– И как долго вы собираетесь отсутствовать? – нахмурился Гидеон.
– Два-три часа, не более.
– Хорошо, – кивнул Лайтвуд и принялся расстегивать плащ. Ботинки его были покрыты пылью, волосы всклокочены – видно, он выбежал из дома без шляпы. – Отец сказал бы, что это отличная возможность попрактиковаться в управлении Институтом.
– Каков наглец! – процедил Уилл сквозь зубы, но Шарлотта выразительно покачала головой, призывая его держать себя в руках.
– Быть может, когда-нибудь вы действительно возглавите Институт, – миролюбиво ответила она. – Так или иначе, спасибо, что откликнулись на нашу просьбу. В конце концов, безопасность Института – забота всех Сумеречных охотников. Ведь он – наше прибежище, наш Идрис вдали от дома.
– Вы готовы к тренировке? – Гидеон повернулся к Софи.
Девушка кивнула. Библиотека опустела: Гидеон и Софи направились в тренировочный зал, остальные пошли в противоположную сторону. Заунывные песнопения Бриджет в коридоре зазвучали еще громче. Тесс услышала, как Гидеон что-то сказал Софи, а она тихо ему ответила; они свернули за угол и скрылись из виду.
Тесс догнала Джема на лестнице; они молча спустились вниз и прошли через неф собора. Ей казалось совершенно естественным идти рядом с ним, чувствуя тепло его тела и время от времени задевая его рукой. Выйдя на крыльцо, Тесс обнаружила, что солнце уже садится и заливает все вокруг бронзовым светом, предвещающим скорые сумерки. У подножия главной лестницы стоял Сирил, до боли похожий на своего погибшего брата. Увидев нефилимов, он подошел к Уиллу и молча протянул ему длинный узкий кинжал; Эрондейл убрал его за пояс.
Шарлотта обернулась и погладила Тесс по щеке:
– Увидимся на складе. Не волнуйся, тебе нечего бояться. И спасибо, что согласилась нам помочь.
Она стала спускаться к карете, Генри и Уилл последовали за ней. Джем замешкался, и Тесс, вспомнив другую ночь, когда он подбежал к ней, чтобы проститься, легонько сжала его пальцы и прошептала:
– Мицпа.
Юноша затаил дыхание. Другие охотники уже садились в экипаж; Джем быстро поцеловал Тесс в щеку, после чего развернулся и бросился вниз по лестнице. Тесс стояла, прижав ладонь к лицу, и смотрела ему вслед. Похоже, никто ничего не заметил. Генри забрался на козлы, ворота Института распахнулись, и карета покатилась вперед.
– Пойдемте, мисс? – спросил Сирил. Несмотря на поразительное сходство с братом, он держался куда увереннее Томаса: не боялся смотреть собеседнику в глаза, и в уголках его губ часто пряталась улыбка. Тесс подумала, всегда ли из двух братьев один невозмутимый, а другой вспыльчивый и чувствительный, как в случае с Гидеоном и Габриэлем?
– Да, нам пора, – согласилась она и замерла, занеся ногу над ступенькой. Тесс вдруг вспомнила, что сняла механического ангела, когда переодевалась в комнате Джессамины. Конечно, она не собиралась его надевать – Нат сразу бы узнал подвеску, – но думала положить в карман, на удачу. Все-таки ангел дважды спасал ей жизнь.
– Сирил, я кое-что забыла. Подожди меня, я сейчас вернусь.
Двери Института еще не успели закрыться. Тесс проскользнула внутрь и помчалась наверх. Комната Джессамины находилась неподалеку от лестницы, ведущей в тренировочный зал, куда несколько минут назад направились Гидеон и Софи. До зала они так и не дошли. В полумраке коридора Тесс увидела, что Софи стоит, прислонившись к стене, а Гидеон держит ее за руку.
Девушка отступила назад, сердце учащенно забилось в груди. Они ничего не заметили: Гидеон наклонился и прошептал что-то, осторожно убирая прядь волос с лица Софи. У Тесс внутри все сжалось; она повернулась и тихо пошла прочь.
Сумерки стремительно сгущались. Сирил фальшиво насвистывал какую-то песенку, но, увидев расстроенное лицо появившейся на крыльце Тесс, резко ее оборвал.
– Что с вами, мисс? Вы взяли то, за чем ходили?
У Тесс перед глазами стоял Гидеон, бережно прикасающийся к волосам горничной, а потом она вспомнила жаркие объятия Уилла – и нежный поцелуй Джема. Голова у нее шла кругом. Кто она такая, чтобы предостерегать Софи? Она и в своих-то сердечных делах разобраться не может.
– Да, – солгала она, – все в порядке. Спасибо, Сирил.
Склад оказался большим кирпичным зданием, окруженным кованой оградой. Он слепо таращился заколоченными окнами; на воротах, запертых на большой железный замок, виднелась изрядно закопченная вывеска «Мортмейн и Компания».
Сумеречные охотники оставили экипаж на обочине, зачаровав его до прихода Сирила на случай, если какому-нибудь гуляке вздумается угнать бесхозную карету. Подойдя к воротам, они обнаружили, что замок хорошо смазан. За неимением ключа Уилл воспользовался стилом; подождав, пока остальные проскользнут внутрь, он вошел, притворив за собой кованые створки.
С замком на дверях склада он тоже справился без труда; глазам охотников открылся длинный ряд заброшенных конторских помещений. Только в одном из них имелась мебель: стол, лампа с зеленым абажуром и диван в цветочек с высокой изогнутой спинкой.
– Я смотрю, Нат и Джессамина уже свили любовное гнездышко, – шутливо воскликнул Уилл.
