— Есть еще Уилл, — сказала Шарлотта и нахмурилась. — Кстати говоря, где Уилл?
— Валяется в кровати, без сомнения, — сказал Джем, — и как он будет свидетелем, если все думают, что он сумасшедший, как это и есть…
— Ах, — сказал голос со стороны дверного проема, — у вас тут ежегодное заседание «все-думают-что-Уилл-сумасшедший», да?
— Нет, происходящее раз в два года, — сказал Джем. — И нет, это не то заседание.
Уилл глазами нашел Тессу.
— Они знают о Джессамин? — произнес он. Он выглядел уставшим, но не таким уставшим, как Тесса могла бы подумать. Он был бледным, но в нем было какое-то скрытое возбуждение, которое было очень похоже на счастье. Она почувствовала, как ее желудок ухнул, когда воспоминания прошлой ночи — звезды, балкон, поцелуи — промчались перед ней. Когда он успел прийти домой прошлой ночью? — подумала она. — Как он это сделал? И почему он выглядит таким… взволнованным? Был ли он в ужасе оттого, что случилось на балконе между ними прошлой ночью или он считает это забавным? И о, Боже, сказал ли он Джему? Ведьмины порошки, говорила она сама себе отчаянно. Она была сама не своя и вела себя так не по своей воле. Конечно, Джем бы понял это. Если бы она ранила его, это разбило бы ее сердце. Если это его вообще волновало…
— Да, они знают о Джессамин все, — ответила она поспешно. — Ее допросили с помощью Меча Смерти и забрали в Безмолвный город, и прямо сейчас у нас собрание по поводу того, что делать дальше, и это невероятно важно. Шарлотта очень расстроена. — Шарлотта посмотрела на нее в недоумении. — Ну, ты, — сказала Тесса, едва переводя дыхание, так она быстро говорила. — И ты спрашивала об Уилле…
— И вот я здесь, — сказал Уилл, усевшись в кресло рядом с Джемом. Одна из его рук была перевязана, и рукав свисал с нее. Под его ногтями была корка засохшей крови.
— Рад услышать, что Джессамин в Городе Молчания. Самое лучшее для нее место. И какой следующий шаг?
— Вот на этом совещании мы и пытаемся это решить, — сказал Джем.
— Хорошо, кто знает, где она? — спросил Уилл практично.
— Только мы, — сказала Шарлотта, — и брат Енох, но он согласился не информировать Конклав денек другой. Пока мы не решим что делать. Это напомнило мне, что я должна тебе сказать несколько слов, Уилл, о том, что ты помчался к Бенедикту Лайтвуду, не проинформировав меня, и потащил с собой Тессу.
— Мы не могли терять времени, — сказал Уилл. — К тому времени, когда бы мы тебя разбудили и убедили согласиться с нашим планом, Натаниэль, возможно, бы ушел. И ты не можешь сказать, что это была ужасная идея. Мы многое выяснили о Натаниэле и Бенедикте Лайтвуде…
— Натаниэль Грей и Бенедикт Лайтвуд не Мортмейн.
Уилл начертил в воздухе фигуру своими длинными, изящными пальцами.
— Мортмейн паук в сердцевине паутины, — сказал он. — Чем больше мы сможем выяснить, тем больше мы будем знать о том, как далеко она простирается. Еще позапрошлой ночью у нас не было улик, подтверждающих связь его и Лайтвуда. Теперь мы знаем, что Лайтвуд его марионетка. Я голосую за то, что мы идем в Конклав и докладываем о Бенедикте и Джессамин. Позволь Вэйланду позаботиться о них. Посмотрим, что расскажет Бенедикт под действием Смертоносного меча.
Шарлотта покачала головой.
— Нет, я… я не думаю, что мы сможем сделать это.
Уилл наклонил голову назад.
— Почему нет?
— Джессамин сказала, что Мортмейн хочет, чтобы мы сделали именно это. И это она сказала под воздействием Смертоносного меча. Она не лгала.
— Но она могла ошибаться, — сказал Уилл. — Мортмейн мог просто предвидеть этот случай, и у него был Нейт, чтобы поселить эту мысль у нее в голове, чтобы мы ее обнаружили.
— Ты думаешь, что он продумал все настолько наперед? — спросил Генри.
— Несомненно, — сказал Уилл. — Этот человек стратег. — Он постучал по виску. — Как я.
— Так ты думаешь, нам следует пойти в Конклав? — спросил Джем.
— Черт возьми, нет, — сказал Уилл. — Что если это правда? Тогда мы будем чувствовать, как настоящие дураки.
Шарлотта всплеснула руками.
— Но ты сказал…
— Я знаю, что я сказал, — сказал Уилл. — Но тебе нужно оценить последствия. Если мы пойдем в Конклав и окажемся неправы, тогда мы сыграем на руку Мортмейну. У нас все еще есть несколько дней в запасе, прежде чем выйдет крайний срок. Ранний поход в Конклав не принесет нам ничего. Если мы продолжим расследование, то сможем исходить из более веских оснований…
— Ну и как ты предлагаешь расследовать? — спросила Тесса.
Уилл повернул голову, чтобы посмотреть на нее. В его холодных голубых глазах не было ничего, что напоминало бы Уилла прошлой ночью, который дотрагивался до нее с такой нежностью, который шептал ее имя как загадку.
— Проблема в допросе Джессамин в том, что даже, несмотря на то, что она вынуждена говорить правду, существует предел ее знаниям. Но у нас, тем не менее, есть еще одна связь с Магистром. Тот, кто, наверняка, знает больше. Это твой брат, Нейт, с помощью Джессамин. Он все еще доверяет ей. Если бы она вызвала его на встречу, где мы затем могли схватить бы его.
