В течение следующих двух часов я, заламывая руки, наматываю круги по крошечной комнате, время от времени выглядывая в окно.
Мужчины все там же. Ходят по территории и заполняют какие–то бумаги.
Залажу с головой под одеяло и начинаю тихонько плакать. Чем больше я думаю, тем меньше надежды остается у меня на наше счастливое совместное будущее.
– Спишь?.. – доносится до меня голос Матвея.
Я откидываю одеяло и резко сажусь.
– Они уехали?
– Уехали…
– Что сказала мама?
– Ничего… – парень трет переносицу двумя пальцами и усаживается на табурет, – уехала сразу, как ты ушла…
– А эти?.. Они с проверкой приезжали?
– Да.
– Все в порядке?.. – осторожно интересуюсь я, вставая с дивана и подходя к Матвею.
– В полном, я не связываюсь с угнанными тачками…
– Матвей, все эти проверки… это из–за меня…
– Я догадался, Принцесса… – усмехается он, притягивая меня к себе.
– Может, мне, действительно, вернуться к родителям и к Давиду и оставить тебя в покое?
Я обязана была это спросить. Иначе, как я смогу быть с ним, зная, что являюсь причиной всех его проблем?..
– Нет, – впивается пальцами в поясницу и упирается лбом в мою грудь, – не отдам тебя…
Грудь топит теплая волна. Я закусываю губы изнутри, прижимаю его голову к себе.
– Завтракала?
– Нет, – было не до еды, если честно.
– Я тоже. Давай съездим куда–нибудь, – предлагает Матвей, – хочешь в кафе?
– Нет, позавтракаем здесь… Можно бутерброды сделать…
– У меня есть деньги на кафе, Аня, – поднимает на меня взгляд.
– При чем тут деньги?.. Я не хочу никуда ехать, вот и все…
Смотрит на меня пристально, не моргая. Словно пытается пробраться в черепную коробку и решить для себя, насколько я честна.
– Давай трахнемся, – вдруг говорит он.
– Сейчас?..
– Да… раздевайся…
Я гляжу на него непонимающе, но вижу, что он не шутит. Похоже, ему это сейчас необходимо.
Завожу руки назад и снимаю с себя толстовку. Под ней ничего нет, поэтому, откинув ее на диван, я стыдливо обхватываю себя руками.
– Не закрывайся, – просит Матвей, – иди ко мне.
Отводит мои руки вниз и толкает меня на себя. Обжигает дыханием кожу груди, тычется носом в сосок, а затем, обхватив его губами, начинает медленно посасывать. Катает во рту его языком, одновременно другой рукой лаская вторую грудь.
Я начинаю задыхаться. Вся кровь, превратившись в медовую патоку, стекает вниз и оседает под пупком.
Матвей, не отвлекаясь от моей груди, расстегивает ширинку джинсов и спускает их вниз вместе с трусиками.
Не дает мне времени на смущение, поднимает на руки и аккуратно укладывает на диван. Торопливо расстегивает свои джинсы, слегка приспускает их вместе с боксерами и одним мощным толчком врывается в меня.
– Если ты уйдешь, Принцесса, я сдохну…
Я выгибаюсь в пояснице, встречая его первый удар, и хрипло шепчу:
– Куда я денусь, Матвей?.. Я же люблю тебя… Мне же только ты нужен…
– Будь со мной, слышишь?!
Сцепляет жестким захватом обе мои руки над головой и начинает быстро вбиваться в меня. Яростно, до громких шлепков наших тел, до звезд в глазах.
Стою у открытой двери в нашей комнате, изо всех сил стараясь услышать, о чем говорит Матвей по телефону. Он вышел в коридор, как только раздался звонок, но я успела увидеть высветившееся на экране имя звонившего.
«Романова»
Это значит, что ему вновь звонит моя мать. Только при мне это уже третий звонок за те семь дней, что я живу здесь с Матвеем.
– Я спрошу у нее… – доносится до меня его голос.
Он быстро преодолевает расстояние между нами и, зажав рукой динамики, спрашивает:
– С матерью хочешь говорить?
– Да… – соглашаюсь я.
Меня сильно тревожит наш конфликт и не отпускает страх, что рано или поздно она додавит Матвея и заставит его отказаться от меня.
– Мама…
– Анна, здравствуй, – в голосе слышится усталость, – когда думаешь возвращаться домой?
– Я не вернусь, мам…
– Не вынуждай меня идти на крайние меры!
– Мама! – прерываю я ее, – послушай меня! Если бы ты не запретила нам встречаться, я бы никуда не ушла!!!
– Аня, – вздыхает мама, и я замираю, потому что могу пересчитать на пальцах одной руки, сколько раз она меня так называла, – рано или поздно ты сама уйдешь от него…
– Нет…
– Да! Когда устанешь от нищеты, ты разочаруешься в нем… Он никогда не сможет дать тебе то, чего ты достойна…
– Мама…
– Не перебивай! Разве для этого я тебя растила?! У тебя блестящее образование! Музыкальная школа с отличием! Ты повидала мир, ты общалась с такими людьми!.. А он?! Что он видел, кроме своих трущоб?!
– Но я люблю его…
– Какая любовь?! Это половое влечение! И все!
– Откуда тебе знать это?! – выкрикиваю я, – у нас чувства!
– Какая же ты глупая еще… – усмехается мамин голос, – поверь, я знаю, о чем говорю… Домой ты все равно вернешься, и я очень надеюсь, что не брюхатая…
Отключаюсь и спускаюсь вниз, чтобы вернуть телефон Матвею, который вместе с Деном уже сидит в смотровой яме под белым седаном.
