— Теперь это лишь между нами. Мы больше не можем делать это в обход Шарлотты.
Софи больше не издавала протестующих звуков. Она суетливо опустила расческу, встала, разгладила ее юбки, и произнесла:
— Я приведу миссис Бранвелл, мисс.
Тесса опустилась на стул у кровати, вздрогнув от того, что платье Джессамины сдавило ее.
— Я хочу, чтобы ты звала меня Тесса.
— Я знаю, мисс. Софи вышла, тихонько закрыв за собой дверь.
Магнус лежал на диване в обуви, когда услышал шум. Он беззвучно улыбнулся, различив протесты Арчера и Уилла.
Шаги приближались к двери.
Магнус перевернул страницу в его сборнике стихов, когда дверь распахнулась, и Уилл проследовал внутрь.
Его едва можно было узнать. Его изысканный вечерний костюм был разорван в клочья и был испачкан грязью, пальто было порвано по длине, а ботинки были покрыты коркой грязи. Его волосы стояли дыбом, а лицо покрыто множеством царапин, как будто на него напало множество котом одновременно.
— Простите, сэр, — отчаянно произнес Арчер. — Он прорвался мимо меня.
— Магнус, — сказал Уилл. Он ухмылялся. Магнус видел, как он улыбался и раньше, но в этот раз это была реальная радость. Она изменила лицо Уилла, преображая холодную красоту в ослепительную. — Скажи ему впустить меня.
Магнус махнул рукой.
— Впусти его, Арчер.
Серое лицо подчиненного исказилось, и дверь за Уиллом захлопнулась.
— Магнус! — он проследовал к камину, пошатываясь, и прислонился к каминной полке. — Ты не поверишь.
— Тсс, — сказал Магнус, его книга, лежавшая на коленях все еще была открыта. — Слушай:
Мне стали сущей пыткой
Людские смех и плач,
Их жалкие попытки
Сподобиться удач;
Бег времени унылый,
Мечты, желанья, сила,
Все мучит, все постыло
Лишь сон мне верный врач.
— Суинберн, — сказал Уилл, прислонившись к камину. — Сентиментальный и переоцененный.
— Ты не знаешь, что значит быть бессмертным. — Магнус бросил книгу в сторону и сел. — Что тебе нужно?
Уилл закатил свой рукав. Магнус проглотил звук удивления. На предплечье Уилла зияла длинная, глубокая, и кровавая рана. Кровь опоясывала его запястье и стекала по пальцам. Внутри раны, подобно кристаллу, залегшему в стене пещеры, был белый одинокий зуб.
— Что за… — начал Магнус.
— Зуб демона, — сказал Уилл, его дыхание немного сбилось. — Я преследовал этого синего ублюдка по всему Чисвику, но он ушел — но перед этим он укусил меня. Он оставил свой зуб во мне. Ты можешь использовать его, не так ли? Чтобы вызвать демона? — Он взялся за зуб и выдернул его.
Кровотечение усилилось, и кровь потекла по руке, расплескиваясь на пол.
— Ковер Камиллы, — запротестовал Магнус.
— Это кровь, — сказал Уилл. — Она, должно быть, будет в восторге.
— Ты в порядке? — Магнус очарованно смотрел на Уилла. — У тебя очень сильное кровотечение. У тебя есть где-нибудь на твоем теле стило? Излечивающая руна…
— Мне плевать на излечивающую руну. Меня волнует вот это. — Уилл вложил кровавый зуб в руку Магнуса. — Найди демона для меня. Я знаю, ты можешь сделать это.
Магнус глянул вниз с долей отвращения.
— Я вероятно смогу, но…
Свет в лице Уилла задрожал.
— Но?
— Но не сегодня, — сказал Магнус. — Это может занять несколько дней. Ты должен быть терпеливым.
Уилл неровно задышал.
— Я не могу быть терпеливым. Не после того, что произошло сегодня вечером. Ты не понимаешь… — он пошатнулся, но сумел удержаться, схватившись за каминную полку.
Встревоженный, Магнус встал с дивана.
— Ты в порядке?
Краска прилила к лицу Уилла, а затем схлынула. Его воротник был темным от пота.
— Я не знаю, — выдохнул он. — Зуб. Он должно быть ядовитый…
Его голос затих. Он соскользнул вперед, его глаза закатились.
С некоторым удивлением Магнус поймал Уилла, прежде чем он мог упасть на окровавленный ковер, и, подняв мальчика на руки, бережно понес к дивану.
Тесса, сидя возле кровати Джессамин, массировала больные ребра и ойкнула. Корсет все еще впивался в ее тело, и она понятия не имела, когда появится шанс снять его, ноги болели, и боль сидела глубоко в душе.
Видеть Нейта, было, как ножом крутить в свежей ране. Он танцевал с «Джессамин» — флиртовал с ней — и совершенно обыденно обсуждал судьбу Тессы, его сестры, как если бы это для него ничего не значило.
Она подумала, что это не должно быть для нее неожиданностью, что когда дело касается Нейта, ей всегда следует быть выше удивления.
Но ей все равно было больно.
И Уилл… эти несколько моментов на балконе с Уиллом были самыми смущающими моментами ее жизни. После того, как Уилл говорил с ней на крыше, она поклялась никогда снова не лелеять романтических мыслей о нем. Он не был мрачным, задумчивым Хитклиффом, питающим тайную страсть, сказала она себе, он просто мальчик, который считает себя слишком хорошим для нее.
Но то, как он смотрел на нее на террасе, то, как он убирал волосы с ее лица, даже то, как слегка дрожали его руки, когда он дотрагивался до нее — безусловно, все это не могло быть ложью.
