.
— Вызывали, Ваше Величество? — Высокий старик с коротким ежиком волос и всегда чуть прищуренными, словно у лиса, глазами, стоял на пороге кабинета Гатиса Кристорского.
— Вызывал.
Эти двое не виделись больше трех лет и сейчас каждый, не важно, осознанно или подсознательно, осматривал своего визави, ища изменения. Хозяин кабинета отметил для себя, что ректор Дома Магии утратил ту горделивую осанку, с которой раньше не расставался ни на минуту, он немного горбился и, что уж было совсем неожиданно, опирался на трость. Савойн, в свою очередь, не мог не заметить сильно выросший живот Его Величества, несколько новых колец на пальцах, небольшую одышку и золотой обруч с крупным камнем на лбу короля, который Гатис носил только при официальных гостях.
— Что было угодно Вашему Величеству? — Он так и остался стоять в дверях.
— Ты прекрасно знаешь, что мне от тебя нужно. — Прошипел, словно змей, король. — Я хочу чтобы ты возглавил новую академию. Я уже трижды посылал тебе письма.
— И все три раза я отвечал, что не достоин такой должности. — Савойн вежливо поклонился, давая понять, что продолжение разговора бессмысленно.
— Чушь! — Конечно Гатиса это не остановило. — Если ты не достоин, то вряд ли вообще найдется такой человек. Знаю, у нас были разногласия, но я тебя прощаю, так что ни к чему эти скромности.
— Вы меня прощаете? — Пальцы Савойна сжались на трости до белизны костяшек, а в серых глазах вспыхнула ярость. Однако уже через секунду он снова был спокоен. — Я искренне рад что у Вашего Величества больше нет на меня обиды, но мой ответ от этого не изменится.
— Не изменится? — Было видно, что Гатис сдерживает себя из последних сил.
— Не изменится.
— А если я прикажу тебе занять эту должность? — Савойн улыбнулся и покачал головой.
— Тогда я отвечу, что, к моему сожалению, не смогу выполнить этот приказ.
— Ты понимаешь что неподчинение королю — это измена? — Несмотря на свою мягко говоря не угрожающую внешность, когда было нужно, король Кристории умел внушать оторопь. — А измена карается смертью, независимо от предыдущих заслуг. И я могу приказать казнить тебя, Савойн.
— В таком случае я смиренно приму решение Вашего Величества.
Некоторое время они молчали, Гатис, пытаясь прожечь в старом маге дыру своим испепеляющим взглядом, Савойн, глядя в распахнутое окно.
— Проваливай. — Наконец выплюнул король. — Если ты до сих пор не хочешь признать что мое решение было правильным, то тебе же хуже. Так и подохнешь в своем Доме Магии. Хотя, вряд ли этот титул теперь подходит твоей шарашке. Домом Магии заслуживает называться только лучшая академия страны. И она здесь, в Апраде.
— Желаю Вам хорошего дня, Ваше Величество.
.
Тронный зал дворца Кагана в Талитейме был почти пуст, в огромном помещении, где одновременно могли находиться больше тысячи человек, сейчас было лишь двое.
— Вызывали, отец?
Принцессе через пару месяцев исполнялось четырнадцать, и пусть взрослой ее назвать пока было нельзя, но и ребенком Айниталию уже никто не считал. Тем более после того как пять лет назад она вдруг перестала быть похожа на безэмоциональную куклу и начала потихоньку принимать все большее участие в жизни дворца.
— Да. — Катарум Таниль, великий Каган, восседал на своем троне все в тех же доспехах с драконом, практически не изменившись за последние годы, лишь на висках появился намек на седину. — Что ты скажешь, если я предложу тебе поехать в Кристорию учиться? Тебе почти четырнадцать, возраст поступления в высшее учебное заведение, а в Апраде как раз открывается крупнейшая академия на континенте. Магия трансформаций и зачарования для тебя точно не будет лишней.
— Я с радостью соглашусь на Ваше предложение, отец. — Поклонилась Айна, не решаясь смотреть кагану в глаза.
— Отлично, — с не слишком искренней улыбкой кивнул мужчина. — Учебный год они решили теперь начинать осенью, так что у тебя есть полтора месяца до начала занятий и около двух недель до отправления.
— Спасибо, отец.
— Можешь идти.
— До свидания, отец. — Девушка, так и не подняв голову, вышла из зала.
— Я ее безвозвратно потерял, да? — Вздохнул каган, откидываясь на спинку трона.
— Вы были причиной ее травмы, мой Каган, она никогда об этом не забудет. Принцесса боится Вас, мой Каган, и с этим ничего нельзя сделать, только ждать. — Говоривший словно вынырнул из ниоткуда, только что было пустое место — и вот уже стоит человек.
— Напомни мне, почему я позволяю тебе говорить со мной в таком тоне?
— Потому что у любого человека должен быть кто-то, кто будет готов сказать ему правду, невзирая на последствия, мой Каган.
— Ну да, ну да… — мужчина на троне усмехнулся.
.
— Ваше Величество, вызывали? — Помещение было, пожалуй, меньше всего похоже на то, чем оно являлось. Стены кабинета короля Башдрака покрывали рисунки зверей, деревьев и парящих в небесах кораблей-крепостей, тут и там лежали игрушки, а на всех острых углах мебели были надеты мягкие тканевые нашлепки. — Рут, ты что творишь!?
