— Тесса! — позвал он, и она обернулась. — Тесса, нам нужно поговорить.
— Прямо сейчас? — удивилась она. — Ведь Шарлотта сказала, что надо спешить…
— К черту спешку! — Уилл подошел ближе. — К черту Бенедикта Лайтвуда, Институт и все эти дурацкие дела! Я хочу поговорить с тобой. — Он усмехнулся.
Он всегда был порывист и безрассуден, но сейчас что-то изменилось — вместо отчаяния в глазах его светилось счастье, хотя и не без прежней развязности. Вот ведь нашел время!..
— Совсем спятил? Когда ты говоришь «демонический сифилис», мне кажется, что ты имеешь в виду «наследство от дядюшки-миллионера». Неужели ты и в самом деле так рад?
— Просто доволен, что был прав. А счастлив я вовсе не поэтому. Это касается нас с тобой…
Дверь гостиной открылась, и вышли Генри с Шарлоттой. Тесса поняла, что следом выйдет Джем, и отшатнулась от Уилла, хотя ничего такого между ними не происходило. «Ага, если только в твоих мыслях», — услышала она голосок в голове, но предпочла не обращать внимания.
— Уилл, не сейчас, — прошептала она. — Кажется, я знаю, что ты хочешь мне сказать, и да, ты совершенно прав, но сейчас не время и не место, понял? Поверь, я тоже хотела все обсудить, меня это тоже тяготит…
— И тебя тоже? — Уилл выглядел таким обалделым, будто она его камнем по голове стукнула.
— Ну да, — ответила Тесса, высматривая Джема. — Только не сейчас.
Уилл проследил за ее взглядом, нервно сглотнул и послушно кивнул:
— Хорошо, а когда?
— Потом, после визита к Лайтвудам. Приходи в гостиную.
— В гостиную?
— Уилл, ты что, будешь каждое мое слово повторять? — нахмурилась она.
Тут подошел Джем, услышал ее слова и усмехнулся:
— Тесса, дай бедному Уиллу собраться с мыслями, он не спал всю ночь и, видно, забыл даже, как его зовут. — Он взял своего побратима за руку: — Пойдем, Херондэйл. Похоже, немного энергии тебе не повредит. Нарисую тебе руну-другую.
Уилл оторвал взгляд от Тессы и позволил Джему увести себя по коридору. Тесса покачала головой, глядя им вслед: «Ох уж эти мальчишки, кто их только разберет!»
Тесса вошла в свою комнату и удивленно замерла, уставившись на кровать. Там лежало изящное нарядное платье из индийского шелка в кремовую и серую полоску, украшенное изысканной тесьмой и серебряными пуговками. Рядом — серые бархатные перчатки, вышитые серебряными листочками. Возле кровати стояли ботинки цвета слоновой кости и к ним прилагались модные узорчатые чулки.
Дверь открылась, и вошла Софи с подносом, на котором лежала светло-серая шляпа, украшенная серебряными ягодками. Горничная была очень бледна, глаза заплаканы.
— Новые наряды, мисс, — сказала она, отводя взгляд. — Эта материя — часть приданого миссис Бранвелл, и… ну, она велела заказать вам пару платьев. Я так понимаю, она решила, вам захочется надеть что-нибудь другое, а не те платья, что купила мисс Джессамина. Их доставили утром, и я попросила Бриджет разложить все для вас.
У Тессы слезы навернулись на глаза, и она поспешно опустилась на краешек кровати. Подумать только, за всеми делами Шарлотта вспомнила и позаботилась о ней! Тесса едва не расплакалась, но как всегда смогла сдержаться.
— Софи, — робко сказала она, — я должна… то есть, я хочу извиниться перед тобой!
— Извиниться передо мной, мисс? — ровным голосом спросила Софи, кладя шляпу на кровать. Сама Шарлотта одевалась очень скромно. Даже представить трудно, что она могла выбрать такие изящные вещички.
— Не стоило мне говорить о Гидеоне таким тоном. Я всегда сую свой нос куда не следует, а ты оказалась права. Нельзя судить о человеке по грехам его отца. Знаешь, на той вечеринке я видела Гидеона, и он не участвовал ни в чем таком; его мыслей я прочесть не могу, а значит, нет мне оправдания! Я ничуть не опытней тебя — мужчины для меня тайна, покрытая мраком. Прости, что задирала нос, я больше никогда так не буду. Прости меня, если можешь!
Софи подошла к шкафу и открыла дверцы. Там висело второе платье — темно-синее, обшитое золотистой бархатной лентой, на верхней юбке разрез, обнажающий светлые шелковые оборки.
— Что за прелесть! — с легкой завистью сказала она и потрогала оборки рукой, потом повернулась к Тессе: — Это было очень искреннее извинение, мисс, и я прощаю вас. Вообще-то я простила вас еще в гостиной, когда вы солгали ради меня. Я не одобряю лжи, но я поняла, что вы поступили так по доброте душевной.
— Ты такая храбрая, что сказала Шарлотте правду! Знаю, ты очень боялась ее гнева.
— А она не разгневалась, а расстроилась, — грустно улыбнулась Софи. — Сказала, что поговорит со мной об этом позже, и по ее лицу я все поняла. Это куда хуже, чем гнев.
— Да ладно тебе, Софи! Уилл постоянно разочаровывает ее, и ничего!
— Ну, он много кого разочаровывает.
