Смущенный моим внимательным взглядом Дилан одарил меня кривоватой улыбкой и засунул палец за воротник своей рубашки, застенчиво подергивая галстук.
– Надеюсь, чтение оказалось полезным для дела? – спросила мисс Адлер, переключая мое внимание на другие вопросы.
– Совершенно верно. Мне нужно вам о многом рассказать, так как книга проясняет то, что я узнала прошлой ночью.
Я начала повествовать обо всех событиях, связанных с «Балом Роз» и нашим неожиданным приключением. Огромным усилием мне удалось удержаться и не повысить голос, когда я описывала безрассудные действия мисс Стокер, начиная с того, как она оставила меня наверху длинного и темного подземного лестничного пролета, и до ее смелого обвинения Анх.
– К счастью, мы смогли убежать, отчасти благодаря физическим возможностям мисс Стокер, – закончила я, с трудом сохраняя равнодушный тон.
– Имя лидера – Анх? – переспросила мисс Адлер.
– Да. Определенно символическое имя. Анх означает «жизнь» и является знаковым образом в египтологии.
Я могла бы читать лекцию и дальше, но мисс Стокер здесь не было, а мисс Адлер, естественно, была уже знакома с этим символом.
– Вы не распознали половой принадлежности Анх? – уточнила она.
– Даже при всем моем опыте наблюдений и моих навыках я не смогла сделать четкого вывода. Были моменты, когда она казалась женственной, а иногда я была уверена, что он мужчина. Но самое главное, что нам удалось узнать, – то, что действительно существует общество, связанное с Сехмет. Я не видела и не ощутила никакой опасности для себя или для кого-либо еще, за исключением того момента, когда мисс Стокер обратила на себя внимание и нас попытались задержать.
Я сделала еще один вывод, но не захотела об этом упоминать: Анх, казалось, легко определила связь между мной и мисс Стокер. Но это наверняка случилось потому, что мы стояли рядом друг с другом.
– Поэтому, если я снова попаду в «Общество Сехмет», что я и намереваюсь сделать, я должна буду проникнуть туда тайно.
Я продолжила дословно повторять слова бесполого докладчика.
– Анх выступала за независимость женщин, но она ни разу не сказала о праве голоса.
– Значит, это не просто суфражистская группа, – резюмировала мисс Адлер, – но что-то еще. Что-то, что ставит под угрозу жизнь молодых девушек. Сегодня вечером я отчитаюсь перед ее королевским высочеством.
– Анх говорила о Сехмет, помогающей молодым девушкам. Она сказала: «Я вместе с силой Сехмет сделаю так, чтобы вы получили контроль над своей жизнью таким образом, который женщинам никогда еще не удавался». Сила Сехмет. Эти же слова есть и в книге. И Анх говорила о том, что женщин притесняют и контролируют. В книге есть ссылка на силу богини, воскресающую, чтобы отомстить за слабых и смиренных.
– Я думаю, – произнесла мисс Адлер, поднимая очки, – что у нас накопилось довольно много расследований, которые нужно провести. Мы должны больше узнать об орудиях Сехмет, а также понять, действительно ли ее можно вернуть к жизни.
Неделю назад такой разговор показался бы мне смехотворным. Возвращение богини к жизни? Абсурд. Но молодой человек, который стоял напротив меня, открыл мне глаза на невозможное.
Я повернулась к Дилану:
– Было бы хорошо, если бы вы показали нам, где очнулись и где находилась статуя Сехмет, когда вы ее обнаружили. Ваше путешествие во времени и исчезновение статуи, а может, и все это дело должны быть связаны друг с другом.
Мой новый друг согласился, и мы вышли из кабинета. Мисс Адлер решила остаться:
– Я располагаю множеством ресурсов, которые могли бы нам помочь, – документами, книгами, свитками и другими древностями. Я начну их подбирать.
Несмотря на то что Дилан вернулся более чем на век назад, он, казалось, знал, куда идти. Музей уже закрылся, поэтому в выставочных залах было пусто и тихо, если не считать низкого грохота далеких механизмов и шипения пара. Лампы были погашены, и свет просачивался только сквозь высокие окна.
Когда мы приблизились к трио греко-римских залов, я заметила, как луч заходящего солнца высветил золотой треугольник на груди Остианской Венеры. Мы проследовали через первый зал, мимо изящных статуй муз, Меркурия и козлоногого Сатира.
Когда мы проходили через маленький поперечный неф, приближаясь к длинной узкой египетской галерее, слышался только легкий звук наших шагов. Здесь наряду с другими древностями был выставлен знаменитый Розеттский камень. Сам экспонат находился на круглой подставке, и вокруг него вращалось стеклянное ограждение, чтобы сохранить бесценную древность в целости и сохранности.
– Сейчас… м-м-м… в моем времени… вокруг этого камня размещен стеклянный корпус, – прокомментировал Дилан, когда мы прошли мимо.
Он провел меня через более темный зал, и мы оказались на маленькой лестнице. Эта часть музея оказалась захламленной и пыльной, повсюду были беспорядочно разбросаны какие-то ящики. Предположительно, одна из обязанностей мисс Адлер и заключалась как раз в том, чтобы распаковывать, упорядочивать и каталогизировать содержимое.