— Вызывал, Кресс, входи. И не ругай сына, я ему сам разрешил. — Довольно улыбающийся король Катран сейчас был больше похож на пьяного клоуна из-за размазанных по лицу красок. Рутиан, трехлетний наследный принц Башдрака, довольно хихикая, повернулся к отцу и продемонстрировал покрытые разноцветными пятнами ладошки.
— Папа, мы с дедушкой играем в цирк! — Гордо сообщил мальчик, возвращаясь к своему занятию. На щеке короля появился очередной красно-зеленый след.
— Ваше Величество, Вам не кажется что это перебор? — Осторожно спросил Кресс, магией оторвав сына от его живой палитры и подняв в воздух, чем вызвал у мальчика приступ неконтролируемого смеха.
— Ничуть, — Катран, поднявшись с пола, несколько раз провел по лицу предусмотрительно подготовленным полотенцем и уселся за свой стол. Правда, немалая часть краски осталась на лице короля, так что от образа шута он так и не избавился. — Своих детей у меня нет, Лора давным-давно выросла, так что не мешай мне играть с внуком! К тому же он будущий король.
— И как же разрисовывание Вашего лица поможет ему на этом поприще? — Кресс, сев напротив Катрана, поймал сына и устроил его у себя на коленях, предварительно очистив его руки от красок.
— Ну… — к такому вопросу король явно не был готов. К счастью, Рутиан успел спасти двоюродного деда от неловкости.
— Я стану королем цирка! — Со всей доступной трехлетке серьезностью заявил он, подняв нос к потолку.
— Ты даже не представляешь, насколько прав, внучек… — ответил Катран, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться. Впрочем, после этих слов удержаться уже было невозможно.
— Так зачем Вы хотели меня видеть, Ваше Величество? — Отсмеявшись, Кресс поудобнее усадил ерзающего сына и вернулся к главной теме.
— Да-да… что ты скажешь о повысившейся активности монстров у побережья?
— Странно, конечно, обычно это происходит где-то на месяц позже, но всему виной может быть погода, черт этих морских гадов разберет… — Кресс задумчиво потер подбородок. Рутиан, почувствовав серьезность вопроса, прекратил егозить и только переводил взгляд с отца на дедушку.
— Сейчас у нас с танильцами вроде все тихо, так что я на всякий случай отзову часть крепостей с границ. Если эти твари уже сейчас так буйствуют, лучше перестраховаться. И хочу чтобы ты лично это дело проконтролировал. Договорились? Это до зимы в худшем случае, к появлению второго успеешь, — улыбнулся король, подмигивая зятю.
— Да я бы в любом случае согласился, вопрос национальной безопасности, как-никак, — замялся Кресс.
— Папа, что случилось?
— Ты что, сыну до сих пор не сказал? — Картинно возмутился король, погрозив молодому человеку пальцем. — Рутиан, у тебя скоро будет братик или сестричка.
— Правда!? — В глазах ребенка вспыхнуло пламя неконтролируемого энтузиазма, а вихляния на коленях отца возобновились с утроенной силой. — Здорово! Здорово! Здорово-здорово-здорово! — Кресс тяжело вздохнул.
— Вот поэтому и не сказал…
Глава 2
Белые горы, занимающие едва ли не четверть территории Кристории, назывались так вовсе не из-за снега. Несмотря на то что площадь горного массива исчислялась в сотнях тысяч квадратных километров, большинство из них были сравнительно невысокими, лишь единицы могли похвастаться вечной ледяной шапкой. Название свое они получили из-за того, что когда-то давным-давно тут пытались пройти в тогда еще только появившуюся Кристорию войска соседнего королевства, отличительным признаком которых были белоснежные доспехи и щиты. И все погибли, кто разбившись в местных расселинах, кто от голода, кто от партизанских атак. Главнокомандующий той экспедиции определенно был не слишком большого ума, отправив в поход по горам многотысячную армию в тяжелой броне. Именно поэтому Белые горы и получили свое имя, в честь полегших тут воинов в белых доспехах.
В небе парила иссиня-черная птица. С земли сложно было понять, что в ней особенного, однако она вдруг камнем падала вниз, прямо на отбившегося от своего стада небольшого горного козлика, и становилось возможно с чем-то сравнить ее размеры. И казавшийся маленькой черной точкой ястреб на деле оказывался просто гигантским. Тело длиной метра в полтора, крылья четырехметрового размаха, у козленка не было никаких шансов. Сжав добычу в могучих когтях, которым позавидовал бы любой тигр, ястреб взмывал в воздух и отправлялся на юго-восток, в сторону расположенного у подножия гор Ледяного озера.
Принцесса, а это была именно она, точно знала, куда лететь. Неподалеку от берега в месте впадения в озеро горной речки располагалась небольшая полянка под могучим многолетним дубом, царствовавшим над окружающими деревьями словно настоящий лесной король. Не обнаружив того, кого искала, птица издала недовольный клекот и опустилась в свитое ей в кроне дуба гнездо. Она могла бы отправиться на поиски, но тот, кого она ждала, все равно вернется сюда к вечеру, так что спешить не было смысла. К тому же за прошедшие три года Принцесса выросла слишком сильно, чтобы, как раньше, легко маневрировать между деревьев. А потому, уже не отвлекаясь ни на что лишнее, хищная птица перевела свое внимание на так заманчиво пахнущую кровью тушу горного козла.