– Нормально все?.. – интересуется он, забирая смартфон.
– Да… – киваю я, – может, дать ей мой новый номер, чтобы она звонила напрямую мне?
Пару дней назад Матвей принес мне подержанный смартфон и свозил в город, чтобы я приобрела себе новую сим–карту.
– Как хочешь…
Возможно, если я чаще буду разговаривать с мамой, то постепенно смогу ее уговорить, если не принять Матвея, то хотя бы смириться с нашими отношениями.
Автосервис открылся два дня назад, когда ребята в спешном порядке устранили все недочеты, выявленные пожарной инспекцией. Установили пожарную сигнализацию и оборудовали пожарный выход.
Кроме этого, после налоговой проверки, Матвея обязали установить онлайн–кассу, которой до этого у него не было.
Все эти дни Матвей крутился, как белка в колесе, чтобы быстрее возобновить работу автомастерской, а у меня создавалось впечатление, что я только и делаю, что кручусь у парня под ногами, отвлекая от решения проблем, которые сама же и навлекла.
Тяжело вздохнув, иду на небольшую кухоньку, оборудованную под лестницей для того, чтобы в течение рабочего дня парни могли перекусить и выпить чашку чая.
Захожу за фанерную перегородку и от неожиданности громко ойкаю. У стола стоит Эля с задранной до груди футболкой и пытается дотянутся рукой да спины.
– Блин! – шикает девочка, молниеносно одергивая одежду.
Но я успеваю увидеть на ее коже широкую красную царапину, тянущуюся от подмышки почти до пояса.
– Что это?
– Не твое дело, – привычно огрызается она, – иди, куда шла!
– У тебя там большая царапина! Покажи мне!
– Ага! Уже!
– Эля! – давлю я, – я ведь могу и Матвея позвать…
– Отвали! – бросает она, но от меня не скрывается мелькнувший в ее глазах страх.
Видимо, она еще помнит его угрозу отправить ее к отцу на все оставшееся лето.
– О’кей, – поворачиваюсь к выходу, делая вид, что собираюсь звать ее брата.
– Ладно! – громко шепчет девчонка, – не зови его… У него и так проблем хватает…
– Показывай!
Она поднимает футболку и поворачивается ко мне спиной.
– Черт! – ругаюсь я, – где ты умудрилась так оцарапаться?!
Ранка достигала сантиметров тридцать в длину и уже успела воспалиться.
– Купалась на озере. Нырнула, а там коряга была…
– На озере?! Матвей же запретил тебе туда ездить!
– Не начинай, а! Ты мне не мамочка…
– Эля! Неужели так сложно слушать брата?! – достаю аптечку из навесного шкафа, – ты могла там нарваться на каких–нибудь отморозков… и тогда бы не отделалась просто царапиной…
– Я сама!
Пытается выхватить из моих рук перекись водорода.
– Ты не сможешь сама!
– Смогу!..
Вот же упрямая! Как Матвей с ней справляется?!
– Позвать брата?.. – выжидающе приподнимаю брови.
– С–стерва!
– Закрой рот и повернись ко мне спиной.
Фыркнув, Эля снимает с себя футболку и разворачивается, предоставляя мне доступ к ране.
– Когда это было? – спрашиваю, заливая царапину перекисью.
Она не выглядит свежей. Ее края подсохли, а сама она уже заметно воспалилась.
– Вчера…
– Почему сразу не сказала?!
– Он бы стал орать на меня…
– Могла бы ко мне подойти…
– Да, ладно?! Чтобы ты сразу побежала Матюшке докладывать?!
– Своим упрямством ты делаешь себе только хуже… Царапина воспалилась, и теперь после нее останется шрам… А если бы ты сказала сразу…
– Большой?.. – перебивает девочка, – большой шрам останется?..
Изгибаясь, пытается заглянуть назад.
– Не вертись!.. Я не знаю, нужно снять воспаление…
Нахожу мазь с антибиотиком и намазываю ее на рану. Закрываю стерильной повязкой, которую креплю к коже лейкопластырем.
– Хорошо, что в аптечке все есть…
– Мотя всегда за этим следит, – гордо проговаривает девочка, – здесь постоянно кто–нибудь то режется, то царапается…
– Вечером я приду к тебе в комнату, посмотрим, помогает ли лекарство.
– Ладно…
В этот момент хлипкая дверь открывается и в кухню входит Ден. Смотрит на меня, а затем переводит взгляд на Элю.
– Какого хрена?.. – рычит парень, замечая, что девочка в одном хлопковом лифчике, – чем вы тут занимаетесь?..
– Ничем! – выпаливает она, одним движением влетая в футболку, – Аня мне прыщ на спине выдавила…
Парень какое–то время еще сверлит ее черным взглядом, а затем берет из холодильника бутылку с водой и выходит.
Я, включив чайник, собираюсь последовать его примеру, но чувствую пальцы Эли на предплечье.
– Это… короче… ну... спасибо, в общем…
– Пожалуйста, – улыбаюсь, глядя в ее нахмуренное лицо.
Глава 17.
– Доброе утро, соня… – шепчет Матвей тихо, проходя носом по моей шее, – просыпайся…
– Мммм…
Его щетина колит кожу, я жмурюсь и, хихикая, пытаюсь втянуть голову в плечи. Обожаю так просыпаться. Расслабленная, разомлевшая ото сна, в его горячих объятиях я завожусь с полуоборота.