Сама я отлично ориентировалась в помещениях и даже после нескольких поворотов и спусков все еще понимала, где именно мы находимся. Поэтому, когда Дилан остановился у небольшой грязной комнаты, я поняла, что мы в западном крыле, двумя уровнями ниже Ассирийского подвала.
– Сюда, – указал он.
Я вытащила из своего ридикюля маленький фонарик и включила его. Луч света образовал большой желтый круг, который начал танцевать на темно-серых стенах и низком потолке. Пол захламляла коллекция мелких предметов: статуя богини Бастет высотой всего лишь по колено взрослому человеку, ваза, у которой недоставало большого фрагмента, а также куски камня, щебень и грязь. Длиннохвостый грызун зашевелился в тени, а затем бросился в угол.
Я покрутила рычажок настройки, чтобы установить фонарик на самый яркий уровень освещения, и вошла в комнату.
– Статуя стояла вон там, – Дилан указал на дальний угол.
Не выключая фонаря, я опустилась на четвереньки. Я видела, как мой дядя делал это всякий раз, когда бывал на местах преступлений. Однако повторить этот маневр намного сложнее, если вы женщина, одетая в многослойные юбки и корсет, сковывающие движения. Тем не менее, чувствуя себя немного неловко, я справилась с данной задачей и приступила к изучению пола.
Слабые царапины на камнях: кто-то двигал что-то тяжелое.
Чистый пол, отсутствие пыли или грязи: предмет двигали совсем недавно.
Внезапно в тишине послышался странный шум. Я еще никогда не слышала ничего подобного. Резкий высокий звук, который, возможно, был неким подобием музыки.
Дилан, который стоял в стороне и увлеченно наблюдал за происходящим, вздрогнул. Его глаза широко распахнулись, и он начал шарить по жилету, затем по пальто, а затем, к его удивлению, из кармана вывалился гладкий «телефон» и упал прямо на пол. Дилан наклонился и схватил его, но к тому моменту шум уже прекратился.
– Боже мой! – он уставился на предмет, как будто никогда его раньше не видел.
Устройство ожило. На нем загорелся свет. Я находилась достаточно близко к тому месту, где на коленях стоял Дилан, поэтому сумела разглядеть крошечные слова на лицевой стороне устройства.
БенБо новых сообщений (3)
Джулиан новых сообщений (5)
1 пропущенный вызов от Флэппер
– У меня телефон ловит! У меня две палочки! – воскликнул Дилан, оглядывая крохотное темное помещение и вновь опуская взгляд на свой сияющий «телефон». – Откуда у меня здесь может быть сеть? Одна палочка. Теперь у меня только одна. Как, черт возьми, здесь может… О, они пропали! – Он уставился на устройство, встряхнул его, ткнул в него пальцем, вскочил на ноги и начал ходить с ним в разных направлениях. – Они были тут минуту назад. Вы это видели? Этого не может быть. Не может быть.
– Что это? Что случилось? – спросила я.
Я оставила фонарик на полу, подобрала юбки и поднялась на ноги.
Было непонятно, о чем он говорил, но его эмоции – волнение, неверие и надежда – были очевидны. А теперь они уступили место отчаянию. Я никогда не видела человека с выражением такого глубокого недоумения, надежды и печали на лице.
– На минуту, – пояснил он, – на минуту я каким-то образом связался с будущим. Моим будущим.
Воцарилась тишина, и мы оба уставились на устройство.
Он тяжело сглотнул, а затем отвернулся. Его пальцы побелели, а челюсть двигалась из стороны в сторону.
– Я должен выяснить, как вернуться домой, – прошептал он. – Мои родители, должно быть, с ума сходят.
– Дилан… – начала я, пытаясь подобрать слова, которые никак не приходили мне в голову.
Я пыталась справиться с эмоциями, которые были мне незнакомы. Я не знала, как вести себя, и даже не понимала, как быть ему другом. Но в тот момент я хотела уметь это делать. Это было не просто любопытство относительно того, кто он такой и откуда пришел. Это было сочувствие – эмоция, столь же чуждая мне, как и он сам.
Я провела большую часть своей жизни, ощущая себя потерянной и чужой. Чрезмерно образованная и выдающаяся молодая девушка в мире, которым управляют мужчины. Дилан казался почти таким же потерянным, и мне хотелось ему помочь.
– Я сделаю все, что в моих силах, Дилан.
Он кивнул. Его красивое лицо было мрачным, а глаза – холодными.
И вдруг я сделала то, чего никогда раньше не делала и даже не представляла себе, что вообще на это способна. Я раскрыла руки и заключила его в объятия.
Не было никакой неловкости, не было неуклюжих слов, и щеки у меня не пылали. Он был теплым и живым, и я чувствовала печаль и отчаяние, исходящие от него.
– Спасибо, Мина, – проговорил он, и я почувствовала движение его подбородка у себя на плече.
И тогда внутри меня что-то дрогнуло, словно приоткрылась какая-то дверь.