Лишь раз она заметила Сирила, когда пробиралась дворами на Минсинг-лейн. Наконец она подошла к дому под номером тридцать два — огромному серому строению за железным забором, который в сумерках казался зубастым ртом. На воротах висел замок, но он был открыт, и Тесса проскользнула внутрь. Поднявшись по пыльным ступеням к входной двери, она обнаружила, что та тоже не заперта.
Внутри были пустые давно заброшенные комнаты, выходящие окнами на Минсинг-лейн. Одинокая муха жужжала и билась в стекло, потом устала и села на пыльный подоконник. Тесса поежилась и торопливо двинулась дальше.
Заглядывая в каждую комнату, она ожидала и боялась увидеть Ната, но его нигде не было. В последней комнате оказалась дверь, ведущая на склад, сквозь заколоченные окна сочился тусклый синеватый свет. Тесса неуверенно оглянулась и тихо позвала:
— Нат!
Он вышел из тени между двумя облезлыми колоннами. В тусклом свете его длинные белокурые волосы ярко сияли под шелковым цилиндром. Тот же голубой сюртук, черные брюки и ботинки, но от былой безукоризненности не осталось и следа: волосы растрепаны, на щеке грязь, одежда измята, словно он в ней спал.
— Джессамина, — с явным облегчением сказал он и распахнул объятия, — моя дорогая!
Она медленно подошла, напрягшись всем телом. Прикосновения Ната вызывали у нее отвращение, но выхода не было. Он обхватил ее руками, потом стянул с нее шляпу, и светлые локоны рассыпались по плечам. Она вспомнила, как Уилл вынимал шпильки из ее волос, и проглотила ком в горле.
— Скажи, где сейчас Магистр, — начала она дрожащим голосом. — Это ужасно важно. Видишь ли, я подслушала, что замышляют охотники. Знаю, ты не хотел говорить мне, но…
— Ясно! — хрипло сказал он, убирая рукой ее волосы. Потом взял ее за подбородок и заставил поднять голову. — Но сначала поцелуй меня, голубка!
Лучше бы он не цитировал Шекспира, теперь ее всегда будет тошнить при упоминании той строчки. Когда он склонился к ней, каждый нерв скрутило от отвращения, ей казалось, что сейчас ее вырвет. Тесса отчаянно надеялась, что охотники наконец выскочат из засады и ей не придется…
Нат рассмеялся во весь голос. Отбросив ее шляпу в темный угол, он крепче сжал подбородок девушки, впившись в него ногтями.
— Приношу глубочайшие извинения за свое поведение! Мне было чертовски интересно, как далеко ты зайдешь, чтобы защитить своих сумеречных друзей… сестричка!
— Нат… — Тесса попыталась вырваться, но он держал крепко.
Вторая рука братца как змея обвилась вокруг ее шеи, он резко развернул девушку спиной к себе, зажав горло предплечьем, и прошептал прямо в ухо:
— Думала, я не догадаюсь? Та записка на балу у Бенедикта, из-за которой я отправился в Воксхолл в погоню за призраками, и навела меня на эту мысль. Я с самого начала должен был догадаться, что это ты, глупая девчонка!
— Глупая? — прошипела она. — Да ты все выложил мне как на духу, Нат! Мортмэйн про это узнал, да? Поэтому у тебя такой усталый и помятый вид?
Он сжал ее сильнее, и Тесса задохнулась от боли.
— Никогда ты не уймешься, всюду суешь свой нос. Рада видеть мое унижение, да? Ну и что ты за сестра, Тесса?
— Да подвернись случай, ты убил бы меня! Можешь не притворяться, все равно это ты меня предал! Так что все справедливо, ведь ты сам связался с Мортмэйном и теперь…
Он тряхнул ее изо всех сил, и она клацнула зубами.
— Мои связи тебя не касаются! Все было отлично, пока ты и твои сумеречные друзья не влезли. Теперь Магистр жаждет моей крови, и все из-за тебя! Ты одна во всем виновата. Я не знал, что и делать, пока не получил сегодня эту дурацкую записку. Разумеется, я сразу понял, что это твоих рук дело. Представляю, как долго вы пытали Джессамину, чтобы заставить написать эту чушь…
— Никто ее не пытал, — еле выдавила Тесса. Она дернулась, но Нат сжал ее еще крепче, и пуговицы жилета впились ей в спину. — Она сама вызвалась, чтобы спасти свою шкуру!
— Я тебе не верю! — Он снова схватил ее за подбородок и впился в него ногтями. Тесса вскрикнула от боли. — Джессамина любит меня.
— Тебя никто не любит! — яростно прошипела она. — Хоть ты и мой брат… я любила тебя, но ты растоптал мои чувства.
— Я не твой брат! — прорычал Нат ей прямо в ухо.
— Ладно, сводный брат, если угодно…
— Ты мне не сестра! Даже наполовину, — жестоко оборвал он. — Матери у нас разные.
— Не может быть, — прошептала Тесса, — ты лжешь! Наша мать — Элизабет Грей…
— Твоя мать — Элизабет Грей, урожденная Элизабет Мур. А моя — Генриетта Мур.
— Тетя Генриетта?!
— Когда-то она была помолвлена. Ты не знала? После женитьбы наших, то есть твоих, родителей. Ее жених умер до свадьбы, а она оказалась на сносях. И твоя мать вырастила ребенка как своего, чтобы никто не узнал, что сестра вступила в супружеские отношения до заключения брака. Что она шлюха! — В словах его была неподдельная горечь. — Я не твой брат, я никогда им не был. Генриетта… она даже не обмолвилась, что я ее сын. Я все узнал из писем твоей матери. И все эти годы она тоже молчала. Ей было слишком стыдно сказать правду.