— Джессамин никогда бы не согласилась сделать это, — сказала Шарлотта.
— Не сейчас… — Уилл мрачно взглянул на нее. — Вы все так сильно спешите? — спросил он. — Конечно, она бы не согласилась. Мы попросим Тессу еще раз сыграть ее звездную роль — Джессамин, Вероломная юная модница.
— Это звучит опасно, — сказал Джем приглушенным голосом. — Для Тессы.
Тесса быстро взглянула на него и поймала на мгновение взгляд его серебристых глаз. Это был первый раз, когда он посмотрел на нее с тех пор, как она ушла из его комнаты той ночью. Показалось ли ей, что в его голосе было беспокойство, когда он говорил об опасности для нее или просто Джем беспокоился обо всех? Не желание, чтобы она умерла ужасной смертью, было просто добротой, а не… не то, что, она надеялась, он чувствовал к ней. Чтобы это могло быть. Пусть он хотя бы не презирает ее.
— Тесса бесстрашна, — сказал Уилл. — И опасность для нее будет незначительной. Мы отправим ему записку, в которой договоримся о месте встречи, где мы сможем легко и внезапно напасть на него. Безмолвные братья могут пытать его до тех пор, пока он не выдаст всю информацию, которая нам нужна.
— Пытать? — произнес Джем. — Это же брат Тессы…
— Пытать его, — сказала Тесса. — Если это то, что необходимо. Я даю вам свое согласие.
Шарлотта шокировано взглянула на нее.
— Ты же не имеешь это в виду.
— Ты сказала, что есть способ раскопать в его голове секреты, — сказала Тесса. — Если бы я попросила тебя не делать этого, ты бы не стала делать. Я благодарна тебе за это, но я не хочу связывать тебя обещаниями. Копайся в его голове, если ты должна это сделать. Это все гораздо больше значит для меня, чем для тебя, ты знаешь это. Для тебя это Институт и безопасность Сумеречных охотников. Меня тоже все это волнует, Шарлотта. Но Нейт… он работает на Мортмейна. Мортмейна, который хочет заманить меня в ловушку и использовать, и мы до сих пор не знаем для чего. Мортмейн тот, кто может знать кто я такая. Нейт рассказывал Джессамин, что мой отец был демоном, а моя мать была Сумеречным Охотником… — Уилл выпрямился.
— Это невозможно, — произнес он. — Сумеречные Охотники и демоны… они не могут размножаться. Они не могут произвести живое потомство.
— Тогда может быть это ложь, как и ложь то, что Мортмейн в Идрисе, — сказала Тесса. — Но это не означает, что Мортмейн не знает правду. Я должна узнать кто я. По крайней мере, я считаю, что это к ключ к тому, почему он так хочет заполучить меня.
В глазах Джема была печаль, когда он посмотрел на нее, а потом отвел взгляд.
— Очень хорошо, — сказал он. — Уилл, как ты предлагаешь, мы уговорим его встретиться? Ты не думаешь, что он знает почерк Джессамин? Разве не вероятно, что у них есть какой-то тайных сигнал?
— Нужно убедить Джессамин, — сказал Уилл, — помочь нам.
— Пожалуйста, только не предлагай пытать ее, — сказал Джем раздраженно. — Меч Смерти уже использовали. Она сказала нам все, что могла…
— Меч Смерти не раскроет нам их места встречи или какие-нибудь кодовые слова, или ласковые имена, которые они могут использовать, — сказал Уилл. — Ты не понимаешь? Это последний шанс Джессамин. Ее последний шанс сотрудничать. Получить благосклонность Конклава. Быть прощенной. Несмотря на то, что Шарлотта управляет Институтом, ты думаешь, что они отдадут судьбу Джессамин в наши руки? Нет, это будет возложено на Консула и Инквизитора. А они не будут любезничать. Если она не сделает это для нас, то это может стоить ей жизни.
— Я не уверена, что она беспокоится за свою жизнь, — тихо сказала Тесса.
— Любой заботится, — сказал Уилл. — Каждый хочет жить.
Джем резко отвернулся от него и уставился на огонь.
— Вопрос только в том, кого мы можем отправить, чтобы убедить ее? — сказала Шарлотта. — Я не могу пойти. Она ненавидит и винит меня больше всех.
— Я могу пойти, — сказал Генри, его мягкое лицо было беспокойным. — Возможно, я бы смог воззвать к рассудку бедной девочки, поговорить с ней о безумии любви юности, как стремительно она исчезает перед лицом суровой реальности жизни…
— Нет. — Тон Шарлотты был не терпящим возражений.
— Я очень сомневаюсь, что она хочет увидеть меня, — сказал Уилл. — Это должен быть Джем. Его невозможно ненавидеть. Даже этот дьявольский кот любит его.
Джем вздохнул, по-прежнему глядя на огонь.
— Я пойду в Город Молчания, — сказал он. — Но Тессе следует пойти со мной.
Тесса подняла глаза пораженная.
— О нет, — сказала она. — Я не думаю, что я так уж нравлюсь Джессамин. Она думает, что я ужасно предала ее, замаскировавшись под нее, и я не могу сказать, что виню ее за это.
— Да, — сказал Джем. — Но ты сестра Нейта. Если она любит его, как ты говорила, она… — Их глаза встретились. — Ты знаешь Нейта. Ты можешь говорить о нем с авторитетом. Ты, возможно, сможешь заставить ее поверить в то, что я не смогу.