочки пузырьков.
С хорошими легкими, здоровым организмом, помоложе и поздоровее, чем у Стива, можно долго проплыть без глотка воздуха. Тихо всплываешь, разинув рот, снова погружаешься и устремляешься по темным закоулкам, словно акула по знакомым лагунам.
Словно акула. Стив ухмыльнулся, ощутив, как сопротивляется течение воды. Месяцы тренировок кого угодно превратят в рыбу. Все меньше воздуха. Все дольше под водой. Все легче грести. Неудивительно, что полиция ничего не замечала.
Можно выслеживать субъекта на протяжении многих миль, если он топает по тротуару, и он не догадается о слежке. Идешь с ним в ногу, обгоняешь, отстаешь, исчезаешь, подкарауливаешь.
Стив снова всплыл, медленно и бесшумно, как плавник, разрезающий воду.
– Чарли, – думал он. – Ты ходил здесь вчера вечером. Ты знал, что искать. Гербелоу поведал тебе о своих подозрениях. И ты пошел по следу. Поразительно, но факт. Ты тоже вычислил, как работает Маркам. Ты догадался, что он – глубоководная акула.
Стив в раздумьях снова погрузился в воду, отталкиваясь ногами. Холод уже не так его напрягал. Просто он уже давненько не плавал по ночам.
В стене канала зияла дыра – все, что осталось от старого ливневого водостока. Стив обследовал ее. В голове сразу прояснилось, все сразу встало на свои места. Проплываешь несколько футов вверх по водостоку под землей, пока не спадет уровень воды, высовываешь голову из воды, стукаясь о стенки трубы, и можно прятаться хоть всю ночь, словно крокодил в норе на речном берегу. На всем протяжении канала имелись ливневые стоки, впадающие в канал. Удобные гроты для отдыха, если устанешь плавать. Отдышись минут десять, затем плыви себе дальше. Между сводом трубы и водой достаточно воздуха для дыхания. Не приходится удивляться, что Маркам всех обвел вокруг пальца.