При желании Артем мог бы проламывать своим противникам головы, как тухлые яйца. Но он себя сдерживал, и давалось это нелегко.
Люди, уже купившие дорогой билет, делали ставки. Букмекеры подначивали тех, кто еще не поставил. Завсегдатаи ставили на Артема ИК-47. Но их интересовал летальный исход боя. Люди на смерть на ринге никогда не сражаются, а роботов — не жалко.
***
На следующий вечер Артем избил противника так, что у того перестала функционировать рука, из-под радиатора на грудной клетке повалил пар. Уходя с ринга, побежденный волочил ногу.
Но это железо, его легко починить или заменить. Главное же — мозг человека в металлической голове — не пострадал. Мозг ремонтники называли «софт». Артем вновь не подчинился хозяину, и противник остался в живых.
После боя к Артему в ангар вошел Роберт.
— Ну, давай, скажи снова, что я тебя подвел и ты потерял деньги, — буркнул робот.
Хозяин молча покачал головой. Он не сводит взгляда с Артема, максимально собран, хоть и старается это не показать. ИК-47 чувствовал — он здесь не просто так. В глазах Роберта вновь затаилось отчаяние и страх. Но теперь к этому примешалась злость. Словно Артем действительно ему помешал, и дело не только в деньгах.
— Ты — дурак, ИК-47. Ты вставляешь мне палки в колеса, ты это понимаешь? Мало того что теперь меньше прибыль от ставок, так еще и расходы на ремонт и запчасти.
— Может, и дурак, — сказал Артем, двинув широкими плечами, — но — не убийца.
Он не успел заметить, что именно бросил в него Роберт, но этот предмет со стуком прилип к его металлическому корпусу. В руке Роберта появился пульт управления, он нажал кнопку.
Артема парализовало. Его со всех сторон будто охватил огонь, принялся жалить раскаленными иглами. Сотни игл впивались глубоко под металл черепа, проникали внутрь мозга. От страшной боли его скрутило. Затем наступила передышка.
Новый удар током. На этот раз гораздо больнее. Иглы впивались в мозг, причиняя невыносимую боль. Она вгрызалась в нейроны, сдавливая полушария могучей электрической рукой. Его крик был скрипучим и хриплым, как и голос.
Артем не знал, сколько времени это длилось. Когда выключились оптические сенсоры, боль ушла.
— Для первого раза достаточно, — сказал Роберт, убирая пульт в карман. — В следующий будет больнее. Только посмей опять меня подвести!
ИК-47 лежал на полу, его оптические сенсоры выключились.
Роберт, подойдя, открыл крошечное входное отверстие на металлическом черепе и что-то туда капнул из пузырька.
Всю ночь после этого ИК-47 видел сны, где все пестрело необычайно яркими красками. Привычного мира в этом сне не было, Артема окружали странные предметы, словно отраженные в кривом зеркале.
Робот чувствовал, будто некто подвел его к такому же вот зеркалу и насильно заставил смотреть на искривленное и уродливое отражение привычного мира и искривленное отражение самого себя.
***
Когда оптические сенсоры, заменявшие Артему глаза, снова включились, он увидел возле себя силуэт. Сфокусировав зрение, он заметил, что смутный силуэт превратился в широкоплечего боевого робота модели, какой Артем уже давно не видел. Нигде, кроме зеркала. Помимо Артема, существовала только одна модель из композитного сплава….
— Вышеслав! Гайки тебя побери!
Робот ИЖ-35 повернулся и посмотрел на него. Металлический рот не мог выдавить ни единого изгиба улыбки, в оптических сенсорах — ни намека на радость от встречи. Однако намек на настоящее тепло прозвучал в голосе — микрокомпьютер в черепе позволял регулировать оттенки.
— Артем, брат! Сто лет, сто зим!
***
Они вышли на ночной воздух. Светила луна, но оптические сенсоры и без того прекрасно видят в темноте, показывая все вокруг в инфракрасном спектре.
— Где тебя носило столько лет? — спросил Артем.
— Мотался по ярмаркам, занимался уличными боями. Выступал на телевидении.
— Ненавижу телешоу, — сказал ИК-47 с чувством. — Как тебя туда занесло?
Они шли мимо многочисленных автофургонов, составлявших развлекательный центр. Поодаль мерцали огни небоскребов и дешевого жилья. Где-то лаяла собака.
— Тёмка, там гонорары — самые высокие. А мне сейчас деньги во как нужны.
— Что робот может сделать с деньгами? — поинтересовался Артем скептически.
— Вот именно, что — робот… — Вышеслав сжал кулаки, металлические суставы отозвались едва слышным скрипом. — Я решил вновь стать человеком.
ИК-47 остановился и посмотрел на друга. В нем затеплилась надежда.
— Расскажи, может, я тоже попробую.
Вышеслав двинулся дальше, под металлической ногой хрустнула раздавленная игрушка, оброненная кем-то из приходивших на шоу детей. Игрушки старого образца еще популярны в трущобах.
Они двинулись обратно к ангару. Артем шел рядом.
— Мне вырастят тело тридцатилетнего парня. Пересадят туда мой мозг. Снова буду полноценным человечком.
ИК-47 покачал головой.
— Мозг — штука хрупкая. Один раз его уже нам спасли. Но теперь ты можешь стать «овощем» или вообще умереть. Об этом ты думал?