— Ведь я не об этом! Шарлотта любит тебя так же, как и Джема или Уилла или… ну, ты знаешь. Даже если ты расстроишь ее, она все равно тебя не уволит. Не бойся! Она знает, что ты просто чудо, и я тоже так думаю!
— Мисс Тесса! — уставилась на нее Софи.
— Да, я тоже так думаю, — упрямо повторила Тесса. — Ты храбрая, бескорыстная и славная, совсем как Шарлотта!
Софи просияла, потом промокнула глаза передником.
— Ну, хватит, мисс! — отрезала она, все еще изрядно растроганная. — Вам пора одеваться, ведь Сирил пошел за каретой, а миссис Бранвелл не любит терять время впустую!
Тесса послушно подошла, и Софи помогла ей надеть платье в серо-белую полоску.
— И берегитесь этого старика, — добавила Софи, застегивая пуговки. — Скажу вам, он на редкость зловредный тип. Слишком суров с этими мальчиками.
С этими мальчиками. Она сказала это таким тоном, будто сочувствовала и Габриэлю тоже. Интересно, а что Гидеон думает о своем младшем брате и сестре? Но Тесса не решилась спросить, а Софи тем временем расчесала и завила ей волосы, а потом сбрызнула виски лавандовой водой.
— Ну разве вы не красавица, мисс! — гордо воскликнула она, и Тесса наконец по достоинству оценила выбор Шарлотты — она угадала и с цветом, и с фасоном платья. Серый оттенял глаза, и они казались большими и голубыми, талия и руки выглядели изящнее, а грудь пышнее. — Да, и вот еще что…
— Что такое, Софи? — удивилась Тесса.
— Господин Джем. Пожалуйста, что бы вы ни делали… — тихо сказала Софи и, закусив губу, выразительно посмотрела на нефритовый кулон у Тессы на груди. — Только не разбивайте ему сердце!
Глава 20Разлуки горечь
Теперь вы двое связаны судьбой,
Ты телом с ним, со мной душой,
Один познал любви усладу,
Другой разлуки горечь пьет.
Выходя из Института, Тесса натягивала бархатные перчатки. С реки дул пронизывающий ветер, по двору кружилась палая листва. Над головой темнело грозовое небо. Уилл стоял у подножья лестницы, сунув руки в карманы, и глядел на шпиль церкви.
Он был без шляпы, и ветер нещадно трепал черные волосы. Сначала он не заметил Тессу, и она несколько мгновений разглядывала его. Она чувствовала, что это неправильно, ведь теперь она принадлежит Джему, а он ей, значит, других мужчин для нее как бы и не существует. Но Тесса ничего не могла поделать и постоянно сравнивала двух юношей: в Джеме странным образом сочетались хрупкость и сила, а Уилл так похож на штормовое море — аспидно-синее, внезапные перепады настроения как вспышки молний. Сможет ли она когда-нибудь видеть его без душевного трепета, станет ли сердце биться спокойнее, если она осознает до конца свою помолвку с Джемом? Пока происходящее казалось ей совсем нереальным.
Хотя кое-что изменилось: глядя на него, она уже не чувствовала ни боли, ни обиды.
Тут Уилл заметил ее и улыбнулся. Ветер бросил волосы ему в глаза, и он привычным жестом убрал их с лица.
— У тебя новое платье? Оно не из тех, что купила Джессамина.
Она кивнула и замерла в ожидании какой-нибудь колкости про платье, Джессамину, себя саму или все вместе.
— Оно тебе к лицу. Немного странно, что в сером твои глаза кажутся голубыми.
Она изумленно уставилась на него, но не успела и рта раскрыть, чтобы спросить, здоров ли он, как Сирил подал карету. Он подъехал прямо к лестнице, дверца распахнулась; внутри сидела Шарлотта в вишневом бархатном платье и шляпке, украшенной сухими цветами. Такой взволнованной Тесса ее никогда не видела.
— Давайте скорей, — скомандовала она и высунулась, придерживая шляпку, — а то сейчас дождь пойдет.
Как ни странно, Сирил отвез их не в Чизик, а к дверям роскошного особняка в Пимлико, где, по-видимому, Лайтвуды проводили свои будни. Дождь их все-таки намочил, и по прибытии они отдали мокрые пальто, шляпы и перчатки мрачному лакею. Потом их провели многочисленными коридорами с полированными полами в большую библиотеку с огромным камином, в котором ревел огонь.
Бенедикт Лайтвуд восседал за массивным дубовым столом, его орлиный профиль казался еще более хищным из-за причудливой игры светотени. Окна были завешены шторами, стены уставлены толстыми фолиантами в потемневших кожаных переплетах с золотыми буквами на корешках. По обе стороны от отца стояли сыновья Бенедикта — Гидеон справа, светлые волосы падают на лицо, руки скрещены на груди; Габриэль слева, в зеленых глазах — высокомерное удивление, руки в карманах брюк. Казалось, еще немного, и он начнет насвистывать.
— Шарлотта, — кивнул Бенедикт. — Уилл. Мисс Грей. Всегда рад видеть вас. — Жестом он указал им на стулья, стоявшие вокруг его стола.
Габриэль мерзко ухмыльнулся Уиллу, а тот посмотрел на него без всякого выражения и отвел взгляд. «Даже ничего не съязвил, — изумилась Тесса. — Ни искорки не мелькнуло в глазах! Да что с ним такое?».
— Благодарю вас, Бенедикт. — Шарлотта сидела прямо, будто на приеме у королевы. — Спасибо, что смогли принять нас без предварительной договоренности.