Но затем она точно так же дотрагивалась до него в ответ.
В тот момент она не хотела ничего кроме Уилла. Не чувствовала ничего, кроме Уилла.
Тем не менее, предыдущей ночью она дотрагивалась и поцеловала Джема. Она чувствовала, что она любит его. Она позволила ему увидеть ее такой, какой никто никогда не видел ее прежде. И когда она подумала о нем сейчас, подумала о его молчаливости этим утром, его отсутствии за ужином, она поняла, что снова скучает по нему, с почти физической болью, которая не могла быть ложью.
Можно ли любить двоих столь разных людей одновременно? Можно ли разделить свое сердце напополам? Или те моменты с Уиллом на балконе было всего лишь сумасшествием, вызванным наркотиком колдунов? И будет ли у нее с кем-нибудь то же самое? Эти мысли преследовали ее как призраки.
— Тесса.
Тесса чуть не вскочила с места.
Голос практически шептал. Это была Джессамин. Ее глаза были полуоткрыты, и в их карих глубинах отражалось пламя свечи.
Тесса выпрямилась.
— Джессамин. Ты…
— Что случилось? — Джессамин сердито вертела головой из стороны в сторону. — Я не помню. — Она попыталась сесть, но ахнула, обнаружив, что ее руки связаны. — Тесса! С какой стати…
— Джессамин, это для твоего же блага. — Голос Тессы дрожал. — Шарлотта… У нее есть вопросы, которые она захочет задать тебе. Будет намного лучше, если ты будешь готова на них ответить.
— Бал. — Глаза Джессамин резко моргнули, словно она видела что-то, чего не могла увидеть Тесса. — Софи, эта маленькая мартышка, копалась в моих вещах. Я увидела ее с приглашением в руках.
— Да, на бал, — сказала Тесса. — В поместье Бенедикта Лайтвуда. Где ты должна была встретиться с Нейтом.
— Ты читала его записку? — Джессамин резко склонила голову набок. — Разве ты не знаешь, как это грубо и неправильно читать частную переписку другого человека? — Она попыталась сесть еще раз, но снова упала на подушки. — В любом случае, он не подписался. Ты не можешь доказать…
— Джессамин, теперь тебе вряд ли поможет ложь. Я могу доказать это, потому что я ходила на вечеринку и там говорила со своим братом.
Рот Джессамин открылся, превратившись в розовую «О». Казалось, что только сейчас она заметила, во что была одета Тесса.
— Мое платье, — выдохнула она. — Ты замаскировалась под меня? — Тесса кивнула. Глаза Джессамин потемнели. — Чудовищно, — выдохнула она. — Отвратительно создание! Что ты сделала с Нейтом? Что ты сказала ему?
— Он очень ясно дал понять, что ты шпионила для Мортмейна, — сказала Тесса, желая, чтобы Софи и Шарлотта вернулись скорее. Что же задержало их так надолго? — Что ты предала нас, докладывая обо всех наших действиях, выполняя приказы Мортмейна…
— Нас? — крикнула Джессамин, пытаясь сесть вертикально настолько, насколько веревки позволяли ей. — Ты не Сумеречный охотник! Ты не обязана быть верной им! Им плевать на тебя даже больше, чем на меня. Только Нейт заботится обо мне…
— Мой брат, — сказала Тесса, едва совладав с голосом, — лживый убийца, неспособный чувствовать. Возможно, он женился на тебе, Джессамин, но он не любит тебя. Сумеречные охотники помогли и защитили меня, то же самое они делали и для тебя. И все же ты поступила с ними по-скотски, как только мой брат щелкнул пальцами. Он предаст тебя, если не убьет прежде.
— Лгунья! — закричала Джессамин. — Ты не понимаешь его. И никогда не понимала! Его душа чиста и прекрасна…
— Чиста, как вода в канаве, — сказала Тесса. — Я понимаю его лучше, чем ты. Ты ослеплена его обаянием. Он не заботится о тебе.
— Лгунья…
— Я видела это в его глазах. Я видела, как он смотрит на тебя.
Джессамин задохнулась.
— Как ты можешь быть такой жестокой?
Тесса показала головой.
— Ты не понимаешь, так ведь? — изумленно спросила она. — Для тебя все это игра, наподобие кукол в твоем кукольном домике, которых ты перемещаешь с места на место, заставляешь целоваться и жениться. Ты хотела мужа из примитивных, и Нейт оказался подходящим для этой роли. Ты не понимаешь, чего стоило твое вероломство для тех, кто всегда заботился о тебе.
Джессамин обнажила зубы. В этот момент она настолько была похожа на заманенное в ловушку, загнанное в угол животное, что Тесса отпрянула назад.
— Я люблю Нейта, — сказала она. — И он любит меня. Ты из тех, кто не понимает, что такое любовь. «О, я не могу выбрать между Уиллом и Джемом. Что же мне делать?» — сказала она пронзительным голосом, и Тесса вспыхнула. — Так что если Мортмейн хочет уничтожить всех Сумеречных охотников Великобритании, я говорю — пусть горят в аду.
Тесса изумленно уставилась на нее, в этот момент дверь позади нее распахнулась, и вошла Шарлотта. Она выглядела уставшей и опустошенной от изнеможения, в сером платье, которое соответствовало теням под ее глазами, но ее осанка была прямой, а ее глаза ясными. Следом вошла Софи, торопясь, как будто ее что-то напугало… и мгновением позже Тесса поняла почему, на заднем плане появился призрак в пергаментного цвета одеждах, его лицо было скрыто в тени капюшона, а в руках был смертельно блестящий клинок. Это был брат Енох, один из Безмолвных братьев, несущий Меч См