Джем усмехнулся и приподнял шляпу. Под ней лежали обломки — металлическое крылышко, погнутый корпус, скрюченные медные ножки.
— Фу ты! — воскликнула Тесса. — Совсем как настоящий!
Раздался еще чей-то крик, и Тесса подняла голову. Насекомовидные твари сгрудились в черное облако в центре зала и кружились все быстрее и быстрее. Наконец вихрь исчез без следа, словно жуки в сточной канаве.
— Прости за испорченную шляпу, — сказал Генри. — Я куплю тебе новую.
— Плевать на шляпу, — ответила Тесса, слушая возмущенные вопли членов Совета. В центре зала стояли Консул Вайланд, держа в руке Смертный меч, и Бенедикт Лайтвуд с каменным лицом, глаза — две льдинки. — Есть куда более насущные проблемы!
— Это такая камера, — сказал Генри, разглядывая останки металлического жука у себя на коленях по пути домой. Они так и лежали в шляпе, и он задумчиво ткнул пальцем в крылышко: — Ему пришлось послать вот их, ведь без Джессамины, Ната или Бенедикта надежные шпионы у Мортмэйна закончились, некому стало докладывать обстановку.
— Бенедикт не очень-то обрадовался, увидев «жуков», — заметил Уилл. — Понял, что теперь Мортмэйн знает о его предательстве.
— Ну, это был лишь вопрос времени, — сказала Шарлотта. — Генри, а могут ли эти штуки записывать звук, как, скажем, фонавтограф, или только картинку дают? Они такие шустрые…
— Пока не знаю, — нахмурился Генри. — Мне нужно изучить его получше у себя в мастерской. Вроде бы затворного механизма здесь не видно, хотя… — Он посмотрел на их недоуменные лица и пожал плечами. — В любом случае, теперь Совет по-новому взглянет на изобретения Мортмэйна. Одно дело слышать про них, совсем другое — увидеть своими глазами, на что они способны. А ты как думаешь, Лотти?
Шарлотта что-то прошептала, но Тесса отвлеклась. Она думала о том, что произошло, когда она вышла из Зала Совета и ждала остальных возле экипажа. Джем отвернулся, чтобы переговорить с Уиллом, а она вдруг увидела развевающиеся полы черного плаща. Прямо перед ней вырос мрачный Алоизиус Старквэзер с горящим взором.
— Мисс Грей, эта механическая тварь… она подлетела прямо к вам…
Тесса застыла, уставившись на него. Сейчас ведь обвинит ее во всех смертных грехах, хотя она тут совершенно ни при чем.
— Вы в порядке? — отрывисто спросил старик, и тут его йоркширский акцент стал слишком заметным. — Эта штука вас не поранила?
— Нет, мистер Старквэзер, — медленно покачала головой Тесса. — Большое спасибо за заботу, но я не пострадала.
Джем с Уиллом изумленно наблюдали за их беседой. Заметив, что привлекает к себе внимание, Старквэзер коротко кивнул, отвернулся и пошел прочь. Полы поношенного плаща развевались на ветру.
Тесса была в полном недоумении. Она размышляла о своем кратком визите в сознание Старквэзера и его потрясении, когда он впервые увидел ее. Наконец они остановились у ворот Института, и все с радостью выбрались из тесного экипажа.
В серых тучах над городом показалось лимонно-желтое солнце и осветило лестницу. Шарлотта направилась к дверям, но Генри придержал ее, притянул к себе свободной рукой, в другой у него была смятая шляпа Тессы. Она посмотрела на них и ощутила прилив счастья — впервые со вчерашнего дня. А ведь она полюбила Шарлотту и Генри, ей приятно было видеть их такими счастливыми.
— Главное, что все получилось как нельзя лучше! — воскликнул Генри, крепко сжимая жену в объятиях. — Дорогая, я так горжусь тобой!
В подобных обстоятельствах Уилл обязательно отпустил бы саркастическое замечание, но он, ко всеобщему удивлению, молча отвернулся. Гидеон был изрядно смущен, Джем довольно улыбался.
Шарлотта густо покраснела и отодвинулась от Генри, оправляя шляпку.
— Ты и правда гордишься мной, милый? — довольно спросила она.
— Безусловно! Моя жена не только красавица, но и редкостная умница! Я так счастлив!
— А вот тут, — заметил Уилл, разглядывая ворота, — Джессамина велела бы тебе замолчать, потому что ее тошнит от подобных сантиментов!
— Бедная Джесси! — воскликнула Шарлотта, погрустнев.
— Она сама во всем виновата, Лотти! И твоей вины в этом нет, — неожиданно сурово заметил Генри. — Остается лишь надеяться, что Совет отнесется к ней со снисхождением. Но хватит об этом сегодня, давайте же праздновать! Институт все еще наш!
Шарлотта просияла, и столько любви было в ее взгляде, что Тесса невольно отвела глаза. Она посмотрела на Институт и прищурилась. В окне на одном из верхних этажей слегка отодвинулся краешек шторы, и мелькнуло бледное лицо. Должно быть, Софи поджидает Гидеона. Но лицо так быстро исчезло, что она не успела его разглядеть.