— Ты убил ее, — деревянным голосом сказала Тесса, — убил свою мать…
— А что мне было делать? Ведь она отреклась от меня. Стыдилась меня. Я так никогда и не узнаю, кто мой отец. Она была шлюхой. — Голос Ната звучал опустошенно. Да и сам Нат всегда был пустым… Красивая пустая обертка, не более, а Тесса с тетей пытались разглядеть в нем сочувствие и сопереживание, хотя их не было и в помине.
— Зачем ты сказал Джессамине, что моя мать была Сумеречным охотником? — спросила Тесса. — Даже если твоя мать — тетя Генриетта, то ты тоже охотник, ведь она сестра моей матери. К чему эта нелепая ложь?
— Ах, так тебе интересно знать правду? — самодовольно ухмыльнулся Нат и крепче сдавил ее шею.
Тесса закашлялась и вдруг вспомнила, как Габриэль повторял: «Целься в коленную чашечку, боль будет невыносимой».
Она пнула его каблуком в колено, раздался глухой хруст. Нат завопил и упал как подкошенный, увлекая Тессу за собой. Падая, он больно ударил ее локтем в живот, не ослабляя хватки. Она судорожно вздохнула, глаза налились слезами.
Она снова пнула его, пытаясь вырваться; удар пришелся мимо, братец бросился на нее, вцепился в жилет и резко дернул. Пуговицы так и посыпались на пол. Другой рукой он поймал ее за волосы, а она впилась ему в лицо ногтями. Из царапин брызнула кровь, и в пылу схватки Тесса испытала прилив гордости за себя.
— Пусти меня, — выпалила она. — Все равно не убьешь, ведь Магистру я нужна живой…
— Живой — да, но вот невредимой тебе не быть! — прошипел Нат.
По лицу и подбородку у него струилась кровь. Он намотал ее волосы на кулак и притянул девушку к себе. Она вскрикнула от боли и попыталась снова пнуть его ботинком, но он ловко увернулся. Едва дыша, Тесса мысленно позвала: «Джем, Уилл, Шарлотта, Генри, где же вы?»
— И куда это запропастились твои дружки? — ехидно спросил Нат, поднимаясь на ноги и таща ее за волосы следом. — Гляди-ка, вот и первый. — Раздался скрежет, и мелькнула какая-то тень. Нат повернул ее голову на звук и сказал: — Полюбуйся, что тебя ждет!
Тесса в ужасе уставилась на гигантское металлическое существо, шагнувшее из тени. Не меньше двадцати футов ростом, без единого сочленения, без единого шва и почти безликое. Казалось, оно движется плавно, как ртуть. В нижней части тело раздваивалась — две длинные ноги оканчивались шипастыми ступнями, руки похожи на когтистые лапы, голова гладкая и овальная, как яйцо, рот — широкий и зубастый. На «макушке» — серебристые крученые рога, между ними мерцает искра.
В огромных руках существо держало безвольное тело, одетое в черный костюм. На фоне гигантского автомата девушка казалась совсем хрупкой.
— Шарлотта! — закричала Тесса.
Она отчаянно забилась, пытаясь высвободиться из рук Ната. Мотнув головой, она почувствовала острую боль — по белокурым волосам Джессамины сочилась кровь. Нат ударил ее наотмашь, искры посыпались у Тессы из глаз. Она обмякла у него в руках, и он снова зажал ее горло предплечьем, пуговицы на манжетах так и впились в гортань.
— Это прототип, — усмехнулся Нат. — Магистру не подошел — слишком большой и громоздкий. А вот мне в самый раз… Брось ее!
Металлические руки разжались, Шарлотта выскользнула и упала на землю с глухим звуком. Она лежала неподвижно, и с такого расстояния было не заметно, дышит она или нет.
— Теперь растопчи ее, — велел Нат.
Существо подняло громоздкую шипастую ногу. Тесса вцепилась ногтями в руку Ната, раздирая кожу.
— Шарлотта!
Тессе показалось, что это кричит она сама, но голос был слишком низкий. Перед автоматом возник человек в черном, на голове — копна рыжих волос. В руках у него был узкий длинный кинжал.
Генри!
Не глядя ни на Тессу, ни на Ната, он бросился на автомат и взмахнул кинжалом. Раздался скрежет, полетели искры, автомат отшатнулся. Железная нога опустилась на пол в нескольких дюймах от распростертой на полу Шарлотты. Генри снова бросился на существо, выставив клинок перед собой.
Кинжал разлетелся вдребезги, Генри изумленно уставился на него. Тогда автомат протянул руку и схватил Генри за плечо, поднял в воздух и с огромной силой швырнул его об колонну. Генри вскрикнул, скорчился, упал на пол и остался лежать неподвижно.
Нат рассмеялся:
— Какая трогательная супружеская преданность! Кто бы мог подумать? Джессамина всегда считала, что Генри своей жены терпеть не может.
— Ты просто свинья! — сказала Тесса, пытаясь вырваться из его цепких объятий. — Да что ты вообще понимаешь в людях? Если бы Джессамину жгли на костре, ты бы даже партию в карты не прервал!.. Тебе плевать на всех, кроме себя.
— Да тише ты, не то зубы пересчитаю. — Нат снова тряхнул ее и позвал: — Эй ты! Ко мне! Держи ее, пока не прибудет Магистр.
Скрежеща, автомат двинулся к ним. Он был не такой быстрый, как модели меньшего размера, но такой огромный, что Тесса с ужасом следила за каждым его шагом. А еще Магистр будет здесь!.. Интересно, Нат уже вызвал его или только собирался? Вспомнив взгляд холодных глаз и ледяную улыбку Мортмэйна, Тесса содрогнулась.