— Риск, конечно, велик, Тёмка. Но сейчас — технологии. Думаю, если за полгода вырастят тело, то уж мозг-то пересадить и подключить смогут. Так, чтобы все тип-топ. Но это обойдется в громадную сумму.
Артем кивнул.
— Это все понятно. Только что ты заработаешь в нашем балагане? Я тебя знаю, ты приехал не просто так повидаться. Тебя ведь Роберт позвал, да? Тоже будешь драться?
Они остановились на пороге фургона мастерской. Два массивных робота в лунном свете выглядели странно и устрашающе.
— Нужна твоя помощь, Тёмка. Но я учел и твой интерес.
— О чем это ты?
— Заходи, объясню. Когда разбогатеем и получим тела, ты сможешь вернуться к семье.
***
Удар пришелся Артему в корпус, оставив вмятину. ИК-47 выбросил вперед руку, но Вышеслав увернулся. Его модифицированное тело более гибко и двигается быстрее.
Собравшаяся вокруг арены толпа с замиранием наблюдает за битвой титанов — двух легендарных роботов, как их представили в рекламном плакате. Билеты по цене втрое выше обычной.
Артем бросился на Вышеслава, человеко-машины с лязгом столкнулись и покатились по сухой земле, поднимая пыль.
Артем был зол. Из головы не выходил ночной разговор.
— Давай работать в тандеме, Тёмка! Недельный тур здесь, а потом — будем выступать в телешоу. Представляешь, какие будут ставить деньги?! Бабло — пополам!
Артем свалил Вышеслава, громадный кулак принялся опускаться на бывшего друга со скоростью отбойного молотка. Однако противник вывернулся, ударил. Артем с грохотом упал на спину.
— Ненавижу телешоу! Я чувствую себя бойцовым тараканом, на которого все ставят и орут, чтобы бежал быстрее!
— Будем драться и в одиночку. Давить простых роботов как слизняков! Сколько я их уже перебил! Просто будем — делиться! Вдвоем заработаем быстрее! Ты разве не хочешь тоже купить себе тело? Снова стать человеком?! Снова увидишь жену и дочь!
Вышеслав швырнул Артема на землю. В солнечных лучах танцуют мириады пылинок. Робот с лязгом бьет ногами, ИК-47 только успевает закрываться. Он закрылся, отбил атаку и быстро поднялся.
Роботы смотрят друг на друга, от страшных ударов у обоих деформированы головы и тела. Из пробоин, точно кровь, сочится масло, ярко блестит на солнце. Благодаря дополнительным пластинам металла, мозг каждого невредим. Крики зрителей бьют по аудио-сенсорам. Кулаки сжимаются и разжимаются. Оба как быки, готовые броситься на тореадора.
— Стать человеком?! Какой смысл, если придется убить сотни таких же робото-людей, как мы?! Да как я после этого Наташе с Диной в глаза посмотрю?!
— Тебе не один хрен?! Приз получает сильнейший, а слабаков — не жалко! Их в избытке как раз, чтобы сильные карабкались по ним вверх! Тебе нужна семья или нет?! Хочешь остаток жизни провести в этой консервной банке?!!
По сигналу рефери они ринулись друг на друга. Артем врезался в Вышеслава плечом, с размаха ударил. ИК-47 чувствовал, как пелена ярости застилает разум. Он вдруг забыл, где находится. Забыл, что он робот. В ушах застыл звук на высокой ноте. Такое уже бывало во время редких припадков после контузии.
…Окопавшись на вершине холма, он в одиночку отстреливается от штурмующих высоту китайцев. У них приказ брать живым, поэтому они не стреляют, а пытаются задавить числом.
Отбросив опустевший автомат, Артем принялся колотить узкоглазых саперной лопаткой, попадая по головам и рукам, заставляя отшатываться, проламывая черепа, ломая пальцы…
Внезапно все вернулось — зрители, арена, бой. Только слепящее солнце осталось прежним. Кисть левой руки у Артема смята. У лежащего на земле ИЖ-35 проломлен череп.
ИК-47 в ужасе опустился подле друга. Поднес руку к пластине, за которой должно работать механическое сердце. Датчик на кончике пальца подсказал, что мотор не функционирует. Поверхностный анализ не выявил и мозговой активности.
Вышеслав — мертв. Мозг Артема — единственное оставшееся в нем живое место — сжался от шока и ужаса.
***
Ночь прошла без сна. Артем разрывался между чувством вины и злостью, что не смог сдержаться именно в этот раз. Пусть Вышеслав хотел подняться по трупам других, но смерти он не заслуживал.
Перед глазами промелькнули наиболее яркие воспоминания — с войны, потом, после операции, когда уже были роботами. Все то, что было и чего больше никогда не будет, ведь Вышеслава уже нет… Его мертвый мозг кремировали. В тело хозяин цирка наверняка пересадит мозг другого бедолаги.
Это нечестно. Несправедливо. Неправильно. Смотреть на хорошо знакомое тело и лицо, пусть и из металла, и знать, что это не твой лучший друг, а — кто-то другой.
Дверь с грохотом распахнулась, и вошел Роберт. Скулы полыхают от ярости, он сжимает и разжимает кулаки.
— Будь ты проклят! — рявкнул он. — Зачем убил?! Не мог ты что ли совладать со своим бешенством, как делаешь обычно?!