В тот вечер Тесса долго размышляла, что ей надеть, и выбрала одно из новых платьев, подаренных Шарлоттой: синее атласное, с изящным лифом в форме сердечка и глубоким круглым декольте, отделанным оборками из брабантского кружева. Короткие пышные рукава оголяли длинные белые руки, а завитые волосы были подняты в высокую прическу, украшенную анютиными глазками. Увидев себя в зеркале, Тесса спохватилась, что цветочки синие, как глаза Уилла, и ей захотелось поскорее их вынуть. Но она сдержалась, искренне поблагодарив Софи за заботу.
Софи сразу ушла помогать Бриджет на кухне. Тесса опустилась на стул перед зеркалом и принялась кусать губы и хлопать себя по щекам, чтобы не выглядеть такой бледной. Нефритовый кулон утонул в брабантских кружевах; Софи не раз бросала на него взгляд, помогая Тессе одеваться, но ничего не сказала. Механического ангела она решила надеть тоже, он привычно лег в ямку под горлом и успокоил ее мерным тиканьем. Почему бы ей не носить оба кулона, подумала девушка, застегивая цепочку.
Когда она вышла в коридор, Джем уже ждал там. Увидев ее, он просиял, оглянулся по сторонам, притянул к себе и поцеловал в губы. Она ответила на поцелуй, отчаянно желая раствориться в нем без остатка, как прежде. Нежные губы, чуть сладкие на вкус, сильные и ласковые пальцы, придерживающие ее за шею. Тесса придвинулась ближе, чтобы ощутить частое биение его сердца.
Он отпрянул, хватая ртом воздух:
— Прости, Тесса, я не сдержался…
— Думаю, что намеренно, Джеймс, — улыбнулась она.
— Когда я увидел тебя… Ведь я просто хотел спросить, могу ли проводить тебя в гостиную. Но ты такая красивая сегодня! — Он коснулся ее волос. — Боюсь, как бы от такой страсти ты не начала терять лепестки, как цветок на холодном ветру.
— Конечно. Я хотела сказать, ты можешь проводить меня в гостиную.
— Благодарю. — Он легонько провел рукой по ее щеке и пытливо посмотрел в глаза. — Я боялся, что проснусь утром, и все окажется сном. Но ты и правда сказала мне да, так ведь?!
Она кивнула, но в горле стояли слезы. Хорошо хоть лайковая перчатка надежно скрывает ожог на левой руке.
— Мне право жаль, что я такая плохая партия для тебя, Тесса. В смысле, не так уж долго нам быть вместе. Связать свою жизнь с умирающим, хотя тебе всего шестнадцать…
— А тебе всего семнадцать! И есть время, чтобы найти противоядие, — прошептала она. — Мы обязательно найдем его! Я всегда буду с тобой, всегда.
— Что ж, я очень надеюсь! Когда две души едины, они остаются вместе на колесе перевоплощений. Я родился в этом мире, чтобы любить тебя и в этой, и в следующей, и в следующей жизни!
Она вспомнила слова Магнуса: «Мы прикованы к этой жизни золотой цепью и никогда не осмелимся променять ее на то, что ждет нас за кулисами».
Теперь она поняла, что он имел в виду. Бессмертие — дар, но не без определенных побочных последствий. «Ведь если я бессмертна, тогда жизнь у меня всего одна. Мне не суждено переродиться, как тебе, Джеймс. И я не увижу тебя на небесах, или на берегу великой реки, или еще где-нибудь за пределами этой жизни».
Но она промолчала — зачем расстраивать его сейчас? В одном она была уверена твердо — ей отчаянно хотелось защитить его от любой боли и разочарований, стоять между ним и смертью, сражаться за него, как Боадиция сражалась с римлянами, защищая свои земли. Она коснулась его щеки, а он прижался лицом к ее волосам, украшенным анютиными глазками цвета глаз Уилла. Так они и стояли, прильнув друг другу, пока не раздался второй звонок к обеду.
Сегодня Бриджет, как всегда распевавшая мрачные баллады на кухне, превзошла саму себя. По всей гостиной она расставила свечи в серебряных подсвечниках — комната так и мерцала огнями. В серебряные чаши с водой положила свежесрезанные розы и орхидеи, стол застелила белой льняной скатертью. Генри и Шарлотта восседали во главе стола. Гидеон во фраке глаз не сводил с Софи, сновавшей взад-вперед. Она же нарочито избегала его взгляда. Уилл сел рядом с Гидеоном.
«Я люблю Джема и стану его женой», — Тесса повторяла это снова и снова, пока шла по коридору, но ничего не помогало: сердце судорожно забилось в груди, когда она увидела Уилла. С того маскарада она видела его лишь в повседневной одежде, и не могла не заметить, что, несмотря на бледность и усталость, он был неимоверно красив во фраке.
— Ваша повариха всегда поет? — спросил Гидеон с тревогой в голосе, когда Джем и Тесса вошли в гостиную.
Генри поднял голову и радостно улыбнулся им во все свое веснушчатое лицо.
— А мы уже гадали, куда вы оба подевались… — начал он.
— Мы с Тессой хотим вам кое-что сообщить, — выпалил Джем.
Он взял Тессу за руку, а она застыла на месте, глядя на удивленные лица всех троих, нет, четверых, считая Софи, которая только что вошла в комнату. Уилл уставился на серебряную чашу перед собой; в ней плавала белая роза и, казалось, Уилл готов смотреть на нее, пока роза не утонет. Бриджет все так же распевала на кухне очередную заунывную песню, слова долетали вполне отчетливо:
Однажды вечерком решил пройтись пешком,
И деву, повстречав, услышал тяжкий стон:
— Где мать моя, отец и милый братец Джон?