Джем брезгливо фыркнул и ткнул обивку тростью. Шарлотта кинулась к столу и принялась рыться в ящиках.
– А я и не знал, что ты такой щепетильный, – поддразнил друга Уилл.
– Не в этом дело. Просто как представлю, что Нат Грей кого-то целует… – скривился Джем. – А бедная Джессамина верит в его любовь. Если бы ты видел, как она мучается, ты бы первый ее пожалел.
– Ни за что! Безответная любовь – совершеннейшая глупость, а все безнадежно влюбленные ведут себя, как идиоты. – Эрондейл поморщился и поправил повязку на руке. – Шарлотта, нашла что-нибудь?
– Ничего. – Глава Института задвинула ящики. – Тут только цены на чай, даты аукционов и дохлые пауки.
– Как романтично, – пробормотал Уилл и поспешил за Джемом, который уже осматривал соседнюю комнату, смахивая паутину тростью.
Наконец они нашли дверь, которая вела в хранилище – огромное помещение с терявшимся в темноте высоким потолком и ветхой лестницей на галерею второго этажа. Вдоль стен стояли мешки; в полумраке их можно было принять за безжизненные тела. Уилл вынул из-за пазухи колдовской огонь, поднял его повыше и осветил все вокруг, а Генри пошел проверить, что в мешках. Вскоре он вернулся, недоуменно пожимая плечами:
– Чайная труха.
Джем покачал головой, не переставая подозрительно поглядывать по сторонам.
– Охотно верю, что прежде здесь и вправду торговали чаем, но это было много лет назад. Скорее всего, склад забросили, когда Мортмейн увлекся механизмами. Но пыли на полу почти нет. – В подтверждение своих слов Джем схватил Уилла за запястье и осветил чисто выметенный деревянный пол. – Склад определенно используют, и не только как место для свиданий.
– Там дальше тоже есть помещения. – Генри указал на другой конец хранилища. – Мы с Шарлоттой осмотрим их, а вы идите на второй этаж.
Генри раздает приказы! Неслыханно! Уилл ухмыльнулся Джему и начал подниматься по деревянным ступенькам, которые отчаянно скрипели под его весом – и куда менее печально под легким Джемом. На стенах плясали отблески колдовского огня.
Сразу за лестницей на галерее располагалась площадка; наверное, некогда на ней стояли сундуки с чаем, или же бригадир наблюдал отсюда за работой. Сейчас площадка пустовала, если не считать скрюченной фигуры в углу. Уилл подошел ближе, и сердце его замерло. Он увидел наяву самый страшный из своих кошмаров: на полу лежал худой среброволосый юноша в темной одежде. Обрамленные серебристыми ресницами глаза были плотно закрыты, под ними залегли темные круги.
– Уилл? – окликнул друга Джем, потом проследил за его застывшим взглядом и увидел, куда он смотрит.
Оттолкнув Уилла, Джем опустился возле юноши на колени и взял его за руку, нащупывая пульс. В этот момент к ним присоединилась Шарлотта. Уилл с удивлением отметил, что после подъема по ступенькам лицо ее блестело от пота, а дыхание со свистом вырывалось из груди. Он уже хотел спросить, все ли с ней в порядке, когда Джем наконец сказал:
– Пульс есть.
Уилл присел рядом с другом. Теперь он ясно видел, что человек на полу совсем не похож на Джема. Он был старше, с серебристой щетиной и грубыми чертами лица. Вдруг его веки задрожали, и он открыл глаза, серебряные, как у Джема. Уилл понял, что уже встречал его раньше, а знакомый сладковатый запах безошибочно подсказал, где именно.
– Ты – оборотень, из тех, что не в стае. Покупал серебряный порошок у ифритов в Уайтчепеле, верно?
Оборотень медленно моргнул и уставился на Джема. Глаза его сузились, и он вдруг вцепился в куртку Карстерса.
– Эй, ты! – просипел он. – Ты же один из нас? У тебя есть… порошок?..
Джем отпрянул, а Уилл схватил оборотня за запястье и отцепил его руку. Это оказалось несложно – безвольные пальцы послушно разжались.
– Не лезь к нему! – Словно издалека Эрондейл услышал собственный голос, отрывистый и холодный. – Нет у него этой дряни. На нефилимов она действует иначе, чем на оборотней.
– Уилл… – В голосе Джема звучала мольба: будь добрее.
– Ты работаешь на Мортмейна, – Уилл не спрашивал, он утверждал. – Что он замышляет? Где он?
Оборотень хрипло рассмеялся; его губы обагрились кровью, и тонкая струйка потекла по подбородку.
– Будто я… будто я знаю, где Магистр, – выдохнул он. – Дураки! Никчемные нефилимы. Были б силы, я бы вас на клочки порвал!
– Ишь, разбежался, – безжалостно усмехнулся Уилл. – А вдруг у нас есть инь-фень?
– Нет у вас ничего, думаете, я не чую? – Глаза оборотня бестолково блуждали по лицам Сумеречных охотников. – Когда он дал мне его в первый раз, я видел такое… такое, что вам и не снилось… хрустальный город… райские башни… – Вервольф зашелся кровавым кашлем; брызги, попавшие на одежду и пол, отливали серебром. Уилл переглянулся с Джемом. Хрустальный город. Он почему-то вспомнил про Аликанте, хотя никогда там не бывал. – Думал, буду жить вечно; работал день и ночь, забыв про усталость. А потом мы стали дохнуть, один за другим. Он не сказал, что наркотик убивает. Я пришел сюда посмотреть, может, что осталось, но ничего нет. Ни крошки. Какая теперь разница, где помирать…